Ни тобой положено, ни тебе и брать

            
    В окно тихонько постучали. Время ещё вечернее, только начали сгущаться сумерки. В замёршие стёкла, двор не просматривался. Батя быстро набросил телогрейку и вышел на улицу. Послышались восторженные голоса во дворе. Я тут же собрался и вышел вслед.
    У двора стояла пароконка, запряженная в сани-розвальни, загруженная мешками. Батя помогал распрягать лошадей. Хозяин саней взвалил на плечи мешок и понёс в землянку. Приезжих было двое: отец и сын, которые жили в тридцати километрах от нас.  Батя предложил гостям разгрузить мешки и перенести в сарай, но хозяин напрочь отказался:
 - Не беспокойся Иван, у меня никто не сможет украсть, если даже сильно захочет это сделать, - и как-то странно заулыбался.
  Лошадкам насыпали в корыто овса и положили сена. Хозяин саней – Тимофей, с седой бородкой и лихо закрученными будёновскими усами. Набил трубку табаком, закурил. Его сын накрыл лошадей попонами.  Закурил и батя вместе с ними. Гости уделили внимание и моей персоне, стали знакомиться. Сын деда Тимофея протянул мне руку, звали его Степаном. Он взял меня на руки и поднял выше головы. Перекурили. Батя о чём-то долго говорил с отцом Степана, отойдя в сторонку. Затем дед Тимофей вытащил из кармана тулупа палочку с верёвочкой, обошёл воз с лошадками по кругу, и  что-то нашёптывая,  воткнул её в снег.
  Все дружно направились в землянку. Мать к тому времени накрыла стол, где как всегда главенствовала картошка с капустой и солёные огурцы. Мой нос щекотал запах жареной рыбы, что было редкостью в нашей семье.
   Посёлок наш был далеко от реки и озёр. Вода в колодце на глубине шестнадцати метров. Батя  высказывал часто своё недовольство, ведь в четырёх километрах от нас расположен полустанок, где вода на глубине четырёх метров. Не подумали власти царские, когда закладывали посёлок в 1908 году, во времена столыпинских реформ. Заселили эти необъятные земли Сибири, переселенцы из Украины.
  Меня мать покормила на кухне, не принято было садиться за стол с взрослыми. После ужина я забрался на печку.
  Самое надёжное место в доме занимала русская печенька. Она кормила и лечила домочадцев, во время сна снились вещие сны. Во время непогоды в печной трубе завывали сибирские вьюги. Лучше места в доме, чем печь, не найти. С печки можно было слушать, о чём говорят в горнице и на кухне. Преградой была ситцевая занавеска, отодвинув которую, можно посмотреть, что делают в передней.
  Гости поужинали, не обошлось и без чарочки. Затем пошла задушевная беседа. Дед Тимофей медленно, но доходчиво рассказывал о событии войны с финнами. Батя внимательно, не перебивая, слушал гостя. К их разговору прислушивался Степан.
  - Это ж надо так бестолково воевать. Ввели армию в трескучий мороз. Не было солдатам возможности обогреться, кругом лес с глубоким снегом и одна дорога. Разжигали костры, чтобы не околеть. В тёмное время финские снайперы на лыжах стреляли из темноты. Сколько же там наших солдат полегло. Офицерам блиндажи построили, а наш брат солдат под открытым небом сидел. Повезло мне Иван, что ранили меня не смертельно, отправили обозом в тыл, потому и выжил.
  За беседой время пролетело незаметно. Перед сном решили навестить нужник на улице. Первым вышел Степан и тут же возвратился:
  - Отец, там вокруг воза ходит мужик с мешком рыбы на плечах.
   Я лихо вскочил в валенки. Все вышли на улицу. Ночь была лунная, хоть иголки собирай. Двор и вся округа освещалась почти как днём. Наш сосед вытоптал тропу вокруг саней, но унести мешок не смог.
   Дед Тимофей медленно набил трубку табаком, закурил и только тогда подошёл к вору.
  - Ну что, поживился на чужом труде? Клади мешок на воз.
  Дед  развязал мешок и протянул ему две рыбины:
 - Бери, неси домой и никогда не воруй у человека. Запомни: на чужом несчастье, счастье не построишь. Если бы мы не вышли, ты к утру околел бы возле воза, как рыба в мешке.
  По возвращению с улицы беседа длилась не долго. Потушили лампу и улеглись спать. В окно проникал бледный свет Луны, растекаясь по всему помещению. Мне это объяснил батя, что лунный свет не создаёт четырёхугольного пятна на полу, как солнечный. У Луны нет лучей, она отражает чужой свет. А отражённый свет, он мёртвый.
 Утром, чуть свет, к нам явился наш сосед, чуть не укравший рыбу. Он принёс мешок овса, так как работал конюхом на ферме и стал просить прощения у деда Тимофея. Обратился с просьбой и к бате, чтобы он никому не рассказывал о том, что случилось. Батя заверил соседа, что будет держать это в тайне.
  Первое время сосед сторонился батю, стыдно было за содеянное. В разговоре бати с матерью я услышал:
  - Значит, у соседа нашего есть совесть, коль так болезненно переживает. Да- а-а, лучше по миру собирать, чем чужое брать,- сделал заключение батя.
  Когда бати не было дома, я поинтересовался у матери:
  - Что это за люди, которые приезжали к нам с рыбой?
  - Так они у нас летом были в гостях, тогда ты был у тётки Марии. Отец ездил в аптеку городскую. На вокзале встретил деда Тимофея. Тот обратился к нему со слезами. У него карманники вытащили деньги, а чтобы уехать домой, нужно было купить билет. Отец отдал ему последние три рубля. Приехал домой и поделился со мной. Я одобрила его поступок. А через неделю приехал его сын Степан, привёз деньги и много рыбы: солёной и свежей. Ты приехал от тётки и ещё ел вяленую рыбу, так это они передали.
  Дед Тимофей жил на берегу озера, в которое впадала река Бурла. Вот они и ловили там рыбу. Зимой замораживали и возили в город на базар.
  У нас не было ни реки, ни озера, лишь маленький пруд, где мы с ребятишками купались в жару. Воду так взбаламутим, что она становилась коричневая.
  По улице были очень глубокие колодцы, где к вечеру скапливалась большая очередь за водой. Там обсуждали деревенские новости. Мы с мальчишками держали ухо востро, впитывая информацию событий происшедших за день. Особенно красноречиво рассказывала о событиях давно прошедших дней бабка Ганна. Постоянно она лузгала семечки во время беседы, но меня удивляло другое, шелуху она не выплёвывала, она изо рта тянулась как ручеек.
  Солдатки, иногда, вспоминая своих не вернувшихся мужей, и слёзы проливали.
  Для меня, случившееся с соседом, было загадкой. Почему он не смог уйти с мешком рыбы от саней, а ходил вокруг?
  Будучи взрослым, вспомнил эту историю из далёкого прошлого, но вразумительного ответа так и не получил.
  Каждый человек – непознанная вселенная, загадочный мир, к которому не всегда подберёшь ключи.