723. Волшебный мир – для волшебных чувств.
Простому не испорченному шлифовкой Души человеку совсем не надо что-то глубоко чувствовать: не нравится – он пошёл мимо, нравится – остановился. У кого же чувства отшлифованы, те так тонко чувствуют то, что им посылается из тонкого мира, что выпадают из мира внешнего, чтобы полностью погрузиться в волшебный мир музыки, где они чувствуют себя просто безмерно восхищёнными.
Если же не станет человек упиваться этим счастьем, а займётся анализом процесса воздействия на него, то обнаружит вскоре, как невидимый им Бес определёнными сочетаниями звуков словно бы нажимает на те струнки в его Душе, которые образовались мечтами о какой-либо несбыточной любви или каких-либо природных ассоциаций, или чего-либо другого, что когда-то в этом или прошлом воплощениях доставляло ему радость, как Душе казалось, высшего порядка.
Ум человека здесь обычно не причём, это лишь кажется человеку, что он головой воспринимает что-то. Если звук входит в уши, которые находятся на голове, это не значит, что головой воспринимается музыка. У тонко чувствующего аппарата такая иллюзия может возникнуть потому, что шестой головной центр при этом тоже задействуется. Главная же роль глубинного восприятия звука принадлежит третьему (астральному) центру, расположенному в загрудинной части тела. И композитор или тонко чувствующий певец ощущают именно там то, что я называю здесь глубинным чувствованием.
Музыка это такое тонкое искусственное средство воздействия, при помощи которого (не)Святому Духу сравнительно легко удаётся воздействовать максимально эффективно. Не случайно на Востоке вся жизнь Майи, если смотреть со стороны, это музыка, танцы и женщины с оголёнными животами. Именно голый живот на Востоке в сочетании с пением даёт выход наружу загрудинным вибрациям, плюс к этому высокая грудь да крутые бёдра – и человек весь во власти таинственных чар, и жизнь готов отдать за эти мгновения. Однако на Западе индийская музыка очень многим не нравится, если мягко сказать. На Западе совсем другая музыка требуется, чтобы ввести человека в экстаз. В моей молодости весь Запад сходил с ума от английских битлов, в том числе частично Россия понимала их.
По-настоящему понимать музыку могут только глубоко чувствующие люди, которые, общаясь, быстро находят себе подобных, объединяются, считают себя элитой (рыбак рыбака видит издалека), поскольку именно из их среды вытанцовываются таланты и гении. Но – слишком развитые чувства рождают и неприязнь к остальному бесталанному люду. Как только не называют эти таланты, уехавшие за кордон, сейчас русских: и быдлом, и нищебродами, и стадом, и ватниками, и психически больными, как Борис Гребенщиков, в целом не осознавая, что не только в чём-то искусственном они сами преуспели, благодаря таланту, но и во всём остальном их чувства переразвиты так, что это именно они психически больные и это их лечить надо.
Однако то, что надо делать с царскими Душами, то есть лечить их, им самим не приходит в голову потому, что из одного воплощения в другое они только тем и занимались, что развивали в себе нужные для жизни в успешном мире качества. С детства их тянуло в волшебный мир музыки и, если вдруг не давался им этот мир, они, преодолевая трудности, терпя лишения, в конце концов пробивались туда, где слава, аплодисменты. Кстати, сейчас (2023-02-10) опять ТВ показывает президента Зеленского, выступающего где-то в Западной Европе, где его слушают другие президенты. Выступает он как раз с такими речами, какие у него очень хорошо получались, когда он был артистом: тогда он смеялся над президентом Украины Порошенко, изображая просителя. Сейчас он всерьёз просит уже как президент, но никто в зале не смеётся, а дружно и продолжительно все аплодируют, словно он сказал какую-то выдающуюся речь. Нет, он только просил налево и направо, но к нему по очереди подходят президенты, награждают медалями, обнимаются с ним. Политологи наши говорят, что обнимашки с президентом Франции Макроном у Зеленского как-то очень уж смахивают на встречу двух любовников. И пародийности происходящего между тем никто из присутствующих на этом торжестве не замечает. Если на музыкальном языке об этом сказать, то фальшивость вдруг у тонко чувствующих музыку исполнителей вдруг стала нормой. Со стороны видна пародийность, а им самим – нет. Налицо слом того, что раньше называлось тонким чувствованием и практически никогда не ломалось. Бетховен, потеряв слух, продолжал сочинять музыку, неопровержимо подтверждая наличие в человеке внутреннего инструмента, на котором играет не человек. Из чего следует, что как бесам надо, так и повернут они внутренний человеческий инструмент, хоть наоборот.
Поворачивают сейчас бесы все инструменты так, что даже Папа Римский вдруг забывает о Содоме с Гоморрой и начинает привечать элгэбэтэшников. А какими музыкальными были в недавние времена католические храмы, в которых, и только в них, строились оргАны. Музыка Баха на оргАне так хороша, что даже не верующий, услышав издалека, войдёт в церковь послушать – и станет верующим католиком. И никому в голову пока не приходит, что ОргАн это Орган. Из органов состоит физическое тело человека, как и Душа состоит из множества разных, но тонких качеств, таких тонких, что их не видно физическим глазом. И так сложно устроены они, как музыкальный оргАн, в котором огромное количество разных пластин и рычагов, места занимающих в храме чуть не половину всего пространства. Вся эта сложность отделена стеной от молящихся и кажется, что волшебная музыка как будто с неба ниспадает на них. В православных храмах оргАнов нет, но без волшебного воздействия Православие не оставлено: поёт акапелло группа женщин, которыми руководит специально обученный регент. Поют и священники, когда говорят, поскольку говорят они как поют. Так иногда поэты нараспев читают свои стихи. Очевидно, что воздействие невидимой католической музыки значительно выше, чем пение видимых православных женщин, голоса которых регентам не всегда удаётся подобрать такие, чтобы волшебно получалось. Многие священники и в светских беседах нараспев что-то произносят. Если их оппонент перебивает при этом, священник тут же выражает своё неудовольствие, мол, глупые, я вам божественное говорю, а вы не внимаете.