День мартовский, по – хорошему высвечен щедро солнцем, лёгкий мороз, небо голубое – голубое.
Дышится глубоко, сладко, отрадно: запах коры, хвои, запахла тонко, с горчинкой каждая былинка сухой травы, в оттаявшей местами луговине.
С пологого откоса спускаюсь на лыжах на лёд речки Пекши. Речка подо льдом, а поверху забинтованная бело – синим снегом. Вот промоина на перекате, удлинённая, с зазубринами и синей густой водой. Голос воды,
такой слабый, невнятный, таинственный, что хочется стоять и долго, долго слушать.
Прислушался, вроде выговаривает:» Скоро будет весна, скоро будет весна».
Доберёшься до лесной опушки, остановишься и глядишь, глядишь на оживающий смешенный лес.
Сосновые стволы литые, как бронзовые, на кончиках зелёных иголок горят золотые искры.
Повернёшь голову- и эти самоцветы разом потухают, и вспыхивают новые.
Верхушки берёз окрасились в лиловые тона, а внизу откинулись длинные серые тени, вперемешку с золотистыми бликами солнца.
Подумалось: вот сейчас с вызовом махнут ветвями и пойдут плясать, разметут осевшие снега.
Неторопливо взмахивая крыльями, пролетает ворон, ясно слышны его гортанные крики.
Снегири лакомились берёзовыми почками.
Я обошёл их, чтобы не помешать.
В орешнике весело запела свою песенку пеночка. Голос её слышится далеко - далеко.
С определённым ритмом повторяет отрывисто:
«Тинь – тинь – тинь».
Тетерева токуют в самых разных местах. В брачной песне тонут все звуки просыпающегося леса.
Сорока помахивая бело – чёрными крыльями,
дала широкий круг над опушкой, словно оповещая: - Живы…живы… живы…
Это я так её понял, дескать, вот и зима кончается,
и мы живы- здоровы.
Повсеместная птица. Весёлая, озорная, зоркая и
хитрости хватает.
На опушке вдруг слышу:»Тинь- тинь – тинь», такой знакомый звонкий голосок, синички.
Да вот и она: прыгает с куста на куст, поглядывает с удивлением на меня, клюёт какие – то семена.
На заснеженном берегу, в ивняках, не иначе танцы были- так плотно утоптан снег зайцами.
В ямке, возле ольхового куста зайчата плотно сбились. Глазастые, ушастые, серые, а по серому просыпан солнечный горошек – трое зайчат. Какой - то из них, горестно всхлипывал в тиши. Вот я его и по голосу сыскал.
Тихо зайчата, сидите, вернётся ваша мамка, а то прибежит другая зайчиха, обласкает, молочком накормит. У вас, зайцев, это принято, малышей в беде не оставлять.
Клест – еловик!
Вот, если хотите, кто лучший лесной певец. Клест добыл себе семечко, спел тихую песенку и перепорхнул на другую ёлку.
Снег под соснами иссечён мелкими каплями. А за соснами по уклону к низине, просторно стоят стройные рослые осины. Есть у них какой – нибудь знак весны? И вдруг заметил: солнечные бока отпотели, сырые – сырые. Так, значит, как они отозвались ранней весне!
Глянул на орешники, а там, колыхнулось сиреневатое, запылили. В ветви пошёл сок, то же знак ранней весны