Как быстро летит жизни время!
Вот и зима уже щедро разослала свои белые холстины. До горизонта. И – за горизонт.
В деревне Суковатово тихо – тихо. Лишь сороки
трещали так шумно, что ничего разобрать было невозможно. Начинали сороки своё шумное совещание чуть свет, в самый сладкий час. Сороки стараясь во что бы то ни стало перекричать друг друга, и их пронзительная
базарная болтовня проникала всюду.
Шагаю за околицу торной тропой, гляжу на пышные поля, на смешенные леса с проседью снегов и думаю: и в жизни у каждого есть своя тропа, есть своя судьба, чтобы уверенно идти вперёд и не сбиться с дороги жизни.
И если бы можно было замедлить ход времени,
чтобы волю налюбоваться этой удивительной зимней красотой, чтобы каждая встреча с этими дивными местами оставила свой след в памяти.
За околицей, в закройке поля стоит на особицу, выступая далеко вперёд ветвистая осанистая берёза. Берёза просторная, рослая, красивая.
Гляжу на неё и признать не могу. Вся она пронизана бело – синим инеем, словно лебёдушка плывёт по полевому простору.
За речушкой Сабутихой, к оврагу - ольховник. Непригляден, неуютен, хмур. И тут всё белым – бело. Каждый куст – без пропусков- облеплен
бело-синим инеем. Красота такая, что дух захватывает.
Зимний лес тихий, стылый, пахнет запахом хвои.
Дышится во всю грудь.
Просека, как с проседью лента, а впереди зелёный коридор от ёлок до сосен. Тихие шелесты долетали из молодого осинника, звучали в тишине, как симфония.
Слабо треснул лёд на речушке- и опять спокойная тишина, изредка нарушаемая сойкой. Речушка подо льдом, а поверху наброшено белое – белое покрывало снега.
Чу! Это за поворотом, за излукой воркует, без устали, взахлёб – перекат.
Снегири раскачивались на ветках береговых берёз, просыпая мохнатый иней, и лакомились
берёзовыми почками.
- У…у…у – слышалась скрипучая мелодия песни снегирей.
С небольшого заснеженного косогора открывается соседняя деревня Лопыри. Вся в
бело – синем инее, с высокими бородавчатыми берёзами у изб. Единственная улица белая, чистая, словно прибранная к празднику. И веет от этой зимней картины видениями старины глубокой.
Неохватный полевой простор, неяркая палитра
холодных красок зимнего пейзажа, но очень близкая, родная, понятная каждой чуткой душе
русского человека.