- А кто это... там... с рогами, а?
- Это наш зав складом Вельзевул Аамович. Вообще-то Адамович, но, конечно, не от этого пресловутого библейского Адама, а от прекрасного слова "Ад". Но чтобы не было путаницы и вообще по-свойски, мы уважительно его называем Аамович. Так уж повелось. У нас тут свои традиции (и неведомый голос исчез).
Не успел я глазом моргнуть, как Везельвул оказался напротив меня, и я почувствовал неприятный запах сильно забродившей бражки. Один рог у него был карий, с правильными кольцевыми наростами, а второй рог был граненный, алмазный и абсолютно великолепный! Глаза его сверкали натуральным огнем. Заглянув в них, мне показалось, что я смотрю через чёрную маску на текущую лаву. Лава эта кипела. И, как это бывает при извержениях, раскаленный сгусток вылетел из глазницы и огненной шипящей слезой вязко пополз по щеке Вельзевула.
Зав складом смахнул дымящуюся каплю, вынул из кармана темные очки, небрежно и даже изящно, как Аль Пачино, надел их, чтобы не смущать меня, и приятным голосом спросил:
- Вы к нам на практику? Или насовсем?
- Я... я не знаю, - выдохнул я растерянно.
- Да Вы демиург проникновенного слова! Как это приятно! - Вельзевул приподнял свои очки. И из глазищ, как из домны, полыхнуло жёлтым огнём. - А ты не боишься меня? Нет привычной скованности, ужаса. Я не вижу страха.
Он криво улыбнулся. Вдруг я почувствовал, как его хвост, холодный и тяжёлый, обвивается вокруг моей шеи. Пока я ещё мог говорить, я спросил:
- Вы убьёте меня?
Вельзевул плотно сомкнул кольцо на моей шее, но остановился и, не разжимая хватки, мягко сказал:
- Как я могу. Ты же Мёртвый. - Он молча смотрел на меня какое-то время, потом добавил: - Я не убиваю. Убивает Бог.
Спор с Ангелом
За некорое время до этого. Я очнулся в полной темноте от сильной обжигающей боли в ногах. В мои голые стопы вцепились две огромный собачьи морды. Я их не видел из-за темноты, но слышал их грозное рычание и смрадная вонь исходила от них, вызывая приступ тошноты. Они меня тянули вниз. Понять, стою я или лежу, я не мог. Что-то холодное и скользкое коснулось моего колена. Дернуть ногой не получилось, я был полностью обездвижен. Сердце сжалось в точку, пронизанное иглой леденящего ужаса. Бесы поняли, что я не могу сопротивляться и захрипели.
Я поднял голову, вглядываясь в абсолютную темноту. И увидел одинокую мерцающую звезду. Вой и рычание внизу усилились, и собачьи морды уже бесцеремонно трепали мои изуродованные ноги.
Вдруг всё освятилось тем самым светом, и боль ушла. Прекрасный юноша-ангел смотрел на меня голубыми глазами, и волосы его развивались от невидимого ветра.
Я спросил у ангела:
- Мама моя у вас?
Ангел покачал головой и ответил:
- Нет, не у нас. - Он протянул мне светящуюся руку.
- Убери руку! - Прошипел я. И тут же почувствовал боль в ногах.
Ангел улыбнулся. И протянул мне вторую руку.
- Я с ними в Ад. Мне к маме надо. Зачем в Рай, если там нет мамы? Изыди благополучный!
- Как хочешь, - сказал ангел и исчез.
И опять стало темно.
На какое-то время я отключился. Очнулся в той же темноте, на мокром холодном каменном полу с запахом нечистот. Рядом со мной кто-то стоял. Этот кто-то ткнул мне в лицо своим грязным ботинком. И неведомый голос объявил:
- Так очнулси? Зер-р-р гуд. Ты написал эту гадкую эпитафию на памятнике: «Если ты в Аду и мне туда дорога. Если ты в Раю, помолись Богу обо мне немного.»?
- Я.
- Про Бога зачем писал, я тебя спрашиваю?!
- Верую во Христа, нечисть.
- Так ты у нас идейнай? Та шош за напасть такая сегони! На склад его!
Некто в грязных ботинках с размаху засадил мне железный крюк в истерзанную ногу и потащил меня в полной темноте. Я больно ударился затылком о каменный порог. И, приподняв голову, увидел, как тусклый серый свет высветил на мгновение табличку в чёрной рамке, написанную фрактурой «Meyer Holle». Я почему-то обратил внимание, что над буквой «о» стояли две точки в виде пятиконечных звёзд. Левая была обычная, а правая звёздочка была перевёрнута вершиной вниз.
Но и это было обманом. Звезды оказались треугольниками со Всевидящим Оком внутри. Причём в левом треугольнике Око смотрело вверх, а в перевёрнутом правом Всевидящее смотрело вниз! Треугольники эти соединились, получилась уже шестиконечная звезда. А что у неё было внутри, я так и не понял. Громогласно разнеслось: «Открыто!». И включился свет.