Отрывки из повести Владилена Елеонского "Пешка в чужой игре" (литературный псевдоним в издательстве Эксмо Илья Маслов).
Маслов И. Пешка в чужой игре. М.: Эксмо-пресс. 2002.
Продолжение, начало см. Данилов и другие - 1.
Дмитрий довольно долго присматривался к ребятам-спортсменам, ему нравились их трезвый расчет и выдающаяся спортивная подготовка. Правда, настораживали цинизм Вадима и лень Максима, однако они компенсировались усердием Павла, который ловил каждое его слово и вскоре овладел самыми важными азами рукопашного боя, которым его обучил Данилов.
Время поджимало, и он, в конце концов, решился. Результат серьезного разговора глаза в глаза обнадежил.
– Штурмовать подпольную базу, так, так, – с явным интересом сказал Вадим. – Оружие есть?
– Оружие отберем у охраны, они мышей не ловят, по физической подготовке и интеллекту вам в подмётки не годятся. Разгромим бандитское гнездо, возьмем их чёрную кассу, несколько сот тысяч долларов и смоемся на Северный Кипр, пути отхода отработаны, необходимые документы имеются, ты, Вадим, будешь помощником судьи, а вы, ребята, помощниками в аппарате консульства.
– Заметано, Димон, – с чувством сказал Вадим, – честно говоря, всё надоело. Девочки охомутали, в ЗАГС тащат, а спортивная карьера без перспектив. Крутые дяди наживаются на наших победах, вот и вся песня.
Максим и Павел промолчали, а ночью его разбудил Павел.
– Дима, срочно уходи, сюда едет уголовный розыск.
– Кто навел?
– Родители Вадима, он им всё о тебе рассказал.
Данилов соскочил с постели и начал бесшумно одеваться. Павел расстегнул золотую цепь и снял ее с шеи.
– Возьми, пригодится, ты на мели, и знай, что я с тобой.
Данилов крепко обнял его за необъятные плечи. Молчун Павел с ним на одной волне, а болтуны Вадим и Максим оказались в когорте тех, кто себе на уме.
– Цепь оставь себе, у меня всё есть, и будьте теперь предельно осторожны, вам угрожает опасность. Советую срочно разбежаться, залечь на дно и не общаться друг с другом.
Связав все имевшиеся в комоде родителей Вадима простыни и пододеяльники в длинный канат, он спустился в палисад с шестого этажа и отправился к Валере, всё ещё тлела надежда, что сослуживец по армии подставит плечо. Павел убрал за ним простыни и запер дверь на балкон.
Подняв Борзова с постели, Данилов без особых предисловий поведал ему свою историю в тех разумных пределах, которые Валере следовало знать, чтобы определиться.
– Так выходит, что на шоу каскадеров тебя под шумок едва не застрелил боевым патроном наемный убийца, и он бросился с высоты вниз головой, чтобы уйти от следствия и не раскрывать имя заказчика. Хм, вон оно как!
– Именно так, Валера.
Данилов изложил свой план. Борзов внимательно выслушал и успокаивающе похлопал товарища по плечу.
– Следует подумать.
– Ты мне там что-то должен за выступления на шоу, так вот, не бери в голову. В действительности я тебе обязан за то, что не забыл старую дружбу и приютил. Разорим осиное гнездо, возьмем кассу, тогда ты сможешь начать новую жизнь в Америке.
– Ладно, Дима, ты, я вижу, устал, отдохни, пожалуйста, диван в твоём распоряжении, позже на свежую голову поговорим.
Вечером Данилов пил чай с Борзовым на кухне. Едва заговорили о делах, в дверь позвонили.
– Погоди минутку, это ко мне, ребята сценарий нового шоу привезли, – сказал Борзов и вдруг почему–то заговорщицки подмигнул Данилову.
Он стремительно вышел из кухни, прикрыл за собой дверь, затем подошёл к входной двери и открыл её. В прихожую бесшумно протиснулись двое крепких мужчин в элегантных кепочках и легких кожаных куртках.
– Здрасьте, – тихо сказал один, молодой и улыбчивый.
– Где он? – деловитым шёпотом сказал другой, хмурый и с поседевшими висками.
Борзов повёл глазами в сторону кухни. В коридор вышла заспанная Вероника в легкомысленном халатике, наброшенном на голое тело.
– В чем дело, Валерка?
– Вероника, прибыл уголовный розыск, – одними губами сказал Борзов.
– Давно пора, – сказала она, пожала плечами и, сладко зевнув, ушла в спальню.
Когда оперативники ворвались на кухню, она оказалась пуста, а окно распахнуто, их подшефный прыгнул с четвёртого этажа прямо на росшие в палисаде густые кусты акации.
– Кто бы мог подумать! Он, оказывется, циркач.
– Свяжись с ноль двадцатым, пусть дежурит у метро, а мы прочешем дворы, не мог он далеко уйти.
Когда раздосадованные милиционеры выбежали из квартиры, Валера зашёл в комнату к Веронике, она тщательнейшим образом накрашивала тушью свои и без того чёрные и длинные до невозможности ресницы.
– Он ушёл.
– Кто ушёл, зайка? – сказала в ответ Вероника, внимательно разглядывая ресницы в зеркале.
– Лис ушёл. Данилов.
– Ускользнул?
– Ага, в окно. Как голубь, короче, вылетел.
Вероника расхохоталась.
– Эх, зайчонок ты мой! Он трюкач от бога, я тебе сразу сказала.
– Да ну тебя, нехорошо как–то у меня на сердце, знаешь, муторно. Может быть, зря мы его сдали, лапуля?
– Дурак ты, Валерка, и уши у тебя холодные.
***
Данилову следовало меньше общаться с юными мулатками из Университета дружбы народов. Предрассветное утро принесло много хлопот.
Сбить гонор с трёх болванов-спортсменов, возомнивших себя пупом земли, было делом двух минут. Где Данилов, они не знают. Очень странно, вызвали милицию, а затем предупредили об облаве. Помимо этого, мало ли, что Ракета успел им сболтнуть. Так что приказ Могульского однозначен.
Через четверть часа Зибров стоял с дрожавшей перед ним троицей на Крымском мосту. Тиха московская июльская ночь. В изгибе реки показались огни груженой углем баржи. Весьма кстати.
– Прекращайте дрожать, суслики, смотреть на вас противно. Крутых приключений искали. Пожалуйста, кто первый?
– Ты, кажется, не понял, – тихо сказал Вадим, – у меня папа - заместитель министра, тебя посадят.
– Парни, ныть некогда, даю вам шанс. Давай, давай, живее!
Они, сомкнув челюсти, в отчаянии кинулись на него, намереваясь скинуть через ограждение в реку. Вадим надеялся на кастет, который он незаметно зажал в кулаке.
Случайный ночной прохожий быстро шёл по набережной, интенсивно дышал, стараясь выгнать перегар, жена будет недовольна, и вдруг услышал странные глухие удары, доносившиеся со стороны Крымского моста. В следующую секунду три крепкие мужские фигуры, одна за другой перевалившись через ограждение, рухнули в реку.
Прохожий в недоумении перевесился через парапет, но кроме неспокойных чёрных волн ничего не увидел, а через минуту массивная баржа навалилась на водную черноту громадным телом и заслонила перспективу. Он поднялся на мост, но на мосту из пешеходов никого не было, ни единой души.
День прошёл как на иголках, а утром следующего дня ему, как нарочно, попалась на глаза криминальная хроника газеты «Московский комсомолец». Он был настолько поражен, что повторно прочитал текст, на этот раз вслух.
– Три заядлых юных спортсмена имели обыкновение прыгать по ночам с Крымского моста, но на этот раз им не повезло. Три трупа с признаками утопления выловлены в районе Пречистенской набережной. Властям столицы, видимо, следует подумать о более надежных ограждениях в конструкции моста.
Гражданин кинулся в местное отделение милиции, однако, выслушав его, дежурный капитан тепло посоветовал больше спать вместо того, чтобы бродить по ночам, слушая под мостами Москва-реки некие таинственные посторонние звуки сверху.
***
Служа Могульскому и слепо веря в неизменную мудрость и правоту своего учителя, Зибров незаметно переступил незримую грань, отделяющую воина от убийцы.
Мефистофель, как с ходу он окрестил Валерия Борзова, сломался быстро. Рассказал всё, что знал о Димке, своем бывшем товарище по армии, однако куда он исчез, пояснить не смог.
Звонок боссу ясности не внес. Могульский слегка пожурил за нерасторопность, приказал подмести за собой и пощупать хорошенько мать Данилова.
Зибров подмел следы достаточно тщательно, чтобы прокуратура и милиция особо не заморачивались. Мефистофеля он заставил лизнуть обыкновенную с виду почтовую марку, а впавшей в оцепенение от ужаса Веронике вколол слоновью дозу наркотика.
Мефистофель не мучился, просто вдруг перестал дышать, яд оказался непросроченным, а шоувумен стало крепко таскать, и сцена ухода затянулась. Времени было как всегда в обрез, и Зибров, сняв с неё единственное, что на ней было, – полупрозрачный легкомысленный халатик, выбросил опасную свидетельницу из окна кухни подальше, за палисад, там, где начинался асфальт.
Довольно чётко и ненавязчиво вырисовывалась примерно такая запись в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела: «Ведущая каскадерского шоу Шимаева Вероника, находясь в состоянии сильного наркотического опьянения, на почве давних личных неприязненных отношений отравила своего коллегу, главного постановщика трюков Борзова Валерия, после чего, испытав психологический шок, выбросилась в окно с четвертого этажа головой вниз».
– Молодой человек, вы видели? – в невероятном волнении сказал Зиброву и двум его помощникам пожилой прохожий с выпученными глазами, когда они спокойно, вразвалочку вышли из подъезда. – Она выбросилась из вон того окна. Она, девушка, вон из того окна, вон она, совершенно без одежды лежит. Голова–то вся в крови, боже мой!
– Вы не волнуйтесь, – тепло сказал Зибров и, подражая Могульскому, проникновенно положил свою необъятную ладонь на плечо испуганного гражданина. – Оставайтесь здесь, никого к ней не подпускайте, а мы вызовем неотложку и милицию.
Вызывать медиков и милицию он, естественно, не стал, нет времени, хотя можно было, однако это прекрасно сделают без него сердобольные соседи Вероники.
Зибров поехал к матери Данилова, ничего не говоря Садкову. Так велел босс, однако Славка и так не стал бы Сашку ни во что посвящать. Прежняя дружба закончилась. Остались только непонимание и неприязнь, а всё из–за мерзавца Данилова. С его появлением монолитность частной охранной компании «Скорпион» дала трещину.
Новый адрес был обложен профессионально, однако матери Данилова дома не оказалось, и никто не смог прояснить, куда внезапно уехала пенсионерка Данилова Елена Александровна. Зибров установил наблюдение за квартирой, но слежка результатов не принесла.
Кто-то из его помощников, как видно, решив пошутить, задал вопрос.
– Она, скорее всего, тоже слишком много знает, но как убрать, это же мать Ракеты!
Зибров, барабаня бравурный марш на обтянутом кожей руле Мерседеса, холодно посмотрел на спросившего.
– Мы ведем дела по законам военного времени, поэтому источники и распространители опасной информации уничтожаются, а как прекрасная женщина и мать нашего бывшего соратника она навечно останется в наших сердцах.
Когда Зибров доложил Могульскому об итоговых результатах оперативных мероприятий, босс холодно приказал ему отправляться на склад номер один почистить от балласта и хорошенько выдрессировать охранников. Прежний начальник охраны погиб при загадочных обстоятельствах, но Могульский всем говорил, что он уволился и уехал на родину в Белоруссию. Даниловым босс решил заняться лично.
18 марта 2001 года
Продолжение см. Игорь Мальцев.