Солдат — слово заимствованное. Это яркое свидетельство тому, что Россия была триста лет оккупирована династией Романовых, которую поддерживала Западная Европа. Потому почти вся военная терминология взята у тех стран и тех народов, с которыми пришлось воевать России и которых фактически Россия победила, но идеологически наша государственность оказалась под влиянием чужих и чуждых идей, особенно после распада СССР, варварской приватизации и засилия троцкистских идей…
У слова СОЛДАТ несколько значений: первичное, младшее, нижнее, воинское звание, рядовой в армиях многих государств;
категория военнослужащих и военнообязанных в Вооружённых Силах ряда государств;
в широком смысле — военный человек в разных званиях опытный в военном деле;
обладающий воинскими качествами.
в переносном смысле — участник какой-либо организации или общественного движения, посвятивший себя служению их целям и задачам.
СОЛДАТ. Заимств. в XVII в. из нем. яз., в котором Soldat < итал. soldato, суф. производного от soldare, восходящего к soldo «монета, деньги, жалованье». Солдат буквально — «получающий жалованье». Школьный этимологический словарь русского языка
Я уверен, что значение «получающий жалованье» - это рекламный трюк для простачков… Вовсе не ради жалованья набирали и рекрутировали солдат, а для возложения на них обязанностей по защите власть имущих.
В немецком языке есть глагол sollen со значением долженствовать, быть обязанным. Он встречается также в формах sollt, sollte, sollten. Думается, эта форма ближе к слову СОЛДАТ. Во всяком случае, солдат всегда что-то должен, кому-то обязан, с него всегда требуют быть наготове.
Слово СОЛДАТ вошло в наш лексикон вместе с военными реформами Петра Первого, именно тогда из русского воинства сделали солдатчину. Со временем слово СОЛДАТ обрусело, приобрело формы, которые не свойственны языкам Западной Европы, например, СОЛДАТИКИ, СОЛДАТУШКИ, СОЛДАФОНЫ, СОЛДАТЧИНА.
Поэт Александр Твардовский ещё в начале финской войны начал создавать, а в 1942 году закончил поэму «Василий Тёркин», книгу о бойце, о смелом, бойком, бесстрашном балагуре, способном поднять дух товарищей вовремя сказанным словом, шуткой, личным примером.
В предисловии Твардовский поясняет:
Жить без пищи можно сутки,
Можно больше, но порой
На войне одной минутки
Не прожить без прибаутки,
Шутки самой немудрой.
Не прожить, как без махорки,
От бомбежки до другой
Без хорошей поговорки
Или присказки какой, -
Без тебя, Василий Теркин,
Вася Теркин — мой герой.
А всего иного пуще
Не прожить наверняка —
Без чего? Без правды сущей,
Правды, прямо в душу бьющей,
Да была б она погуще,
Как бы ни была горька.
Что ж еще?.. И все, пожалуй.
Словом, книга про бойца
Без начала, без конца.
Иначе говоря, Александр Трифонович Твардовский создал книгу о войне и её участниках, о солдатах на войне.
Ещё при первом прочтении книги, а было это в 1960 году, я очень удивился, когда не встретил слово СОЛДАТ в первой главе, хотя это была книга о солдате.
Только в третьей главе «Перед боем» в ходе рассказа о шинели дважды появилось слово СОЛДАТ.
Эх, суконная, казенная,
Военная шинель, —
У костра в лесу прожженная,
Отменная шинель.
Знаменитая, пробитая
В бою огнем врага
Да своей рукой зашитая, -
Кому не дорога!
Упадешь ли, как подкошенный,
Пораненный наш брат,
На шинели той поношенной
Снесут тебя в санбат.
А убьют — так тело мертвое
Твое с другими в ряд
Той шинелкою потертою
Укроют — спи, СОЛДАТ!
Спи, СОЛДАТ, при жизни краткой
Ни в дороге, ни в дому
Не пришлось поспать порядком
Ни с женой, ни одному…
И ещё раз встретится это слово в строке «Коротка СОЛДАТУ ночь», где говорится, что один из бойцов за ночь нарубил хозяйке дров. Когда другие спали, один из ночующих позаботился, чтобы женщина с детьми осталась с дровами.
Я просмотрел всю книгу и тогда, и теперь страницу за страницей, выявляя слово СОЛДАТ, и пришёл к выводу, что у Твардовского особое отношение к этому слову. Он находит ему замену в десятках случаев, а чаще всего применяет слова, РЕБЯТА, БОЕЦ и ВОИН, исконно русские слова с чётко выраженным значением. Бойцы и воины – участники происходящих событий, но при сравнении различных эпох, а также при обращении стоит слово солдат.
Яркий пример тому мы находим в четвёртой главе «Переправа»:
Но уже идут ребята,
На войне живут бойцы,
Как когда-нибудь в двадцатом
Их товарищи — отцы.
Тем путем идут суровым,
Что и двести лет назад
Проходил с ружьем кремневым
Русский ТРУЖЕНИК-СОЛДАТ.
А в шестой главе «Тёркин ранен» Василий Тёркин при захвате вражеского блиндажа, оборудованного под склад, обращается к врагам:
С ходу двинул в дверь гранатой.
Спрыгнул вниз, пропал в дыму.
— Офицеры и солдаты,
Выходи по одному!..
Вот он осматривается во вражеском блиндаже:
Осмотрелся, точно в хате:
Печка теплая в углу,
Вдоль стены идут полати,
Банки, склянки на полу.
Непривычный, непохожий
Дух обжитого жилья:
Табаку, одежи, кожи
И СОЛДАТСКОГО белья.
Рассказать бы вам, ребята,
Хоть не верь глазам своим,
Как немецкого СОЛДАТА
В двух шагах видал живым.
Девятая глава «Два солдата» несёт особую нагрузку. Тёркин останавливается в семье очень старого солдата, который пытается наточить пилу. Молодой боец быстро с этим справляется.
И хозяин виновато
У бойца берет пилу.
— Вот что значит мы, СОЛДАТЫ…
Ставит бережно в углу.
А старуха:
— Слаб глазами.
Стар годами мой СОЛДАТ.
Поглядел бы, что с часами,
С той войны еще стоят…
Крутит стрелку, ставит пятый,
Час — другой, вперед — назад.
— Вот что значит мы, СОЛДАТЫ.—
Прослезился ДЕД-СОЛДАТ.
Хозяйка пытается рассчитаться с умельцем, достаёт припрятанное сало.
А хозяин плутовато
Гостя под локоть тишком:
— Вот что значит мы, СОЛДАТЫ,
А ведь сало под замком.
Тёркин в ответ угощает той каплей водки, какая осталась во фляжке.
Отвинтил у фляги крышку:
— Пей, отец, не будет лишку.
Поперхнулся ДЕД-СОЛДАТ.
Подтянулся:
— Виноват!..
И сидят они по-братски
За столом, плечо в плечо.
Разговор ведут СОЛДАТСКИЙ,
Дружно спорят, горячо.
Снова где-то на задворках
Мерзлый грунт боднул снаряд.
Как ни в чем — Василий Теркин,
Как ни в чем — СТАРИК СОЛДАТ.
— Но не знали вы бомбежки,
Я скажу тебе, отец.
— Это верно, тут наука,
Тут напротив не попрешь.
А скажи, простая штука
Есть у вас?
— Какая?
— Вошь.
И, макая в сало коркой,
Продолжая ровно есть,
Улыбнулся вроде Теркин
И сказал:
— Частично есть…
— Значит, есть? Тогда ты — воин,
Рассуждать со мной достоин.
Ты — СОЛДАТ, хотя и млад.
А СОЛДАТ СОЛДАТУ — брат.
Всю зачистил сковородку,
Встал, как будто вдруг подрос,
И платочек к подбородку,
Ровно сложенный, поднес.
Отряхнул опрятно руки
И, как долг велит в дому,
Поклонился и старухе
И СОЛДАТУ самому.
Молча в путь запоясался,
Осмотрелся — все ли тут?
Честь по чести распрощался,
На часы взглянул: идут!
Глава 10. «О потере»
Но поверь, что я нарочно
Не женился. Я, брат, знал!
— Что ты знал! Кому другому
Знать бы лучше наперед,
Что уйдет СОЛДАТ из дому,
А война домой придет.
В двенадцатой главе «От автора» Твардовский делает своеобразную передышку.
Сто страниц минуло в книжке,
Впереди — не близкий путь.
Стой-ка, брат. Без передышки
Невозможно. Дай вздохнуть.
Дай вздохнуть, возьми в догадку:
Что теперь, что в старину —
Трудно слушать по порядку
Сказку длинную одну
Все про то же — про войну.
Про огонь, про снег, про танки,
Про землянки да портянки,
Про портянки да землянки,
Про махорку и мороз…
Вот уж нынче повелось:
Рыбаку лишь о путине,
Печнику дудят о глине,
Леснику о древесине,
Хлебопеку о квашне,
Коновалу о коне,
А бойцу ли, генералу —
Не иначе — о войне.
О войне — оно понятно,
Что война. А суть в другом:
Дай с войны прийти обратно
При победе над врагом.
Учинив за все расплату,
Дай вернуться в дом родной
Человеку. И тогда-то
Сказки нет ему иной.
И тогда ему так сладко
Будет слушать по порядку
И подробно обо всем,
Что изведано горбом,
Что исхожено ногами,
Что испытано руками,
Что повидано в глаза
И о чем, друзья, покамест
Все равно — всего нельзя…
Мерзлый грунт долби, лопата,
Танк — дави, греми — граната,
Штык — работай, бомба — бей.
На войне ДУШЕ СОЛДАТА
Сказка мирная милей.
Есть закон — служить до срока,
Служба — труд, СОЛДАТ — не гость.
Есть отбой — уснул глубоко,
Есть подъем — вскочил, как гвоздь.
Есть война — СОЛДАТ воюет,
Лют противник — сам лютует.
Есть сигнал: вперед!..— Вперед.
Есть приказ: умри!..— Умрет.
На войне ни дня, ни часа
Не живет он без приказа,
И не может испокон
Без приказа командира
Ни сменить свою квартиру,
Ни сменить портянки он.
Ни жениться, ни влюбиться
Он не может, — нету прав,
Ни уехать за границу
От любви, как бывший граф.
Глава 15. «Генерал»
Обращение к речке:
Дотечешь дорогой кружною
До родимого села.
На мосту СОЛДАТЫ с ружьями, —
Ты под мостиком прошла,
Там печаль свою великую,
Что без края и конца,
Над тобой, над речкой, выплакать,
Может, выйдет мать бойца.
Глава 17. «Бой в болоте»
Бился ль ты в горах Кавказа
Или пал за Сталинград,
Мой земляк, ровесник, брат,
Верный долгу и приказу
Русский ТРУЖЕНИК-СОЛДАТ.
Глава 18. «О любви»
Всех, кого взяла война,
Каждого СОЛДАТА
Проводила хоть одна
Женщина когда-то…
Это четверостишие прозвучало дважды.
Глава 19. «Отдых Тёркина»
Спать, СОЛДАТ, весь срок недельный,
Самолично, безраздельно
Занимать кровать свою,
Спать в сухом тепле постельном,
Спать в одном белье нательном,
Как положено в раю.
Глава 20. «В наступлении»
И СОЛДАТ мой поседелый,
Коль останется живой,
Вспомнит: то-то было дело,
Как сражались под Москвой…
Глава 21. «Смерть и воин». Привожу её полностью. Она завершает поэму.
За далекие пригорки
Уходил сраженья жар.
На снегу Василий Теркин
Неподобранный лежал.
Снег под ним, набрякши кровью,
Взялся грудой ледяной.
Смерть склонилась к изголовью:
— Ну, СОЛДАТ, пойдем со мной.
Я теперь твоя подруга,
Недалеко провожу,
Белой вьюгой, белой вьюгой,
Вьюгой след запорошу.
Дрогнул Теркин, замерзая
На постели снеговой.
— Я не звал тебя, Косая,
Я СОЛДАТ ЕЩЕ ЖИВОЙ.
Смерть, смеясь, нагнулась ниже:
— Полно, полно, молодец,
Я-то знаю, я-то вижу:
Ты живой да не жилец.
Мимоходом тенью смертной
Я твоих коснулась щек,
А тебе и незаметно,
Что на них сухой снежок.
Моего не бойся мрака,
Ночь, поверь, не хуже дня…
— А чего тебе, однако,
Нужно лично от меня?
Смерть как будто бы замялась,
Отклонилась от него.
— Нужно мне… такую малость,
Ну почти что ничего.
Нужен знак один согласья,
Что устал беречь ты жизнь,
Что о смертном молишь часе…
— Сам, выходит, подпишись? —
Смерть подумала.
— Ну что же, —
Подпишись, и на покой.
— Нет, уволь. Себе дороже.
— Не торгуйся, дорогой.
Все равно идешь на убыль.—
Смерть подвинулась к плечу.—
Все равно стянулись губы,
Стынут зубы…
— Не хочу.
— А смотри-ка, дело к ночи,
На мороз горит заря.
Я к тому, чтоб мне короче
И тебе не мерзнуть зря…
— Потерплю.
— Ну, что ты, глупый!
Ведь лежишь, всего свело.
Я б тебя тотчас тулупом,
Чтоб уже навек тепло.
Вижу, веришь. Вот и слезы,
Вот уж я тебе милей.
— Врешь, я плачу от мороза,
Не от жалости твоей.
— Что от счастья, что от боли —
Все равно. А холод лют.
Завилась поземка в поле.
Нет, тебя уж не найдут…
И зачем тебе, подумай,
Если кто и подберет.
Пожалеешь, что не умер
Здесь, на месте, без хлопот…
— Шутишь, Смерть, плетешь тенета.—
Отвернул с трудом плечо.—
Мне как раз пожить охота,
Я и не жил-то еще…
— А и встанешь, толку мало, —
Продолжала Смерть, смеясь.—
А и встанешь — все сначала:
Холод, страх, усталость, грязь…
Ну-ка, сладко ли, дружище,
Рассуди-ка в простоте.
— Что судить! С войны не взыщешь
Ни в каком уже суде.
— А тоска, СОЛДАТ, в придачу:
Как там дома, что с семьей?
— Вот уж выполню задачу —
Кончу немца — и домой.
— Так. Допустим. Но тебе-то
И домой к чему прийти?
Догола земля раздета
И разграблена, учти.
Все в забросе.
— Я работник,
Я бы дома в дело вник,
— Дом разрушен.
— Я и плотник…
— Печки нету.
— И печник…
Я от скуки — на все руки,
Буду жив — мое со мной.
— Дай еще сказать старухе:
Вдруг придешь с одной рукой?
Иль еще каким калекой, —
Сам себе и то постыл…
И со Смертью Человеку
Спорить стало свыше сил.
Истекал уже он кровью,
Коченел. Спускалась ночь…
— При одном моем условье,
Смерть, послушай… я не прочь…
И, томим тоской жестокой,
Одинок, и слаб, и мал,
Он с мольбой, не то с упреком
Уговариваться стал:
— Я не худший и не лучший,
Что погибну на войне.
Но в конце ее, послушай,
Дашь ты на день отпуск мне?
Дашь ты мне в тот день последний,
В праздник славы мировой,
Услыхать салют победный,
Что раздастся над Москвой?
Дашь ты мне в тот день немножко
Погулять среди живых?
Дашь ты мне в одно окошко
Постучать в краях родных,
И как выйдут на крылечко, —
Смерть, а Смерть, еще мне там
Дашь сказать одно словечко?
Полсловечка?
— Нет. Не дам…
Дрогнул Теркин, замерзая
На постели снеговой.
— Так пошла ты прочь, Косая,
Я СОЛДАТ ЕЩЕ ЖИВОЙ.
Буду плакать, выть от боли,
Гибнуть в поле без следа,
Но тебе по доброй воле
Я не сдамся никогда.
— Погоди. Резон почище
Я найду, — подашь мне знак…
— Стой! Идут за мною. Ищут.
Из санбата.
— Где, чудак?
— Вон, по стежке занесенной…
Смерть хохочет во весь рот:
— Из команды похоронной.
— Все равно: живой народ.
Снег шуршит, подходят двое.
Об лопату звякнул лом.
— Вот еще остался воин.
К ночи всех не уберем.
— А и то: устали за день,
Доставай кисет, земляк.
На покойничке присядем
Да покурим натощак.
— Кабы, знаешь, до затяжки —
Щец горячих котелок.
— Кабы капельку из фляжки.
— Кабы так — один глоток.
— Или два…
И тут, хоть слабо,
Подал Теркин голос свой:
— Прогоните эту бабу,
Я СОЛДАТ ЕЩЕ ЖИВОЙ.
Смотрят люди: вот так штука!
Видят: верно, — ЖИВ СОЛДАТ.
— Что ты думаешь!
— А ну-ка,
Понесем его в санбат.
— Ну и редкостное дело, —
Рассуждают не спеша.—
Одно дело — просто тело,
А тут — тело и душа.
— Еле-еле душа в теле…
— Шутки, что ль, зазяб совсем.
А уж мы тебя хотели,
Понимаешь, в наркомзем…
— Не толкуй. Заждался малый.
Вырубай шинель во льду.
Поднимай.
А Смерть сказала:
— Я, однако, вслед пойду.
Земляки — они к работе
Приспособлены к иной.
Врете, мыслит, растрясете —
И еще он будет мой.
Два ремня да две лопаты,
Две шинели поперек.
— Береги, СОЛДАТ, СОЛДАТА.
— Понесли. Терпи, дружок.—
Норовят, чтоб меньше тряски,
Чтоб ровнее как-нибудь,
Берегут, несут с опаской:
Смерть сторонкой держит путь.
А дорога — не дорога, —
Целина, по пояс снег.
— Отдохнули б вы немного,
Хлопцы…
— Милый человек, —
Говорит земляк толково, —
Не тревожься, не жалей.
Потому несем живого,
Мертвый вдвое тяжелей.
А другой:
— Оно известно.
А еще и то учесть,
Что живой спешит до места, —
Мертвый дома — где ни есть.
— Дело, стало быть, в привычке, —
Заключают земляки.—
Что ж ты, друг, без рукавички?
На-ко теплую, с руки…
И подумала впервые
Смерть, следя со стороны:
До чего они, живые,
Меж собой свои — дружны.
Потому и с одиночкой
Сладить надобно суметь,
Нехотя даешь отсрочку.
И, вздохнув, отстала Смерть.
1942 г.