На фотографии слева мой бывший дом № 91 на углу Лиговского проспекта и Свечного переулка в Санкт-Петербурге. Вид со стороны Лиговского проспекта. В настоящее время официально является объектом культурного наследия.
Конец 19-ого, начало 20-ого века в Петербурге ознаменованы бурным жилищным строительством, по сравнению с которым хрущёвский бум пятиэтажек кажется ничтожным предприятием. При этом строили не картонные коробки, а основательные дома по всем правилам градостроительства и подготовки земельных участков, а также выдержки самих домов перед заселением. Довольно много домов до начала мировой войны успели поставить вначале Лиговского проспекта. Это, в основном, были доходные дома высшей или средней категории. Там жили врачи, служащие, инженеры, военные, которые имели доходы, позволявшие арендовать многокомнатные квартиры. Имейте в виду, что семьи тогда были многодетные. К таким добротным домам относился и дом, в котором мне довелось появиться на свет.
На этом доме незадолго до последней войны появилась уродливая «шляпа». Раньше существовало красивое навершие в виде круглой башенки, соответствующее стилю, созданному до революции 17 года россыпью основательных доходных домов Перцева, Сагалова, и садом Сангали.
На фотографии справа вид на мой дом со стороны Свечного переулка.
С рождения и до почти 7 лет жил в этом доме. Обращаю внимание на маски, сохранившиеся и по сей день на фасаде. Они нескольких типов. Три горельефных льва занимают особо почетное место. Вместо кариатид два типа барельефных масок. Угадываются мужчина и женщина. А были еще маски и внутри парадных. Помню красивые витражи на окнах. Уверен, что они сейчас отсутствуют. Архитектору удалось в рамкех стиля северного модерна создать самобытное, стилистически гармоничное здание. Облик фасадов строг и геометричен, его смягчают только полуциркульные окна.
Подробную историю этого добротного семиэтажного дореволюционного дома, сделанного в стиле северного модерна, я, к сожалению, не знаю. Он известен как доходный дом Сагалова. Сагалов - врач, предприниматель, владелец частного родильного дома. Дом построен в 1913-1914 годах архитектором Александром Львовичем Лишневским. До революции на седьмом этаже, где мы жили, была значительная по размерам господская квартира с кухней, комнатками для прислуги и «черным» ходом. Следует всё же сделать оговорку, что на верхнем этаже селились не самые зажиточные семьи. Потом, при большевиках, её, как тогда было принято, предельно «уплотнили», добавив пролетарский элемент.
Врач Аркадий Львович Сагалов был широко известным в Петербурге гинекологом, проходил ординатуру в гинекологической клинике при Военно-медицинской академии. Ему принадлежали два дома на 6-й линии Васильевского острова и дом № 24 по Ружейной улице. С 1909 по 1917 Сагалов возглавлял частный родильный дом и гинекологическую лечебницу. Быть гинекологом, да еще частным, да ещё с именем, означало тогда и значит по сей день быть с деньгами. Участок на пересечении современных Лиговского проспекта и Свечного переулка он приобрёл в 1896 году. Строительство шло в 1913—1914 годах. Поначалу в доме даже был родильный приют на 28 комнат.
Дом этот по мнению экспертов архитектуры демонстрирует влияние финской архитектуры на питерский модерн. Более того, по мнению одного из них, Б. Кирикова, у здания есть конкретный прототип - дом Пиетинена в Выборге, на вокзальной площади, сооруженный в 1908 году архитекторами Юнгом, Бомансоном и Линдгреном, от которого Лишневским заимствованы как композиционные приемы, так и многие детали.
У меня есть серьёзный повод съездить в Выборг.
Декоративным элементам раньше уделялась большое внимание. Тогда знали, а потом забыли, что архитектурный стиль и красота оформления влияют на настроение человека и, в конечном итоге, имеет значение даже для его здоровья. Изрисованная на фото дверь ведёт в нашу парадную. Раньше на седьмой этаж приходилось подниматься пешком. Совсем малого меня таскали. Потом поднимался самостоятельно. Ступеньки были невысокие и широкие. Сейчас в эту парадную так просто не попадешь.
Комната в этом доме была получена мамой после возвращения из эвакуации в 1945 году. Дело в том, что имущество уехавших из Ленинграда до замыкания блокадного кольца было полностью утрачено, а в оставленных квартирах жили совсем другие люди, которые с готовностью демонстрировали документы на право проживания в них. Отец плотно застрял в командировке на Дальнем Востоке, и мама была одна. Старую, оставленную квартиру ей, конечно, не дали. Ей все же удалось отстоять своё право на жилье, и она получила разбитую снарядом комнату в этом самом доме на Свечном переулке, на самом последнем седьмом этаже. Часть стены отсутствовала. Как в этой комнате жить, никого тогда не интересовало. Материалы для ремонта в послевоенный период было не достать. Положение было отчаянное. К счастью, маме удалось устроиться на работу в хорошую организацию со значительными по тому времени возможностями, и эта организация, оценив, что на работу пришла отличная работница, помогла ей восстановить обрушившуюся от попадания снаряда стену в квартире, что своими силами было сделать невозможно.
Я, естественно, появился, когда всё было восстановлено и хорошо помню старинное окно с французской дверью на балкон и с красивым полукруглым верхом. Такое окно было в нашей большой комнате. Из примечательных мест в округе отмечу сад Сангали и в доме неподалёку большой рыбный магазин с аквариумом для живых рыб. А там и осетры плавали. Очень интересно было смотреть. Я был ребёнком и тяготы послевоенного периода обходили меня стороной. Почти все жильцы пятисемейной коммунальной квартиры были ко мне достаточно ласковы. А во двор гулять меня решительно не пускали. Лиговка была самым хулиганским местом и возможность погулять я получил только после переезда в Московский район, но это совсем другая история. Помню реки слез в коммуналке в марте 1953 года. "Что с нами теперь будет?" Да, ничего и не произошло. Хуже не стало. Из заслуживающих упоминания лиц, живших в этом доме, знаю одного. Это известный в судостроительных кругах Георгий Осипович Таубин, блестящий специалист в своей области. Легко догадаться, мой отец.
Вот такие основательные дома и по сей день стоят в нашем городе, и такая непростая жизнь ждала почти каждого в сложный послевоенный период. К слову сказать, легкой жизнь не является и в настоящее время.