(Из цикла «Непридуманные рассказы о самом себе»)
Как же недавно всё это было …
В памяти - будто с полгода назад...
Не поверите! Пролетело полвека…
А точнее пятьдесят три года.
В тот день, 11 июля 1969 года, я покидал Москву. У меня в кармане уже был билет на самолет до моего родного города Пензы. Что я делал в Москве – об этом как-нибудь тоже расскажу, это другая история.
Утро того дня началось с тяжелого пробуждения. Надо мной стоял Александр, брат нашего зятя Алексея, у которого я ночевал в ту ночь. Саша брызгал на меня холодной водой. Я проснулся от этой «варварской пытки» и, растеряно, ничего не понимая, смотрел на хозяина квартиры.
- Просыпайся, гулёна. Ты же в Мавзолей хотел попасть.
- А сколько сейчас, на твоих золотых?
- Без двадцати шесть.
- Саш, ты сума сошел! Мавзолей с десяти утра открывается, а до него пятнадцать минут ходу от твоего дома.
- Да, но очередь собирается в Александровском саду и, как только набирается определенное количество людей, сад закрывается. И кто не успел, тот опоздал.
- Хорошо! Я ещё чуть-чуть посплю и побегу.
- Как хочешь.
Я несколько раз бывал в Москве, но в Мавзолей Ленина ни разу попасть не мог, то в те дни он не работал, то в нем был профилактический ремонт. Поэтому даже и не знал, о том, как в него попадают, но по телевизору видел огромные очереди, тянущиеся от Исторического музея, через всю площадь, к Мавзолею.
Сон был перебит, я повалялся ещё минут десять и встал. Выпив на скорую руку чаю, я направился в Александровский сад. К воротам сада я подошёл в шесть часов сорок минут. Каково же было моё удивление, ворота сада уже были закрыты, и охрана отвечала на все уговоры, впустить, односложно – «Всё. Приходите завтра».
День был потерян. Возвращаться на квартиру не имело смысла. Последний день в Москве, когда ещё сюда попаду? Но куда пойти в такую рань? И решил, пойду-ка я на Красную площадь, послушаю бой курантов, посмотрю ритуал смены часовых у Мавзолея, а там видно будет.
Под Спасской башней, задрав головы вверх, на огромные часы смотрели с десяток человек, видимо, таких же, как и я, не попавших в Александровский сад. Прослушав перезвон курантов, утренние ротозеи направились к Мавзолею, куда уже четко чеканя шаг, вдоль кремлевской стены, двигалась смена почетного караула.
Прекраснейшее зрелище - ежечасная смена часовых у поста № 1 на Красной площади, у Мавзолея Ленина.
Этот ритуал официально был узаконен 26 января 1924 года, буквально сразу после похорон Ленина. Постепенно ритуал смены почетного караула превратился в такой же неизменный атрибут Красной площади, как бой Курантов на Спасской башне. Посмотреть на него старался каждый гость столицы, можно сказать, церемония развода караула вошла в список обязательных для посещения достопримечательностей Москвы. Два бойца в сопровождении разводящего сержанта выходили из караульного помещения возле Спасской башни, ритуальным шагом проходили до Мавзолея, четко менялись местами с предыдущей сменой и в сопровождении разводящего уходили тем же маршрутом.
Посмотрев на смену часовых у Мавзолея, я уже собрался уходить, как ко мне повернулись две девушки:
- Извините, молодой человек, - застенчиво произнесла одна из них. – Вы москвич?
Я чуть не засмеялся, покажите мне 20-летнего москвича, который ранним утром бегал бы на Красную площадь, чтобы послушать бой Курантов и посмотреть на смену часовых у Мавзолея.
- Да, москвич, – ответил я, - а что?
- Мы здесь проездом, - заговорила вторая, - хотели попасть в Мавзолей, но опоздали. Наш поезд только вечером и вот – хотелось бы…- замялась девушка… - но ее перебила первая:
- Хотели попросить вас показать нам Москву, если, конечно, вам не трудно, и если у вас есть время.
- Ну что, девочки, давайте знакомиться. Меня зовут Виктор, а вас?
- Я Катя, - представилась первая, видать, она была посмелее, - А это моя подруга Галя. Мы приехали из Перми…
- Стоп! А дальше я попробую угадать. Вы закончили школу, и направляетесь подавать документы в институт, скорее всего в Ленинград.
- А почему вы решили, что мы едем в Ленинград? – заулыбалась Галя.
- То, что вы закончили школу, это видно сразу, и раз в Москве у вас пересадка, то учиться вы хотите в одном из ВУЗов северной столицы, Вы же сказали, что вечером у вас поезд, а вечером в Ленинград отправляются поезда через каждые полчаса. Угадал?
Девочки в ответ только хмыкнули.
- А вы, случайно не детектив? – спросила Катя.
- Теперь ваша очередь угадывать.
- Судя по разговору, вы москвич, да и сами вы подтвердили это, – начала Галя, - вы, скорее всего, учитесь здесь в Москве в институте. На третьем или четвертом курсе.
- Правильно?
- Почти. Две недели назад, я был еще в Германии, в Подсдаме, где проходил срочную военную службу. Последние 10 дней в Москве, шатался по музеям, выставкам,
Паркам – просто отдыхал. А сегодня вечером улетаю в свой родной город Пензу.
- Но вы же сказали, что москвич и обещали экскурсию по Москве… - загрустила Катя.
- Девочки, ну какой парень-москвич встанет в такую рань да еще побежит слушать бой Курантов и смотреть развод почетного караула!? Я пошутил, услышав ваш вопрос. Я, как и вы хотел попасть в Мавзолей, и тоже опоздал. А экскурсия будет. Ведь у нас с вами уйма свободного времени. И вот что – давайте перейдем на «ты». Согласны?
Конечно, они согласились, а я пока разговаривал с ними, успел хорошо их рассмотреть. Обе русоволосые, очень простенько одеты в цветастые сарафанчики, у Кати волосы собраны в хвостик, а у Гали гладко зачесаны в две косички, которые сзади связаны между собой. Сразу было видно – они из провинции и здорово отличались от москвичек.
Далее мы путешествовали по Москве, покатались в Метро, я показал им самые красивые станции метрополитена, мы выходили из подземки в красивых и исторических местах, посмотрели на Большой театр, полюбовались панорамой Москвы с Ленинских гор, побывали у здания МГУ.
Я рассказывал им про Германию, про Дрезденскую картинную галерею, где я побывал совсем недавно, про парк и дворец Сан-Суси, где проходила Потсдамская конференция - третья и последняя официальная встреча лидеров «большой тройки» — трёх крупнейших держав антигитлеровской коалиции во Второй мировой войне. Там мы гуляли в увольнении, так как наша дивизия, где я служил, располагалась не далеко от парка Сан-Суси.
Нам уже порядком стало надоедать ныряние в метро и выскакивать из него в разных районах Москвы, а время было всего около 10 часов. И тут мне пришла совершенно безумная идея:
- Девчонки, а давайте вернемся на Красную площадь и попробуем влезть в очередь в Мавзолей.
- А получится ли? – засомневалась Катя.
- Попытка – не пытка, - сказал я, и мы нырнули вновь в метро, нам надо было проехать всего одну станцию.
На Красную площадь мы заходили со стороны Исторического музея. Еще издали мы увидели, как очередь длинным ручьем протянулась вдоль стены Кремля от выхода из Александровского сада до Мавзолея. Но подход к очереди был невозможен, площадь перегораживало ограждение из переносных металлических решеток, а за ними прохаживались милиционеры.
Затея, пристроится к очереди, оказалась невыполнимой. Поникшие мы, не договариваясь, побрели вдоль ограждения в сторону ГУМа, увидев там толпу людей. Протиснувшись сквозь толпу к ограждению, ничего не подозревавшие, мы вдруг услышали:
- Вы, пойдемте и вы тоже, - это произнес высокий парень в красной кепке с большим козырьком, как у жокея, сейчас я бы сказал в бейсболке, но тогда мы еще не знали таких слов. Произнеся это, парень, просто подтолкнув за спину, забрал к себе моих спутниц. Я, было, направился за ними, и девчонки проговорили – «он с нами, с нами», но парень, оглядев на меня, произнес:
- Очки, нейлоновая рубашка…Нет, не подходишь, - перекрыл проход и стал выбирать еще женщин и мужчин из толпы ротозеев.
«Причем здесь темные очки и нейлоновая рубашка, подумал я, он что – грузчиков набирает? И тут одна из женщин спросила:
- А в Мавзолей потом нас проведут?
- Посмотрим, - сказал парень.
«Эх, ты…» - подумал я, - «надо как-то пролезть за барьер». И тогда мои девчонки, продвинувшись левее вдоль ограждения, немного отодвинули одну из секций ограды и просто втянули меня за нее, и мы быстренько затерялись в толпе отобранных «грузчиков».
Видимо отбор был закончен и нас повели в сторону ГУМа, вскоре меня заметил парень, который отбирал «грузчиков»:
- Ты все-таки пролез?! - он окликнул женщину лет сорока, в такой же яркой кепке, видать свою помощницу и сказал, указав на меня: - Поставь его подальше, можно за угол.
И тут я подумал, что вряд мы будем что-то грузить, поэтому спросил:
- А куда нас ведут? – Спросил я женщину.
- А ты что не слышал что ли, все же объясняли при отборе.
- Да мы поздно подошли.
- Съемки здесь, нужна массовка – прохожие вдоль ГУМа. Поэтому, по сигналу идешь, будто по своим делам, ничего не разглядываешь, головой не вертишь, останавливаешься так же по свистку. Будет несколько дублей, поэтому возвращаешься обратно на свое место и по команде идёшь снова. Понятно?
- Чего тут не понять…
Толпа массовки была огромная, помощники режиссера, а их было много, разводили людей вдоль ГУМа каждый свою группу человек по 30 – 40 и хаотично расставляли всех на тротуаре, чтобы не получилось шествие, как на демонстрации. Меня с небольшой группой отвели аж за угол, на улицу «Куйбышева», сейчас у нее историческое название – «Ильинка».
Прозвучал свисток и массовка начала двигаться, завернув за угол, я от «Ильинки» шел вдоль ГУМа в сторону улицы «25 Октября», сейчас она с историческим названием – «Никольская». Навстречу мне шли такие же люди. Я прибавил шаг, мне хотелось подойти поближе к съемочной площадке, которая была очень далеко, почти у самого перекрестка с Никольской улицей, но здесь раздался свисток, и прозвучала команда – «по местам».
Меня вновь увидела та самая женщина – помощница режиссера и проговорила:
- Парень, ты не спеши так и давай назад за угол.
Я никогда не был на киносъёмках, поэтому решил, что всё же надо продвинуться к съемочной группе, чтобы всё рассмотреть и уже не стал уходить на прежнее место. Через два-три дубля, я уже проходил мимо самого интересного. Краем глаза я видел сидящего очень высоко режиссера с большим рупором и катающегося в тележке, по проложенным на площади рельсам, оператора с кинокамерой на треноге. На небе не облачка, светило яркое солнце, но место съемки освещало несколько огромных прожекторов. Все это было интересно, но возвращаясь обратно, я, вдруг вспомнил про одно маленькое событие – когда я краем глаза разглядывал съемочную группу, меня обогнали два мужика, они так спешили, что задели плечами какую-то женщину, она остановилась и прислонилась к дереву.
Это отложилось в моём подсознании, и я решил рассмотреть внимательней при следующем дубле. Съемка не заставила себя долго ждать, и вот – меня обгоняют двое мужчин, один в темном пиджаке и в шляпе, а второй в белой рубашке. Они с двух сторон обегают, идущую на встречу женщину, и задевают её плечами. Она останавливается, я поднимаю глаза на её лицо и встаю как вкопанный, раскрыв рот, будто налетел на стену – передо мной СОФИ ЛОРЕН!...
Немая сцена прервалась громким свистком и криком в рупор: «Убрать ротозея!». Ко мне подлетела какая-то девчушка от съемочной группы:
- Вы испортили дубль, - заявила она и, чуть ли не за шиворот, хотела меня тащить подальше от этого места.
- Девушка, простите, этого больше не повториться, всё будет хорошо,… - умоляя просил я, а про себя думал - «да вы теперь меня танком отсюда не сдвинете. Сума сойти – я и Софи Лорен в одном кадре, кому скажешь, не поверят».
- Вас велено отправить в самый конец площадки, – продолжая тянуть меня за руку, уже не так настойчиво шептала девушка.
- Девушка, представьте себе – вы идете по Москве, не думая ни о чём, и, вдруг, неожиданно лоб в лоб сталкиваетесь с Марчелло Мастроянни, и что? Вы пройдете, мимо, будто вы каждый день видите его в своем дворе. Вот и я, вообще, чуть сума не сошел от неожиданной встречи со своей любимой актрисой. Я просто не ожидал встречи с кем либо, так как думал, что здесь просто снимают какую-нибудь хронику. А что за фильм здесь снимают? – поинтересовался я.
- Итальянцы снимают фильм «Подсолнухи». – Мы остановились, так как я уперся и не собирался идти дальше.
- Девушка, поймите – это же Софи Лорен, я хочу ещё раз ее увидеть и дубль я больше не испорчу.
- Ладно, сними очки и не вращай головой, просто проходи мимо, Марчелло Мастроянни…- Засмеялась девушка и ушла.
Прозвучал очередной сигнал и массовка заработала. Вот меня вновь обгоняют два мужика, дальше я не вижу ни их, ни Сафи Ларен за спинами прохожих. Ага, вот она, уже прислонилась к дереву, сумка у ног, рукой поправляет волосы. Теперь я очень хорошо рассмотрел ее – светло-коричневая кофта или пиджак с карманами и закатанными немного рукавами, под ним темное платье с большим вырезом на груди, где видна светлая блузка, воротник блузки выложен на плечи. Копна темно-каштановых волос зачесана назад. Волосы собраны в аккуратную прическу, закрывающую уши. Вновь свисток, мы возвращаемся на исходную позицию, и все повторяется.
Всего было отснято 10 или 11 дублей, а меня мучила только одна мысль – какой из них попадет в фильм – со мной или без меня. Я и Софи Лорен идем навстречу друг другу – моему восторженному тщеславию не было предела.
Помощники режиссера стали записывать всех, кто желает завтра прийти на съемку, обещая оплату всем участникам массовки со второго дня работы. Меня это не интересовало, я старался подойти поближе к съемочной группе, где в большом, плетеном из прутьев, кресле отдыхала Софи Лорен, и щелкали своими фотоаппаратами журналисты. Кстати, в этот момент появились девчонки – мои спутницы. Во время съемок я их не видел, и не вспоминал. Софи Лорен затмила всё. Ее они увидели только что, потому что они ходили за ее спиной, причем в обратном направлении.
Основная толпа массовки разошлась, помощники режиссера вежливо просили оставшуюся небольшую группу покинуть съемочную площадку, но тут какая-то женщина заявила:
- Вы обещали провести нас в мавзолей, а до его закрытия осталось меньше часа.
- Ладно, сейчас я узнаю, - заявил тот самый парень в красной кепке и повязкой на руке и ушел. Вернулся он минут через пять:
- Вам придется подождать, съемочная группа отдохнет, возможно, кто-то из них пожелает пойти в Мавзолей, вот тогда и вы пройдете с ними.
Мы готовы были ждать сколько угодно, хотя желудок напоминал о своем голодании, да и меня уже время поджимало. У девчонок поезд отправлялся гораздо позже моего самолета, но мне предстояло бежать за своими вещами, затем ехать на Казанский вокзал, а там, на электричке до аэропорта Быково, откуда улетал мой самолет. А до вылета оставалось менее четырех часов. Но и это меня не останавливало, мое тщеславие было сильнее опасения опоздать на рейс.
Софи Лорен, сидя в кресле, пила кофе и мне казалось, что я чувствовал его аромат, хотя мы стояли в десяти метрах от ее кресла, и никакого ветерка не было. В ожидании окончания перерыва, мы с девчонками делились впечатлением от съемок, я рассказал им, как меня чуть не удалили из массовки за срыв дубля.
Нескончаемая очередь в Мавзолей медленно, как ручей, текла через всю площадь от ворот Александровского сада к усыпальнице вождя, и казалось, ей не будет конца.
Но вот, наконец, перерыв закончился, к съемочной группе подошли два высоких парня лет тридцати, одетых в черные костюмы, под которыми виднелись белые сорочки и темные галстуки. Я понял, что это КГБ. Они и повели нас напрямик, через площадь к Мавзолею.
Софи Лорен в сопровождении нескольких человек, на которых я не обращал внимания, и трех или четырех фотографов возглавляла нашу «колонну». Фотографы то забегали вперед и щелкали своими фотоаппаратами, то фотографировали с боков, а я старался как можно ближе подобраться к своему кумиру, звезде итальянского кино - Софи Лорен, с надеждой попасть в кадр, и возможно увидеть себя рядом с ней на страницах газет или журналов. Так, в ту минуту, меня грызло тщеславие. Уж очень хотелось увидеть себя в обществе мировой звезды на обложке журнала «Советский экран».
Перед входом на площадку Мавзолея массовку пропустили вперед, Софи Лорен в это время фотографировали на фоне входа с почетным караулом. И здесь я постарался перестроиться, чтобы оказаться в хвосте, перед Софи Лорен. Спускаясь по темным гранитным ступеням в усыпальницу Ленина, признаюсь, я больше оглядывался на итальянскую диву, чем смотрел на вождя мирового пролетариата. Всё же мне хорошо запомнилась вся процедура прохождения по Мавзолею. Еще до поднятия по ступеням Мавзолея меня профессионально очень быстро прощупали и отобрали темные очки, буркнув «получишь на выходе».
Войдя внутрь Мавзолея, в лицо пахнуло холодом, была полная темень, но глаза быстро настроились. Освещение было такое, что не воспринимался объем помещения и видны были только лица людей и светлая одежда . В первый момент слева от ступеней, ведущих вниз, я увидел лица охранников. Они стояли через каждый метр. Первый из них сразу произнес: - «Идите по двое!», второй: – «Не разговаривать!», третий: - «Выньте руки из карманов!». Далее я уже ничего не слышал, справа, внизу, на возвышении стоял стеклянный саркофаг с Лениным. Освещалось его лицо, почти белое с желтоватым восковым отливом и, почти желтыми усами и бородой. На черном костюме выделялись его руки, левая рука вытянута вдоль туловища, а правая согнута в кулак.
Оглянувшись, я увидел, как Софи Лорен перекрестилась, поцеловав два пальца. Спустившись по ступеням и повернув направо, разглядывая вождя под стеклом саркофага, мы проследовали к выходу. Все направились вдоль кремлевской стены осматривать некрополь, а итальянская съемочная группа повернула вновь на Красную площадь, я последовал с ними, так как времени на хождение по кремлевскому кладбищу у меня уже не было.
Выйдя на площадь, я с сожалением посмотрел в след уходящим киношникам и почти бегом направился в сторону собора Василия Блаженного, затем по Кремлевской набережной к бассейну «Москва», сейчас на этом месте Храм Христа Спасителя, и далее в Коробейников переулок, где жили мои родственники. Времени было в обрез, перекусить, схватить чемодан и бежать к ближайшей станции метро «Кропоткинская» или «Парк культуры». Я не простился с девчонками, с которыми провел почти весь день, иначе я опоздал бы на самолет. Возвращаясь домой, я решил пока не рассказывать о своих кино-приключениях до выхода фильма. Вдруг там меня не окажется – засмеют.
Что было после выхода фильма в советском прокате? Но это уже другая история. А пока я возвращался домой после службы в Советской Армии.
20.02.2023 г.