Про Заю... Декабрьские

         
                На одном из творческих вечеров Зая  встретил  Нодара Думбадзе, который зачитал   ему отрывки из своего нового романа. Зая восхитился произведением будущего классика и спросил название.
      - Пока еще не знаю,- ответил автор,- может что- то типа: Илико, бабушка, Илларион, может быть Я...
      - Длинновато получается,- безапелляционно заявил Зая.  Бабушку можно и оставить.   А вот эти Илико, Васико, или кто там еще - убрать!. Вместо них надо указать что- нибудь глубинное, автохтонное. Вот например: «Земля обетованная». И полное название примерно такое: «Бабушка и земля обетованная».
      - Нет,- категорически ответил Думбадзе. Моя бабушка была грузинкой. Причем же здесь земля обетованная?
      - Ну, тогда «Бабушка и земля».
      - Уж тогда лучше сразу: «Бабушка в земле», тем более что она и так уже давно там,- вновь возразил Нодар.
      - Да,  - согласился Зая. - Звучит не очень. С подтекстом. А если мы заменим «бабушку» на «маму»?  «Мама и земля». А что, по- моему хорошо!
      На этом все бы и закончилось, если бы не одно но…
      Каким- то образом  диалог Заи и Нодара   достиг ушей известного в те времена журналиста газеты «Известия» Анатолия Аграновского.  То ли кто передал, то ли сам подслушал (как- никак, считался журналистом номер один). Название ему настолько понравилось, что он даже решил сочинить роман, посвященный своей маме, но, в последствие, при написании трилогии по заданию партии, озаглавил им одну из частей.  А потом кто-то что-то  напутал, и книга вышла под известным всем заголовком и авторством Л.И. Брежнев «Малая земля».
      Впоследствии Нодар каждый раз встречая Заю Худого, громко восклицал:
          - Зая, твою маму… ведь украли же, ей богу украли… и не постеснялись, ...
На что тот  всегда отвечал:
         - В отличие от тебя, Нодар, они по крайней мере усвоили мой автохтонный подход к названиям.


        На одном из высоких приемов, куда как известно все знаменитости приходят со своими супругами, за ужином говорят тихо и по очереди, а  пьют исключительно белое вино из бокалов, какая-то барышня поучающе заметила Симе:
        - А ваш Зая-то, посмотрите-ка, водочку пьет!
        - Пьет значит любит,- спокойно ответила Сима


        Одно из  Заиных сочинений на свободную тему классе в пятом звучало так: «Как то мы с дедушкой пошли на рыбалку. Вернулись мокрые и грустные». Остальное время Зая сидел за партой и откровенно скучал.
        - И это все?- спросила учительница, взглянув ему в тетрадь.
        - Все,- ответил Зая. – А что тут еще писать?



        Заю пригласили на международный симпозиум писателей в Дубай.  Дело было зимой, и Сима, как,  впрочем, и в другие времена года, осталась на хозяйстве.
        На четвертый день решил Зая позвонить супруге:
        - Привет Сима! У нас тут плюс тридцать, ходим в шортах.
        - Ясно дело,- отвечает ему Сима. У вас там Дубай. А у нас минус тридцать. У нас тут Дубак.


        Сосед по даче упал  с лестницы сломал два ребра а попал в больницу
        - Вот, Зая,- наставительно произнесла Сима,- будь аккуратнее при работе на высоте.
        - Не,- тут же парировал Зая,- мне это не грозит
        - Это почему же?
        - Я же Зая Худой, а посему легкий, и если и подскользнусь на лестнице, то полечу не вниз, на землю, а сразу на облака.
         Симе оставалось только горестно вздохнуть.


        В очередной будний день Сима убежала на работу, оставив Зае,  как обычно, еду в холодильнике. Курица с каким то гарниром сразу не понравилась, но половину порции он в себя все таки втолкнул. Все оставшееся время Зае было худо и тошно.
        -У меня к тебе две новости: хорошая и плохая,- сообщил он Симе, когда та вернулась с работы.
        - Давай с плохой
        - Я сегодня плохо покушал.
        - А хорошая?
        -Зато хорошо покакал!,- ответил Зая.


        Заю пригласили в Торгово-промышленную палату.
        - Ну и чем вы тут промышляете?- спросил Зая
        -Да так, палатками торгуем…- ответили ему.


        - Семь бед – один обед, - сказал Зая, преодолевая нежелание отправляться в 16 век на свидание с Франсуа Рабле  для обсуждения одного известного романа.