Да что язык! Не хочу никого обидеть, но взгляните на лица людей прошлого века. Вот Чехов: никаких признаков голубой крови. Происхождение самое обыкновенное, из прасолов (погонщиков скота), как у отца Алексея Кольцова. Черты тонкие, пусть и не античной нормы, даже не вполне европейские. Но сколько устремлённости вдаль, за грань приземлённого, низкого, хотя жизнь была далеко не барская, полная забот о хлебе насущном.
А фото простых людей из крестьян и рабочих? Я и раньше замечал, что люди прошлого и умнее, и серьёзнее нынешних. Но, может быть, так кажется потому, что выдержка в тогдашних фотокамерах была длительной и требовала от позирующих терпения. Застывшие лица просто казались серьёзнее? Но вспоминаю живых людей прошлых поколений, которые остались в памяти. Нет, они всё-таки умнее.
Говорят, «ты есть то, что ты ешь». Отчасти, да, но не вполне. Если бы было так, то от хорошей пищи и лица были бы добрее. А видим не то. Лица грубые, книзу опущенные, враждебные всему тому, что презрительно именуется интеллигентским». И смысл, и слова, и поступки такие же. Питание в наше время лучше, но люди злее. Глядя на таких, хочется спросить, зачем они вообще живут на свете? Красивы те лица, в которых светится душа человека.
Если кому-то это мнение покажется слишком категоричным, я могу сказать: во всяком высказывании есть автор, и тот, от лица которого ведётся повествование, так называемый «лирический герой». Автор смотрит со стороны на то, что говорит и делает «двойник». Это его «внутренняя речь». Он хочет высказаться. И создатель текста не должен затыкать ему рот. Автор как снисходительный отец смотрит на все выходки своего чада, понимая, что бессмысленно запрещать и навязывать правильный ответ, потому что «герой» пока не может думать иначе. Воспитательная лоза и красный карандаш оставят только рубцы в незрелой, но по-детски искренней душе.