Снег падал хлопьями, размером с чипсы. Корейская боевая лошадь, видавшая не менее семи хозяев, еле тянула. Таксист слушал женский стендап. Стендаперша перечисляла возможные способы соблазнения нерешительных или «зажравшихся», как она считала, мужиков. Последнее, что она не попробовала была шуба на голое тело, но шубы у неё не было, а был только пуховик.
- Потише можно? - сказала Анна Викторовна с заднего сиденья, - или вообще выключите, пожалуйста.
Таксист выключил звук.
- Дорогу заметает, до перекрёстка бы дотянуть, там главная дорога. Я новости слушать больше не могу. Врут.
- Все врут. Я тоже.
- Кому?
- Приятель умирает в больнице, и я ему вру. Четвёртая стадия. 46 лет.
- Понял. Я деньги проиграл от бабкиной квартиры и жене полгода врал.
- Развелись?
- Да. Но не из-за этого. Я на сайте знакомств её нашел. Из вредности стал искать. Назвала себя «Жанна -колосок». Ть-фу, стерва!
- А почему «колосок»? – оживилась Анна Викторовна.
- Вот и я про то. До сих пор не понял. Спрашивать не стал.
- Может, «голосок»?
- Да, хоть молоток. Тварь.
Снег усилился. За городом вечером и так мало машин, а сейчас вообще никого не было. Фонари по краю дороги не справлялись.
- Я вот вспомнил. У меня приятель был на стройке, когда я штукатурил по молодости, тот всё время врал. У него даже время нельзя было спросить, обязательно скажет больше, иногда минут на двадцать. Зато кошку спас. Она забралась на балку, а слезть не могла, кусок отвалился. Так он её вытащил. Доски подстраивал, чтобы она слезла. Возился.
Анна Викторовна ничего не сказала.
- А ваш приятель догадывается, что умирает? Сейчас же говорят диагноз.
- Да нет. Думает, что Ковид. А там рак.
Таксист притих.
- Может, радио включить? Интернета здесь нет. О, вон светофор. Мы почти доехали. Дальше дорога будет чистой.
- Включайте!
«Новости», - сказал диктор.