— Здесь есть кто-нибудь? — совсем негромко произнёс Уолтер.
Ему никто не ответил, и детектив, признаться, так сразу и не понял, рад этому или нет. Он, конечно, надеялся увидеть в церкви звонаря, живого и невредимого, но в то же время ему ох как не хотелось повстречаться здесь с какой-нибудь очередной женщиной в маске, полоумным одноруким Джеком или кем-нибудь ещё из местных жителей, людей странных и неприятных. Уолтер прошёл внутрь, затворил за собой дверь и осмотрелся. Повсюду лежала пыль, грязь и паутина. На полу, на стенах, на окнах. Воздух, прокисший и спёртый, давил детективу на грудь, так что ему понадобилось какое-то время, чтобы привыкнуть к здешней атмосфере. Сделав несколько осторожных шагов, он приблизился к окну и выглянул наружу. Там ничто не нарушало хрупкой природной тишины. Ни зверь, ни человек, ни птица, да и великанша, по всей видимости, и в самом деле давным-давно от него отстала. Зря он только так бежал. Отойдя от окна, Уолтер облегчённо выдохнул и наконец-то перевёл дыхание. Он опустился на колени и постарался осмыслить всё то, что произошло с ним на острове. И у него ничего не вышло. Он никак не мог смириться с тем, что Викторию так просто поглотил холодный океан, а его самого выбросило обратно в жизнь, в отвратительное болото, до краёв наполненное чёрной скверной. И не осталось больше никакой надежды на светлое будущее. Надежды хоть на какой-нибудь свет, пускай даже не самый яркий. Один лишь мрак и безумие окутали собою весь остров.
— Прости, помилуй, помоги, — тихонько прошептал детектив, в этот момент поднял голову и увидел низкую неприметную дверь, которой не замечал ранее.
«Дверь? — удивился он. — Но куда?»
Он поднялся и подошел к ней.
— Тут есть кто-нибудь? — спросил Уолтер, отпирая дверь, ведущую в совсем крохотное помещение.
Он заглянул внутрь и от неожиданности дёрнулся — со стены прямо на него глядело безобразное лицо седого старика, над головой которого когда-то висел золотой нимб, а теперь извивались длинные-предлинные щупальца, пририсованные чёрной краской. Да, напротив входа висела икона, обезображенная и осквернённая не иначе как по наущению самого Кракена. Привыкнув к богохульственному изображению, детектив сумел рассмотреть его внимательнее. Из разодранного рта старца, выдавленных глаз и порванных ушей вырывались щупальца. Они тянулись в разные стороны, и в целом это выглядело так, словно какая-то неведомая тварь, засевшая в человеке, пыталась разорвать его изнутри. Жуткое зрелище! И Уолтер перевёл взгляд на другую стену, на которой находилось похожее полотно. Та же чёрная краска, те же щупальца, та же скверна. У него по спине даже холодок пробежал от вида обезображенных икон. От них веяло смертью и разложением. Так он недолго постоял в дверях, после чего сделал несколько шагов и приблизился к деревянному столу, стоявшему в самом углу. Первым, что привлекло его внимание, оказалась книга, покрытая толстым слоем пыли. Взяв её в руки, детектив осторожно сдул пыль после чего осмотрел фолиант со всех сторон. На обложке был символ: Кракен, опутавший своими щупальцами весь земной шар. Увидев его, Уолтер сразу понял, чему — вернее кому — посвящена книга. Он раскрыл её, перелистнул несколько страниц, на ощупь шершавых, и прочитал вслух:
— Наш остров — пуповина морская. Именно отсюда власть Кракена распространится на весь остальной мир. Города, страны и целые континенты неизбежно подчинятся его воле, и станет он властвовать над каждым человеком…
«Минутку», — вдруг прервал чтение детектив.
Да ведь ему уже знаком этот текст. Да! Точно! Уолтер его видел в книге Вивехзды, которую некогда дал ему почитать господин Мак. Правда, этот фолиант, который он сейчас держал в руках, был немного толще того, который одолжил тогда староста. Поразмыслив над этим несколько мгновений, детектив продолжил чтение.
«Наш дом есть дом Кракена. То должно быть начертано на стене каждого жилища, ибо наша земля и наш кров отныне не принадлежат нам, но принадлежат ему одному».
«Встречайте гостей достойно, будто то пришли ваши братья и сёстры. Поите их своей водой и кормите их своей пищей, как поите и кормите своих сыновей и дочерей. Любите их, и тогда они скоро прозреют, и сердца их исполнятся любовью ко мне».
И эти изречения также были ему знакомы. Тогда детектив раскрыл книгу сразу на середине и пробежался глазами по нескольким фрагментам текста. А вот это уже было что-то новенькое.