5 мая 1988 года.
- Роман Викторович, как это Вы ничего не можете поделать? Моего сына избили! Ни за что! Просто так! Среди белого дня! Виновные должны быть наказаны! В конце концов, где правосудие?.. - возмущался мужчина пятидесяти лет, держа возле уха телефонную трубку.
Звали его Виктор Арсентьевич Вяткин. От волнения на его лбу выступили маленькие капли пота. Несмотря на то, что на дворе стоял тёплый май, на Вяткине был надет строгий серый костюм. Должность его обязывала выглядеть представительно. Ведь только недавно он приступил к обязанности директора завода Электромаш. Для этого ему правда пришлось вместе с семьёй переехать в другой город.
- Что значит: "каждый день кого-то избивают"? - продолжал возмущаться Виктор Арсентьевич. - Что у вас здесь происходит? Там, где я раньше жил, среди бела дня на улице подростков просто так не избивали. Вы же начальник УВД города! Сделайте что-нибудь! Настоятельно прошу Вас разобраться. Спасибо! До свидания!
Положив телефонную трубку Вяткин поправил на шее галстук. После чего выпил воды из графина.
- Это просто возмутительно! - воскликнул он.
Внезапно в дверь постучали.
- Да-да. Входите. - рассеянно произнёс он.
На пороге двери появился главный технолог Андрей Александрович Волошин - щупленький мужчина сорока пяти лет. В руках он держал чёрный дермантиновый дипломат.
- Андрей Александрович, Вы представляете, вчера моего младшего сына Олега избили какие-то подростки на улице. - поделился наболевшим новоиспечённый директор. - Звоню я начальнику УВД Новосельцову с просьбой разобраться в ситуации, а он мне заявляет, что оказывается в городе постоянно кого-то избивают. Мол, у подростков пубертатный период. Им некуда энергию деть.
- Позвольте полюбопытствовать, а где произошло это происшествие с Вашим сыном? - уточнил Андрей Александрович, аккуратно садясь на стул возле директорского стола.
- В Парке Победы. - удивлённо ответил Вяткин. - А какое это имеет значение?
- Самое непосредственное, Виктор Арсентьевич, самое непосредственное. Открою Вам небольшую тайну. - лицо Волошина приняло заговорщический вид. - Товарищ Новосельцев немного лукавит. Он боится.
- Кого? - удивился Виктор и тоже присел на кожаное кресло.
- Манхэттеновских. - ответил главный технолог, сделав многозначительную паузу.
- Какие ещё манхэттеновские?! Манхэттен - это же в США, то ли штат, то ли город какой-то.
- Остров. - поправил коллегу Волошин.
- Ну да, остров. - нехотя согласился Виктор Арсентьевич. - А при чем тут американский остров и наш город?
- Не знаю. Не вдавался в подробности. Знаю только одно, с ними в городе никто не хочет связываться.
- Даже милиция?
- Даже они. - подтвердил главный технолог, теребя ручку дипломата, который находился у него на коленях.
От услышанной новости Виктор Арсентьевич Вяткин встал на ноги и принялся расхаживать по кабинету.
- Это что же получается: в городе орудуют какие-то манхэттеновские и никто не может найти на них управу? Мафия что ли какая-то? Спрут какой-то.
- Вроде того. Они называют себя конторой. У них есть своя территория, которую они контролируют. К ней, кстати, и относится Парк Победы. Они не любят чужаков на своей территории.
- Это безобразие какое-то! Я буду жаловаться в ЦК партии! - директор погрозил пальцем куда-то в потолок.
После чего он выпил стакан воды и немного успокоился.
- Андрей Александрович, а Вы откуда всё это знаете?
- Так весь город об этом знает. Видимо здесь советская власть не имеет должной силы.
- Вот до чего перестройка довела! - заявил Вяткин.
- Ну при чем тут перестройка? Они тут давно уже орудуют. Сначала хулиганили, массовые драки устраивали, а сейчас поговаривают, что и рэкетом начали заниматься. Даже секретарь горкома теперь только в сопровождении милиции ходит.
- М-да. - произнёс Вяткин, присев на кресло. - Не этого я здесь ожидал.