LAY DOWN YOUR HEAD AND CLOSE YOUR EYES
После того, как Тротт обзавелась новым бойфрендом, Эмиль, сделавшись до невозможности меланхоличным, напивался каждую пятницу, и Массимо старался по возможности поддержать товарища. Как-то раз, когда парень, втащив ничего не соображающего друга в его комнату и, сгрузив на кровать, помог разуться, Моргадо вдруг резко взкочил, цепляясь за юношу, в затем, глупо улыбаясь, принялся расстегивать джинсы. Торрегросса попятился к двери, но Эмиль попросил Массимо остаться и трахнуть его.
- I know, you wanna me, - промычал fellow, непослушными пальцами дергая молнию на ширинке. - Ну же, возьми меня прямо сейчас!
Юноша, усадив пятающегося раздеться friend в кресло, доступно объяснил ему, что Моргадо заблуждается, и он не испытывает по отношению е нему ничего особенного. Вернувшись к себе, Торрегросса засел за доработку курсовой, стараясь не отвлекаться на Алана, взахлеб читающего скандально известный роман о запретной amour авторства Вадима Бокова с изображенным на матовой обложке мальчиком, держащим в ладони бейсбольный мяч. Не так давно в раздевалке к нему подкатил третьекурсник Иво и предложил «пошалить», и хотя этот белобрысый детина был во вкусе Массимо, он твердо отказал парню, потому что его мыслями завладел Хирш. Иво, разочарованно поведя плечами, незамедлительно отстал, а Торрегросса долго сидел на лавочке, выравнивая сбившееся дыхание.
Двадцать второго марта студенты колледжа закатили в спортзале вечеринку по случаю весеннего равноденствия, и Торрегросса, помня о славной гомериканской традиции хлебать алкоголь из кроссовки и устраивать оргии, разжился лимонадом «Пиноккио», внешне похожим на разбавленное водкой пиво. Еще в десятом классе, выслушав лекцию о влиянии спиртов на организм, парень решил вести здоровый образ жизни, но дабы не слыть белой вороной, Массимо, посещая тусовки, подливал себе в стакан сладкую газированную воду медового цвета, делая вид, что это beer.
Поначалу все шло как обычно: Эмиль, осушив три стакана текилы, сорвал с себя майку и клеился к девушкам, внешне похожим на Нэнси. Торрегросса время от времени выходил на крыльцо, вдыхая свежий воздух и мечтал как можно скорее уйти отсюда, но бросить друга одного он не мог, that’s why юношаслонялся среди пьяных подростков, неумело изображая веселье и попивая до приторности сладкий лимонад. Заметив стоящего у стола Иглесиаса, подливающего в холодный кофе виски, парень без особого интереса проследил за ковыляющим вразвалочку к южной стене соседом и едва не заорал от возмущения, увидев сидящего на корточках Алана, которого Хуан за каким-то бесом приволок сюда и, очевидно, спаивал. Fellow отказывался верить, что Хирш по собственной воле притащился на сие мероприятие, и он уж точно не стал бы просить старого друга подмешивать в icr coffee крепкий алкоголь.
Странное ощущение, что вот-вот произойдет нечто ужасное, охватило его и, пробираясь сквозь беснующуюся в танце под рок-н-ролл толпу, Массимо едва не выпустил из поля зрения Алана, которого Иглесиас уволок в коридор. Отмахнувшись от льнувшей к нему девицы с ирокезом, зовущей потанцевать, Торрегросса устремился за Хуаном, уверенный, что тот отведет захмелевшего мальчишку в обзежитие и уложит спать, но neighbour не думал покидать учебный корпус. Вместо этого он стал подниматься по лестнице, прижимая к своему боку невменяемого Хирша, и крадущийся следом Торрегросса отчего-то не предпринимал ничего, хотя ярость внутри парня разгоралась как костер, требуя выхода.
Тихо хлопнула дверь в кабинете химии, и Массимо, словно в трансе, подойдя к аудитории, заглянул внутрь и, зажав рот ладонью, издал беззвучный вопль. Отвратительнейшее зрелище потрясло его до такой степени, что он замер, будто скованный коркой льда. Алан, обмякший и покорный, лежал на парте совершенно голый, а над ним со спущенными до колен штанами возвыщался Иглесиас. Придерживая большим и указательным пальцем свой «жезл», он медленно вводил его в шестнадцатилетнего мальчонку, который издавал непонятные звуки, и было непонятно, нравится ему происходящее или нет.
Порыв подскочить к насильнику и набить ему морду моментально сошел на нет, когда произошла резкая смена кадра, и оказалось, что это Торрегросса, а не Хуан толкается в податливое тело Хирша, оставляя алые засосы на покрытой мягким пушком коже и рычит, сжимая зубы от удовольствия. Громкий хохот из темного угла заставил парня отскочить от своей жертвы и, встретившись с безумным взглядом госпожи Биггс, подглядывающей за ними, Массимо догадался, что заключен в Juan’s body.
- Уйди, не трогай меня, - плакал, сжавшись в комочек, Алан, и развернувшись, юноша с ужасом уставился на сключившегося в душевой кабинке Хирша, сжимающего в правой руке лезвие, а из его запястий алыми ручейками стекала кровь, окрашивая устремляющцюся к сливному отверстию water в красный цвет.
Раздался писк смартфона. Массимо, оторвав от подушки чугунную голову, зашарил по тумбочке. На линолеум с грохотом упала пластмассовая ваза с яблоками, и наконец продрав глаза, Торрегросса ответил на звонок, отметив, что за окном сгущаются сумерки, и он, после сдачи экзамена по геометрии, заснул на своей кровати, уверенный, что успеет освободить временно принадлежащее Алану ложе, когда тот вернется с прогулки. Звонила Дорофея, соскучившаяся по брату и, поболтав с ней минуты три, все еще туго соображающий парень, сбросив с себя плед, которым его кто-то накрыл, задержал sight на слабо освещающем twilight экране телефона, момсентально вспоминая nightmare. Странно, что этот бред приснился ему именно сегодня, двадцать второго марта, когда party в самом разгаре. Включив свет, fellow содрогнулся от отвращения, когда мозг, словно желая поиздеваться над своим хозяином, воспроизвел гадкую сцену из недавнего кошмара. Напоминающий безвольную куклу Хирш, его расширенные до предела зрачки, дрожащие от обиды губы и утекающая с кровью жизнь.
Крутанув головой, Массимо сменил футболку и вдруг, сорвавшись с места, ринулся в спортзал, где уже два часа как шла вечеринка. Он не мог внятно объяснить, что его гложило, но дурные предчувствия колючими комьями застревали в горле, мешая нормально дышать, и уверяя себя, что фантазии не имеют ничего общего с реальностью, Торрегросса ворвался в душное помещение, где было накурено до такой степени, что хоть топор вешай. Смахивая выступившие на глазах от едкого запаха слезы, парень, выкрикивая имена своих знакомых, спрашивал однокурсников о местонахождении своего соседа, однако вразумительного ответа ему не дал никто. Не найдя ни Хуана, ни Алана, юноша, борясь с нарастающей нервозностью, стряхнул со своего плеча потную ладонь сально умыляющегося Иво и, выскочив на улицу, запнулся о валающуюся на газоне железяку и упал на сырую землю, едва не расквасив себе нос. В то, что у него открылся дар ясновидения, fellow не верил, однако voices in head нашептывали, что Хирш в беде, и Массимо, ощущая, как плавится в черепной коробке brain, поднял голову и, увидев светящийся оранжевым прямоугольник в пятом по счету окне, бросился в сторону общежития. Он точно помнил, что, уходя, turned off light, следовательно, в их комнате кто-то есть.
Попав ключом в замочную скважину со второго раза, Торрегросса ввалился in room и первое, на что напоролся его взгляд, это установленная на штативе камера. Алан, блаженно улыбаясь, вытянулся на кровати, а у него в ногах сидел Иглесиас, вылизывая стопы явно накачанного чем-то мальчугана. Рубашка Хирша была расстегнута, оголяя обтянутые кожей ребра, и огромная ладонь Хуана поглаживала горошину соска разомлевшего от ласк boy. Заслышав шум за спиной, Иглесиас, дернувшись как от пощечины, воззрился на взбешенного парня.
- Почему ты не на тусовке? - промямлил он, нехотя отстраняясь от своего младшего товарища.
- Ты что творишь, ублюдок? - гаркнул, подскакивая к neighbour Массимо и хватая его за грудки. - Я вызываю полицию.
- Это ижея мисс Биггс! - завизжал, бухнувшись на колени Хуан. - Не сдавай меня, прошу!
Не сдержавшись, Торрегросса пнул подонка мыском туфли в живот и, веоев убираться вместе с камерой к секретарше декана и записывать home porn videos сколько душе угодно, юноша, прислонив к дверной ручке кресло на случай, если оборзевший вкрай сосед вздумает вернуться, похлопав по щеке разомлевшего мальчишку, убедился, что Алан пребывает в невменяемом состоянии. Укутав бормочущего стихи Фроста boy одеялом, Массимо до тырех часов сторожил сон Хирша, и лишь под утро его сморило, и он, прислонившись лбом о собственные колени, провалился в царство грез, в котором его продолжали терзать неприятные видения, оказавшиеся пророческими.
- Пить, - донеслось сбоку от него в шесть утра и, вскинувшись, Массимо, не чувствуя конечностей, затекших из-за того, что он несколько часов провел в неудобной позе, влил в прихывано распахнутый рот Алана томатный сок. Приподнявшись на локте, Хирш, отчетливо помнивший все происходившее накануне, осознал, что человек, которого он считал своим best friend, пытался надругаться над ним. Счастливый оттого, что Хуан пригласил его на вечеринку, мальчишка потерял бдительность и не заметил, что Иглесиас добавил в стакан с безалкогольным мохито афродизиак. Находясь под воздействием препарата, Алан утратил адекватность и воспринимал все как шутку, - и то, как его старинный приятель устанавливал камеру, а затем ласкал стопы языком, и если бы не Торрегросса, помешавший Хуану осуществить свой коварный план, он был бы опозорен и вряд ли смог бы переступить через случившееся и как ни в чем ни бывало идти дальше.
- Можешь обнять меня, пожалуйста, - произнес Хирш, отодвигаясь, чтобы его спаситель мог лечь рядом. - Мне страшно.
- Тебя больше никто не тронет, - заверил паренька Массимо, устраиваясь на самом краю и поглаживая по лопаткам захлебывающегося слезами Алана. Жаждавший навалять Иглесиасу, fellow утешал Хирша как мог, а следующим вечером тот, заикаясь, сообщил, что не желает оставаться в этой комнате, и Торрегросса договорился с Эмилем, что до приезда брата Хирш поживет у него.
Узнав о том, что шестнадцатилетний мальчуган едва не стал жертвой изнасилования, он согласился дать свидетельские показания, если понадобится, однако Алан попросил не раздувать скандал, потому что боялся осуждающих взглядов в свою сторону. Наведавшись к мисс Биггс, Торрегросса заставил извращенку уволиться, прозрачно намекнув, что в противном случае декану станет известно о «шалостях» его секретарши, а вместе с ней в неизвестном направлении испарился и Иглесиас, и когда Хирш наконец покинул общежитие, юноша вздохнул с облегчением. Собираясь в спешке, мальчишка забыл оставить ему сои координаты, а Массимо не стал настаивать на том, чтобы продолжить общение. First love, как писал один классик, почти всегда неразделенная, и Торрегросса не посчитал лишним навязываться Алану, просто симрившись с существующим положением дел.
Переехав к Моргадо, он постарался не загружать себя думами о том, что некоторые его сны имеют обыкновение сбываться. Окончив второй курс, парень устал носиться со своей virginity как наседка с золотым яйцом, принял предложение Иво заняться петтингом, и они неоднократно, закрываясь в bathroom, выделывали такие вещи, о которых юноша старался не вспоминать. Торрегросса презирал себя за то, что поддался слабости, и вместе с тем отдавал себе отчет, что их с Хиршем пути разошлись окончательно, а значит, нет смысла баюкать разбитое сердце, лелея мечты о сказочно-чудесном воссоединении спустя года.
Регулярные встречи с Иво позволили Массимо сосредоточиться на учебе, ведь теперь он уже не являлся озабоченным подростком, буквально лезущим на стену от спермотоксикоза, а получив диплом и устроившись в строительную компанию помощником главного проектировщика, он, когда в очередной раз задержали зарплату, отправил свое резюме Киллиану Милтону, проживавшему в Скай-Фло и принял участие в съемке нескольких видео порнографического содержания, дабы своевременно оплачивать счета и арендную плату. Молодой человек не боялся, что кто-то из его коллег узнает о его занятиях сексом перед камерой, его вообще мало волновало, что о нем подумают другие люди. Любой труд, по мнению Торрегросса, следует уважать, а двух тысяч, которые он получал за один эпизод, с лихвой хватало на то, чтобы закупиться впрок крупами и макаронами на случай, если его уволят.
Красавчик Милтон был потрясающим любовником, и Массимо жалел, что они не могут стать настоящей парой, поскольку у Киллиана имелся бойфренд. Торрегросса нравилось, что партнер по съемкам, словно понимая, как ему неловко от проявлений нежности, не углублял поцелуи, ограничиваясь лишь лобзанием губ, без участия языка, потому что Иво, обожавший french kisses, зацеловывал Массимо до такой степени, что his lips разбухали и становились похожими на вареники. Деликатный и предупредительный Милтон помогал юноше расслабиться после тяжелой недели и всегда останавливался, когда парень просил дать передышку, но все хорошее рано или поздно заканчивается, и месяц спустя Киллиан пиставил юношу в известность, что их стотрудничество прекращается.
Перестав кататься в Скай-Фло на weekend, Торрегросса сподобился навестить своих родных. Марианна бухала не просыхая и постепенно становилась похожей на бомжиху, - неопрятная, с сальными волосами и гниющими зубами, она совершенно утратила человеческий облик к двадцати восьми. От близнецов вестей давно не было, Карлос же устроился продавцом в магазин спорттоваров, а Дорофея работала официанткой и, по ее словам, скопила четверть суммы на вагинопластику. Life, казалось, шла своим чередом, и отметивший совершеннолетие Массимо, встретившись в Джеральдиной Палвин, лишился рассудка и напрочь забыл о своей привязанности к Милтону и тоске по Алану Хиршу. Эта девушка изменила его в лучшую сторону, ведь желая понравиться ей, он открыл в себе немало качеств, о наличии которых не подозревал.