РЫБАЛКА С ДЕДОМ
Тревожно вскрикивают в ночной тиши уключины вёсел, обиженно всхлипывают разбуженные листья кувшинок, а за кормой лодочки разбегаются лёгкие, как крылышки мотылька, волны. Очищает и исцеляет душу прохладная правда реки. Тихой грустной мелодией звучат прозрачные струи в густом, как сметана, предутреннем тумане, запутавшемся седой бородой в густых зарослях острой, как бритва, осоки. А вот зеленовласая ивушка приспустила свои долгие рукава к самому зеркалу воды, как бы желая омыть в ней изумрудные ладони, или оглядеть и поправить свою русалочью причёску. А сверху, неслышно откинув пушистый полог облака, тайком любуется её красой молодой повеса-месяц…
За очередным плавным изгибом реки едва угадывается место нашей стоянки. Завороженные тишиной, мы стараемся не плескать вёслами. Но вот нос лодки с глухим шелестом зарывается в белеющий песок. Костерок возле шалаша давно догорел, лишь над горкой тёплой золы струится кудрявый голубой дымок, повисая на ветвях обступивших нас со всех сторон дубов…
Вытаскиваю лодку на пологий берег. В невысоких кустиках кто-то изредка попискивает. Скоро рассвет, но спать совсем не хочется. Да и о каком сне может идти речь? Сейчас такой клёв начнётся!
И вот всё больше розовеет уголок звёздного неба, всё выше клубится над водой туман и вдруг… Первые лучи долгожданного солнца. Вот оно – новое утро! Постепенно заря заливает остатки неба, начинает звучать сводный птичий хор, а мы с дедом уже забрасываем свои удилища.
РАССКАЗ МОРСКОГО ВОЛКА
Пожилой моряк, прищурившись на закатное солнце, задумчиво раскурил трубочку и промолвил: «Вряд ли сыщется человек, который не любит море! Оно прекрасно даже в шторм. Вот представь: пенистые буруны, начинаясь у горизонта, вырастают у берега в огромных чудовищ и яростно бросаются на серые скалы, не страшась обломать свои зубы… – страстно говорит старик. – Облако брызг взлетает, словно вздыбленная грива разъярённого льва, вода бурлит и пенится! Часть волны тут же уходит в песок, а оставшаяся, шипя, пятится назад, но её контуры ещё долго различимы на сырой земле... – рассказчик явно доволен произведённым впечатлением, и продолжает, помогая себе руками, будто дирижирует невидимым симфоническим оркестром: – А утром, словно извиняясь за недавнюю бурю, воцаряется мир и покой. Сверкающая гладь моря чуть дышит мелкой рябью, а искрящаяся волна ласково плещет о прибрежные камни. Влажный песок испещрён оттисками птичьих лапок. И чайки кричат уже не тревожно и скорбно, а радостно и торжествующе…
Да, море, несомненно, живое и мудрое творение! Это, братец, непокорённая гармония".
ЗВЁЗДОЧКА
Стучат колёса, покачивается старенький вагон. Дорога – это приятное томление, ожидание радостных встреч и надежда на добрые перемены. Говорят, что наша жизнь – тоже дорога, и мы мчим по ней, ощущая всё несовершенство и жестокость бытия, одновременно радуясь каждому дню, в котором теряются наши беды. Как ручьи и реки питают море, так сокровенные мысли, новые образы и чувства постоянно пополняют в пути наш ум и душу…
Я проснулся и, открыв глаза, под сопение попутчиков в полной темноте силился понять: «который час?». Желая вырваться из объятий мрака и безвременья, глянул в окно, где у самого горизонта заметил небольшую звёздочку. Мимо проносились столбы, кусты, дома. С рёвом промчался встречный товарняк, а звезда оставалась на своём прежнем месте и манила ровным и добрым светом. Мне стало казаться, что состав сейчас оторвётся от земли и полетит всё быстрее и выше в тихую прохладу ночного неба. Как не вязалось это с прозой скрипящего и качающегося, словно стонущего и прихрамывающего вагона с табачно-аммиачным духом его тамбуров. Внезапно подумал: «Почему же я не замечал эту звёздочку прежде? Может, не было её вовсе, или была, но увидеть её я должен был только сейчас? Часто случается, что жизнь одевает людям розовые или тёмные очки, но однажды случай срывает их, и мы начинаем видеть всё совсем иначе... «А ведь это – хорошая примета, это – к добру! – решил я. – Видимо, всё должно измениться в лучшую сторону! Верю в это, иначе остальное не имеет смысла…»