Я не уверена что вновь хочу быть живой.
Меня так долго убивали.
Так больно.
Давая надежду и... отбирая её вновь.
Холодное, пронзающее, не дающее спать чувство.
А когда уже понимаешь что это конец и нет надежды
наступает время пустоты и мыслей.
Винишь всех, винишь себя. Оправдываешь всех, оправдываешь себя. Приходишь к выводу что всё это вселенский цикл абсурда. У абсурда нет законов. Он просто случается. Он просто есть.
И тогда понимаешь что тонешь в пустоте. И пытаешься найти что-нибудь за что можно зацепиться. Но таких вещей не существует. Они не предусмотрены природой абсурда.
Зацепиться можно только за кого-то. Кто не даст тебе утонуть в себе.
Но никого не нашлось. Никто не захотел.
Так просто тонуть в пустоте.
Уже трудно дышать. Да ты и не хочешь уже. Не видишь смысла дышать.
И просто плывешь в пустоте.
А вокруг по улицам ходят оболочки человеков, наполненные всякими придуманными заботами. Мимо. Пусть мимо.
Идет время а ты всё так же не живёшь, а плывешь в пустоте. Пустая оболочка человека, которую надо иногда кормить, одевать, спать.
Тебе придумывают искусственные заботы. И ты можешь принимать или не принимать правила их игры. В конце концов все тут играют в какие-то игры. И в итоге придется выбрать в какой игре будешь существовать ты.
Иногда в правила игры входит самому придумывать себе заботы. И ты вычисляешь их математически, выдавая за идеи.
Наблюдаю за живыми. Хорошо что им повезло. Такие счастливые и наивные. Вижу их жизнь как математическую сетку, просчитанную и предсказуемую. Но они её такой не видят и верят в чудо, удачу и любовь. Счастливые. Не надо им мешать.
Их много. Они обманывают друг друга, верят в обман других, надеются на искренность, всё время ждут.
Наивные. Они ни разу не умирали.
И если повезет останутся живыми до конца.
Иногда думаю, может стоит снова?.. начать... хотя бы попытаться...
Но потом вспоминаю что уже нечем.
Не осталось ничего живого... только броня многослойной рубцовой ткани, неровной, временами кровоточащей. Её лучше не трогать. Она не сможет чувствовать. Лишь откроются старые раны и неизвестно чем всё закончится.
Я не уверена что вновь хочу быть живой.
Меня так долго убивали.