На небесах существует особый ранжир чудес. Есть такие, которые совершить может любой угодник — ну, там, исцелить золотуху или снять ячмень на глазу. Есть посложнее — успокоить падучую, поднять расслабленного.
Но самыми почетными, самыми радостными считаются чудеса простые, и часто даже не замечаемые людьми: обратить воду в вино или хлебы в розы. Последнее чудо обычно приписывают святому Валентину, и никому невдомек, что на самом деле все было наоборот.
Розы пахли так сладко, так искушающе, что маленький грязный мальчик, бродивший по базару в поисках лёгкой добычи, почти что верил, что ими можно насытиться. Но, конечно, не верил: давно уже лишился он родителей и остался на свете главным защитником и кормильцем младшей неразумной сестры.
Если бы сестра была старшей, то, конечно, это она кормила бы мальчика и заботилась, чтобы ночью у них была крыша над головой. Только ей это было бы проще — всем известно, что у самой нищей девки найдется товар на продажу. Но, к сожалению, старшим в семье оказался он, и он должен добыть еды и для себя, и для сестры. Мальчик думал об этом без злобы и зависти, как о докучливой привычной надобности. Вот только торговцы сегодня все, как на подбор, оказались злые и недоверчивые. Ему не удалось стянуть ни лепёшку, ни яйцо, ни что-нибудь, что можно обменять на пищу.
А между тем близился полдень, приказчики уже начали собирать товар, и только одинокий старик, продававший цветы, не спешил: ведь они все равно завянут до завтра, а сегодня еще есть надежда, что кто-нибудь купит, чтобы украсить пиршество или сплести венок для чванливой красотки.
Мальчишка поэтому и остановился перед корзиной, наполненной срезанными утром пышными розами, не надеясь ни на что, и все-таки надеясь, что ему что-то перепадет: очень уж не хотелось провести еще одну голодную ночь с плачущей малышкой.
— Эй, мальчуган, — цветочник глядел на него водянистыми и блёклыми глазами и манил сморщенной рукой. — Не хочу тащить это добро домой, забирай себе, — вывалил из корзины охапку белых роз.
Эка удача! Что с неё толку? Но, может, хоть сестренка порадуется? Обхватил руками, прижал к бурчащему с голодухи брюху и потащил в брошенный кем-то шалаш на краю города, где оставил сестру играть с камешками и ждать его с добычей.
Вот уже виден шалаш, вот виднеется бурая от пыли рубашонка сестры, её лохматая смешная головка, вот слышен ее крик:
— Что ты мне принес?
И тут-то и случилось чудо. Вроде бы только что в руках был пышный, но бесполезный букет, вот, даже царапины от шипов видны на грязных руках, вроде бы, когда выпустил он ношу, видел, что на землю валятся душистые белые цветы... Но лежат на земле не розы, а пышные свежие хлебы, словно только что из печи, да столько, что хватит и на вечер, и на завтра!
Или это только приснилось ему, одурманенному сладким ароматом, а сам он всё еще стоит посреди базара, и солнце все сильней печёт ему незащищенную голову?
Решайте сами.