- Все перевернулось! Все перевернулось! – причитал старый Бьерн, рассматривая джинсы-стрейч натянутые на тощие ноги своего внука Магнуса.
- Кем ты работаешь, внучок?
- Ди-джеем, в ночном клубе, - ответил Магнус.
- Что это такое ди-джей? – спросил Бьерн.
- Это такая профессия, дед. Приносить людям радость!
- Радость? – хмыкнул старый Бьерн. – А я думал, что человек должен приносить пользу людям. От пользы и радость бывает.
- Так кем ты работаешь, внучок? – еще раз спросил Бьерн, щуря на внука подслеповатые глаза.
- Ди-джеем, дед, - вздохнул внук, сетуя про себя на склероз деда.
- Я думал, ты печешь хлеб как я, работаешь слесарем или строителем, или на худой конец водителем трамвая, а ты работаешь, кем ты сказал, напомни?
- Ди-джеем. В ночном клубе.
- Ди-джеем в ночном клубе, - задумчиво повторил дед. – Что же ты делаешь? В чем смысл твоей работы? Тяжело это?
- Нет, совсем не тяжело, - ответил Магнус. - Я стою за пультом, слежу за качеством звука и громкостью. Добавляю спецэффекты если нужно.
- За пультом? Вот как! Твоя бабушка тоже сидела за пультом. Она работала телеграфисткой.
- Я помню, - обводил взглядом потолки комнаты Магнус, – ты рассказывал.
- Разве?
- Да, рассказывал.
- Что же я тебе рассказывал?
- Что бабушка работала телеграфисткой.
- Ты хоть знаешь, что это такое быть телеграфисткой? – спросил дед.
- Нет.
- А я разве не объяснял?
- Объяснял. Ты говорил, что это что-то связанное со связью.
- Верно, со связью, - одобрительно кивнул Бьерн.
- А кем же работаешь ты, внучок?
- Ди-джеем, в ночном клубе, - теряя терпение, ответил Магнус.
Старый Бьерн посмотрел на худые руки внука, скрещенные на коленях с ногтями окрашенными черным лаком.
- Все перевернулось! Все перевернулось! – покачал он головой.
Магнус прокашлялся.
- Дед, я собственно вот зачем пришел. Ты не хочешь поменяться жильем. Ты бы переехал в мою квартиру, а я с Ингрид в твой дом. Тебе в квартире будет хорошо. Все удобства под боком. На первом этаже магазин и аптека.
- Аптека? – переспросил дед.
- Аптека, - подтвердил внук.
- Аптека это хорошо! – согласился старый Бьерн. – А кем ты работаешь, внучок?
- Ди-джеем в ночном клубе, - словно попугай повторил Магнус.
- Я в твоем возрасте пек хлеб. Вставал в четыре утра. Да! - задумался, вспомнив что-то Бьерн.
- Ну, так как, дед? Может, ты переедешь ко мне, а я сюда? – теребил браслет на руке Магнус. – Я оплачу переезд.
- Переезд? Оплатишь? – вернулся из своих воспоминаний Бьерн.
- Да. Найму компанию по переездам.
- А сам что же?
- Что сам? – не понял Магнус.
- Не сможешь мебель мою погрузить в машину?
- А зачем? Есть же специальные люди для этого.
- Я в твои годы, когда Гуннар привозил муку в пекарню, один по тридцать мешков выгружал.
Магнус приготовился выслушать длинную тираду по поводу того сколько весили те мешки. Как нужно было преодолеть с ними лестницу в три пролета прежде чем попасть в склад. И как потом, после разгрузки, дед выпивал целую кружку холодной воды и, отдохнув пять минут, шел назад, к печам, туда, где золотился поджаристой корочкой пекущийся хлеб.
- Ну так что, дед? Как тебе мое предложение?
Не обращая внимания на вопрос внука, Бьерн продолжил:
- Я помню, когда из дока, после ночной смены, возвращались рабочие, они всегда заходили ко мне и покупали горячий хлеб. Но они никогда не доносили его до дома, а съедали по дороге, оттого, что хлеб был вкусный, а рабочие были голодными после тяжелой работы.
Бьерн чуть помолчал, а потом продолжил:
- Этот дом, Магнус, я построил собственными руками. Я сам тесал камни, таскал доски и черепицу. Только с крышей мне помог Гутфрид Ауне. Здесь мы с моей Дэгни, твоей бабушкой, прожили долгую жизнь. Здесь родились наши дети. Здесь шесть лет назад она умерла. Умерла у меня на руках. Я никуда не хочу переезжать отсюда, внучок. Потому что здесь живет душа моей Дэгни. Я умру здесь, а вы потом, делайте, что хотите.
Магнус встал.
- Я пойду дед. Мне пора на работу.
- А где ты работаешь, внучок?
Внук не ответил. Он, молча, направился к двери.
На улице его ждала Ингрид. Волосы ее были выкрашены в зеленый, красный и синий цвета. Одета она был почти так же как Магнус. Или Магнус был одет также как она.
- Ну, что? – спросила Ингрид у Магнуса.
- Да ничего! Он в своем репертуаре. Придется ждать, когда этот старый осел умрет! – плюнул на булыжник мостовой Магнус.
- А что если…
- Что? – Магнус посмотрел на Ингрид.
- Да так, ничего, - отмахнулась Ингрид от шальной мысли.
Старый Бьерн смотрел в окно. Внук и его девушка с крашеными, как у клоуна, волосами шагали прочь по улице.
- Все перевернулось! – тяжело вздохнул Бьерн. – Все перевернулось!