В осенних сумерках
горит фонарь,
как отблеск отблеска
погасшего заката.
Ты так похож на многое и многих,
на человека тоже – как создатель
теней и света, но совсем не автор
хотя бы пьесы собственной судьбы.
Но также тем, что без тебя
картина мира не полна
и дальше, пусть на штрих, от совершенства.
Ветшающие декорации домов,
покинутая сцена пустыря,
излучина дороги в темноту…
И только брат-фонарь подсвечивает мне
немного неба. И превращает
безымянный хаос листопада
в играющую с ветром
Нимфу Осени…
Возможно, на каком-то языке
простой иероглиф фонаря
обозначает время –
из-за способности расплыться от слезы,
безмолвности и равномерного сиянья,
не существующего за чертой небытия,
и одинаковой бесценности для всех
обнявшихся влюблённых, тающих
от одного лишь отраженья
в глазах напротив
нежного оранжевого солнца,
и обречённых, ищущих опору
для мысли, что так будет не всегда.
А также из-за формы света,
поскольку жизнь есть круг
движения мечты к воспоминанью,
которое само – в минувшее летящая мечта.