Я не прошу, чтоб смертный одр
От жадных глаз свободен был;
Неубедительна их скорбь –
У отпрысков не гаснет пыл.
Я не прошу не плакать вас,
Когда дойдёт о смерти весть –
Да хоть рыдайте в полный глас!
Слёз пострашнее вещи есть.
Прошу, чтоб в смерти я обрёл
Свободу, коей в жизни нет;
Чтоб глупость от себя отвёл –
В достатке было той во мне.
Меня избавьте от гостей,
Которые глазеть придут:
Торжественно-уныла смерть –
Как отвратительно всё тут!
Не нужен доктор в горький миг –
Чтоб дух я испустил при нём,
А тот теорию воздвиг,
Пожав ухоженным плечом.
Не взять с больного ни гроша –
На смерть он, грешный, обречён;
И скоро отлетит душа,
Хоть и врачами окружён.
Что в будущем нас с вами ждёт,
То – неразгаданный секрет;
Для тех, кто знает – смерть грядёт,
Яснее должен быть ответ!
Мне нужен благостный покой –
Оставьте в тишине меня;
А лучше отворить окно,
Почти угасший взор маня:
В священной утренней росе
Воздушный трепетный пейзаж –
Мир до меня во всей красе;
Умру – он, как и прежде, ваш.
Он не был другом, признаю –
Не обещал пустой любви;
Но в этом солнечном краю
Призвал жить в счастье и творить.
Смотреть желаю до тех пор,
Пока душой не прорасту!
Вселенная ласкает взор
И превращает смерть в мечту.
У одра суматоха, крик –
В последней схватке тяжкий вздох;
Из ниоткуда Путь возник –
Достойно преступлю порог.
Мне в созерцании расти:
Облагорожен, освежён,
Позволю духу отойти –
Меня Там встретить должен он!
Matthew Arnold
(1822-1888)
A Wish
I ask not that my bed of death
From bands of greedy heirs be free;
For these besiege the latest breath
Of fortune's favoured sons, not me.
I ask not each kind soul to keep
Tearless, when of my death he hears;
Let those who will, if any, weep!
There are worse plagues on earth than tears.
I ask but that my death may find
The freedom to my life denied;
Ask but the folly of mankind,
Then, at last, to quit my side.
Spare me the whispering, crowded room,
The friends who come, and gape, and go;
The ceremonious air of gloom -
All which makes death a hideous show!
Nor bring, to see me cease to live,
Some doctor full of phrase and fame,
To shake his sapient head and give
The ill he cannot cure a name.
Nor fetch, to take the accustomed toll
Of the poor sinner bound for death,
His brother doctor of the soul,
To canvass with official breath
The future and its viewless things -
That undiscovered mystery
Which one who feels death's winnowing wings
Must need read clearer, sure, than he!
Bring none of these; but let me be,
While all around in silence lies,
Moved to the window near, and see
Once more before my dying eyes
Bathed in the sacred dew of morn
The wide aerial landscape spread -
The world which was ere I was born,
The world which lasts when I am dead.
Which never was the friend of one,
Nor promised love it could not give,
But lit for all its generous sun,
And lived itself, and made us live.
There let me gaze, till I become
In soul with what I gaze on wed!
To feel the universe my home;
To have before my mind -instead
Of the sick-room, the mortal strife,
The turmoil for a little breath -
The pure eternal course of life,
Not human combatings with death.
Thus feeling, gazing, let me grow
Composed, refreshed, ennobled, clear;
Then willing let my spirit go
To work or wait elsewhere or here!