Солнце зашло за горы и над океаном сразу потемнело, поднялась волна.
Зачем же я так далеко заплыл? С этой мыслью, холод воды охватывает тело всё сильнее, и уже кажется, что внизу, между едва видимых в зелёной мути темных камней дна, извивается нечто огромное и вдруг тянется своей суставчатой конечностью к поверхности, ко мне. Хочется вздохнуть полной грудью, да только волна, разорванная ветром, заглушает вопль, накрывая с головой. Поставить бы ступню на твёрдую поверхность и привстать, чтобы освободить грудь от воды, отдышаться, отдохнуть! Но здесь не на что опереться, кроме как на движения слабеющих рук отгребающих воду, потому что вокруг лишь зыбкий, враждебный, бесконечно подвижный сумрак, раскачивающий, поглощающий и лишающий сил... По пене бесконечных волн, рассыпаются отблески далёкого корабельного пожара, взметнувшегося на горизонте, сквозь колеблющуюся воду видны белые лица всплывающих утопленников, а силуэты подводных чудовищ, жадно скользят в глубине, там, где кто-то многоногий, колючий и суетливый, конвульсивно бъется и царапает когтями каменистое дно.
Почерневшие скалы берега, так бенадежно далеко темнеют впереди, от них доносится вой ветра, который слышит настороженое ухо пловца. А может, это кто-то ходит там по берегу, кроша когтями камни, один в холодном мраке и воет в злорадном предвкушении?
Да только здесь разверзается пучина, и чую, нынче же, прекратится жизнь Вселенной и протянется бесконечностью тьма отсутствия...
Мне, точно не доплыть.