Глава пятая
25 августа 2020
Имей Лида иные карьерные планы, ей было бы ужасно стыдно. Самое обидное – пухленький зазнайка-следак абсолютно прав: ни фига они не сделали для розыска возможных свидетелей исчезновения, вернее, конечно, пропажи заведующей триста пятнадцатой аптекой, ровным счетом. Формально-то поработали, и она в том числе – пришла, опросила уборщицу и фармацевта, остававшихся работать после ухода начальницы. И что? А ничего. Составила протоколы, дала ознакомиться и подписать.
Осмотрела обочину, служившую повседневной стоянкой для автомобилей посетителей аптеки, и дворик, откуда, предположительно на своей машине, уехала женщина. Зашла в дома напротив, позвонила в квартиры, выходившие окнами в эту сторону – их насчитывалось восемь. Двери открыли в пяти. Жильцы, как и следовало ожидать, ничего не знали… вот и вся ее работа, с позволения сказать. В три оставшихся неохваченными «двушки» честно пыталась попасть дважды, пока не узнала: одна пустует, люди из остальных – в отъезде. Лето – пора отпусков со всеми вытекающими.
Из парней привлекали одного Лешку Писарева – он поездил по улицам и дворам с ребятами из дорожно-патрульной службы, поискал машину. Не нашел, отрапортовал и отправился по своим делам – их у участкового предостаточно. А насчет очереди за лекарствами мысли у Лидочки были, как не быть… только мыслями и остались. И вообще, с надоевшей работой ногами пора заканчивать – ее ждет гораздо более интересное место в информационно-аналитическом управлении; документы готовы, вот-вот оформят перевод, и – прощай, участок.
Тем не менее сегодня, получив обидно-стимулирующий щелчок по носу, она подошла к делу со всей тщательностью и через час, изучив жидкую стопочку рецептов и пухлый потрепанный журнал, кое-что наскребла. Исполняющая обязанности заведующей строгая дама в халате и маске разъяснила: аббревиатура «ГР» означает «герой Российской Федерации», «ЖБЛ» – «житель блокадного Ленинграда», а «РИ» – «ребенок-инвалид». Жесткие временные рамки поиска сузили улов до трех фамилий, с ними Лида и отправилась в поликлинику. Более перспективными казались ГР и ЖБЛ, а на деле ни одноногий ветеран Чечни, ни бабушка – божий одуванчик, чудом пережившая как блокаду, так и лихие девяностые, ничем не помогли.
– В аптеке был, таблетки взял, – телеграфным стилем отчитался мужчина, – А больше ничего не скажу.
Причина предельно проста: он, оказывается, заядлый болельщик и жутко торопился на стадион, чтоб успеть на игру – в этот день «Зенит» был обязан разгромить ЦСКА и сделал это. С престарелой блокадницей вышло немного иначе.
– Аптека? В среду? Нет, я не ходила.
– А лекарство?
– Какое?
– Вот это, по вашему льготному рецепту… «Карведилол», правильно?
– Правильно, я его каждый день пью. И еще пять таблеток…
– Принимаете.
– Я, доченька, лет тридцать уже никого не принимаю. Вот когда еще в райисполкоме…
– Лекарство вы не пьете, а принимаете внутрь, так правильнее говорить.
– Да? А я просто пью…
– Понятно. Пьете. Откуда взяли?
– Чего взяла?
– Таблетки ваши!
– Из аптеки, откуда ж еще?
– А вы говорите – не ходили…
– Не ходила. Не хватало мне еще по аптекам разгуливать… здоровья не напасешься.
– Но лекарство вы разве не в аптеке брали? – Лида начала терять терпение. Склероз, оказывается, штука опасная – еще минута, и придется допрашивать бабусю на детекторе лжи, – В среду?
– А где ж еще? Только я туда не ходила, – тут склероз наконец дал трещину, – Мне Вовка, правнук, приносит. Его там знают, он с моим удостоверением ходит…
– А правнуком Вовкой поговорить можно?
– Конечно, можно. Только его надо не тут искать, он ко мне редко заходит, так, когда мне чего надо, позову, оладушек напеку…
– А телефон его у вас есть?
– Как не быть, вот, записывай… Он у меня хороший, аккуратный.
Аккуратный семиклассник Вова в аптеку ходил, таблетки для прабабки получил, доставил по назначению, был надлежащим образом вознагражден, а больше ничего не знал, не видел, не помнит. Старший лейтенант мысленно досчитала до ста и отправилась на поиски РИ.
Свое жизненное кредо Всеволод Иосифович Борковский определил раз и навсегда: несовершенство жизни происходит от неправильных людей, и с ними надлежит вести беспощадную борьбу. Поскольку всевозможные нарушения, отступления и прочие несоответствия в окружающей действительности учету не поддавалось, он пытался исправить хотя бы очевидные.
Например, сегодня: первое - по пути, не жалея времени и сил, заставил дворничиху надеть маску и повторно подмести у подъезда; второе - накричал на пытавшуюся обвесить продавщицу в универсаме; третье - потребовал от водителя троллейбуса останавливаться впредь ровно в двадцати сантиметрах от бордюра… К сожалению, эти действия отняли часть энергии, предназначенной для внушения дочери и бессовестной внучке, отказывающимся принимать его ценные указания.
Как же так? Он, не щадя себя, взрастил обеих, а теперь они смеют заявлять – с астмой его единственной правнучки разберутся сами. Сами, надо же! Котенка решили завести, у него, главы семьи (зятья не в счет), не спросив! У ребенка аллергия… ну, или что-то в этом духе, а им зверя подавай! Грязь, шерсть, микробы всякие… Они, видите ли, сами с усами, им, оказывается, доктор разрешил… а дед Сева видел этого, с позволения сказать, доктора – девчонка, от горшка два вершка… Кого берут в солидные ВУЗы?! К больному ребенку – кота!
– Сейчас же пойду к главврачу, напишу заявление, пусть рассмотрят и дадут письменный ответ! А кота – вон!
– Деда, потише, Валюшка же спит…
– Ничего, пусть знает, кто в доме хозяин! Мы в детстве под канонаду спали и людьми выросли!
– Папа, если ты сию минуту не уймешься, я вызову полицию!
– Вызывай! Вызывай, сажай отца в тюрьму… я иду в поликлинику!
Разгневанный пенсионер открыл дверь и остолбенел – на пороге стоял полицейский офицер. Когда успели?
Полный текст романа «Следы на камнях» доступен на портале «Литрес».