№1
Я видел перед собой высохшее, костлявое изможденное тело, покрытое шрамами и ссадинами, у него не осталось сил ни на крики, ни на сопротивление. Оно потеряло возможность стоять и с трудом переворачивалось с бока на бок. Вода поступала через трубку. Но то, что я видел перед собой – продолжало быть живым, несмотря на всё бремя и тягость, свалившиеся на плечи, от которых остались воронки, словно от мин.
Это существо, называвшееся человеком, время от времени возвращалось в действительность и мимолетно, едва уловимо хваталось за воздух, наполненный частицами пыли. Цепляясь за эфемерное, оно все больше проникало в суть вещей и событий, сознавая своё величие в ничтожестве и значимость в бессмысленном. Разложившиеся нравы и ожесточившиеся сердца стояли картинно, сменяясь поочередно, задавая тон обстоятельствам, что или приводили к неминуемому росту, или съедали, ломали, извращали и окончательно уводили в забвение обесцвеченные души, что поглотил сумрак.
№ 2
Лучи солнца щекотали гладкие колени невинной девушки, в то время как бездомные поглощали кости, доставшиеся им после плотного обеда её родителей. Пока она мерно вкушала грушу, морща лоб от сахарных капель, скатывавшихся по её подбородку, бедолаги дрались за объедки, сбивая костяшки пальцев и сдирая кожу с ладоней. После груши стол покрыли бокалом и начатой бутылкой игристого. Одновременно с обеих сторон стены одного и того же дома происходили взаимоисключающие друг друга вещи, выраженные в людских судьбах, где одни – временно наслаждались моментом, отходя от избыточного комфорта и нескончаемой скуки, а другие – не могли позволить себе помыслить о подобной роскоши.
№3
Когда ещё не было железных дорог, но им было суждено появиться, колодцы, что добывали нефть, копались вручную. Со временем появились буры, жернова которых втаптывали в чернозем трупы, которым не посчастливилось выбраться на поверхность из-за жалкой оплошности – оборвавшейся ступени деревянной лестницы на пол пути к свету. Эти машины давали жизнь черным фонтанам, за счет них цивилизация стала набирать обороты, и все новые и новые поколения обретали шанс покидать свои дома и по стальным рельсам быстро оказываться в разных уголках родных городов, стран, а затем и всего мира. Встреченная сперва как чудо, с течением лет железная дорогая перестала удивлять обывателей, став для них неотъемлемым атрибутом бытия, укоренившись в их сменившемся образе жизни и мысли.
№4
Славная пекарня в центре дождливой столицы ежедневно изрыгала из печи сотни хлебов, которые проделывали путь как до пышных убранств элитных домов, в коих царила призрачная идиллия совершенства, так и до сточных канав смердов, что с упоением и слезами на глазах вкушали хрустящие корки, впиваясь обветренными губами в мякоть. Хлеб насущный давал жизнь и прокладывал путь миллиардам судеб на своем пути, а те, из-под чьих рук он выходил, всегда оставались в тени. Знакомы ли с пекарем? Знаете ли, кем были его предки? От чего этот труд благороден? На кой черт эти вопросы изголодавшимся детям, потерявшим родителей в трехлетнем возрасте и безногому старику, оттоптавшему свою долгую жизнь на ладонях за неимением ног с рождения. Почему это должно тревожить и волновать?
№5
В цирке продолжались представления, охотно скупленные билеты, обтирались то тучными, то хрупкими девичьими кончиками пальцев, порой вспотевшими и от того приводившими к потертостям на билетах, кои под час отказывались принимать кассиры, поддавшись фантазии о подделке ценного бумажного изделия.
Ярко-белый окрас лица, красный нос, впалые щеки и плоскостопие так нравились ненасытной публике, улыбка клоуна возрождала в детях живость, во взрослых сочувствие, а у стариков безразличие. Прыгая из стороны в сторону в длинных туфлях на каблуках, весельчак сеял вздор, трубил в дудки разных форм и размеров, смеялся и лил искусственные слезы, ежедневно отмечая аншлаг бутылкой крепкого, от чего схлопотал зависимость, а вслед за ней и кончину под шквал аплодисментов в зале, наполненном экзальтированной публикой.
№6
Как понять этот вздор? Как к этому пришло? Почему он, а не я? Почему с ним, а не со мной? Почему у него, а не у меня? Да когда закончатся эти вопросы без ответов и наступит ясность. Посреди пустыни плелся заблудший верблюд, он мог долгое время не пить, привык что его ведут и седлают. Идя по бескрайним просторам безводных, знойных мест, он увидел вдали оазис, бывший лишь иллюзией. Из фонтана журчала вода, его собратьев угощали щедрыми букетами трав, а солнце будто входило в тучи. Он двигался к призрачной надежде, желал наконец-то ощутить все то, что мелькало перед его взором.
Вдруг оказалось, что он вовсе не верблюд, а вокруг не пустыня, а нечто выстроенное из кирпича. Почти без фонтанов и братьев. Тем временем мнимые полезности обходились настолько дорого, что приходилось отдавать частицу себя. Не успев понять своего недавнего нахождения в иллюзии, он побрел дальше, сквозь бетонную Сахару, в поисках вожделенных оазисов, братьев, сестер и прохладной воды...