Вечер.
В свете фар медленно и плавно падают густые хлопья снега, видимость метров десять.
Встречные машины появляются внезапно, будто вырастают из-под земли.
Страшно когда навстречу едет большой грузовик, сбрасываю скорость настолько, что возникает ощущение — не еду, а тихонько пробираюсь на цыпочках, боясь быть затянутой под фуру.
До поселка остается километра два. Снегоуборочная машина, светящаяся десятками огней, проезжает мимо меня.
Ура! Дальше будет лучше.
Наконец въезжаю в поселок, фонари освещают расчищенную дорогу, больше не страшно, еще пара минут и я дома.
Утро.
Встаю, раздвигаю шторы и сразу зажмуриваюсь.
Неподвижная белизна, отражающая лучи морозного солнца серебристым налетом, слепит глаза.
Сказочная роскошь, повисшая снежной бахромой на ветвях деревьев, на проводах и антеннах захватывает дух.
Кажется, что кроме белого пространства и солнца больше нет ничего.
Возле тропинки куст рябины рассыпал свои ягоды багряными каплями на первозданность снега, вокруг которых суетятся стайки воробьев, розовогрудых снегирей и еще каких-то птиц.
Я иду с работы, воздух синего цвета приближает звезды к земле. В свете уличных фонарей по-прежнему сверкает снег.
И если бы не мороз, бесстыже забирающейся под одежду, этим чудом можно было бы любоваться вечно.