ПОСЛЕДНИЙ ГОД ЖИЗНИ ДОМА В СОВХОЗЕ СТЕПНОЙ И НА КВАРТИРЕ НА СТАНЦИИ СТЕПНАЯ, 1945-46 ГОДА.(часть 5)
Увидев меня, тётя Дарья закричала по-чувашски :"О-о-о-оо-о, Галина приехала, девочка моя, ты замучилась от дороги. Наля, где ты?" Наля прибежала радостная и увидела меня в слезах. Я ей рассказала по-русски, как убегала от развязного водителя. Наля перевела на чувашский тёте Дарье. "Ой-ёй-ёй! ", -запричитала тётя Дарья– да этот шофер подлец– скольких девочек он изнасиловал, он тебя не тронул?" Наля ей перевела, как я его чуть не убила кулаком. Тётя Дарья захохотала :"Умница Галя, так его паразита, ай, да молодец, не плачь, бабушка вылечит твои царапины за два дня." Наля побежала звать бабушку Катю. Когда бабушка зашла, она обняла меня и заплакала:" Бедная моя Настя, доченька моя, почему ты стала маленькой?" Тут тётя Дарья и Наля раасмеялись. Наля сказала, что тётя Дарья пошутила над бабушкой Катей, сказав, что приехала Настя. А бабушка слепая, руками щупает. Я сказала, что я Галина, внучка. Она поругала тётю Дарью (свою младшую дочь)за такую шутку.
Я спросила нашла ли бабушка хлеб и рыбу? Она сказала нет, не видела. Оказалось, что к ней в дом зашла Федора (жена дяди Алексея), зашла после меня к бабушке и всё унесла. Мне было обидно, что бабушка Катя не попробовала моей рыбы. Она бы обязательно поделилась с тётей Дарьей и Налей. А воровка Федора всё слопала сама. Очень было обидно, что в нашу родню попала воровка.
На следующий день мы с Налей пошли в совхоз "Юлдуз", где жили мой дедушка по отцу Петряков Павел Иванович и его вторая жена Ольга. К моему стыду я тогда даже не знала, как зовут его вторую жену. Я, глупая, считала, что она не родная бабушка и не интересовалась. (А родную бабушку по отцу звали Варвара, она умерла молодой, оставив Павлу нескольких детей). А Ольга родила с моим дедушкой младшего его сына, моего дядю Федю, который во взрослом возрасте разбился на мотоцикле, оставив жену и 4-х детей.
Когда мы пришли, бабушка Ольга рассказала, что их сын Федя был в армии (ему тогда было 20 лет, он был 1926-го года рождения), а дед Павел был по работе кузнецом и в тот день поехал куда-то по делам. Мы посидели с бабушкой Ольгой, потом сходили за земляникой на луг, нарвали поллитровую баночеку и второпях забыли взять с собой. Бабушка Ольга была больная бронхитом, кашляла и я не пожалела что мы забыли ягоды, остались для неё.
Наля торопила меня скорей вернуться домой, чтобы завтра получить её паспорт и ехать к нам на Кубань. Тётя Дарья испекла нам круглый хлеб, весом до 1 кг. Наля сложила в сумку вещи - одежду и мы распрощались с родными. И только один вечер мы сходили на гулянье. Наля плясала под гармошку "Страданье" и пела:
–Я сегодня уезжаю,
Справочку заверила,
Только ты, моя подружка,
Никогда не верила.
Скоро, скоро я уеду,
Скоро, скоро укачу,
Всем ребятам по привету,
Тебе нету-трепачу!
Голубая шаль худая,
Белая не ношена,
Хотя милый не пришел,
Но любовь не брошена.
Она топала ногами возле Корнеевой Марии, вызывала её на ответный танец, а Мария:"Будет дождь и будет вьюга, прощай, милая подруга."
Это был вечер прощания с Нижним Колчурино.
Только сейчас я поражаюсь, как я могла не увидеться с родным дедушкой Павлом, дедушкой по папе, и уехать, буд-то это за 10 км. был мой приезд. .. Такая даль, с таким трудом приехала, и не увидела, не попрощалась с ним. Больше я никого из родных, кроме тёти Дарьи и её детей, Гали, Пети, Миши, Жени и не видела до сих пор. А сейчас мне 76 лет, 12 октября 2005 года.