Рассказ основан на реальных событиях, произошедших при строительстве моста на Урале прошлой осенью. Имена героев в целях конфиденциальности изменены.
Однажды один товарищ из нашей бригады, Виктор Степанович, попал в презабавную историю.
Мужик он в целом неплохой, в возрасте уже. В том самом возрасте, когда коллегам-строителям положено переходить с простого обращения к нему “Витек” на более уважительное обращение “Степаныч”. Неплохой, повторюсь, человек. Но есть у него один недостаток. Степаныч выпить не дурак. И вот он однажды утром после обильного ночного возлияния спустился в будке что-то делать на стене опоры.
А утро было туманным…
В этот момент на соседнюю опору по своим рабочим делам залез Митяй. Митяй, конечно тоже в возрасте, и даже в более солидном, чем Степаныч. Внешность у него - нечто среднее между профессором МГУ и Дедом Морозом в робе. Внутренние качества - ближе все-таки к Деду Морозу. Не сгорбленный, несмотря на десятилетия тяжелой работы, с гордой осанкой, уверенной походкой и, конечно же, окладистой бородой. Борода эта серая. Никто не знает точно, от седины это, или от осевшей в ней строительной пыли, но именно она придает Митяю особенно солидный и даже какой-то мифический вид. Человек он простой, не очень большого ума. Но добрый, как опохмелившийся Степаныч.
В то туманное утро Степанычу было нечем опохмелиться…
И вот, висит он, что-то в опоре ковыряет, мучаясь остатками алкогольного недомогания, и вдруг слышит ГЛАС
Глас возник неожиданно, хотя, чего вообще можно ожидать в таком состоянии - разве, что спасительного топора, который отсечет тебе голову. Не за преступление, нет. Просто так, чтобы не болела.
Глас не говорил, как положено всякому порядочному гласу, а свистел. Но свистел откуда-то сверху, свыше - тут уж все получилось по правилам.
Несчастный Степаныч понял на глас полураскрытые глаза и увидел такую картину: над рекой, не близко, но и не очень далеко от него, в тумане висело облако. Грязненькое конечно, а не белоснежное, как на картинке. Но октябрь же - к такому все уже привыкли. А на облаке стоял Бог, и от него доносился ГЛАС.
Похмелье - вещь страшная, туман - вещь загадочная, а опоры будущего моста расположены далековато друг от друга...
Достаточно далековато, чтобы больная и нетрезвая голова Степаныча не разглядела, что у Бога лицо Митяя. Беднягу чуть не схватил инфаркт. Но он быстро сориентировался. Закричал:
- Отче! Честное слово, завтра завяжу! Только об одном тебя прошу напоследок - подай рюмочку, а то что-то плохонько мне - ты же все можешь! А потом сразу завяжу!
Его крик услышала почти вся бригада, сонно выползающая по очереди из вагончиков, и устремилась к берегу. В тумане было не видно Степаныча, но его крик и образ Митяя на “облаке” быстро все объяснили. Мужики покатились со смеху. А Митяй не растерялся и ответил:
- Хан татарский тебе Отче, а не я, придурок! Пить меньше надо!
А затем, как ни в чем не бывало, засвистел снова.
Степаныч не вынес божьей немилости и грохнулся в обморок прямо сидя в будке. Потом его вытащили и долго приводили в чувство. Митяя он с тех пор обходит стороной, а верхушки опор мы в шутку называем облаками.