В окнах жёлтых особняков, заснеженных, равнодушных и холодных, мелькали тени. Дети Ветров, законорождённые, счастливые, танцевали всю ночь напролёт. В отличие от Облаков, прозрачных, бесплотных фабричных работниц, Ветрам и их потомкам не нужно было идти на снеговую фабрику чуть свет.
Оливия, худенькое, юное облако, брела по заснеженной улице Наднебесья, прижимая к груди телепортатор. Она подобрала его на фабрике. Эту игрушку обронил двенадцатилетний законорождённый сын Ветра. Отец недавно водил его на экскурсию по снеговым цехам. К счастью, у сына Ветра было много таких вещиц, и он не заметил пропажи.
"У меня нет выбора. Нужно затащить сюда кого-то, чтобы присмотрел за Олей, пока я на фабрике. Вчера она опять играла со свечой. Опасно, очень опасно", - бились, хлопали крыльями замерзающие бабочки-мысли.
Моргнула, зажмурилась, полетела вниз. Открыла глаза, взгляд ударился о стену жёлтого некрасивого дома, по-кошачьи рассмеялась в лицо черная кованая решётка на окне маленького магазинчика. Окатила презрением серая уродливая школа. Оливия бросила телепортатор в снег. "Тот, кто пройдёт здесь в пятнадцать минут четвёртого по их времени, перенесётся в наш город. Кто же это будет? Ребёнок, старушка, дама средних лет?" - прошелестела Оливия. Полетела вверх, зажмурилась, моргнула. И опять встретилась взглядом с блуждающими огоньками. Бал в желтолицем особняке был в самом разгаре. Или же веселье выдохлось, зевнуло, захотело спать?
***
"Декабрь - ледяной осколок реальности. Интересно, что это значит?" - размышляла девятилетняя Вика. Эту странную фразу продиктовала им сегодня учительница. Вика не сделала ни одной ошибки и получила пятёрку. И теперь в это снежное пятничное предвечерье она вместе с родителями шла к бабушке Валентине пить клубничновкусый, ароматный чай с белокровным рулетом. Да-да, у рулетов тоже есть кровь. Белая, сливочная, сладкая и густая...
Зашли в таинственные, мрачноватые дворы. Там по-кошачьи смеялась черноглазая решётка на окне канцелярского магазина, кособочилась горбатая, уродливая серолицая школа. И замышлял что-то недоброе желтощёкий дом.
Поскользнулась, споткнулась Вика. Моргнула, зажмурилась и полетела вверх. "Это сон. Сейчас проснусь на своём диване, и далматинчик с обоев улыбнётся мне. И позовёт в голубонебный обойный мир", - присела Вике на мозг лениво-снежная, успокоительная мысль.
Открыла глаза, и закрыла, и снова открыла. Но странная улица не желала исчезать, растворяться в слёзном тумане. Хмурились заснеженные особняки, перешёптывались седые ограды, дремали деревья, спала земля.
Растерянная Вика побрела по сонной, заснеженной улице. Особняки сменились мрачным деревянным безысходьем. Трёхэтажные, наскоро построенные из первых попавшихся досок домишки ворчали себе под нос: "Чужая! И чего явилась? Что ей тут надо?" Вика и сама не понимала, куда и зачем идёт. Таинственная сила подхватила её и влекла, влекла за собой.
Скрипнула полуоторванная дверь, пропели гимн старого нищего потемневшие от грязи ступеньки. И вот Вика оказалась в большой, мрачной комнате. Девчушка с белыми, льняными волосами играла на полу со свечой и осколком бутылки. На вид ей было года четыре.
- Э, нет! Так нельзя! - Вика отобрала у девочки опасные предметы. - Давай лучше поиграем в прятки. Чур я прячусь первая!
И до самых сумерек Вика и Оля, так звали худенькую, голубоглазую девчушку, играли в прятки, болтали с бледными тенями, вызывали подкроватную фею. А потом на пороге появилась худая женщина в сером штопаном-перештопанном платье. Махнула рукой. И вот Вика закрыла глаза, моргнула, полетела вниз и... И ударилась взглядом о стену зловещего жёлтого дома. По-кошачьи рассмеялась чёрная решётка на окне маленького магазинчика. И смежила веки серокожая уродливая школа.
- Вика, ну чего ты отстала? - проворчала мама. Слова её рассыпались игральными костями, и никто не стал их собирать.
"Надо же! Заснула на ходу. Или это было? Седые ограды, скрипучая деревянная лестница и игры с маленькой Олей?" - размышляла Вика. И где-то в другой реальности хмурился папа и говорила о ценах в магазинах усталая мама в длинном сером свитере. И грустил белокровный рулет, грезил наяву ароматный клубничный чай. И бормотало что-то себе под нос радио. И скрипело синее кресло, а крохотный цветной телевизор показывал "Ералаш".
Позже, дома, под пристальным взглядом далматинов на голубых обоях Вика готовила уроки. И думала, думала. Существует ли в реальности тот странный город? Или это всё привиделось, пригрезилось, сочинилось?
Ночью Вика долго ворочалась. А когда уснула, худая женщина в сером платье опять пришла к ней. Её звонкие слёзы капали Вике на лицо. Женщина говорила и говорила.
- Ты меня прости, что обманом затащила тебя в свой мир и заставила возиться с Олей. Но ей страшно и скучно одной в этой комнате. Она может устроить пожар или порезаться осколком стекла. Свеча и стёклышко - её единственные друзья. Они опасные, ненадёжные. А ты убережёшь, спасёшь, защитишь. К тому же, у Оленьки слабое здоровье. По ночам она часто кашляет и бредит. Она ведь полукровка. Дочь Облака и Ветра. Да-да, её отец мой начальник. Он и слышать не захотел о ребёнке. Всё время твердил: скажи спасибо, что не уволил тебя. Позволил, как прежде, делать снег на фабрике. Ветры, они такие. Так вот, как и все полукровки, Оля с трудом переносит полуголодное существование в неотапливаемой комнате. А ваши игры это положительные эмоции. Ей их так не хватает! Пожалуйста, приходи к ней почаще. В нашем мире час равен вашей секунде. Ты отсутствовала всего ничего. Твои родители даже не заметили исчезновения. Пожалуйста! - а слёзы всё капали, капали Вике на лицо. - Вы, люди, считаете, что снег это красиво и романтично. А знали бы вы, сколько труда стоит нам, облакам, создать всех этих белокрылых бабочек! Каждое утро чуть свет мы идём на фабрику. И делаем, делаем снег! Вот тебе и декабрь, ледяной осколок реальности! А в другом Заоблачном городе Облака делают дождь. Пожалуйста, помоги нам! Не оставь Олю! Позаботься о ней! Поздней весной, летом и в начале осени мы отдыхаем. Отдохнёшь от Оли и ты. Пожалуйста!
- Конечно, я приду. Завтра после школы окажусь в том же дворе и топну ногой. И поиграю с Олей. А ещё я принесу ей куклу Барби и конфет.
- Ты чудо, - и, запечатлев мимолетный облачный поцелуй у Вики на лбу, женщина-облако растворилась в сером тумане...
Конец