Он родился 25 апреля 1969 года в городе Москве. Когда ему исполнилось семь месяцев, его мать уехала работать по контракту с киевским ЦСКА в столицу Украины. Она была на тот момент массажисткой в команде хоккеистов ЦСКА. Спустя три года, она выходит замуж за инженера Кветковского Николая Ивановича. И он усыновляет Олега. Настоящий его отец, известный фигурист, но имени его тактично называть не буду, никогда не интересовался своим сыном, не проявлял к нему должного внимания и интереса. Впрочем, тайна его рождения, оставалась для меня таковой, вплоть до 2010 года. Но об этом позже. Про такого многогранного и интересного парня, хочется рассказать последовательно и, насколько получится, в повествовательном ключе.
Когда Олегу было пять лет у него родилась сестра Нелли, чернобровая и черноглазая красавица. В 1976 году он пошел в школу, там же в Киеве, а в 1986 году её окончил с золотой медалью. Выбор профессии за него сделала судьба. Олег учился в школе с литературно-художественным уклоном, были раньше такие! С восьмого класса посещал фотокружок, а затем в девятом записался в школьную драмстудию. Школу курировал Киевский Театральный Институт. На смотрах школьной самодеятельности постоянно присутствовали педагоги и режиссеры из аль-ма-матер. И естественно, что красивому и статному юноше, темноволосому и синеглазому, предложили поступить в театральный институт, что он после школы и сделал.
Уже на первом курсе в 1987 году ему предложили главную роль в фильме-сказке «Седой медведь». Он с удовольствием согласился, но после съёмок признался, что не этого от кино ожидал и с головой погрузился в театральную атмосферу, решив связать жизнь со сценой. Параллельно с театральным вузом он кончает технический курс фотохудожника, что в дальнейшем ему очень в жизни пригодится. Ну, а в 1989 году, волею судьбы и обстоятельств, он знакомится с Владимиром Алексеенко, приезжает с ним в Москву и принимает его предложение на съемку в детективном фильме «Загорянка,18». Именно тогда, в его первый приезд в столицу, я и познакомилась с ним в павильоне «Культура»на ВДНХ в августе месяце. Каким он мне тогда показался? Красивым и застенчивым. Он даже стеснялся своей внешности, как мне показалось тогда, прятал свои выразительные глаза под длинным козырьком бейсболки. Говорили мы в первый день нашего знакомства мало, в основном разговор касался моего сценария и разговаривали мы об этом, преимущественно с Алексеенко и Клёнской. Олег сидел тихо в сторонке и внимательно слушал то, о чем шла речь, но больше всего, как мне показалось, его интересовало то, что происходило вокруг: виды Москвы, территория ВДНХ, эти великолепные фонтаны, статуи, фонари и павильоны. Потому что, когда мы решили гулять, он уже не помнил ничего из того разговора, который происходил минуту назад в его присутствии. В него бурно проникало то, что было вокруг и что являлось предметами его созерцания. Мы гуляли часа полтора в тот вечер, потом проводили их всех троих на метро на закате солнца и разъехались по домам.
Учиться в театральном институте ему оставался ещё год. А там не очень любят тех, кто срывается и уезжает на киносъемки, да и режиссеры стараются внушить своим ученикам,чтобы не разбрасывались. Выбирали кино или театр. И Олег уезжает обратно в Киев. Но, все же окончив там в 1990 году свое обучение, возвращается к предложению Алексеенко и приезжает в Москву, получив официальное приглашение «Мосфильма». Предвидя все перемены в жизни сына, а так же перемены в жизни страны, сюда приезжают и его родители с сестрой. Они поселяются на Преображенке в квартире его бабушки и деда, которую до отъезда матери в Киев, занимала ещё и сестра матери Елена. Теперь у неё было свое жильё в Измайлово рядом с метро Первомайская.
После возвращения в Москву для матери Олега началась новая, другая жизнь. Отец же потерял свою любимую работу. Мать Олега, Татьяна Алексеевна Захарченко по мужу Кветковская, устроилась в косметический салон массажисткой, прежняя профессия пригодилась, сестра Нелли – на почту, а Олег, для которого в отличие от матери москвички вообще всё было внове, стал работать на студии вместе с Алексеенко. Володя был тут для него путеводителем и по жизни и по профессии. Опыт в кино у Олега уже имелся, а вот опыт общения с людьми в творческом коллективе предстояло только обрести. Он, как многие заметили, не очень общителен, скорее – замкнут. Это объяснялось вначале его киевским акцентом. Ему, после приезда, целый год ставили речь, потом многие заметили, что вообще от природы он не разговорчив. Общий язык он находил только в обществе Тани Максимовой, моей сокурсницей по киношколе и, потом, как выяснилось, его ближайшей родственницы. Она, будучи знакомой с Алексеенко, ещё до нас всех, она знала Володю задолго до поступления в киношколу, так как занималась в его кинокружке с седьмого класса, показала ему однажды фото своего украинского родственника, студента Киевского Театрального Института. И Алексеенко тут же пленился его внешностью. А когда до него дошли слухи о «Седом медведе», Володя решил ехать в Киев и агитировать Олега приехать на работу в Москву. Так всё и сложилось. Съемки «Загорянки» начались здесь в павильонах студии имени Горького. Потом группа переехала на натуру в Краснодарский край. Марина Клёнская, которая играла в фильме главную роль Натальи Егоровой, рассказывала, что художники-гримёры на первых порах старались гримом замазать его чёрные брови и сделать не очень яркими черты лица. Но красоту его нельзя назвать яркой. Она, скорее, неброская и нежная. А иной раз бывает и резко отточенная, когда для роли требуются более живые акценты. Потом всё-таки во второй половине съемок первой части, гримировать его так перестали. И тут в фильме открылись его совершенно другие индивидуальные черты. Его молчаливая сдержанность в кадре вполне компенсировалась яркой выразительностью его лица и глаз. Мимика и жесты были скорее скупыми, он редко выражал ими чувства и эмоции, они и так явственно сквозили на его лице, проступая в ярком румянце.
Съёмки 1990 года были удачными, группа вернулась из экспедиции, начался монтаж и озвучка. Работали быстро, так как деньги уже были на исходе. И к сентябрю всё было готово. На съемки второй части в экспедицию взяли уже и меня, как сценариста. Этот август 1993 года, запомнился мне надолго. Собственно, снимать стали ещё в 1992, но деньги закончились и всё остановилось на год. Помню курьёзные моменты с этой поездкой связанные. В Ейске мы задержались не надолго, снимали там всего девять дней. Нужны были некоторые городские виды и съемки в парке им.Поддубного, в «Загорянке,18», он выступает как Центральный парк, но не весь, а лишь некоторые его части.
Итак, мы приехали в Ейск в августе 1993 года и сразу на второй день, предварительно искупавшись в Азовском море, приступили к съемкам. Было жарко, днем температура доходила до 34 градусов в тени. На солнце – ещё жарче. Ближе к вечеру, когда работа была закончена, намеченная на этот день, мы все рванули на берег Таганрогского залива на пляж Каменка. Не помню сколько мы там пробыли, но Олег со своей белой кожей в этот раз очень здорово пострадал. «Ты же сгоришь сейчас!» - первой крикнула ему сердобольная Танька и закрыла его полотенцем. Надо добавить, что она приехала сюда, как частное лицо. Когда пришли в гостиницу, то поняли, что он не просто обгорел. Кожа на плечах у него сползала целыми клочьями, но боли пока не было. Она появилась только ночью, когда всё затихло и успокоилось. О, какая это была для нас ночь! Олег стонал и охал, бегал по комнате, не мог ни лечь, ни сесть, тело горело. Танька бегала с бутылками кефира и примочками, из всех холодильников сразу исчезли сметана и простокваша, ими мазали обгоревшего Олега, его барскую белую кожу. «Ну, конечно, разве можно с такой кожей на пляж!» - возмущалась Клёнская и по праву. На следующий день он слег с температурой и снимали без него. Курьёзным было ещё и то, что камера не настроенная на такую жару, постоянно выдавала брак. «Плёнка плавится в аппарате», - говорил тогда наш оператор Кустарёв Леонид. Но все-таки с горем пополам сняли то, что было необходимо для фильма, атмосферы показываемых там событий.
Что касается городского Ейского музея, то надо сказать, что он имел у наших киношников большой успех. Много музейных экспонатов было связано именно с кино. Дело в том, что в этом городе родился и вырос Сергей Бондарчук, наш знаменитый кинорежиссер, а так же наша кинодива, самая популярная актриса 60-х – Нонна Мордюкова. Им была посвящена огромная экспозиция. Олег там любил торчать подолгу, тем более, что музей находится прямо у входа в городской парк. Сейчас в наше время, там музей восковых фигур, ну это так, к слову. Будучи в Ейске на съемках Олег очень страдал от отсутствия нужной ему литературы, так как его интересы были связаны только с историческими вещами. И вот когда мы, наконец, вернулись в Москву, тут уж он отвел душу. Помню, приехали на ВДНХ, на прогулку. Долго ждали Петрова и Вику Карелину, а затем вместе отправились на книжную ярмарку, которая в тот день начинала свою работу. Ох и потаскал он нас в тот день по ларькам и магазинам. Ярмарки ему оказалось мало, не нашел, то, что искал. Нашли магазин у Северных ворот. Очень любопытный книжный салон. Там и вправду было много всего того, что в Москве было редкостью. Ведь издавалась в основном к осени только школьная литература. А тут и классика, и детективы, и военная литература, и наш Олег зарылся в прилавках с головой. Его интересовали Тамплиеры, война Алой и Белой роз, всякие Людовики, короли Генрихи и т.д. к чему мы тогда не проявляли должного интереса и просто над Олежеком нашим посмеивались. Да, он действительно знаток и любитель исторической литературы, причем очень серьезной, философских трудов и книг по истории искусств, в чем они с Володькой во многом схожи. Их объединяют подобные интересы, что в наше время большая редкость. Зато к Олегу можно было всегда обратиться с вопросом на подобную тему. Меня к тому моменту тоже очень увлекла военная литература, тем более, что с приходом к власти демократов, очень многие исторические факты были искажены, а в той части истории, которая касается второй мировой войны – были просто преступные факты и домыслы современных журналистов-негодяев, поэтому хотелось узнать правду из первых рук, от тех, кто воевал сам и был очевидцем тех событий. Это можно было сделать только читая многочисленные мемуары и документальные книги прошлых лет, чтобы сопоставить и проанализировать факты с разных сторон.
А потом в апреле 1994 года произошло событие жуткое и непредсказуемое никем из нас, детектив не на нашей съемочной площадке, а в реальности.
Я заканчивала тогда по просьбе Володи писать третью часть детектива, а они работали над монтажом и озвучкой второй уже снятой части. И вдруг случилось это…
Я пришла в детский сад №29, в котором работала воспитателем, утром на работу в первую смену к семи часам. Был апрель, пятница, это хорошо помню. Потом все дни смешались, из головы уплыла даже дата. Так вот, мы приняли детей, покормили их завтраком и стали собирать на музыкальное занятие. Няня Люба включила радио, стоявшее на столе. Я села за стол и стала записывать в журнал прихода отсутствующих и вдруг в программе новостей раздался голос диктора…Передавали сводки о происшествиях за прошедший день и в них сообщили: «Вчера, в 20 часов вечера, на Дмитровском шоссе был задержан автомобиль за превышение скорости. Сотрудники ГАИ вели его не один километр по оживленной трассе, когда же им, наконец, удалось его остановить, в машине были обнаружены кроме нетрезвого водителя, ещё двое молодых людей и большой сверток на заднем сиденье. Развернув его, сотрудники ГАИ увидели завернутого в ковровую дорожку человека. Он находился без сознания. Лишь с приездом скорой помощи – этого гражданина удалось привести в чувства. Им оказался известный киноактер – Олег Кветковский. Артист был отправлен в одну из московских больниц. Ведется расследование». Я сидела и не могла ничего понять. Что я слышала сейчас был сон на яву или бред? Я даже переспросила об этом няню Любу. И она подтвердила, что слышала тоже самое. Мы отвели детей на занятия музыкой в зал и я бросилась звонить на студию. Подошел Алексеенко. Люба тоже разволновалась не на шутку, она видела в каком я была растерянном состоянии, стояла рядом со мной в коридоре у телефона. Я сразу спросила Володю про Олега. Но он ничего не знал. Больше того, он сказал, что они ждут его сейчас на озвучке, но Олег почему-то не едет. Затем я рассказала всё, что слышала сейчас по радио. Володька был шокирован не меньше меня. Дальше начался кошмар. Я перезвонила на студию через час и Панков, наш актер, который исполнил роль Терещенко у нас в фильме, сказал, что Алексеенко и Клёнская поехали в больницу к Олегу. Они связались с родителями Кветковского и мать подтвердила всё, про этот случай. А что произошло на самом деле, мы узнали лишь спустя пять дней. Когда Олег уже мог говорить, он рассказал следователю из прокуратуры историю своего похищения.
Через неделю мне позвонила вечером Вика Карелина и рассказала следующее: после приезда в Москву, друзей у Олега по месту жительства не было. Он не общителен и ни с кем особо не сходился. Всё его общение составляли коллеги по киностудии. Но спустя некоторое время он познакомился с парнем из соседнего дома, учащегося техникума связи. Тот показался ему искренним и простым. Кветковский вскоре начал с ним тесное общение. Часто бывал у него дома, сам приглашал его к себе в гости. Но потом стал замечать за своим новым знакомым некоторые странности. Тот избегал женского общества, вёл себя с Олегом жеманно, наигранно, чего в начальной стадии их дружбы не было. К этому парню, Андрею, стали собираться такие же странные друзья. Только лишь после разговора с Алексеенко, когда Олег выложил ему все свои сомнения и Володя кое в чем его вразумил, как малого ребёнка, он понял, что дружок его с Преображенки нетрадиционной ориентации. Таких Кветковский презирал. Но в том случае, испытывал все-таки, некоторую симпатию к этому Андрею, он не сразу с ним порвал отношения. Да, перестал бывать у него и приглашать к себе, но после, как он говорит, откровенного с ним разговора, когда этот парень быстро и умно открестился от всех своих стыдных знакомств, Олег возобновил с ним отношения. Мол, все это не так, как кажется. Андрей не такой, просто запутался в выборе товарищей. А парень оказался не прост. Он исподволь, исподтишка показывал Олега своим товарищам по «голубому» цеху и они по достоинству нашего Кветковского оценили. Больше того: заплатили Андрею деньги от какого-то «голубого» пахана из Дмитрова, чтобы тот Олега ему доставил, для «знакомства». Понятное дело, что в открытую сработать было нельзя и тут Андрей воспользовался своим днём рождения на который и пригласил ничего не подозревающего Олега. Туда на празднование, на квартиру к Андрею, пришли в тот день ещё «гости». И когда пришла пора расходиться, все вышли на улицу и подошли к красивому авто. Приятель Андрея предложил покататься по вечернему городу, на что Олег ответил отказом. Тогда, по словам Олега, Андрей наклонился к нему и неожиданно брызнул чем-то едким в лицо. От отравляющего запаха Кветковский потерял сознание. Дальше он плохо помнит, что было. Мы с ним, спустя время, разговаривали об этом в студии, но он так ничего и не вспомнил, кроме того, что чувствовал вначале, как его куда-то запихивали и во что-то заворачивали. Дальше сознание потухло окончательно. Остановили машину, как уже известно, с подвыпившим водителем, на Дмитровском шоссе, на перекрестке, возле Лобни. Если бы они не превысили скорость, неизвестно чем бы вся эта история для Олега закончилась. Скорее, его бы уже не было в живых. Он помнит, сквозь своё потухшее сознание, только одну фразу, произнесённую в машине: «Тебе платили, ты и вези!» На следствии выяснилось, что заплатили именно Андрею.
Странно получается в жизни, как фарс. Сейчас в апреле 1994 года продали Олега, спустя пять лет в апреле 1999 продадут Алексеенко со студией «Эксперимент». И там и тут продажными предателями окажутся близкие и «лучшие друзья».
После выписки из больницы, где он провел две недели, сознание Олега помутилось. Этого не могли предвидеть врачи, а потому и не давали на этот счет никаких объяснений. Толи подействовала та гадость, что была впрыснута ему в лицо, то ли шок оказался очень сильным от случившегося, но Кветковский стал другим. Дома он старался уединиться, запирался у себя в комнате, никого к себе не впускал, больше того, занавесил своё окно черным шерстяным пледом, чтобы не смотреть на улицу и потому, там был постоянный полумрак. Когда к нему входили, прятался головой под одеяло. На улицу не выходил – боялся. Боялся даже знакомых, изредка приходящих в дом, со студийцами отношения прекратил, на работу не являлся.
Володька ходил сам не свой, желтый, как лимон. На озвучку пригласили другого актера с похожим голосом, даже интонации и оттенки он взял у Олега и правильно их применил, так, что после завершения работы было не заметно, где голос Олега, а где его дублёра. В этом отношении выкрутились. А Олег? Что же с ним будет? Эти вопросы в те дни волновали всех. Володя и Таня старались бывать у него, как можно чаще. Приходили врачи, его мама приглашала домой за деньги ведущих специалистов в области психиатрии, в том числе и профессоров. Но его состояние не приходило в норму. Тогда Марина Клёнская, его партнёрша по фильму, позвонила своей маме в Ленинград, где у той имелись кое-какие связи. Через несколько дней они с Володей выехали туда и вернулись вскоре, привезя с собой профессора-психотерапевта, очень опытного и хорошего врача. Именно он в течении двух месяцев постепенно выводил Олега из данного состояния. К счастью – ему это удалось! Благодаря ленинградскому профессору, его стараниям, Олег в сентябре месяце приступил к работе на студии «Эксперимент» у Алексеенко. Для всех это было тогда приятным событием, как и открытие «Эксперимента» вместе с учебным корпусом.
В 1995 году правда, пришлось семь месяцев быть в простое. В таком положении мы оказались благодаря тому, что в центральном корпусе в одну из октябрьских ночей рухнула крыша. Старое здание студии Горького, а это был один из аварийных павильонов, нуждалось в ремонте уже давно. Когда его передали «Эксперименту» такие условия не обговаривались. Ну, а приняв его с кучей проблем, тут уж не дашь заднего хода. Починиться удалось благодаря вложениям «Олабитекс» и его генеральному директору Васильеву. Но об этих отношениях с ними я уже писала в рассказе о Володе. После, за неимением средств на содержание и дальнейшую эксплуатацию, это было уже не целесообразно, да и не безопасно, нам предоставили здание на Садовочерногрядской улице. Но об этом я тоже уже писала. Итак, до весны 1996 года мы стояли на ремонте. За это время каждый подрабатывал где мог. Когда вначале октября 1995 года провалилась крыша, я устроилась на работу в гардеробную Перловского кооперативного техникума. К февралю, я жестоко заболела, так как сама гардеробная находилась рядом с бойлерной в подвале в сырости и с постоянным искусственным освещением, что плохо повлияло мне на глаза. Село зрение. Танька всё это время работала в монтажной Горького, на проявке и обработке кинопленки. От постоянного красного света испортила себе глаза, как и я, но там все было хуже, она чуть не лишилась зрения. В лучшем положении оказался только Олег. Во первых, в июне у него в семье произошло радостное событие – выходила замуж его сестра Нелли. Невеста к тому моменту уже была на четвертом месяце беременности. Шла она за метростроевца, бывшего детдомовца не имеющего своего угла, но очень хорошего и доброго парня. После свадьбы он переехал к ним жить в их двухкомнатную квартирку на Преображенке. Вот тут Олегу, любящему уединение, стало не очень хорошо дома. Он часто, в связи с этим, ночевал у нас на студии в кабинете у Алексеенко или дома у Карелиных, где в августе того же года вообще жил две недели, спал в Викиной комнате, а она сама пере-ехала на это время в комнату к маме на скрипучий диван. Но тут ему на самом деле по-везло. Именно в августе на «Мосфильм» приехал английский продюсер Тальберг и при-гласил Олега на съемки в Англию. Ему предложили четырёхмесячный контракт на фильм по роману Дика Френсиса «Фаворит». Олег должен был играть там главную роль Алана Йорка. Кветковский согласился и в конце августа укатил в Лондон. Всё шло хорошо, на съемки он уехал не один, это было одним из его условий на момент заключения договора, с ним поехал наш оператор Леонид Кустарёв, с кем Олег уже работал на «Загорянке,18». Кустарев туда отправился в качестве второго оператора. Да, все шло хорошо до ноября месяца. А потом Олегу сообщили из дома, что во время родов, чуть не умерла его сестра Нелька, и что она находится в тяжелом состоянии, и ребёнок, девочка, родилась с травмами, которые на ней потом и отразились. Олег, как сумасшедший, всё бросил в Лондоне, и съемки, и номер в гостинице, и контракт, по которому до конца съемок он не мог покидать пределов Королевства. А он покинул и прилетел в Россию. Десять или двенадцать дней он просидел у постели сестры безвылазно. Не спал, не ел, отдыхал, когда его сменяла мама. Уехал назад в Англию только когда понял, что беда миновала. Но прилетев на место, ждала другая беда. Студия требовала неустойку за его самовольный отъезд и двухнедельное отсутствие. А чем платить? Мы же не голливудские звезды-миллионеры. И Олег почти полностью лишился своего гонорара за съемки. Там это умеют делать! Приехал он домой вначале декабря, почти пустой, а те немногие оставшиеся деньги отдал Нельке и родителям.
Летом 1996 года уезжает в Болгарию со своим новым мужем на постоянное место жительства его тетушка Лена мамина сестра с Первомайки, что в Измайлове, и оставляет ему свою однокомнатную квартиру. Ну, тут все и Олег и его родители, наконец-то, вздохнули свободно. Он переехал туда с одним чемоданом и со своей собакой Ютой. Это черно-белая колли, которая была ему дороже всех на свете. Он сам признавался потом, какое это большое для него счастье, жить одному. Он любил повторять одну фразу, что счастье для него – это Свобода, а Свобода – это одиночество! Так вот, философская мысль теперь его воплотилась в реальность. Ну, а хозяйничал он в своей квартире весьма оригинально. Как то мы с Татьяной приехали к нему. Он встретил нас стоя на кухне за приготовлением обеда для собак, их к тому моменту было уже три. На голове бандана, сам по пояс голый, в синий тренировочных штанах. В комнате кроме дивана, гардероба и книжного шкафа – ничего больше не было, ни тумбочек, ни полочек, даже телевизор стоял на полу, но, похоже, никогда не включался. Танька поставила руки в бока и грозно поглядела на брошенную на пол у балкона тряпку. «Она там лежит уже неделю. Я была у него ровно неделю назад, и эта тряпка там же и лежала», - сообщила она мне. Наклонилась, чтобы поднять. Олег не дал. Говорит, что так собакам удобно, все для них тут делается, а они, мол, в неё играют и на ней тут лежат. Что тут возразишь на умные аргументы? И мы покорно отступили. Но это было позже, а к моменту его переезда разгорался и входил в силу их роман с Мариной Клёнской. Они были друг в друга влюблены ещё на съемках первой «Загорянки». Но тут у Олега появилась квартира и Марина не задумываясь, переехала к нему жить. Жили вместе они, но без росписи, до 1998 года, а потом наметился разлад. Вскоре отношения дали трещину и окончательно охладели. Причину не понимает до сих пор никто. Знают только они сами. Правых и виноватых там никто не искал. После того, как их отношения закончились, они остались хорошими и верными друзьями. И Слава Богу! Ведь друзьями они и до этого были, а что касается любовных отношений… С кем не бывает, надо было попробовать и это. После разлада с Кленской, Олег ещё больше замкнулся. Нет, на студии и в работе он был очень интересный коллега, собеседник и педагог, а дома и в личной жизни предпочитал теперь только общество своих собак. Вторую собаку Альку ему отдал сосед, уехавший в командировку на полгода. Но когда он вернулся оттуда, то собаку свою у Олега так и не забрал, а Олег и не отдал. Вскоре сосед тот совсем переехал в другой район, а Олегу досталось его живое наследство. Алька – это низкорослая, ширококостая дворняжка помесь с таксой. Серая и на коротких ножках собака. Добрая она была только со своим любимым Олегом. Володька рассказывал, как не раз она хватала его за штаны, когда он приезжал к Кветковскому домой. Так и шла размеренно его жизнь и наша студийная тоже. До событий весны 1999 года, когда мы все по милости Дубровина остались без работы. Об этом я уже писала в главе о Володе Алексеенко. А Олег…
Олег устроился внештатным фотокорреспондентом в журнал «Москва». Его приятель и дальний родственник по матери Павловский помог в этом. С начальством ладил, работал на всю катушку с уверенностью и задором. Многие его считали и считают странным, «не от мира сего» человеком. Бывает, плывет в его руки, что-то в виде личной выгоды, но его это будто и не касается. Чего, например, стоила эпопея с одной известной эстрадной певицей из Прибалтики, которая в конце 90-х его просто атаковала своим вниманием. Присылала ему на работу цветы, доставала по телефону, приглашала в гостиничные номера. А для него, как будто ничего и не существовало. Он был абсолютно от этого отстранен. На День Рождения ему в 2000 году коллеги из журнала «Москва» сделали интересный подарок. В коробке из под торта, завязанной красивым розовым бантом, подарили щенка, рыжего спаниеля, английского кокера. Он назвал её Жанной. Итого у него стало три собаки, которые и были для него семьёй. Он все это время жил уединенно, после разрыва с Кленской. Все свободное время проводил дома со своими животными. Не ездил ни на какие светские рауты, на киномероприятия, перестал даже бывать на фестивалях кино. Была впрочем в этот период у него одна кинопроба, но он отказался от съемок в связи с дальнейшими обстоятельствами.
Настоящей трагедией для него стала болезнь его колли Юты. Она перестала вставать на задние ножки. Собака к этому времени была ещё восьмилетняя и её ранняя болезнь ничем логическим не объяснялась. Он мучился, отказался от съемок и проб, хотя предложения были, искал врачей, сам возил её по ветклиникам, покупал дорогие препараты. Но ничего не помогало. Помог мистический случай. Именно так можно назвать то, что произошло одним сентябрьским сухим днем в Измайловском парке в 2001 году.
Олег очень удрученный сидел там на лавочке с двумя своими младшими собаками Алькой и Жанной. Юта, по причине болезни, была дома. Рядом с ним присел молодой мужчина, который был очень хорош собой, аккуратно одет, со свежим приятным лицом и первым заговорил с Олегом. Разговор вначале был ни о чем, как говорил сам Олег, беспредметным, но потом быстро перешел на Олеговых животных. И Кветковский, будучи очень скрытным с посторонними людьми, не общительным, ни с того, ни с сего, выложил всё о себе этому незнакомцу и поделился своим личным горем. Это произошло, наверное, ещё и потому, что этот мужчина удивительно напоминал Олегу его любимого актера Эдуарда Марцевича, поэтому он так и открылся. Мужчина его внимательно выслушал и сказал, что может ему помочь. Назначил свидание здесь же, на следующий день в 13 часов. Олег явился. Пришел и мужчина. Сел снова рядом с Олегом и достал из кармана своего темно-синего плаща, а одет он явно был не по нашей моде, как заметил Олег, длинную картонную коробочку в которой было индийское лекарство. И записочку к ней приложил с описанием лечения. То есть, когда и как принимать эти капли, по сколько капать в воду и, как при этом собаку стоит кормить. Потом так же стремительно ушел, как и явился. Олег говорил тогда, что пытался дать ему деньги, но тот наотрез от них отказался. И те 500 рублей, что Олег всё же сунул ему в карман, потом оказались рядом с ним же на сиденье скамейки после ухода этого незнакомца имя которого Кветковский так и не узнал. Всё, говорит, было как во сне. Тем не менее в руках осталась вполне реальная коробка с заморским лекарством. Он прибежал домой, рассмотрел бутыль с белой суспензией и стал давать Юте, как и было указано в инструкции, это лекарство. Через пять дней собака встала на ноги. Через неделю – всё ела и была бодра. А ещё через две недели уже спокойно гуляла на улице и забыла даже о хромоте. Боли прошли, спала отечность и Юта была вскоре совсем здорова. Этот случай заставил Олега верить в чудеса. После этого удивительного случая Олег стал скупать все подряд фильмы с участием актера Марцевича. А всем говорил, что это какой-то один из его образов к нему явился в трудную минуту на помощь. Очевидно так! Вскоре после этого у нас состоялся интересный разговор. Мы втроем: я, Танька, Олег – гуляли в Измайлове. Сели на лавочку и начали беседу о необычном. Олег высказывал версию о том, что все персонажи кино и книг, когда либо созданные воображением художника, имеют настоящую, реальную жизнь. Что это вполне живые люди. Они все живут в своих параллелях, иногда соприкасаются с ними. Иначе, как он говорит, не было бы ни художников, ни поэтов. Существуют другие миры, откуда мы, если есть талант, черпаем информацию об этих людях. «Почему у тебя Загорянка сперва не писалась, - напомнил он мне, - потому что ты ещё не вошла в их мир, не видела его, а как только соприкоснулась с ними с живыми и вошла в их колею, сразу все пошло, как надо. Ты во сне увидела сюжет и думаешь, что сама его выдумала. Нет – это не так. Просто ты увидела реальную жизнь людей, тебе это дано, вот тебе и показали. А ты встала и записала все утром. Так и многие писатели, между прочим. Помните, как Пушкин говорил Гоголю? Ты знаешь, что наделала моя Татьяна – она вышла замуж! Вот, даже классики были уверены, что мы просто видим другую жизнь когда пишем». Хорошая логика, тут не поспоришь. Мы с Татьяной потом долго размышляли над его словами и пришли к выводу, что Олег во многом прав. У нас и позже были подобные беседы, только уже более предметные, потому что многие события так закрутились, что кроме мистики объяснить их было нельзя. В моей личной жизни, да и в Танькиной тоже – живые художественные образы тек же имели место быть. Они не просто были рядом с нами, они влияли на какие-то события, порой даже очень важные. Но это совсем другая история!
Той же осенью Олег в Измайловском парке нашел подбитого голубенка. Выходил его и весной отпустил со своего балкона. Птица регулярно прилетает к нему обратно кормиться, затем исчезает на все лето, а к октябрю появляется снова на балконе и забирается домой через открытую балконную дверь. Голубь остался дома на зимовку. Невероятный факт. Все голубятники района ахнули от такой истории. Следующей весной 2002 года голубь улетел опять на вольные хлеба, а осенью вернулся снова. Так было и в 2003 году, но вот прилетев под отчий кров в ноябре, голубь весной 2004 уже никуда с балкона больше не поднялся. Может пару свою потерял или ещё что случилось, только остался он дома на совсем. Сидел на жердочке, грелся на солнышке и на все призывы со стороны сородичей полетать, отвечал отказом. Клетка его, где он спал, стояла на кухне, ну а днем он гулял по всей квартире, где ему вздумается.
Пришли мы однажды с Танькой к нему по делу, а голубь вылетел из кухни, расправил свои два огромных крыла и попёр на нас, как танк. Бежит, сам спотыкается, нахохлился и урчит чего-то под нос, злится, что без спроса влезли в его жилище. «Цыц» - тогда на него гаркнул Олег, он и утихомирился. Крылья свои сложил обратно, но ещё долго поглядывал на нас своим красным глазом, весьма настороженно. Олег в это время полуголый, в одних трениках, на голове была повязана бандана, как и в прошлый раз, хлопотал на кухне, готовил собакам еду. В квартире тара-рам. Но о том уже было сказано выше. Не очень-то он заботился о своем личном комфорте. Лишь бы собакам было удобно. Посередине комнаты стоял большой манеж, в нем лежали игрушки маленькой Жанны, сама она резвилась на полу, таскала за уши резинового лисенка. Юта спала у балкона, Алька пасла своего хозяина на кухне. Она везде ходила за ним по пятам. Олег очень радовался такой своей уединенной жизни и всегда повторял чьи-то мудрые слова: «Счастье для меня – это свобода! А свобода – это одиночество!» Он много читал, увлекался произведениями Жака Кусто и любил книги по всемирной истории. Ну, исторических хроник и толстенных томов у него было много, на любую историческую тему. Война Алой и Белой роз, рыцари, тамплиеры, Генрихи 3, 4, 8, короли разных стран, русские цари, их жены и любовницы, войны, крестовые походы, - вот чем тогда жила его душа. Если нужна была консультация по какому-нибудь историческому вопросу, смело можно было обращаться к Олегу Кветковскому. А личное?
А личное по прежнему, ничего. Правда, все же случились два мимолетных романа. Полгода, где-то до середины 2003, он жил с девушкой Надей, познакомился с ней на Дне Рождения у своего шефа, которому не мог отказать. Обычно на такие мероприятия Олег не ходил. Надя представилась ему, почему-то, студенткой института Культуры, чего на самом деле не было. Может потому, что Олег актер и работа его связана с творчеством, или просто, хотела произвести на парня хорошее впечатление. Произвела. Повстречались. Стала жить у него, ухаживать за животными, убираться в квартире. А потом выяснилось, что она учится на товароведа, сама из Владимира и проходит теперь практику в «Московском» магазине. Как только Олег узнал это, сразу выставил её чемодан за дверь. Когда Татьяна на правах родственницы укорила его за это, он ответил ей тем, что не любит обмана. Если бы она сначала расставила всё на свои места, он и никогда бы с ней не расстался. Неважно, кто она была бы по профессии. А по логике Олега выходило, что если она могла обмануть его в малом, при том неизвестно зачем, то обманет потом обязательно в большом. Этим его неудачным романом воспользовалась Клёнская и попыталась наладить отношения вновь. Даже с вещами к нему переехала. Говорила, что хочет быть его официальной женой, не смотря на все его странности. Но их совместной жизни опять хватило не на долго. Лишь на полтора года. Потом Олег, отчего-то, опять непонятно, отдалился от неё сам и Марина снова ушла в очередной раз. Мы, я и Таня, пытались неоднократно с ним на эту тему поговорить, но он все время отмалчивался или отшучивался. Подоплёка стала ясна спустя некоторое время. Всё упиралось в моральный Маринкин облик. Что и говорить! Они, действительно, мало подходили друг другу. И по темпераменту, и по общительности, и образу жизни, они не совпадали. Ну, а вскоре обычный ритм жизни Олега нарушился не по его вине.
Дома на Первомайской, все шесть Парковых улиц, стали выселять. Его кирпичная пяти-этажка тоже подлежала сносу. Вскоре дали смотровой ордер, Татьяна поехала смотреть с ним новую квартиру. Её дали недалеко от места жительства его родителей, в районе метро Подбельского, что от Преображенки в нескольких трамвайных остановках. Квартира на седьмом этаже в блочной 14 этажной башне. Хоть башня и блочная с лифтом, что не нравилось Олегу, и с крысиным мусоропроводом, но зато в квартире кухня большая – 9 метров. Мечта поэта! Я, живя на своей тесной кухне, Олегу тогда очень позавидовала. Тем более, что и дом и квартира напоминала мне городок на Головачева, где мы жили с мамой когда-то, и кухня тоже была 9 метров. Но прожил он в этой квартире после переезда только год. А то, что случилось потом, не укладывается ни в какие рамки нормального сознания. За этот год тоже случились перемены и личного характера. Отец Олега, то есть отчим, которого он очень любил, из-за семейных дрязг и разрыва с матерью Олега, которая и от сына то всегда была очень далека, переехал жить к Кветковскому в новую квартиру, а летом 2005 года, на их даче под Коломной, произошел странный инцидент.
Приехав на дачу, где уже была Нелька с мужем, Николай Иванович вдруг не нашел своих сердечных таблеток в багаже, который привез с собой из Москвы, и Нелька купила ему в городе другие. Но, толи они оказались подделкой, толи доза в них была другая, но отчим Кветковского, Нелькин отец, чуть не умер после их приема. «Скорая» оказала ему помощь, а вечером связались по телефону с Олегом, который был в то время здесь же рядом, у Алексеенко в гостях. Напомню, дом нашего режиссера так же находится под Ко-ломной. Отец просит забрать его с дачи. Володька и Олег приехали за ним и увезли к себе. И тут-то Олег рассказал один удивительный случай, как ещё в 90-х годах, чуть не сгорел на этой самой своей даче. Тогда на участке Кветковских, который ещё его дедушка получал от государства, как военный летчик, стоял деревянный вагончик вместо домика и Олег однажды один решил в нем заночевать. Нельку с ребенком ждали лишь утром. Ночью, почувствовав запах гари, Олег выскочил на улицу, но причина дыма так и не была найдена. Приехала утром Нелька, всё обследовали ещё раз и под вечер Олег отправился с Володькой на машине в город Коломну за продуктами. Вернулись они на участок Кветковских в половине одиннадцатого вечера и решили вместе заночевать в вагончике. Но Володька улегся спать в эту ночь в сарай из-за тесноты. Там, говорит, спалось лучше и сытнее дышалось свежим воздухом. Ночью он внезапно проснулся от криков и звона выбиваемых стекол. Выскочив из сарая, он увидел, что весь деревянный вагон был в огне. Алексеенко кинулся к двери, которая оказалась запертой металлическим засовом снаружи. Внутри орали Олег с сестрой и пытались выбить раму единственного маленького окошка. Володька с большим трудом, сразу он не поддался, так как проржавел, открыл засов. Он рассказывал тогда, что с усилием нажимал на него и двигал медленно, так медленно, что ему показалось это вечностью. Наконец дверь открылась, Олег и Нелька с ребенком на руках, Светке было тогда полтора года, вывалились наружу. Приехавшие пожарная и милиция, не ответили ни на один вопрос. Но тут и дураку было ясно, что случился преднамеренный поджег. И если бы не Володька в сарае, которого просто не заметили, когда закрывали вагончик и поджигали его, Кветковские погибли бы. Мы, узнав об этой истории, не рассказанной ранее никому, были шокированы.
Итак, отчим из-за ссоры с матерью Олега, которая нашла себе к тому моменту любовни-ка-турка, переехал жить к сыну где-то летом 2005 года, а в начале октября случилось то, что заставило Кветковских навсегда уехать из Москвы.
2 го числа в воскресенье дома на Преображенке отмечался День Рождения Нелли, которая к тому моменту уже жила с мужем в его новой квартире, полученной от метростроя, в районе метро Выхино. Но на старом месте жили все друзья и знакомые и Нелька приехала отмечать на Преображенку свой праздник. Ждали и Олега. Её День Рождения в конце сентября совпал с будним днем, вот его и перенесли на выходной – воскресенье. Но Олег все-таки работал. В этот день проходил крупный заказ на фото и он задержался в издательстве. Позвонил домой сестре, извинился и сказал, что приедет лишь вечером. Так и получилось. Он был там в районе восьми часов. Гости сидели за столом, но многие уже расходились. Недолго посидев со всеми, поздравив сестру, Олег начал собираться в десятом часу домой. Там дома его ждал отец, который немного приболел и не пошел на праздник к дочери, поздравил её по телефону. Тогда Нелька перед уходом Олега, вытащила из холодильника остатки торта и предложила брату взять его домой. Мол, с отцом чайку попьете. Олег взял. Тем более, что там была добрая половина.
Подходя к дому, Олег увидел гуляющего на улице отца. Тот вышел подышать свежим воздухом с собакой Алькой. Остальные были дома – это: колли Юта, спаниель Жанна, и дочка Жанны хромоножка Берта. Её оставили в семье Олега потому, что из всего первого и единственного выводка, она была неполноценная. Родилась с вывихом сустава. Одна задняя левая лапа была вывернута на суставе кверху и потому была короче другой. При ходьбе собака хромала, а в детстве просто прыгала на трех ногах. Такую просто никто не взял.
Итак, отец гулял с собакой. На улицу вышел сосед, тоже со своей собакой, завязался разговор и Олег ушел домой один. Отец же остался ещё погулять. Придя домой, он вспомнил, что холодильник разморожен ещё с утра и поставил торт в холодок на кухонный подоконник. Пока он умывался, переодевался, одним словом, возился в комнате, собаки-сладкоежки, а ими были Юта и Жанна, добрались до вкусно-пахнувшей коробки. Каким-то образом им удалось скинуть её с подоконника, торт упал, крышка отскочила и сам кремовый пирог буквально был размазан по полу. Олег рассказывал, что когда он вышел в кухню, то увидел валявшийся торт кремом вниз. Он ласково пожурил своих друзей, грязный крем собрал и выкинул, а остатки мягкого пирога отдал Юте и Жанне. Берта сладкое не ела и она к кухне в этот вечер, даже не подошла. Позже пришли отец с Алькой, которая тоже этот торт не ела.
На следующее утро, собираясь с собаками гулять, Олег заметил, что ведут себя животные очень странно. Юта и Жанна были очень вялыми. На улице он заметил дрожание в задних лапах у обоих и был этим сильно обеспокоен. На работу все же уехал, а когда вернулся домой к 17 часам, то обнаружил очень странную картину. Весь коридор был в их шерсти. А собаки стали стремительно лысеть. Олег говорил, что шерсть лезла клочьями у обоих, оставляя на теле голые пятна. Испугавшись, он вызвал на дом ветврача, тот приехал к нему через час после вызова. У обоих собак были припухшие веки, слезились глаза. Сухость носа и позывы к рвоте у Юты, указывали на признаки отравления. Промывание желудка не помогло. К утру они слегли обе. Олег метался, не знал, что делать. Было страшно и неопределенно. До Володьки он дозвонился с трудом, тот пообещал связаться с ветклиникой города Коломна, рядом с которой он жил в своем доме. Дело в том, что там работал его хороший знакомый ветеринар и настоящий профессионал своего дела, ещё его вторая жена кинолог всегда обращалась к его услугам, да и сама клиника была оснащена по последнему слову техники. Но до Коломны три часа езды. Пока Володька на машине приедет в Москву, пока повезет их обратно в Коломну – животные могут погибнуть. Надо было сократить путь и тогда Олег просит товарища по работе Семена Павловского на стареньком жигуленке подбросить их туда. Павловский заехал за Олегом, животных погрузили и повезли. Приехав в город Коломну, проследовали сразу в ветклинику. Там ничего утешительного не обещали, но и не пугали. Собак положили стационарно на лечение, Олег не выходил оттуда несколько суток подряд. Покупал дорогие лекарства, ухаживал за ними, как сиделка, не ел и не пил. Володька был рядом и старался помочь ему словом и делом. Уже на вторые сутки после анализов и соответствующей экспертизы, стало ясно, что это было химическое отравление. До того момента Олег был в неведении. Он просчитал в уме все варианты. Может, накануне на прогулке, они что-то съели? Но дома оставались Алька и Берта. Пока здоровые, а потом? Может и они отравлены? А если это какая-то инфекция? Точного ответа, не было и главный ветврач клиники предложил Кветковскому обратиться в милицию к криминалистам и сделать настоящую экспертизу, за деньги, разумеется. Он тут же согласился. Анализы были взяты у обоих животных и на следующий день ему сообщили, что в пробах обнаружен яд из группы пропиленов. Тут же выездная бригада приехала в клинику и взяла анализы на повторную экспертизу. И результат подтвердился. Теперь уже не было сомнений в криминале. Дело в том, что этот яд из разряда производственных, его можно получить только в лабораторных условиях в малых дозах, а потому разбрасывать по дорогам, чтобы на улице лизнули собаки бессмысленно, он ничем не пахнет и не привлечет их внимания, и крайне расточительно. В дело вмешалась московская милиция, как только коломенские коллеги сообщили им о странном случае. Кветковский написал заявление в местное отделение, к нему приехали домой и перевернули там все вверх дном. Вытащили из мусора все отходы пищевые и упаковки, в числе которых попалась крышка из-под торта, и увезли все это на экспертизу.
Ответ был ошеломляющим. На крышке из-под торта, а так же в остатках сладкого крема, в тех, что соскребли с этой самой крышки, был обнаружен тот же самый яд, что и в организмах отравленных животных. Олегу приказали всем говорить, что животные погибли и указать это же в заявлении, иначе никакого расследования не гарантировали. Они в тот момент были живы, Жанна шла на поправку. Врачи делали все, чтобы вытащить их с того света. Но Юта, была уже стара и насчет неё гарантии никто не давал. Следователь и группа поехали домой к его матери на Преображенку. Она милицию к себе не пустила. разговаривала с ними через дверь, требовала санкцию прокурора, без которой говорить с представителями власти отказалась. К ней пришли потом на работу, объяснили ситуацию, на что она очень спокойно среагировала и ответила, что на Дне Рождения у них дома были только приличные люди, Олег, как всегда, всё напутал, и торт, наверняка, притащил от третьих лиц. Поехали к Нелли в Выхино. Она милицию пустила и показания дала. Да, действительно, за столом пили чай с этим тортом, потом она засунула его в холодильник, стоящий на кухне. Пришел Олег и она решила отдать ему остатки. Крышку из-под торта, предъявленную ей, она опознала. Нужно было провести обыск на квартире где праздновали День Рождения, взять пробы и анализы из холодильника, наверняка отраву подсыпали именно туда, когда торт уже стоял там, на одной из полок. Но мать Олега была категорически против, так как все это могло бросить тень на её честное имя. Но случай был не тот, чтобы долго рассуждать, и с представителем прокуратуры следователь отправился к ним домой, когда мамаша была на работе. Нелька открыла дверь запасным ключом, но войдя в квартиру, того самого холодильника она дома не обнаружила. Его не было. Все это показалось очень странным. Получается так, что подсыпали отраву специально для Олега, зная, что он непременно этот торт возьмет. Так как все остальные гости, угощавшиеся этим же тортом, до его прихода, были живы и здоровы. Их всех обзвонили и посетили представители органов. На Дне Рождения, конечно же, никто ничего не заметил подозрительного и все было, как обычно. Мать Олега потревожили только вопросом о холодильнике. Она объяснила всё очень логично. Раз такой случай произошел, а отравленный торт стоял в её холодильнике, то туда теперь ничего и ставить нельзя, и она его выкинула, попросила рабочих за деньги его увезти на помойку. На вопрос: почему же вы не дождались экспертизы? Она ответила, что никогда бы не позволила её производить. Что она и её семья не заслужили такого позора. Её поведение настораживало, но дальше дело не продвинулось. Либо благодаря некомпетентности сотрудников, либо благодаря её деньгам. Олегу в милиции объяснили, что дело заводить бессмысленно по факту отравления животных. Если бы человек был отравлен, но этого, к счастью, не произошло. Но Олег-то и отец его понимали, что остались в живых только по случаю, и за счет того, что их животные теперь не здоровы. Лысых собак после лечения отправили к Володьке в дом на реабилитацию, да и подальше от мамаши Олега, которая была уверена, благодаря милиции, что животных нет в живых. Нелька рассказала об этом по телефону Вике, та мне. О том, что собаки остались живы, мы узнали несколько лет спустя, когда Олег мог уже адекватно оценивать обстановку и говорить об этом. Вся эта история сразила его наповал. Он слег, а затем попал в больницу. От Таньки, его родственницы, она тогда жила уже в Сергиевом-Посаде, все это скрывали по причине её беременности. Она очень тяжело рожала, через кесарево сечение, потом так же тяжело восстанавливалась. Эти вторые роды от второго брака с Кареном Туманишвили, в результате которых появилась на свет её Юлечка, были для неё, действительно, сложны. Поэтому Вика, позвонив мне по телефону, строго предупредила о конспирации. Но, толи в моем голосе Татьяне, звонившей мне, показалось, что-то не то, толи её насторожило долгое телефонное молчание Олега и невозможность, почему-то, с ним связаться, но она забила тревогу. И в панике стала дозваниваться до Алексеенко, он и рассказал ей, что не знает никаких подробностей, но Олег находится в больнице уже вторую неделю. Помню её бешеный голос по телефону, она буквально кричала мне в трубку:
- Ты же ничего не знаешь! Она теперь отправит его в дурдом! Она, мать его, и так уже кричит на всех углах, что он недееспособен, а теперь, после такого срыва, она этим вос-пользуется. Я поеду его заберу из больницы, пока это не сделала она и не увезла его оттуда в Абрамцево.
Я была этим сообщением огорошена. И Танька больная, еле двигающаяся, встав с постели утром следующего дня поехала к нему в больницу. Карэн, Танькин муж, на служебной машине её отвез туда и забрал вместе с ней оттуда Олега, который категорически был против возвращения к себе домой. Его квартира, напоминавшая случившееся, теперь его пугала. Его отвезли к Таньке в Загорск (Сергиев-Посад), затем вечером Карэн поехал на Подбельского за отцом Олега. Погрузив в машину кое-какие личные вещи, собак, клетку с голубем и отца, Карэн привез их туда же, в свою и Танькину квартиру в Загорск.
Решено было в Москву не возвращаться. И квартира Олега была продана одной из мос-ковских фирм за три дня. Дали денег меньше её оценочной стоимости, но зато быстро и надежно оформили документы и выплатили наличными деньгами всю сумму, на которую он стал присматривать себе жильё в Загорске, рядом с Танькой. А там квартира стоила во много раз дешевле чем в Москве. И лишь к весне, спустя полгода, Кветковские купили себе двухкомнатную квартиру в кирпичной пятиэтажке, куда и переехали со своими животными, да ещё деньги остались на ремонт и на жизнь.
Эта история ещё больше поломала Олегову психику и совсем сломала все их семейные отношения. Матери своей Олег даже не звонил, она долго после этого не знала где он живет. Она нашла его через друзей только лишь тогда, когда встал вопрос с отселением их старого дома на Преображенке. «Олежек, пусть папа пока не выписывается из нашей московской квартиры. А то иначе, нам дадут однушку», - это были её единственные слова сыну во время звонка. Нелька совсем им не звонила. Отец Олега вначале переживал разрыв с дочерью, но потом успокоился. Но там в Нелькиной семье потом творилось что-то несуразное. Девочка Света у Нелли была не полноценная, дальнейшее замедленное развитие ребёнка это показало, сказались тяжелые роды. Она не говорила, плохо ориентировалась в пространстве, движения были замедленны, координация нарушена. С семи лет в школу она не пошла. На её лечение, на врачей, на восстановление шло много денег и муж Нельки Володя, решил продать свою квартиру в Выхино и вернуться к себе на Родину во Владимир, где он и был в детском доме после смерти обоих родителей. Так и сделали. Уехали и не дали Олегу ни адреса ни телефона, будто его в их жизни вообще не было. Но рядом была Танька, её добрые руки и верное сердце и всё постепенно у Олега наладилось. А в апреле следующего года, он случайно, придя в овощную лавку, на другой стороне города за железной дорогой, встречает там за прилавком свою бывшую сожительницу Надю, которую выгнал когда-то за вранье из своей московской квартиры. Это судьба! Кто скажет, что нет?! Ведь просто так, я считаю, да и он тоже, никакие встречи в жизни не случаются. И они, конечно же, помирились. Олег покаялся в тогдашнем своем поступке, Надя поняла и простила. Рассказала, что живет теперь в Загорске в доме у отца и мачехи. Мама её осталась во Владимире. После развода с ней отец уехал за большой деньгой, но поскитавшись по свету, нашел прибежище у дальней родственницы своей бывшей жены, которая и приняла его как мужа. Тут родилась их совместная дочь на старости лет. И в этот старый деревянный дом на окраине города, они и приняли бежавшую из Москвы Надежду.
Теперь Надя и Олег женаты. И после многих жизненных перипетий живут они вместе в квартире Олега с его отцом. Вот только, к сожалению, детей у этой красивой пары не бу-дет. После сложной операции Надя осталась бесплодной. Это случилось вскоре после её замужества с Олегом. Но они не отчаиваются.
С тех пор утекло много воды. Они и ссорились и мирились и разводились, правда в ЗАГС на эту позорную церемонию из них никто прийти так и не решился. И хорошо, вскоре они опять помирились и живут теперь вместе уже много лет. И дай Бог им счастья!
23.01.14. Ольга Азарова.