Разглядываю стоящий на столе, в вазе цилиндрической формы из прозрачного крепкого стекла, букет цветов купленный мною и подаренный супруге в день нашей «атласной»* свадьбы.
В том, что вижу проявилось новое для меня, а именно то, что вид цветов вызвал у меня интерес. Четыре вида цветов искрились красками весны: красными, жёлтыми, белыми с орнаментом кокошника на лепестках некоторых из них и потому вызывающими настроение умиротворённой радости. Несколько рядов цветной бумаги, составляющих каркас букету, также содержат те же цвета плюс бесцветную и прозрачную плёнку,– она вместе с белой, двумя узкими полосками выступают из внутренней части, которая остаётся скрытой под слоями других, и потому их основа являлась не видимой для глаз. Эта верхняя, видимая, часть явно символизирует собой победу весны, видом цветов, над «снегом и корочкой льда»– образом уходящей зимы. Остальные цвета– жёлтые и огненно красные– бумажных листов, а также зелёные стебли снизу,– казалось бы что та же самая гамма цвета, но вызывала совсем обратное впечатление. Это было впечатление «золотой» осени, которая заявила о том, что пришла в мою жизнь. Я поверил букету цветов– он был убедителен в тихом веянии мыслей и образов. Подарок от букета– это тихий осенний парк, только для нас двоих, не подающем и намёка на «пышное природы увядание...», а правильнее сказать– зафиксированное на достаточно продолжительное время состояние душевного покоя и тихой радости созерцания не менее красивых, чем природные– красок. Захватившее меня впечатление не имело отношения к физиологическому состоянию организма,– всё касалось только эмоционального восприятия души. Поэтому стоит сообщить о том, что доктринальное заявление М. С. Паниковского: «я стар, и поэтому меня не любят девушки»,– не имеет отношения к моим чувствам.
Раньше, мне не приходило такое на ум– покупка цветов, это было, как я воспринимал, лишь формальной обрядностью, неосмысленной людьми до конца при её утверждении в качестве протокольных мероприятий,– в чём я был убеждён.
В голове пролетела лента воспоминаний, в которых, в разное время и разным людям, я выражал «удивление» по поводу высказываний знакомых девушек, либо зрелых женщин о их любви к цветам. В этих случаях я обычно говорил, что мол не понимаю вашей «цветочной» любви, т.к ни разу не видел чтобы кто-то из вас их ел. Я в таких случаях не шутил, и ответная реакция всегда была примерно одинакова– странный брошенный на меня взгляд и улыбка, даже если уголками глаз. Редко кто пытался меня переубедить. Два случая из жизни, почему-то навязчиво «всплыли» в памяти.
Одно время, на 4 курсе, я ухаживал за девушкой, и будучи с визитом у неё в гостях услышал смешную для них всех, имею ввиду девушки, её отца и матери, историю.
Её папа стоял рядом со своей супругой, оба красивые в своём почтенном возрасте, своим видом вызывали достоинство, и приятность в моей душе.
Папа: Володя, до тебя за дочкой ухаживал курсант ... училища и один раз подарил цветы ... , вынув их из дипломата, а я такого явления и представить себе не мог– вот умора, что скажешь? Тогда, они все втроём заулыбались, по– доброму приятно настолько, что у меня не было желания спросить о том, что мол я в курсе, что цветы приносят в подарок в пыльных мешках, если вообще в суете были куплены. Вместо этих слов я тоже улыбнулся, показав своим видом, что мол бывают такие чудаки, как тот курсант. Сделал я это только из уважения к этой достойной паре, проживших долгую совместную жизнь в любви. Другим молниеносным вспоминанием было следующее событие, которое с неосознанной грустинкой вспомнил первый раз через многие годы.
Вероятно, что на 4 курсе, случайно познакомился в одном из городских парков, с молодой женщиной, которая сумела убедить меня в том, что цветы очень любимы ею– когда радуют, а когда приносят утешение и в любом случае,- с цветами ей уже не одиноко. Уже по пути к месту нашей встречи, второй и последней, как подсказывала мне совесть. Думаю, что не случайно обратил внимание на привлёкший взгляд букет цветов,- одинокий в среде нескольких других, стоящих в вазах возле уличной продавщицы. Букет выделялся тем, что среди остальных– ярко– красных и белоснежных цветов красовались два жёлтых тюльпана. Я купил именно этот букет, будучи уверен, в том, что услышал его призыв: возьми нас с собой– мы будем нужны, и сами скажем ей что следует сказать- без лишних слов. Я им поверил, а цветы сдержали своё «слово», а что до меня, то и тогда я не допустил цветы ближе к сердцу.
Вхожу в цветочный магазин, рассмотрел выбор цветов, не зная их названий, разве что кроме роз и тюльпанов, попросил собрать мне букет.
– Этих столько– то и этих... . Продавщица, женщина средних лет, незнакомая прежде, видимо недавно работает– стала совершать творческий труд.
– Должно быть красиво– сказала она.
– Согласен, то же искусство в своём роде.
Обратил внимание на то, как она обрабатывала листы бумаги завивкой, а где нужно под «гофру» и понял, этот труд не вылетит уже как прежде в мусорку, по той причине, что художественное оформление не напоминало нелепую бутафорию, а скорее наоборот– красоту и достойную законченность, венцом которой явилась атласная широкая лента обвязавшая бантом «талию» букета. В качестве благодарности, я купил безделушку– сувенир.
Эти цветы, уже дома, в ответ на мой в их сторону комплемент– открыли тайну наших «не сложившихся отношений» (с цветами естественно).
Их «рассказ» вернул меня в детство. Цветы погрузили меня в воспоминания тех моментов, когда я долгое время не отрывая взгляда любовался красотой сибирских подснежников, пробившихся к весенним лучам солнца через корочку подтаявшего снега– откуда столько силы у видимой хрупкой красоты? Позже, в самом начале лета, в этих и друх местах я любовался цветами саранками. Ни тех, и не других цветов- сорвать, чтобы принести домой я не мог. Для меня это было равносильно, что раздавить и убить их.
Вот теперь пришло восстановление,– цветы опять мои друзья.
*24 года брачных отношений.