БИБЛИОТЕКАРЬ. Философско-художественный роман с элементами мистики и физики.
ГЛАВА 14. НАУКИ ЮНОШЕЙ ПИТАЮТ.
Для их любви настали чёрные дни. Они никак не могли объясниться. Мешала то
гордость, то глупость, то ещё какие-нибудь обстоятельства. Коля совсем было стал
чахнуть, но вмешались судьба. Той весной к ним на факультет с лекциями по астро-
физике приехал из МГУ Алексей Фридман, замечательный учёный с увлекательной
манерой излагать сложные научные факты. Николай начал ходить на эти лекции.
Новые научные горизонты, тайны космоса, загадочные кольца планет-гигантов –
всё это всерьез втянуло студента-физика. Ему было неуютно на этой земле и созна-
ние потянуло его в космические пространства. Его воображение рисовало каких-то
неведомых существ, живущих на спутниках Юпитера или Сатурна, целые цивили-
зации, где царит гармония, где нет места нелепым случайностям, приводящим по-
рой к трагедиям. Он перекинулся в своём чтении на астрофизическую литературу
и фантастику. Аккреция газа на чёрные дыры, гигантские джеты, протянувшиеся
на миллионы километров – у Фридмана была замечательная коллекция слайдов,
полученных на самых совершенных на тот момент телескопах планеты.
Чувства
Николая теперь направились на вселенную. И хоть она рисовалась профессиональ-
ным учёым холодной, безжизненной, тёмной, но для Николая она почему-то ста-
новилась живой, теплой, уютной, дающей начало жизни всему, что в ней есть, всем
галактикам, звездам, цивилизациям. И ему тогда, вопреки официальной научной
токе зрения, почему-то казалось, что во вселенной должно быть много других ци-
вилизаций. Наши «братья по разуму» следят за нами не с враждебностью, а с любо-
вью, и даже вступают с нами в контакт, вот только мы этого контакта не понимаем,
так ещё неразвиты. Коля перенёс своё чувство нежности к Глаше, так и нереализо-
ванное, нерастраченное - на Вселенную и даже снова написал стихотворение.
Иногда я выхожу под небо
И, откинув голову назад,
К звёздам, где никто на свете не был,
Поднимаю жадные глаза.
Пусть кого-то темнота пугает,
Мрачное безмолвие небес...
Для меня Вселенная - живая
И полна загадочных чудес.
Если повезёт и слуха хватит,
То услышу не шутя — всерьёз,
Как на пыльных жерновах галактик
Хрустко лопают крупинки звезд.
Как, рождая новые планеты,
Охает Вселенная в поту.
Как с гуденьем носятся кометы,
Властно разгоняя темноту.
Верю, что она любвеобильна -
Много нас и братьев, и сестёр!
Глупые случайности бессильны
Жизни погасить живой костёр.
И от звезд глаза не отрывая,
Я на небо с нежностью смотрю...
Для меня ВСЕЛЕННАЯ - ЖИВАЯ,
С Нею до рассвета говорю!
Он поделился этих стихом с Юрой. Тот одобрил. Главное для Юры было то, что
друг, после их размолвки с Глашей, снова оживает, что у него появился блеск в глазах.
- Вижу, здорово Фридман тебя увлек своей астрофизикой!
- Ты знаешь, он отличный мужик. Он так знает эту тему. Вот большинство пре-
подавателей читают лекции, как я называю, по «законченным», «мёртвым» знаниям.
Там нет места сомнениям, поиску – там всё определено, доказано и установлено.
А вот у него через каждый абзац – гипотеза. Он пересказывает нам гипотезы учёных, которые уже опровергнуты. Спрашивается – зачем?
Он сам ответил так:" Когда вы
изучаете только то, что уже хорошо доказано, установлено, обосновано, то в вашем
воображении НЕТ ТОГО КОНФЛИКТА, КОТОРЫЙ В СВОЁ ВРЕМЯ ПРИВЁЛ К ЭТИМ ЗНАНИЯМ. Так
никогда невозможно стать настоящим исследователем. Читайте разную литературу, в
том числе ту, где содержатся какие-нибудь напрочь похороненные гипотезы, иногда
логика авторов, приведшая к этим гипотезам, может вам понадобиться при совер-
шенно других обстоятельствах!"
- Я, знаешь, в этом убедился. Стал читать, появились
вопросы. Я их ему чуть ли не после каждой лекции задаю. И знаешь, Юрок! Он сделал
мне предложение – перебраться в МГУ в его целевую группу по астрофизике, а потом
посмотрим, говорит, может, и в аспирантуру ко мне пойдете! Прикинь!
- А как же Глаша?!
- А что Глаша? Она со мной теперь не разговаривает и не заговорит никогда, так
она через подружек передала. Я и так и сяк пытаюсь объясниться. Надоело мне всё
это, Юра!
- Ну, может, ещё всё наладится, ведь это же глупая случайность!
- Поди ей объясни!
- А что?! Давай я с ней попробую поговорить! Я ведь тоже не хочу, чтобы ты
уезжал. Мне кажется, у нас такой философско-физический тандем сложился. Или
я не прав?
- Сложился, Юрок, только вот болит у меня здесь каждый день, каждую ночь.
Спасу нет. Всё думаю о ней. Не знаю, как её из сердца избыть. А так, говорят, с глаз
долой – из сердца вон.
- Ну, рано ты сдаёшься!
- Слушай, а может… Вот говорят, иногда нужно пожить врозь. Разлука лечит
любовь!
- Признайся честно, тебя это предложение Фридмана увлекло. Как же, Москва,
МГУ! Кому не захочется. Там такие перспективы роста…
- Да не в этом дело. Мне кажется, что я встретил такого человека в науке, кото-
рый меня понимает с полуслова, а я – его! Понимаешь?!
- Ну, так, – глядя на горящие глаза Николая, Юра невольно согласился.
- Мне кажется, что впереди нас с ним ждет интересная совместная работа, от-
крытия, понимаешь? Во мне какая-то струна запела, когда я с ним стал общаться. А
Глаша… Глашу я потом заберу в Москву. Грезится мне, что, когда я стану извест-
ным учёным, она свои обиды забудет…
- Знаешь, Глаша не такая, чтобы покупаться на всякий там успех, блеск и внеш-
нюю мишуру. У нас в Колмогорском люди не такие, другого калибра.
- Да хватит тебе все придумывать про свое Колмогорское, всё-то там у тебя, по-
нимаешь, не такое! – с раздражением произнес Коля.
- Не придумываю я, – с некой обидой в голосе сказал Юра. – Я правда считаю
наше село особенным.
- Ну, каждый считает свою малую родину особенной!
- Ой, не скажи, я часто от своих сокурсников слышу, что их село – дыра, или
«какой задрипанный у нас городишко»!
- Ну, молодец, что ты у нас такой патриот! – друзья стали переходить уже на
повышенные тона. – А с Глашей говорить не надо. Я уже всё решил: закончу курс,
заберу документы и махну к Фридману.
Юра стоял насупившись. Ему не хотелось глядеть в глаза другу. Он внутри так
боялся потерять этого товарища, который научил его подходить к устоявшимся на-
учным истинам творчески, с которым у них возникла какая-то внутренняя связь.
В некоторой степени в их тандеме Юра чувствовал Николая как старшего брата.
Самые непростые вопросы, в том числе и в личной жизни, он мог обсуждать только
с ним. Честность, прямота, смелость Николая его восхищала, он сам рядом с ним
стал решительнее, мужественнее, самостоятельнее. Но теперь, похоже, все закан-
чивалось. Он, действительно, понимал, что Николай сделал свой выбор. Как с этим
быть? В тот вечер он ушёл от Николая, сухо попрощавшись.
Он целый вечер бродил один по тёмным улицам. Смятение овладело им. Вес-
на не радовала, пряные запахи цветущих яблонь на широких улицах Казани,
смеющиеся, пробегавшие мимо девушки, вечерние огни города, звёзды на не-
бесах… - ничто не привлекало его внимания. Он предчувствовал расставание,
тяжёлое для него расставание с лучшим другом, который только был у него в
жизни.
Ладно, что я горюю? Ведь горюю я о себе. А может ему, действительно, предстоит
с этим Фридманом сделать большие открытия? Для чего мы пошли в университет?!
Чему мы готовы посвятить жизнь? Неужели из-за неудачи в любви бросать всё коту
под хвост? Это его путь, его призвание. А с Глашей.., может, он и прав, может, жен-
щины реагируют на успех мужчины иначе… Вот Леночка… Если бы я стал доктором
наук, известным учёным, может, с тем типом она бы путаться и не стала? А в
прочем, о Леночке – всё… Забыли раз и навсегда!
В конце концов так всё и случилось. Предчувствия Николая и Юры про сотруд-
ничество с Фридманом, про открытия и научную карьеру – всё сложилось так, как
подсказывал им внутренний голос. Николай уехал в Москву, сделал под руковод-
ством Фридмана выдающиеся открытия в области астрофизики, построил удачную
научную карьеру… С Глашей, правда, вышло иначе. Она вернулась после окончания
университета домой, в родное село. Стала, как и мечтала, учителем истории в мест-
ной школе. Выдали её замуж за молодого старовера Гаврилу Колоскова. Мужчина
он был хозяйственный, добрый, но строгий муж. Она родила от Гаврилы двоих де-
тей: мальчика и девочку.
Николай до поры не женился, всё мечтал, сделав карьеру, навестить Глашу и сде-
лать ей предложение. Но когда Юра сообщил, что Глаша вышла замуж, Николай по-
нял, это теперь дело безнадёжное! А тут как раз начались перестроечные времена.
Николай получил хорошее предложение из Америки, и, ничуть не жалея, переехал
туда на ПМЖ.
Юра написал блестящую кандидатскую по философии, но в те же окаянные 90-е
никому не стало дела до науки, тем более такой далекой от прикладных проблем,
как философия. Сначала Юра преподавал какое-то время, но потом от безденежья
и безнадёги решил заняться бизнесом. У него пошло, тем более, что бизнес был не
очень далёким от его научного образования – это был книжный бизнес. Он даже
завёл издательство, которое было успешным несколько лет. Стал известным не
только в России, но и в Европе в области книгоиздания. Пытался немного органи-
зовывать философские клубы вокруг некоторых книг. В общем, тоже как мог, всё
же служил науке.
На время мы оставим наших героев, которым, как вы верно понимаете, еще пред-
стоит встреча.
*** *** ***