23. Что такое мофа?

               




   Неделю назад я называл все, что не мотоцикл, то мотопёд. Но вдруг прозрел и захотел. Именно мофу! Её синонимы – мотороллер,  роллер и скутер. Немцы могут называть табуреткой с мотором – Дер Фарштуль.  Наверное ещё какие-то есть, но вы уже поняли. Это та жужжалка, что вы вначале слышите дикий рёв, а потом из-за угла выползает это транспортное средство в виде мужика на табуретке. Жужжит оно одинаково на диких оборотах, а ездит не очень. Что в гору, что с горы. Это оттого, что у неё коробка автомат. Или вариатор. Без коробки.


   Надо сказать, что в подвале у меня два простых велосипеда, и один электрический. Вроде бы достаточно, но на простых я уже не могу дать сотню в день, а электрический может дать уверенно только восемьдесят.  А потом у него проблемы с зарядкой начинаются. И у меня.

 Мне же хочется свой ареал расширить. То есть иногда оторваться на «подальше».  Хорошо бы «дальняк» совершить, в Сибирь, например.  Подключил к мечте друзей. Но один заклятый садист, и из-за грядок не может далеко отъезжать, а другой на всё готов, но хочет только квадроцикл.  Они оба приняли живое участие в поисках и критике моф.  Ебей нам в помощь! Заебеем же эту вещь!  Два дня поисков и вот она – итальянская, а значит лучшая модель. Ретро к тому же. Её мне помог найти Чемпион! Так он сам себя называет. Он откликнулся мне на форуме Германия.ру, где я попросил совета. Советников с этого форума «Автомобили и мотоциклы» я внимательно выслушал и рассмотрел все ссылки, что они мне предлагали.  За дополнительной консультацией обратился офлайн к Сергею. У его дочери, кажется, была мофа. Так оно и оказалось! И мы с другом Володей в роли таксиста – мне же хотелось эту мофу купить срочно, были вскоре у него во дворе.  Рассматриваю. Ох! Нет стёклышка сбоку, а вот царапина, а вот трещина, еще одна, две, три…. Вид явно не товарный. Цена 600. Буду думать. Возвращаюсь домой. Думаю Ебеем. Звонок Володи – лови ссылку.  Тайваньский скутер с пробегом в 300км. 1950 тугриков. Но вид, как говорят немцы – тип-топ! Супер-пупер современный.  Решающее достоинство – есть багажник и стекло лобовое, и даже защита для рук -маленькие стёклышки. Пишу хозяину – утром 1500. Через десять минут от него – 1600. Пишу телефон ему свой. Вацапом приходит мне сообщение. Общение началось уже на другом уровне.


   Короткая переписка с получением адреса и обещанием забрать меня с вокзала. Считаю денежки. Беру сотню сверху. Последнюю. Утром экипируюсь потеплее, и еду на машине жены к Сергею за каской. Жду когда он проснётся. Вот и оговорённые восемь часов. Звоню. Босой Серёга выносит мне каску. Возвращаюсь в Херфорд, оставляю машину  и пёхом на вокзал. Он рядом – три километра. В начале пути выясняю, что мой поезд через час, поэтому гуляю через центр. Тяну время. Но за полчаса до поезда всё равно оказываюсь на вокзале. Не спеша покупаю билет за 36 евро. Стрелки не двигаются. О! Идут люди с поезда. Половина в масках. Вспоминаю,  выяснить, нужны ли они сейчас.  Вижу немку в толпе вышедших. Она остановилась у таблы. Без маски. Вежливо здороваюсь по-немецки – Доброе утро! Битте моя знать хотеть, маскум носить можна или найн не можна!

   Она в ответ улыбается – найн. Можно без маски. Оказалась наша – хохлушка. Хотя без крашеных бровей и вычурных губ, золота по организму и ногтей типа когтей. Одета неброско.  Живёт в Германии давно и поэтому выглядит как нормальный человек. Двое детей, Оля, хорошая работа, иеговистка, приняла полгода назад семью сестры – беженки. Уже поссорились. Война. Узнав, что я сегодня приобрету маленькую мофу предлагает назвать её Олей. Или по-украински кицей. То есть кошкой.

   Чтобы не выглядело допросом, задавая вопрос, отвечаю за себя. Вот что делает дорога! Люди максимально доверяют друг другу и выкладывают собеседнику всё, что не могли сказать близкому…. Двадцать минут общения под табло зарядили меня верой в человечество!


   Чем и хорош мой автостоп – пока тебя везут, ты узнаёшь о водителе всё!  И он уверен – тайна исповеди сохранится как в сейфе – автостопарь вышел и забыл. Ан нет! Я всё помню и записываю….


   Оле в Бад Блинцуфлен ехать к дочери, и она стоит на соседней платформе – машет мне уже в окно вагона.


   Звонит телефон. Инна и Костя. Костя сожалеет, что я отказался от его мотокостюма с электроподогревом и велит забрать каску - Инна уже ждёт. Но я же в вагоне. И договор с Иохимом. Отказываюсь. Сколько добра в людях!

   Через час я уже гуляю перед вокзалом Ганновера. Слушаю музыку льющуюся из канализационного люка – придумали же немцы! Потом еду в городок с красивым названием Вальсроде. Тут живёт Иохим Пшепшенкевич. Он сожительствует с  моей будущей мофой.

Ещё до первой мировой его деды приехали из Польши. И он действительно встречает меня. И везёт и рассказывает о себе:


   Жена не хочет ездить на этой мофе – боится. Дочка тоже. У него две дочери. И двое внуков. Старшая сестра болеет  - живёт в вот этом доме слева. А на этом химзаводе он работает. Делают лаки. То есть краски. На работу пешком, зарплата очень хорошая уже с 75 года. Ему 62. Ещё четыре года до пенсии. На работе устаёт, но интересно. Отпуск в Лорет де мар.  Или в Генуе. Обрадовался, что и я там был.


   Въезжаем во двор. Там, под навесом – карпортом, жужжит Оля.  Мофа носит китайское имя Кимко. Пусть будет Олей….  Она стояла долго и теперь Иохим так ее заряжает. Нечаянно я поворачиваю ключ и Оля глохнет. Хозяин взволнован – заведётся ли опять? Завелась. Долго слушаю инструкции, как пользоваться замком зажигания. Это действительно важно. У замка много функций и они все объединены. И зря!  В этом я убедился в дороге….


   Ключ повернув можно:
1. Включить зажигание
2. Открыть крышку бака
3. Открыть сиденье
4. Запереть руль
5. Вытащив ключ закрыть доступ к скважине.

   Узкоглазые, со своими новациями, чуть меня не заморозили. На фиг! Ну об этом потом….
    Очень внимательно слушаю, как добраться до аккумулятора. Оказывается, нужно достать отвертку из под сиденья, отвернуть два шурупа и сдвинуть вниз декоративный щит пониже фары. Век бы не догадался!  Кик стартера у этой модели нет, и с толкача она тоже не заводится. Только прикуривать!!!


Вынимаю из рюкзака каску. Она старая и чуток облезлая. Смотрю пристально в глаза Иохиму. Вдруг догадается подарить мне поновее? И он допёр! Достал новенькую, чуть поношенную и назвал её цену - 180. И тут же оговорился -  любую половину. То есть за 90 отдаст. Наш человек! Кручу головой. Надо померять. Меряю. Тесновата – цу кляйн. Бери за 50 – говорит. Беру.

    Слушай, а возьми мою мотоциклетную куртку за  200? Ты ж замёрзнешь в своём русском ватнике! И демонстрирует своё бронированное одеяние – черепаха на спине, в плечах и рукавах!  Нету денег – говорю.  – А сколько есть? Выгребаю мелочь оставшуюся от покупки жд билета. 14 евро. Думает. Забирает. Одевает меня заботливо в мотодоспехи. И, надо сказать, очень я был ей рад впоследствии! Да и скидка хороша – с двух сотен до 14 рублей! Правда великовата кольчужка – как раз на фуфайку налезла. Летом в ней мне будет просторно.


   Ну вот, деньги отдал, одели меня тут, и я пробую проехать пять метров. До этого не сидел на мофах никогда. Получилось, и хозяин отдаёт мне документы. Радостно сообщает, что он жил с ней без регистрации и я у мофы – Оли, первый официальный.  Просит расписаться под договором купли-продажи и в талоне регистрации. Мне же на ней границы пересекать. Все должно быть в порядке.
    И я выкатываюсь со двора. Оглянувшись – не смотрит ли провожающий, креплю навигатор к рулю и задаю маршрут – концлагерь Берген-Бельзен. Это в 35 километрах от Вальсроде. Я там бывал, но, поскольку это почти по пути, нужно почтить память сотен тысяч невинных евреев уничтоженных немцами. Там мемориал и огромные площади с захоронениями.


   Через пять километров я уже замёрз. С неба сыпется крупка. Светит солнце. О градусов. Туловище одето как положено. А руки в перчатках мёрзнут. Не глуша, останавливаюсь и разминаю колени. То ли ещё будет!


   Через час я уже сижу в туалете концлагеря у батареи. Приседаю десять раз и рассматриваю огромный макет – планшет того что было здесь создано для содержания евреев, которых немцы планировали продать США. Но потом был тиф и сто тысяч умерших остались лежать в огромных валах посреди плаца. Позже, американцы, заставили немцев разбирать эти валы и захоранивать  в рвы и воронки. В перчатках работать было запрещено. Сами американцы сдвигали кучи тел бульдозером. В яму. Есть фото.


   Много автобусов на парковке. Толкутся у ворот школьники. Им не интересно. Но это принудительно! Как в 45м их деды разгребали ЭТО они должны увидеть. Шольца бы сюда. Может быть передумал бы отправлять на войну свои Леопарды-2.
   

   Но мне пора! С пол пинка заводится скутер, и я пытаюсь задать маршрут. Не получается. Здесь кругом зона милитаризации и нет интернета. Еду дорогами между полигонами. Тут и там указатели – осторожно танки! Наконец появился интернет, и я могу задать маршрут домой. Рулю спокойно, но постоянно мне предлагается свернуть на автобан. Меняю настройки. Теперь я велосипед. А это еще хуже! Теперь меня тянет навигатор в кусты. Наворачиваю круги уже по Ганноверу –  куда завели карты!  Это ж какой крюк.


   Раньше, ещё вчера, я поругивал мофистов, встреченных мной на велодорожках. Теперь моя участь рулить и встречать недовольные взоры велопрогульщиков и собачников. Хорошо, что погода отвратительная и встречных пешеходов мало. Наконец вижу шильдик со знакомым названием Штадтхаген. До него 37 кило. Хочется пить, хочется есть, хочется в кусты…. Наконец терпение лопается. И я торможу возле бауэрхофа. Не глуша, ставлю транспорт на подножку и мотор глохнет! Ах, чорт! Я забыл, что мотор не заводится на боковой подножке. Было же сказано Иохимом.  Пробую завести. Стартер только крякает. Вижу вдали бёерин – бауэршу на тракторе. Качу мофу к ней. Беззубая, нонсенс в Германии, ведет меня к углу и показывает вдаль – там под машиной лежит югослав, на все руки мастер. Что ж, толкаю по жидкой грязи, привет России!, в сторону мастера. Тот и правда чинит машину. Но стиральную. Молча выслушивает, молча выкатывает на улицу аккумулятор с проводами. Молча прикуривает и кивает в ответ на мои благодарствия. Выкатываюсь на дорогу. Вспоминаю про перчатки. Они подо мной. Заперты. Чтобы отпереть нужно заглушить. Блин! Буду ехать пока терпение не лопнет. Авось доеду!


   Вспоминаю про «поесть». Оно – еда, тоже заперта. Хорошо бы к магазину подъехать и там купить что ни-будь и перчатки. Но Альди и Лидлы ни разу не встретились, а в Нетто, которых полно, нет перчаточного отдела. Еду, страдаю. Звоню Наташе в Минден. Примешь, согреешь? Она в гостях. Облом. Зато не нужно делать крюк – дорога домой короче.  Мну колени, кутаю одну ногу в куртку. Куртка сползает и волочится по дороге. На светофорах ногаю дрыгами.


   В Бюкебурге заблудился, хотя много раз там бывал – это чудо город с самым большим мавзолеем. В Европе. И вертолётным музеем тоже. Но сегодня мне не до них. Зайти бы и погреться часок. Но потом бегать и искать провод и потом прикуривателя? Я же даже не знаю как попросить на немецком – прикурить….  Наконец выскакиваю на скоростную трассу и еду по обочине, а когда нет её, то и по правой полосе. Через десяток километров, наконец, сворачиваю на совсем, до метра, знакомую дорогу. Остаётся до дома 32 км. Руки залубенели, колени окаменели. Датчик топлива показывает четвертинку. А был полный бак – 6 литров. Проехал я двести. Три литра на сотню. Аппетит хороший! Но и везёт неплохо. Правда фара светит высоковато и мне уже два встречных выразили свои «фи». Въезжаю в Батон Хаузен. Блужу по околоавтобанью. Здесь недавно провели автобан и настроили много объездов. В ночи сложно ориентироваться. Но вот я уже и на 61 дороге. Внезапно замигала канистра. Хватит ли до дома? Лучше рискнуть и заправиться. Благо вот она – заправка. Вынужден заглушить мотор. Заливаю литр. Кассир с жалостью спрашивает, видя, как я скрюченными пальцами выковыриваю карточку для оплаты – что  случилось и почему вы без обуви для рук? Немцы обувь называют Шуе, а перчатки Хандшуе – ручная обувь.

   Но я-то старый «немец» и понимаю, что ему меня жаль. Бодро, насколько можно выговорить трясущимися губами, извещаю – аллес ОК!  И на полусогнутых –жидкость в коленях заледенела,  спешу проверить, заведется ли Оля. Завелась!!! Волнение улеглось, но дрожь во всем теле нет. Трясёт так, что руль водит в стороны. Но у меня же сила воли. Вспоминаю и, напрягшись, унимаю дрожь. А вот и кусок автобана с синими шильдами. Но мне не привыкать! Я этим тридцатым автобаном уже и на велосипеде езживал. Правда, двадцать лет назад. А сегодня и подавно – подо мной мотор!  Наконец, и мой поворот. Опять начинает трясти. Включаю волю и не выключаю до самого дома.


   А вот и мой город! Мой последний поворот. Сую под навес мофу, выгребаю еду из-под сиденья и вваливаюсь в квартиру. Долой всю одежду. В угол её, батарею на максимум в ванной. В душевой поддон кипяток, сверху горячий душ! Стою на коленях, трясусь, и отпариваю  и отпариваюсь. Холодный душ и полстакана водки «воздух», когда-то подаренной мне Костей. Колени мажу конской мазью. И «у койку», как говорят бульбаши. Немного потряхивает. Это вот и называется – «колотун». В глазах зайчики – много ехал против заходящего солнца, сменяются картинками бегущих навстречу лесов, полей и рек – где так вольно дышит человек! Сплю….Снится Оля. Я ей даю газу.

27.02.23