http://proza.ru/2023/02/17/845
Погода была говенная, небо затягивала молочная пелена, только что прошел мокрый снег, оставив на асфальте тающие белые пятна. Народ на Коломенской валил во все стороны. Антон ждал трамвая, застегнув куртку до подбородка и заткнув уши наушниками. Дама в коротком меховом полупальто перешла трамвайные рельсы и встала на остановке. Антон скосил взгляд на полные бедра в лосинах, потом на лицо. Густые волосы нависали на глаза и закрывали шею, зато виски были выбриты, в ушах поблескивали сережки. Румяное лицо было как с портрета купеческой дочки. Ба, да это Лида! Он тронул ее за рукав.
— Антон! — воскликнула она, распахнув глаза.
— Рад встрече, — они смотрели друг на друга и улыбались. Антон предложил: — Может, прогуляемся?
Они пошли по Судостроительной. Лида посматривала на него с интересом. Как и летом, она была ярко накрашена, но это не выглядело вульгарно.
— Классно выглядишь! — сказал Антон.
— А ты изменился.
— В какую сторону?
— В лучшую. Женился?
— Даже не собираюсь!
Лида расстегнула полупальто. Антон с удовольствием взглянул на ее грудь. Лида засмеялась, румянец выступил на ее щеках.
— Давай махнем в клуб? — предложил он.
— В жопу все клубы. Давай лучше погуляем!
— На улице противно, мокрый снег идет.
— Пусть идет, мы ведь не сахарные. — Лида улыбнулась. — Ну что, еще не встретил девушку своей мечты?
— Пока нет. А ты?
— Тоже пока нет.
Антон видел, что она рада встрече, и бесцеремонно разглядывал ее. Полупальто ей не шло, а лосины шли, хотя она нисколько не похудела с лета. Несмотря на этот минус, Антон страстно хотел эту породистую девку с мясистыми выпуклостями. А еще ей очень шла новая прическа. Лида улыбалась, казалось, она читает его мысли.
Судостроительная улица навевала тоску. Голые деревья, черные вблизи, вдали сливались в серую дымку, из которой вырастали девяти и пятиэтажки, тоже серые и унылые. Антону были неприятны эти дома, казалось, они источают спертый запах жилищ.
Он взял Лиду за руку.
— Пойдем в «Нору» или «Гвоздь»?
— Зачем?
— Хочу сделать тебе подарок.
Лида остановилась.
— Приятно слышать, но это лишнее.
— Мы старые знакомые, представь, что мы встретились в Новый год.
— Ты хочешь купить мне какую-то вещь? — спросила она. — Сказать правду, мне самой надоели эти сапоги и шуба. В декабре маме сделали операцию, понадобились деньги, а брат сидел без работы. Поэтому я влезла в кредит. Но ничего, к концу года расплачусь.
— Я могу тебе помочь. У меня сейчас с этим порядок.
— Не надо! — выпалила Лида. — Я же работаю, значит, справлюсь сама.
— Мне нетрудно. Я в шоколаде!
— Нет!
— Тогда пойдем, я просто накуплю тебе барахла!
— Зачем?
— Красивая девушка должна иметь красивые вещи. Пошли!
— Никуда я не пойду! Я буду чувствовать себя обязанной.
— Ты мне не обязана! — Антону импонировала ее реакция. — Просто ты мне нравишься, и я хочу сделать тебе приятное!
— Тогда купи чего-нибудь вкусненького! Фруктов!
— Это само собой! Такое я даже не считаю.
— И хватит!
— Я хочу сделать стоящий подарок.
— Не надо!
— Чего ты уперлась? Девчонки любят подарки!
— Подарки, а не авансы!
— Да не аванс это! Ну тебя! — он бросил ее руку и пошел вперед.
Лида догнала его.
— Ты должен понять меня!
— Это ты должна понять! — он повернулся и схватил ее за отвороты пальто. — Ты заслуживаешь гораздо лучшего, чем этот… рыбацкий бушлат!
— Рыбацкий бушлат?! Что?! Это полупальто! — она тоже схватила его за куртку, Антон оступился, и они чуть не упали, если бы Лида не удержала его.
Антон устоял, их лица оказались рядом, и он ощутил ее взволнованное дыхание. Его рука была рядом с ее грудью, он мог бы положить на нее ладонь. Лида ждала. Он дотронулся до ее груди, но она отняла его руку. Антон потянулся, чтобы поцеловать, она подставила щеку. Он прижался к ней. Даже через одежду от нее исходило что-то подлинно женственное.
— Ты заслуживаешь самых модных, самых красивых вещей… Я видел тебя летом, — пробормотал он.
— Ты меня еще не видел, — прошептала она. — Насчет вещей — не надо, хорошо?
Антона злило ее упорство. Он представлял, в какие вещи мог бы облечь ее, представлял, как выгуливал бы ее, как породистую кобылу, большеглазую и счастливую. Да она бы самой себе понравилась, не отходила бы от зеркала. Ста тысяч бы не пожалел на нее, дуреху. Что ж она такая дура? Трахнуть бы ее.
Они пошли дальше.
— Кстати, что ты делаешь на выходных, в субботу? — спросила она, вернув прежний беззаботный тон.
Антон пожал плечами.
— Коллега с работы пригласила меня на день рождения, все будут парами, а я одна, — сказала Лида и спросила: — Составишь компанию?
Антон улыбнулся.
— Только с условием. Подарок я беру на себя.
— Я хотела купить духи.
— Учту.
Антон купил в «Иль де Ботэ» флакон «Шанель номер пять» за пятнадцать тысяч рублей. Он не стал копаться, выбрал те, которые считались приличными.
В субботу встретил Лиду возле ее дома, и они поехали к ее приятельнице на такси. Лида появилась в своем меховом полупальто и облегающих брюках, туго стянувших пышные ляжки. От нее приятно пахло, лицо сияло улыбкой. Было в этой девушке что-то особенное, настоящее, исходящее от нее, как лучи. Антон смотрел ей в глаза и плавился от удовольствия, простив ей в эту минуту и полупальто, и то, что она слишком толстая.
— Спасибо, что принял мое предложение. Одной мне было бы некомфортно, — сказала она своим густым певучим голосом.
— Почему?
— Там все будут парами, начнут доставать, спрашивать, когда я себе парня найду. Бесят.
По дороге Лида рассказала, что работает медсестрой в стоматологической клинике, а подруга, к которой они ехали, - в той же клинике администратором. Она будет со своим другом. Еще будет ее дочь с женихом. Лида сказала, что не могла отказать, подруга бы обиделась.
Когда они приехали, и Антон увидел Наталью — так звали именинницу, — он был впечатлен: на вид ей стукнуло лет сорок пять, но как она выглядела! Ее лицо не то что хранило следы былой красоты, оно было красиво, именно красиво — светлоглазое открытое лицо русской женщины. На ней было серое облегающее платье, подчеркивающее полноватые формы, и украшения из бирюзы.
Ее другом оказался парень немногим постарше Антона — Денис, худой, высокий, с татуированными до запястий руками. А ее дочь Олеся, стройная девушка, вероятно, ровесница Лиды, в плане внешности сильно уступала матери: плоская грудь, узкие бедра, невзрачное лицо, а больше всего ее портили перекачанные губы, похожие на опухоль между носом и подбородком. Антон решил, что она любит пососать, но, даже учитывая такое немаловажное обстоятельство, если бы пришлось выбирать между ней и ее мамочкой, он бы, не задумываясь, предпочел вторую. Ее жених, Тима, представлял собой жалкое зрелище: сутулый, неспортивный, с сережкой в ухе.
Лида была в тесной кофте с глубоким вырезом, в которой выгодно смотрелись ее шея и грудь. Внизу под краем виднелась узкая полоска тела. Лида выглядела богатырской девахой. Антон был уверен, что, если б ей скинуть килограмм пятнадцать, она бы без всякой пластики затмила всех порнозвезд.
Антон заметил, что Наталья взглянула на него несколько раз. Он знал, что в приталенной синей рубашке, в модных джинсах с поблескивающей пряжкой ремня и массивными «Касио 7000», выглядывающими из-под манжеты, подтянутый, с приветливым лицом и чувственными губами, он непременно привлечет внимание стоящей женщины.
Дамы отправились на кухню, а мужчины расположились в зале, где на стене висела большущая плазма и уже стоял сервированный стол. Зала обнаруживала признаки качественного ремонта и имела соответствующую обстановку. Денис и Тима сидели на диване и разговаривали, Антон расположился в кресле. По ящику шел концерт российской эстрады.
— Может, по вискарю? — спросил Тима, обращаясь к Антону.
— Было бы неплохо.
Вскоре они втроем ополовинили литровую бутыль «Чивас Ригал». Стол ломился от закусок. Когда уселись, Лида пробила электрическую искру: ее грудь казалась главным украшением застолья.
— Чего вы? Мне неудобно, — бормотала она.
— Лидка, ты супер! — сказала Наталья. — Знаешь песню «Сексбомба»? Это про тебя. Вы с Антоном прекрасно смотритесь.
Было весело. Сначала Наталью поздравила дочь и вручила ей коробку, в которой была мультиварка.
— Дорогая мамочка, это чтобы тебе проще было готовить свои любимые супы! — сказала она и чмокнула мать накачанными губами.
Наталья сделала вид, что мультиварка оказалась сюрпризом. Потом поздравлял Денис.
— Лапуль, я говорить не мастак. Просто, вот, это тебе.
Он вытащил из-за спины пару красных перчаток и плоскую упаковку, в которой были колготки в сеточку.
— Что это? — Наталья подняла брови. — Перчатки?
— И еще кое-что.
— Колготки! В сеточку! — воскликнула Олеся.
Смеялись все, кроме Дениса. Наталья хохотала до слез.
Дошел черед до Лиды и Антона. Лида сказала поздравление, общие слова, как обычно — здоровья, счастья, любви, но говорила искренне, предварив выражением благодарности за помощь на работе. Поднялся Антон.
— Я присоединяюсь к сказанному, а это наш с Лидой подарок.
Он протянул небольшой красный сверток, перетянутый радужной лентой. Лида встала рядом и взяла его за руку.
— Что там? Мам, покажи!
Наталья взглянула на Антона и Лиду.
— Разворачивайте, — улыбнулся Антон.
Вручая подарок, он ожидал, что его оценят, но, когда почувствовал горячую ладошку Лиды и ее плечо, обрадовался по-настоящему — сладкое волнение пробежало по телу.
Наталья была тронута и рассыпалась в словах благодарности. Она поднялась и, наклонившись над столом, поцеловала Лиду и Антона. Лида прошептала ему в ухо:
— Молодец! Классный подарок.
Они пили вино, виски, ели, болтали, было весело, наделали кучу фоток. Когда за окном стемнело, Наталья включила светильники, напоминающие старинные уличные фонари.
— Давайте танцевать? — предложила она.
Включили романтичную музыку, подходящую для медленных танцев.
— Все танцевать! — воскликнула Наталья. — Дамы приглашают кавалеров, а своего выбирать нельзя! Олесь, ты с Денисом танцуешь.
Наталья подошла к Антону, который взял ее за талию, а она положила руки ему на плечи. Он подумал, что, если бы узнал эту женщину без участия Лиды, непременно постарался бы довести дело до секса, уж точно приложил бы для этого больше стараний, чем, скажем, уговаривая Машу, которую выгуливал на ВВЦ.
— Вы красивая женщина, — прошептал он, наклонившись к ее уху.
— Спасибо, но до Лиды мне далеко. Я даже в ее возрасте не была такой. Так что тебе повезло, помни об этом! — улыбнулась Наталья.
— Открою вам секрет: мы друзья.
— Серьезно? Только не говори, что дело в тебе!
— В ней.
— У нее никого нет! Я знаю!
— У нее есть одно сумасшедшее правило, оно гласит: только после свадьбы.
— Что за чушь! Хотя по любви — похоже на нее. Ну так влюби ее в себя. И сам влюбись. Не пожалеешь. Поверь мне.
— Хорошая идея.
— Начни прямо сегодня.
— Каким образом?
Наталья посмотрела на него как на идиота.
— Тебя учить надо?
— Мне кажется, она не останется ночевать.
— Да кто вас отпустит-то? После стольких возлияний. Только будь понастойчивей. — Мелодия закончилась, Наталья сжала его руку, подбодрив напоследок. Антон подумал, что просто она хотела бы оказаться на месте Лиды.
Потом он танцевал с Лидой, прижимался к ней, упираясь в ее полную грудь, она отстранялась, но он тянул ее к себе, обхватив за талию. Ладони говорили ему, что она сильная, страстная, вся наполненная жаждой любви, как почка, набухшая по весне. Он склонился лбом к ее лбу, рядом оказались ароматные губы.
Каждой паре досталась отдельная комната. Наталья отказалась слушать Лиду, которая говорила, что должна ехать домой, и буквально впихнула ее в комнату к Антону, плотно закрыв за ней дверь. Они остались вдвоем, двуспальная постель была разобрана.
— Ну, вот мы и одни, — поигрывая бровями, произнес Антон.
Лида сплела пальцы рук, она выглядела как школьница, впервые оказавшаяся наедине с парнем.
— Ты ведь рассчитывал на это? — спросила она.
— Жду не дождусь, когда стяну с тебя брюки, — пропел он бархатным голосом.
— А я предупреждала, чтобы ты ни на что не рассчитывал.
— Что за хрень, Лид?! Любой парень на моем месте только и думал бы, как уложить тебя на эту кровать.
— Я не динамлю тебя. Я предупреждала.
— Это очень помогает. Спасибо. — Антон принялся раздеваться. — Не знаю, как ты, а я буду спать здесь.
Из-за двери донеслись охи-вздохи то ли мамы, то ли дочки.
— Спроси там, может, кто-нибудь подвинется, чтобы тебе было где переночевать, — оставшись в облегающих трусах, Антон лег на одеяло и заложил руки под голову.
— Что с тобой? — с удивлением произнесла Лида. — Ты покрыл себя татуировками?
Антон поднялся, с раздражением щелкнул выключателем и вернулся на кровать.
— Только начал.
— Ты очень поздоровел, — по ее интонации трудно было понять, то ли она смягчилась, то ли приятно удивлена произошедшими с ним переменами, но какой же сладкий тембр имел ее голос.
Она опустилась на противоположный край кровати. Прошло пять минут. Лида не двигалась, слышалось только ее дыхание. Странно, но рядом с ней Антон совершенно забыл о пикапе. Он повернулся и одним движением оказался возле, схватив ее за руки.
— Это же противоестественно, пойми ты это! Мы молоды, нас тянет друг к другу, ты ведь тоже хочешь, так какой смысл идти наперекор себе?
— Я так не могу.
Антон схватил ее за плечи и повалил на спину, впился в рот поцелуем. Она ответила жадными губами. С минуту они просто целовались, сопя, не в силах оторваться друг от друга, он сжал ее грудь. Она убрала его руку, он вернул ладонь на место. Лида пыталась сбросить ее, но он стиснул грудь и продолжал целовать. Придавил ее собой и хотел задрать кофту. Началась возня. Лида сопротивлялась, брыкаясь и сбрасывая с себя его руки. Она оказалась сильной, как спортсменка. Кровать заскрипела. Антону не удавалось с ней справиться. Он взмок. Пришлось остановиться, чтобы перевести дух. Они лежали рядом и тяжело дышали.
— Сними с себя всю одежду, она не идет тебе! — потребовал Антон.
Произошло то, чего он не ожидал. Лида послушалась, расстегнула брюки и спустила их на пол. Он смотрел на ее прямую спину с задравшейся кофтой, на полоску трусов, передавившую талию. Он сел на колени сзади нее. Она повернулась вполоборота, чтобы держать его в поле зрения. Антон пытался вспомнить, что советуют в таких случаях гуру пикапа, однако все, что он знал, было актуально до той стадии, которая уже оказалась пройдена. В голове этой девушки были возведены бастионы, которые не могла разрушить даже она сама.
Антону казалось, что он никого не хотел, как ее. Когда он смотрел на нее, она была звездой порно, а когда прикасался, превращалась в недотрогу. Это страшно бесило, он не мог ни о чем думать, было только одно желание — обладать. Он запустил пальцы ей в волосы и поднял их, открыв шею. Лида насторожилась. Он поцеловал ее в шею и почувствовал, как это ломает ее сильнее напора.
Лида склонила голову, подставляя поцелуям шею. Он тянулся губами, пробираясь к маленькому уху, взял тихонько за плечи. Он держал ее за плечи и целовал. Ее дыхание изменилось, он притиснул к ней член. Лида повернулась, и они поцеловались. Его руки скользнули под кофту. Она стала расстегивать пуговицу за пуговицей, сняла кофту и повернулась к нему спиной. Антон расстегнул лифчик и помог бретелькам соскользнуть с плеч.
Лида подняла руки, чтобы убрать с шеи волосы, и его руки тут же скользнули под локти и взяли за грудь, сжали ее. Он целовал и лапал ее. Лида не выдержала, повернулась, припала к его губам, целовалась, прижимаясь и задыхаясь от нежности, взяла в ладони его лицо. Он отвел ее руки. Большая грудь смотрела на него как сообщник. Он потрогал соски, положил ладони на грудь и упивался тем, что она не помещается в них. Лида закрыла глаза, тихий возглас слетел с ее губ. Она двинула бедрами и потянулась вперед. Вспомнилась рекомендация из какой-то пикаперской книжки, что в решительный момент, дабы сломить последнее сопротивление, надо дать в руку девушке член. Антон поднялся и приспустил трусы.
— Иди ко мне! — прошептал он.
Она посмотрела на член, взяла на ладонь яйца, как бы взвесив их, и сжала, потом взяла член и открыла головку. Антон смотрел на это. Феерия!
— У тебя классный член, — прошептала она.
Антон схватил ее за плечи и хотел поцеловать. Лида убрала руку и отшатнулась. Он замер. Она отодвинусь, чтобы он не достал ее, и закрыла руками грудь.
— Ну, чего…
Она покрутила головой.
— Ты же хочешь!
— Не могу.
— Ты дура?
— Прости, мучаю тебя, и сама мучаюсь.
— Это мазохизм! Мужчины и женщины не могут друг без друга, потому что такими созданы. Это природа! Я хочу тебя, ты меня, что еще надо?
— Ты должен быть только мой, должен любить меня, а я тебя!
— Ты в церковь ходишь? Ты просто придумала это все! Вместо того чтобы получить наслаждение, выдумываешь одну огромную проблему. Зачем, если можно просто расслабиться и целую ночь быть счастливой? И еще одного человека сделать счастливым.
— Я хочу быть счастливой всю жизнь, а не одну ночь! — она схватила лифчик, кофту и стала одеваться.
Он смотрел на ее округлые энергично двигающиеся плечи, на то, как она надевала лифчик, словно солдатское снаряжение, застегивала его.
— Ну так давай поженимся! — выпалил он.
Она поднялась.
— Никогда не обманывай, если хочешь просто потрахаться! Сперма затуманила тебе мозги. Ты видишь во мне кусок мяса, а не девушку. Сейчас ты хочешь меня, а когда увидишь другую, захочешь ее, красивых много.
— Да любой парень захочет другую! И любая девушка захочет другого. С этим сталкивается каждый человек. Но не факт, что это произойдет. Зачем об этом думать сейчас, когда за пределами этой комнаты для нас никого нет?!
— Я так не могу.
— Я же сказал, давай поженимся!
— Антон, ты хочешь трахаться, а не жениться!
Он приблизился, уткнулся в нее торчащим членом и вдруг схватил в охапку и повалил на кровать, стал толкаться в ее бедра. Лида пыталась свалить его, била по голове, а он все дергался, пока не кончил. Это на какое-то время ослабило его, и она свалила его с себя. Он лежал на спине, сжав кулаки и тяжело дыша.
— Прости, — сказала она. — Нам не следовало оставаться вдвоем. Наверное, было ошибкой приглашать тебя.
Она достала салфетку и вытерла себя.
— Ты дура! — прошептал он. — Какая же ты дура.
— Ругай меня, ругай, — вздохнула Лида. — Наверное, и впрямь дура.
Она тихо вышла. Антон не мог успокоиться, было больно и стыдно. Он забрался под одеяло, чувство обиды не покидало его. Он так и не отымел ее, воображение рисовало ее влюбленные глаза и полные ляжки, как она ложится и раздвигает их по собственному желанию.
Послышался тихий звук, похожий на щелчок. Лида не возвращалась. Антон понял, что она ушла. В нем поднялась злость. Почему он, молодой и здоровый, с кучей бабла, вынужден просить и унижаться?
Он оделся и тихо пробрался в прихожую, ощупью нашел куртку и ботинки. Долго не получалось открыть дверь, приходилось двигать рычажок во все стороны и делать это осторожно, чтобы не услышали. Замок открылся, и Антон оказался на лестничной площадке.
Был четвертый час ночи. Он ехал домой на такси. У метро Коломенская увидел на тротуаре одинокую женскую фигуру. Какая-то тупая животная тоска заставила его остановить машину и выйти. Она была в длинном пальто с капюшоном.
— Привет, — сказал Антон тоном, каким выражают соболезнования.
— Привет, — ответила она, обернувшись.
Она чем-то смахивала на Анджолину Джоли, у нее была широкая челюсть и темные круги вокруг глаз. Из капюшона торчали космами волосы, было заметно, что брови подведены криво. Страшной бы он ее не назвал, хотя... Нет, трезвым бы он точно назвал ее страшной.
— Мне одиноко, если вам тоже, давайте пообщаемся?
Она кивнула и достала из кармана сигарету. Антон козырнул крутой зажигалкой, но она не оценила. Она прикурила и подняла на него глаза, потратив какое-то время, чтобы сфокусировать взгляд.
— Шампанского?
— Лучше по водочке, — сказала она.
Антону не хотелось водочки, но пришлось согласиться. Они пошли в круглосуточный возле метро, он взял бутылку водки, два пластмассовых стакана и банку маринованных огурцов.
— И презервативы, — сказал он на кассе.
Новая знакомая промолчала. Антон не решался взглянуть на нее в ярком свете.
Когда они вышли на улицу, он спросил:
— Куда пойдем?
— В подъезд.
Они перешли Новинки к Орбите. Когда оказались перед подъездом девятиэтажного дома, она сказала:
— Только не шуми, я здесь живу.
Они поднялись на лифте на последний этаж. К счастью, там не горела лампочка. Антон открыл бутылку и налил, ей побольше, себе немного. Ему водка не пошла. Привкус сгладил маринованный огурец. Девица запила рассолом прямо из банки. Она скинула капюшон и расстегнула пальто. Секс наклевывался. Это возбудило Антона, казалось, это происходит с ним из-за Лиды, назло ей.
Собутыльница распахнула пальто. Темнота была на стороне Антона. Надо было с чего-то начать.
— Ты симпатичная, — сказал он, и его передернуло от этих слов.
— Давай еще, — она протянула пустой стакан.
Антон налил ей полстакана, себе — на донышко. Она поднесла стакан к губам и чуть не подавилась.
— Куда ты столько льешь, охерел, что ли? — она совсем окосела, мимика стала тяжелой.
Снова запила из банки, пустив по подбородку струйки рассола. Антон не стал доставать огурец после нее. Еще стакан, и она рухнет на пол и уснет.
— Я хочу тебя, — сказал он.
— Я тоже хочу.
Он достал член. Она взглянула на него, подняв криво подведенные брови.
— Ну, и че ты хочешь, чтоб я сделала?
— Чтобы пососала его.
— А давай я лучше минет сделаю, — промямлила она и хотела наклониться, но качнулась и повалилась назад.
Антон чуть не расхохотался, он бы непременно засмеялся, если б это не помешало достижению цели. Он поднял ее, давясь от смеха.
— Держи меня, — пробормотала она.
— Сама держи, — он сунул член ей в лицо.
Она схватилась за него и постаралась выпрямиться, используя как опору. Антон взял ее за голову и прижал к лицу член. Она разинула рот. Антон держал ее голову, перебарывая отвращение от липких волос. Она с трудом подняла веки. Антону казалось, что он трахает голову, которую вынул из мусорного бака. Натуральная бомжиха.
Она отвернулась, чтобы перевести дыхание и сглотнуть слюну. Антон стал дрочить, а она смотрела на него с недоумением. Он кончил, брызнув ей в нос, девица отодвинулась, и остальное попало на одежду.
— Ты че творишь-то? — промямлила она.
Антон застегнул молнию и вызвал лифт. Ему хотелось в ванную, тереть себя мочалкой, облиться чем-нибудь наподобие кислоты, чтобы растворить даже воздух, которым дышал вместе с ней.
http://proza.ru/2023/02/24/1013