Роман Кузьмич в очередной раз набрал в поисковике слово «порно», добавил: «торрент» и «скачать». Выбрал из многих открывшихся строк одну, остановился, немного подумал, и кликнул на неё. Открылась страница с множеством похабных картинок, под которыми короткими, не менее скабрезными надписями давался анонс «содержания» видео.
Роман Кузьмич морщил нос, пролистывал картинки одна за другой, пытаясь найти зацепку, чтобы снова кликнуть, открыть и скачать торрент, а затем и весь ролик. Чаще всего он западал на красивые ноги или задницу. Иногда ему нравился контраст белой женской кожи с шоколадным телом мужчины. А если при этом ещё у женщины оказывались красивой формы ляжки и ягодицы… Он находил эстетику то в форме пениса, то в раскрытых розочках женских гениталий. Оказывается, то, что общественной моралью стыдливо прячется от глаз, может быть красивым? Оказывается, может.
Роман Кузьмич со вкусом, не спеша, оценивал линии женских тел. Это же красиво, когда женщина повернулась спиной, сидит, подогнув под себя ноги. Спина, кстати, тоже бывает очень красивая. А уж когда она сужается по бокам книзу, переходит в талию, а потом, расширяясь, в бёдра... Особенно, если кожа чистая, тонкая, а оператор знает своё дело, и виден каждый маленький волосок, каждая венка. А коленки? А ступни! И сама линия ноги от ступни до бедра: не слишком длинная, но и не короткая. Созданная как бы по закону золотого сечения. Тонкие линии очертаний женского тела могут быть на редкость красивыми! Только некоторые скульптуры или живописные полотна могут в полной мере передать их красоту. Но они там как будто застыли, замерли. Всего лишь мгновение запечатлелось в мраморе или на холсте. Или, например, в фотографии. Смотришь себе и смотришь. Налюбовался и так, и эдак. А ничего не изменилось! Когда же смотришь видео, красота находится в движении, отчего становится ещё привлекательнее. Всё движется, изгибается в разных направлениях. Смотреть на всё это чрезвычайно приятно.
Однако, когда происходил процесс совокупления, ради чего, собственно, съёмки и затевались, движения действующих лиц… конечно, совсем даже не лиц… уже не приносили такого наслаждения Роману Кузьмичу. Разве что когда всё только начиналось… самые первые касания половых органов друг друга… Самое начало, пока действие ещё не напоминает движения поршня… Вот он входит… Реакции женщины можно послушать. Прислушаться к ним. Все эти ахи, охи, лёгкие вскрики, учащённое дыхание… Звуки остро действуют на слух. Как она реагирует, принимая мужской орган, по мере его продвижения вглубь своего тела. У тех, кто снимается постоянно, профессионально, не хватает, конечно, тонкости. Их реакции явно лишены трепетности. А ведь она почти всегда проявляется, когда женщина впервые принимает нового мужчину, откликается на каждое его прикосновение. А тут всё ясно: работают профи. Едва прикоснулся, как, не задерживаясь, вошёл на всю глубину. И она приняла, даже не вздрогнув и не вздохнув. Потом только, в процессе, начинает дышать, лицо немного разрумянивается. Когда уже энергичные движения туда-сюда заставляют её тело реагировать… и вот она реагирует, устраивается поудобнее. А мужчина в это время её под себя устраивает – поднимает женщине ноги, поворачивает так и эдак. Однако, в конце концов, и это всё становится для наблюдателя однообразным и повторяющимся, как и остальные телодвижения совокупляющихся актеров.
Роман Кузьмич разочарованно вздыхал. Что делать? Природа ничего нового не придумала, и придумать не могла. Разве что использовать все имеющиеся отверстия в теле человека. Лишь в новинку – посмотреть, как это происходит, попытаться понять, что чувствуют партнеры, понаблюдать за проникновением, пытаясь поставить себя на место одного из них. Память тут же подсказывала какую-нибудь мерзость, выхваченную откуда-то из развязных форумов, типа: «О, какая тёлка! Я бы вдул». Что «вдул»? Куда? В гениталии? В задний проход? Да. И что? Вот, произошло. И снова туда-сюда, туда-сюда. Однообразно. Скучно.
Говорят, лучше самому заниматься сексом, чем наблюдать за тем, как это делают другие. Роман Кузьмич думал об этом. Он побрезговал бы вступать в какие бы то ни было отношения с женщинами из числа тех, кто снимался в этих видео. Размышляя, он ставил фильм на паузу, поворачивал кресло к окну и смотрел на деревья. Квартира Романа Кузьмича была далеко не на первом этаже, поэтому он видел перед глазами только несколько самых старых деревьев, вымахавших почти до крыши. Ветки деревьев равнодушно шевелились из стороны в сторону, а Роману Кузьмичу казалось, что они вместо него отрицательно покачивают головой, отказываясь, как и он, вступать в отношения с любыми женщинами низкой социальной ответственности. Такие тоже были перед глазами. Нет, не в жизни, конечно, а здесь же, в сети. Когда листаешь главные страницы порносайтов, по бокам идёт реклама с фотографиями симпатичных женщин. Что они там делают?! Милые же лица! Приятные такие. Неужели и они? Да как они туда попали? Под фотографиями завлекательные подписи. Из них можно узнать, что эти дамочки, оказывается! живут в вашем городе, и что находятся они в каких-то трёхстах метрах от вас. И что им нужен от вас только секс. А деньги не нужны. Напротив, они даже могут быть спонсорами… Роман Кузьмич думал, а сколько человек откликается на призывы этих жаждущих секса женщин? И каким бы по счёту был он сам, отзовись он на один из них? Представил, кто мог быть в гостях у этих особ перед ним. Тот мужичонка, с которым он побрезговал бы даже за руку поздороваться, а не то, что становиться с ним практически родственником, используя гениталии одной и той же женщины. Или этот…
Роман Кузьмич закрыл страницы с порнухой, вычистил журнал посещений и встал с кресла. Подойдя к зеркалу, долго всматривался в своё лицо. Глядя на него, никто бы и представить себе не мог, что он бывает там, где бывает и рассматривает то, что рассматривает. Ещё и думает об этом. Прикидывает. Представляет. Примеряется. При этом целая жизнь проходит у него в воображении. Он успевает испытать сексуальное желание, надежду на его полное исполнение, стыд, неприязнь, брезгливость, возмущение, разочарование. Задать себе вопрос, а как же самому поступить, когда захочется чего-нибудь особенного, так сказать, скоромненького в интимных отношениях? Да ведь тут целая гамма желаний и чувств! Борьба с самим собой, стремление избежать противоречий, отстройка единой линии поведения в жизни с близким человеком и стремлений в личной жизни, так сказать! И вся эта гамма, вся борьба – всё бесполезно! Потому что для жены существуют жёсткие табу в том и в этом. И в другом, и в третьем, и в четвёртом… А настаивать ведь не станешь, потому что лишнее, неосторожно сказанное слово тут же заставит её смотреть на тебя сначала с подозрением. Потом – с неприязнью: вот какой, оказывается извращенец скрывался за личиной её внешне вполне положительного мужа!
С другой стороны, однообразие семейной сексуальной жизни постепенно отбивало у Романа Кузьмича саму охоту ею жить, этим самым сексом заниматься. То есть, нежелание второй половины разнообразить отношения оборачивалось, опять же, против Романа Кузьмича. Скажи он о своих повышенных желаниях – получи разлад и стремление избегать с ним половых контактов. Не скажи он ни о чём, молчи – его самого отвратит от однообразной близости и тогда снова на него будут смотреть с подозрением: не появилась ли у него другая? Поэтому приходилось Роману Кузьмичу наступать на горло своей песне и петь общепринятую. Да, заполняются время от времени пазухи семенем, давят на нервные окончания. Те докладывают в мозг: мол, там, внизу хотят! Ну, значит надо. Нет, ты пойми! – объяснял он самому себе: надо так надо! А что делать? Куда деваться? Да и врачи говорят, что если не будешь этим заниматься, возникнут проблемы уже хирургического свойства…
Поэтому порно замыкалось само на себе. С ним плохо, и без него не обойтись. Видимо, до тех пор, пока гормональный фон не упадёт до ноля…
Лазание по сайтам, просмотр порнухи и размышление о проделанных действиях позволяли Роману Кузьмичу выйти на некий философский уровень. Он оглядывался в прошлое и понимал, что ещё лет тридцать тому назад за эти дела могли бы и посадить. И сажали! Общественная мораль строго следила за личной жизнью граждан и жёстко применяла законы, предназначенные для сохранения пуританской строгости в интимной жизни. Наверно, если бы можно было приводить госконтроль в спальни, то они бы и туда с радостью пришли. И присутствовали при интимном взаимодействии семейных пар. Ещё и свечку бы держали. Роман Кузьмич представил себе такую бригаду. Вечером заходят трое. Дядя в расстёгнутом плаще и в шляпе. С красной повязкой на рукаве. В руках гроссбух. Из нагрудного кармашка пиджака торчат несколько авторучек и остро отточенный карандаш. Вместе с ним две женщины. Одна полноватая, почему-то в вязаной кофте, таком же берете и в юбке чуть ниже колен. Другая, напротив, очень худая, в больших очках. А очки – в толстой тёмной оправе. Зашли, сказали «здрасьте». Пристально посмотрели на хозяев квартиры – мужчину и женщину. Попросили документы. Семейная ли пара? Дамы поджали губы. Мужичонка надвинул шляпу пониже на глаза и сказал: «Проводите к месту». Зашли в спальню. Двое стали в изголовье и в ногах. Кто-то один стал рядом с кроватью…
А уж вне семьи, если бы это было возможно, всякие действия сексуального характера пресекали бы максимально жёстко. И тут, если дать волю фантазии, мерещатся такие драконовские меры пресечения, такие… вплоть до отсечения…
Теперь же, в век демократии и вседозволенности, важно лишь следить, чтобы неокрепшие детские души не смотрели все эти интернетные гадости и мерзости, прежде чем их не заставят усвоить уроки сексуальной грамотности. Чтобы они, едва материнское молоко на губах обсохнет, научились осознавать себя – мальчики мальчиками, а девочки девочками. И никаких тебе унисексов! Этого безобразия допустить в нашей стране ни в коем случае нельзя! Потому как мы, как ни посмотри, страна высокой культуры!
Роман Кузьмич с удовлетворением подумал, что никогда не смотрел, и не будет смотреть никакие видео с гомосексуалистами и трансвеститами. Противней некуда! А лесбиянки? На них Роман Кузьмич, правду сказать, смотрел иногда. Да. Смотрел. Но не как они друг друга удовлетворяют. Это было ему глубоко отвратительно. А смотрел на тела. Всё-таки в этих видео снимают красивые тела. Фигуры что надо. Есть на что посмотреть. Разглядев их как следует, Роман Кузьмич вдруг понимал, что теряет доверие к людям. Смотришь на улице на какую-нибудь красивую молодую женщину. Любуешься даже. И вдруг в сознание закрадывается страшное подозрение. Может ведь ненароком обнаружиться, что эта красавица снимается в таких вот фильмах! Лесбиянка или порноактриса! Не приведи случай познакомиться с такой! Вступишь с ней в отношения, а потом выяснится!.. Мама дорогая! Вот ужас-то будет! И как их теперь отличишь? Ведь смотришь на лица – вполне приличные люди. Красивые. Благородные даже. Кому верить?
В такие минуты испытанного леденящего страха Роман Кузьмич с облегчением вспоминал, что женат. Стало быть, защищён. Внешний мир ему не опасен. За сомнительными радостями, искушениями и соблазнами, он может наблюдать при помощи интернета. При этом не поддаваться. А всего лишь получать эстетическое удовольствие. Размышлять. Стало быть, развивать в себе чувство прекрасного и предотвращать возможную деменцию. Важно ведь что? Чувство меры, собственное достоинство. И умение не афишировать свои увлечения.
Роман Кузьмич вернулся к зеркалу. Всмотрелся в своё лицо. Повернул лицо чуть влево. Потом чуть вправо. Покрутил губами из стороны в сторону. Собрал морщины на лбу и расправил их. Провел пальцем по бровям. Ничего. Всё нормально. Жизнь продолжается.
Какая уж есть.