Редактор городской газеты Наум Израилевич Розенберг оставил меня после утреннего совещания, он попросил меня присесть к длинному столу заседаний. Это ничего доброго не предвещало, после первых же слов о моей прекрасной работе, стало ясно, что меня ждёт нечто необычное. Так оно и есть:
- Любезная Маргарита Львовна, как вы себя чувствуете?
- Не жалуюсь…
- Это прекрасно, ведь вам предстоит взять материал из лечебного учреждения.
- Уже были такие поручения…
- Нет-нет, это особое заведение… психбольница на Московской.
В ординаторской меня встретил главврач Илья Трофимович, фамилию я не расслышала. Словно в тему он спросил меня:
- Голубушка, а как вашего главного фамилия?
- Наум Израилевич Розенберг.
- Нет, не наш пациент. Странно, к чему такая тема? Скучаете… Хорошо, не буду знакомить вас с буйными и агрессивными и по духу, и по поведению. Пойдемте в корпус мыслителей…
- И такой бывает?
- Милочка, это жизнь. Вы замужем?
- Нет, но какой-то странный вопрос.
- Второй член в супружеской паре, как правило, источник беспокойства, достойный лечения у нас…
Я промолчала, приняв эту истину, как руководство к выбору мужа в будущем.
Мы прошли соединительный между зданиями крытый проход и вошли в светлые палаты, выходящие окнами на восточную сторону здания. Было утро, которое я отдала своей работе.
- А вот и вторая палата. Здесь у нас Арсений Давыдович Круглов. Интересный тип. Посидеть с ним со склянкой медицинского спирта – одно удовольствие(!), – и к больному в сером халате, - здравствуйте, Арсеньюшка! Не скучаете?
Больной, изучавший щели между плитами в полу, вскинул голову:
- Не до этого Илья Трофимович, вот пришли и вспугнули мою неожиданную мысль!
- И о чём же она, если не секрет?
- О силе. Вот я после инсульта потерял её сразу на левой стороне тела, это было лет пять назад, а возвращаться она не хочет, я уж думал, не отдал ли я её своей супруге, это было после сна, утром, на общей кровати… И стало от такой мысли стыдно, чего жалеть свою силу, пусть супруга и пользуется. А я ещё накоплю. Придёт!
- И как? Вот и расскажите Маргарите Львовне из газеты, как надо восстановить силу мышц?
- Вот-вот, восстановить… Я ведь подумал, что она, сила человека, и не уходила, её выключил мозг. Она всегда рядом, но вернуть её из какого-то запасника надо постараться! Через два месяца я начал двигать рукой, ходить, но не более. Всё – по минимуму. Словно кто-то ниточками руководит нами.
- И какой вывод, уважаемый?
- Всё регулирует природа, она определяет то, что необходимо организму, сколько и когда…
- А сам человек как бы не причём?
- Причём Илья Трофимович, причём Маргарита Львовна! Природа подключает к восстановлению силы человека тогда, когда это надо! А определяет этот срок как раз сам человек волею своей, стремлением жить!
И он замолчал, поражённый своим выводом. Похоже, что разговор закончился для него, значит необходимо его оставить.
Главврач и корреспондентка чуть ли на цыпочках покинули палату. В коридоре они остановились и посмотрели друг на друга.
- Так он же не псих! – воскликнула Маргарита.
- Если бы задержались, то тяжёлый табурет летал бы по палате…
- Но как-то надо его принять и помочь? Зачем его держать далеко от родных, если можно понять и приспособиться к его поведению?
- Сердобольная вы наша! Есть заявление о его буйстве, комиссия рассмотрела и пришла к выводу: опасен!
- Но он может писать статьи, встречаться с теми, кто его понимает? Он нужен обществу!
- Его общество – жена и она хочет жить спокойно…
- Это варварство, насилие, антигуманно!
- Вот так и напишите, и выходите замуж. Жизнь покажет, что гуманно, а что нет. ;'est la vie! Пойдёмте к буйным!