Словарь эпитетов В. Шугли. Выпуск 2

                А. П. Бесперстых

      
               

                СЛОВАРЬ ЭПИТЕТОВ
                ВЛАДИМИРА ШУГЛИ
                Выпуск 2


 

          Бесперстых, А. П.
Б53   Словарь эпитетов Владимира Шугли. Выпуск 2. / А. П. Бесперстых. 2023. 

Словарь систематизирует и иллюстрирует цитатами 900 эпитетов из книги лирики Владимира Шугли «Шестое чувство».
Эпитеты выражены именами прилагательными, причастиями, наречиями и существительными (приложениями).
В Словаре эпитеты рассматриваются в 2-х аспектах: литературоведческом и лингвистическом; к эпитетам относятся как образные определения (тропы), так и логические определения.
Словарь будет полезен всем любителям образного Русского Слова.
       

                Условные обозначения
<...> – сокращение внутри цитаты
/ – косой штрих применяется для разделения строк в стихах, если строки не выделены прописными буквами
[ ] – пояснительные слова, извлечённые из контекста
; – краткая или усечённая форма прилагательного
; – полная форма прилагательного и наречия  в предикативной функции
; – обособленная полная форма прилагательного
; – прилагательное и наречие  в сравнительной степени
; – эпитет-приложение, билексема

Литературный источник: Владимир Шугля. Шестое чувство (книга лирики). Курган, 2019.

                МЕЛОДИЯ ЛУННОГО СВЕТА

Среди тюменцев, земляков поэта Владимира Шугли (наряду с белорусами), он известен как человек очень разносторонний. Экономист, общественный деятель, философ, публицист… Но речь сейчас пойдёт о поэтической грани многогранной личности Владимира Федоровича, сверкающей так ярко, что понимаешь: главное в его характере, нашедшее своё отражение в поэтическом творчестве – стремление к гармонии. Именно – стремление, потому что гармония – не то, что каждый из нас получает в готовом, как говорится, виде. А то, что каждый из нас ищет и созидает внутри себя. Потому что без гармонии невозможны полноценные отношения к миру, к людям, к неземным категориям, ко всему тому, что делают нас людьми.

Зацепилось сердце за звезду на небе –
Ждёт восток, покрытый бирюзою.
Словно парус серебрится лунный гребень.
Звездный свет средь туч блеснет слезою…

Гармоничное слияние традиции и современности сразу обращает на себя внимание вдумчивого читателя. Владимиру Шугле свойствен редкий талант «трёх Т» – труд, творчество и терпение. И ещё та несуетность, что заставляет вспомнить большой стиль русской классики.

Мне дали морские писали стихи,
Водою соленой смывая грехи.
Играла лукаво со светом волна
И в брызгах нагая в глубины звала.
В песке исчезали слезинки воды,
На солнце блистая, как неба следы…
На рифмах, как будто на крыльях полёт,
Вдруг сердце рванулось в синеющий свод
И там, у границы небесной черты,
Осталось на небе до первой звезды.

Читаешь это стихотворение и воочию видишь прекрасную картину пространства, перетекающего во время…
Сборник лирической поэзии «Шестое чувство», вышедший в 2019 году тиражом 800 экземпляров в типографии города Курган – это пример высокого поэтического несуетного созерцания. Эта книга у поэта Шугли не первая и, дай Бог, не последняя, ведь, читая её, воспринимаешь её как продолжение разговора о жизни, когда есть о чём именно поговорить, а не посуесловить.

И надо ж такому случиться:
С высот, осторожно кружа,
Спустилась, как синяя птица,
Мне на руки чья-то душа.
Не просто, не ради забавы,
Упала звездою в ночи,
В ночном шелестенье дубравы,
В беззвучном мерцанье свечи.
Кем посланы эти приветы,
Чьи жизни давно позади?
В мелодии лунного света
Я слышу земное: «Прости…»

Синяя птица поэзии… За ней по молодости кто из нас не бегал? Но не всем она даётся в руки, не всем садится на ладонь. Можно ловить её всю жизнь, стараясь остаться «поэтом в чистом виде». А вот Владимиру Федоровичу синяя птица поэзии спускалась на ладонь даже несмотря на его вечную занятость жизнью общественной.  Он является Почетным Генеральным консулом Республики Беларусь в Российской Федерации в Тюмени, председателем Тюменской областной общественной организации «Союз-интеграция братских народов».
Он же – член общественного совета при департаменте агропромышленного комплекса Тюменской области, а потому проблемы сельской глубинки знает, что говорится, не теоретически, а русским нутром. За русскую сельскую глубинку сегодня особенно некому заступиться, потому что неотвратимо уходят из жизни «последние могикане», великие писатели, печальники и заступники русской глубинки, прозванные «деревенщиками». Те писатели и поэты, которые своё родство с селом, с деревней, воспринимали не просто как географический факт биографии, но кровную родовую связь, прервав которую, человек теряет в себе духовный фундамент. В творчестве Владимира Шугли этот фундамент – основополагающий:

Средь городского суесловья,
Сумятицы машин и гула,
Красою лет – забытой, вдовьей –
Притих старинный переулок.
Как будто замер, правя тризну
По старине, по русским селам –
Не оскверненный урбанизмом
Веков пронзительный осколок.
Казалось, встретился не я с ним,
А он искал со мною встречи,
Ждал терпеливо и безгласно,
Молитв пасхальных теплил свечи…
Я окунулся в окон ясность,
В узоров старых чудо-завязь,
А резную русскую согласность –
Разладу города на зависть.
И незаметно стало чисто
На сердце в благостной минуте…
Я видел Русь в молитвах истых,
В резных узорах вечной сути…

Ода русской деревеньке, воспетая Владимиром Федоровичем, не пафосная. Проникновенная до слёз, она вправе стать песней, срываться с уст под переливы гармоники и лететь по огромной России, омывая наши просторы светом:
 
Люблю я ровный шум мотора,
Когда машина мчится вдаль.
И позади остался город
Большой и серый, как печаль.
А за стеклом то лес, то поле,
То русской деревеньки стать.
Какая ширь, какая воля,
Какая в сердце благодать!

Владимир Шугля урождённый уралец. Родился в послевоенном  1947 году, то есть он – человек одного со мной поколения, про которое говорят «поколение детей Победы».  Детство провёл не на асфальтах мегаполисов, а  на родной русской землице… Видимо, эта земля и напитала поэзию Владимира Шугли эпическим духом.

Какая сила Русь нам сотворила?
Её я в каждой чувствую версте,
Высоких душ божественная сила
В её сибирской дикой красоте!
Объять её бы мне не понарошку,
Поля и долы, синий окоём…
Вот промелькнула за окном сторожка –
И снова лес, таежный лес кругом.
Летит навстречу рельсам полустанок.
Стоит с флажком в руке Сибирь-краса.
Её зовут, быть может, Марья, Анна…
И дальше вновь леса, леса, леса…

В юности Владимир Фёдорович закончил Свердловский институт народного хозяйства, много позже, в 1991 году, Уральский социально-политический институт. По второй специальности он политолог, а по внутреннему духу – поэт лирического склада. Но будучи лириком в стихах, в жизни он человек весьма деятельный и успешный. Является президентом крупной тюменской компании с таким русским казачьим названием – «Мангазея». Довелось ему быть депутатом Тюменского областного и Тюменского городского Советов, Был председателем правления Тюменской областной общественной организации «Национально-культурное общество «Беларусь», членом городского общественного Совета администрации Тюмени…  В общем, жизнь Владимир Шугля вёл и ведет насыщенную, вроде бы для поэтического созерцания не очень подходящую. Однако книга стихов «Шестое чувство» – свидетельство того, что русская натура способна гармонично соединить высокое созерцание и активную деятельность.
Литературная жизнь Владимира Шугли также богата на события. Он – автор многих поэтических сборников на русском и белорусском языках. Член Союза писателей Союзного государства России и Беларуси.  Член Союза писателей Беларуси.  Отмечен рядом престижных публикаций во всероссийских журналах «Наш современник», «Молодая гвардия»», «Великоросс».  А также в журналах «Второй Санкт-Петербург», «Врата Сибири»» «Дон», «Невский альманах»… Его произведения печатались в белорусских журналах «Немига литературная», «Нёман» и др. Владимир Федорович награждён Орденом Дружбы Российской Федерации, медалью и орденом Франциска Скорины Республики Беларусь. И в некотором роде Владимира Шуглю можно назвать полпредом русской литературы в Беларуси и белорусской литературы в России:

Душа, как космический ветер,
Гуляет в далеких мирах,
Незримой звездою на свете –
Прозреньем – горит в небесах.
И пусть пролетают столетья –
Поэты бессмертны в стихах!
Стихи прорастают в поэте
Подснежником желтым в снегах.

Душа поэта… Она способна соединять разные времена, разные пространства, разные стихии. Ведь поэзия – таинственная машина времени, где все эти категории живут одновременно, не противореча друг другу, но дополняя друг друга в вечном человеческом стремлении к гармонии.
Поэтов не зря называют детьми и рыцарями гармонии. К гармонии стремился Пушкин. По гармонии русского мира тосковали Есенин, Блок, Дмитрий Кедрин, Николай Рубцов… Потому что гармония, не побоюсь этого определения, – праматерь поэзии и мать поэтов. И когда поэт пишет о матери, это даже не со времен Есенина повелось, он в образе матери видит исконный образ русской гармонии, что родом из детства. В нём есть незримое присутствие рая, как в стихотворении Владимира Шугля о матери, где яблоневый сад выглядит поистине райским садом.

Сколько недосказанного мамам,
Сколько беззаботной той вины,
Сколько жизни всяческого хлама
В дни порой бездумно вплетены.
Слов души несказанных бывало,
Встреч под грифом вечным «на потом»
Не прощу себе… С зарею алой
Вижу яблонь сад, отцовский дом.
Копошится в огороде мама…
С нею часто за одним столом –
С папой, братом – ночью лунной самой,
Говорю о трудном… О своем.
И она в ответ прощальным словом
Занебесья свет несет в горсти
И назад уходит звездным зовом,
Огоньками Млечного Пути…

Лиричны по сути и гражданские стихи Владимира Шугли. Они не грешат избытком патриотического митингового пафоса. В них есть понимание, что Россия великая страна, и мы можем спасти это величие лишь будучи под стать своей стране. Изменившись внутренне и не ища виноватых вовне:

Кричали: «Жаждем перемен».
И вот уж нет запретных тем,
Но больше прежнего грешим,
Тепло сердец уходит в дым.
И Бог оставлен на потом
В земной погоне за рублём:
Быстрей, быстрей набить суму.
О путь! Без разума во тьму…
Возводим дом, а в нём нет стен,
Бурьян на пашнях, свалок тлен.
Святыни – в дым, и в душах – дым.
Туманит время злом земным.
А жизнь-то, в сущности, проста:
В ней детский смех – она чиста.

Россия Владимира Шугли – это израненная нежность души, тема сокровенная и даже личная. Потому и нет в книге «Шестое чувство» среди стихов о России никакой лозунговости, никакой баррикадности. Есть исповедальное понимание, что Родина начинается с боли за Родину:

О Русь! О Родина моя,
Моя израненная нежность.
Всегда в душе ты для меня
Как сон, как утренняя свежесть.
Как полыхание огня,
И как восхода неизбежность,
И радость солнечного дня,
И неба вечная мятежность…

Книга «Шестое чувство» – это проникновенно доверительный мужской разговор с читателем. Без рванья рубахи на груди. Без поучений и безо всякой опаски – а поймёт ли меня читатель. Исповедь русского поэта – светлая в стремлении к свету и чистая в стремлении к чистоте.

За все плачу земную цену:
За счастья дни, что не ценил,
За чувств возвышенных поэмы,
За боль, что близким причинил…
А мог бы, глупый, по-иному –
Не по стремнине… И не в омут…
Сейчас бы чувствовал покой,
Но то б не я был. То другой.

Эдуард Анашкин, член Союза писателей России.

             ПОЭТ С БОЛЬШОЙ БУКВЫ

Владимир Фёдорович Шугля живёт в Тюмени. Я сознательно говорю «живёт», а не, «проживает», что было бы естественно для общепринятой канцелярской буквы современного делопроизводства. Дело в том, что Владимир Шугля – Поэт. Настоящий Поэт. С большой буквы. Человек, по выражению Александра Блока, называющий всё по имени. Человек, который видит мир по-иному, порой бунтующий против привычной рутины современного быта. Да и как не взбунтоваться, если река жизни, привычная к размеренному течению, вдруг резко меняет русло, а кровь начинает бурлить в жилах, подобно неукротимому потоку, чающему свободы среди неприступных скал суеты. А всё дело в том, что Владимир Шугля, белорус по происхождению, родился на Урале и связал свою жизнь с русским Севером. Беларусь с её ширью и мудрой щедростью, Урал, с его кладами материальными и духовными и Север – суровый и непобедимый. Согласитесь, сколь непохожие, а то и просто противоположные явления русского бытия.
 
И вот теперь эти разные по сути своей миры слились в единую поэтическую и духовно-нравственную вселенную поэта. И вселенная эта обретает новое звучание и новое имя – Отчизна. Да-да, та самая Отчизна, в которой живут, врубаясь, словно в летучем сабельном походе против тягучего болота обыденности и злобы, эскадроны не зачерствевших, не закосневших всадников боевого духа. Для каждого такого всадника новый день как последняя битва за добро и справедливость, как праведный бой за самое дорогое – за Родину!
 
Я каждый день страницы жизни
Пишу, как боль души своей,
Встречая над землёй Отчизны
Рассвет, что соли солоней.
 
Владимир Шугля, может быть, именно потому, что он Поэт, как никто другой знает, в чём смысл этой битвы за нашу общую Отчизну, ведь Беларусь и Россия – части единого русского мира, за который сегодня приходиться сражаться не на жизнь, а на смерть:
 
Гуляют фальшь и злато по планете
И кривдой наполняют Божий свет…
Крупицы истин, словно в мае ветер,
Несут поэты через тыщи лет.
 
И именно на людях, кто свыше наделён особым даром, кого, как говорят в народе, ангел поцеловал в макушку, именно на них – Поэтах лежит особая миссия последних охранителей истинной русскости:
 
Поэт – он кто? Участник иль свидетель
Того, что было и того, что нет?
Но знаю – жизнь прервётся на планете,
Когда последний здесь умрёт поэт…
 
Хочется сказать Владимиру Шугле спасибо за яркие образы, за музыку его поэтических строк. Таких, например, как эти:
 
Вновь детством небесным
Весна разлилась без предела…
 
Или вот эти:
 
Как светло в этой росстани!
И поля, и леса, и жнивьё…
Уходящими звёздами
Здесь начертано имя твоё.
 
Или вот такой потрясающий поэтический образ:
 
Заря одела сбрую
На облаков стада.
 
Или признание в любви:
 
О Русь! О Родина моя,
Моя израненная нежность.
 
И особые чувства у меня – адыга-черкеса, чей народ пережил поистине трагические времена бесчеловечного истребления, горьких переселений, во время Кавказской войны 19 века, и, несмотря на всё это, сохранившего в себе верность древнему укладу жизни и родовым традициям, вызвали стихи Владимира Шугли об уходящей старине. Словно о чём-то родном, сокровенном читал я эти строки, стараясь не дать воли скупой мужской слезе:
 
Средь городского суесловья,
Сумятицы машин и гула,
Красою лет – забытой, вдовьей –
Притих старинный переулок.
 
Как будто замер, правя тризну
По старине, по русским сёлам –
Не осквернённый урбанизмом
Веков пронзительный осколок.
 
И незаметно стало чисто
На сердце в благостной минуте…
Я видел Русь в молитвах истых,
В резных узорах русской сути…
 
«Красою лет – забытой, вдовьей». Спасибо, дорогой Владимир. От всей души, от всего сердца!
Но не только в уходящих мирах ищет Поэт живительные родники Истины. Взгляд его, помыслы устремлены в будущее. И, кажется, целого мира мало, чтобы насладиться жизнью:
 
Как много, как мало нам надо,
Как жадно нам хочется жить.
 
На Кавказе есть замечательная многовековая традиция куначества, когда разные по крови люди становятся братьями – кунаками по духу. Бесспорно, Поэт Владимир Шугля – мой поэтический кунак. Я желаю ему творческого и жизненного долголетия и новых литературных вершин, сравнимых с Кавказскими Эльбрусами и Оштенами. Впрочем, он и сам не скрывает, что готов штурмовать эти вершины:
 
День новый – новый и маршрут,
От прошлого ведётся счёт.
И новый надо взять редут,
Жизнь – покорение высот…

Исхак Машбаш, народный писатель Адыгеи.

                СЛОВАРЬ
               
 Именно на них – Поэтах лежит особая миссия последних охранителей истинной русскости…
                Исхак Машбаш, поэт, народный писатель Адыгеи

Поэт – он кто? Участник иль свидетель
         Того, что было и того что нет?..
          Но знаю – жизнь прервётся на планете,
          Когда последний здесь умрёт поэт.
                В. Ф. Шугля
А
 

АЗАРТНО
Играют. Играют мальчишки азартно в футбол На поле покосном («На землю спустился с небес ореол…»).

АКВАРЕЛЬНЫЙ, –ые
Тучи. И лезут тучи акварельные В моё открытое окно («Накидкой смятою постельною…»).

АЛМАЗНЫЙ, –ая
Роса. Зарей искрит алмазная роса, Блистая в солнечном рожденье. Легко на сердце, а в душе – слеза От красоты.  От очищенья («Зарей искрит алмазная роса…»).

АЛЫЙ, –ая
Всплеск. А свет уже на склоне дня Вот-вот утонет в море! Последний алый всплеск огня С водой морскою спорит («Природы слышен перезвон…»).
Горизонт. И уж не звёзд – надежд костры Горят за горизонтом алым, И прошлой не было поры. Жизнь начинается сначала! («Погасли звёзды-фонари…»).
Заря. С зарёю алой Вижу яблонь сад, отцовский дом («Сколько недосказанного мамам…»).
Зорька. Я бегу за зорькой алой Через речку, через луг, И совсем осталась малость За земной схватиться круг («Я бегу за зорькой алой…»).
Свет. Вот уже я в свете алом – Жизнь, как будто бы с нуля. Не осталась даже малость Серой краски бытия («Я бегу за зорькой алой…»).

АНГЕЛЬСКИЙ
Свет. Как взгляд любимой в вещих снах, Свет ангельский несущий, Хлебов росточки на полях, И солнца лик поющий («Предлетья свежая строка…»).

 Б

БАГРЯНЫЙ
Свет. ; Багрян. Скоро, скоро влаге серой Отступить, признать обман! Гонит холод стылый Север... На закате свет багрян. («Слышен звук в окне капели...»).

БАННЫЙ
Дождик. Морось в дождике банном Рвётся из туч туманных («В тучах гуляет ветер…»).

БЕЗБРЕЖНЫЙ, –ая
[Русь]. ; Как моря тайна, глубина, Всегда безбрежная, как вечность, Как сердца звонкая струна И как дорога в бесконечность («О Русь! О Родина моя…»).

БЕЗВЕТРЕННЫЙ
День. Подобно океанским водам – Безветренным и ясным днём – Горит, блистая синим сводом, Ширь неба ласковым огнём («Подобно океанским водам…»).

БЕЗДОННЫЙ, –а
Высь. ; Бездонна. Синевою высь бездонна, Сердце птицей вдаль летит («С неба льётся свет лимонный…»).
Рост. Как над пропастью – дали без меры В свой бездонный, небесный рост («Потерялась в снегу деревенька…»).
Тишина. ; Бездонна. Открыты створки звёздного окна, И в нём космической тропою Галактик свет, как искорки огня. Волшебна ночь. Бездонна тишина («В серебряной ночи блестит луна…»).

БЕЗДУМНО
Вплетены. Сколько недосказанного мамам, Сколько беззаботной той вины, Сколько жизни всяческого хлама В дни порой бездумно вплетены («Сколько недосказанного мамам…»).

БЕЗДУХОВНЫЙ, –ая
Жуть. Облаками окутано сердце, Непогодою полнится грудь, И тревогой распахнута дверца  В бездуховную серую жуть («Облаками окутано сердце…»).

БЕЗДУШНЕЙ
Всё. ; Стало бездушней. Но почему бездушней стало всё, И вороватей, и подлей, И жизнь, как у телеги колесо, Как дом без окон и дверей? («Летит безумный счёт часов, минут…»).

БЕЗЗАБОТНЫЙ, –ая, –ые
Вина. Сколько недосказанного мамам, беззаботной той вины, Сколько жизни всяческого хлама В дни порой бездумно вплетены («Сколько недосказанного мамам…»).
Дни. И вот я дочку замуж выдаю. Неужто перевернута страница Дней детства – беззаботных, дивных дней, От счастья очи, будто две зарницы, У повзрослевшей дочери моей («Я вспоминаю, как неуловимо…»).

БЕЗЗВУЧНЫЙ, –ое
Мерцанье. И надо ж такому случиться: С высот, осторожно кружа, Спустилась, как синяя птица, Мне на руки чья-то душа. Не просто, не ради забавы, Упала звездою в ночи, В ночном шелестенье дубравы, В беззвучном мерцанье свечи («И надо ж такому случиться…»).
Стон. И снега хруст и скрип, Да колокольный звон, И тишина, как крик, Души беззвучный стон («Белым-бело. Зима…»).

БЕЗМЕРНО ТЯЖЁЛЫЙ, –ая
Цена. Мы те, кто свободу обрёл Ценою безмерно тяжёлой, Под стрелы за Родину шёл, Тевтонов сразил и монголов («Не надо туманных нам слов…»).

БЕЗМОЛВНЫЙ
Маяк. На моём пути часовня, И алтарь, и в бликах крест. Он – маяк небес безмолвный, Что в лучах зари воскрес («На моём пути часовня…»).

БЕЗОБЛАЧНЫЙ, –о
Небо. ; Безоблачно небо. И солнце в зените Вокруг всё связало невидимой нитью («Орёл или решка…»).

БЕЗРАССУДНЫЙ
Мир. ; Безрассуден. Мой взгляд из души устремлён В то время, где мир безрассуден, Где взрывы снарядов. И стон, И пламя пожаров из судеб («Я заново жизнь узнаю…»).

БЕЗУМНЫЙ, –ые
Секунды. Как тянется время, как дорого стоят Безумных секунд виражи («Под куполом цирка фигурка летает…»).
Счёт. Летит безумный счёт часов, минут –  И тот же счёт –  и лет, и зим. Они всё тот же с жизнью спор ведут, Их также бег неотвратим («Летит безумный счёт часов, минут…»).
Ты. ; И ты, как в омут, по следам судьбы, По узким тропам ветровой гульбы Спешишь, безумный. Сам не понимая, Что не дана тебе судьба иная («Померкнет свет...»).

БЕЛЁСЫЙ, –ая, –ые
Пыль. Ветер кружит, крышею гремит, Пыль белёсую седлая, К лесу птицей сказочной летит, Кудри снегу завивая («Холодом январским веселясь…»). Белёсою пылью забытая тропка ярится. А память, как поезд, всё в прошлое, в прошлое мчится. И вновь возвращается гулко летящим экспрессом, Где нет пассажиров («Прогнившая крыша...»).
Тучки. Яркий рассвет – ковёр-самолёт – В тучках белёсых летает («Утренним граем солнце встаёт…»).

БЕЛЫЙ, –ая, –ое, –ые
Голубь. Шальных ветров небесный голод Живёт в душе и в сушь, и в гром, И горизонт, как белый голубь, Несёт мечты своим крылом («Шальных ветров небесный голод…»).
День. Средь бела дня. Вспышкой яркого огня Распахнулся мир в улыбке –  Вспомнил я средь бела дня Образ твой в звучанье скрипки («Вспышкой яркого огня…»).
Зимы. И стал он для меня родным До горизонта раем  В кругу сибирских, белых зим  Заснеженного края («Морозный край…»).
Каленье. Всё впереди – надеждам не потерян счёт, Природа дышит нетерпеньем. Весна идёт… И торжествует небосвод, И солнца белое каленье («Весна идёт!..).
Край. В сердце хруст шагов морозный, В дымке далей – горизонт. Белый край снежинок звёздных! Ты и явь. И дивный сон! («Словно русское застолье…»).
Лебеди. ; Ты зябкая – в смятенье – От наготы своей, И было лишь свеченье Двух белых лебедей («Как сжатая пружина…»).
Лист. И горит между строчек душа, Освещая мне поле сраженья. А на белом листе не спеша Пеплом в буквы ложится душа. И рождается стихотворенье («Боль о боль – высекаю стихи…»).
Одежды. Дни несутся чередою, Душу чем-то беспокоя, И несут свои надежды, Будто белые одежды. Разве будешь тут недужен? – Сын звонит. Ему я нужен… («Сын звонит – ему я нужен…»).
Парус. И отчий кров, Как белый парус в океане Несёт живой воды любовь («Упали капли дождевые…»).
Свет1. Среди туч в вышине – / вместо меркнущих звёзд – Белый свет маячковый, И дорога домой, / и рассыпчатость рос… Я как голубь почтовый («Что там дальше за краем…»).
Свет2. Белый свет. Косые взгляды – будто нету. Как с первою звездою Вокруг земное канет в Лету, И мы одни на белом свете, И ты – как неземное («Начало марта…»). Помню: косит меня горе, Белый свет не мил, И блестит слеза во взоре, В сердце нету сил («Помню: косит меня горе…»).
Сирень. И в небе солнца первозданность, И белая – в душе – сирень («Весна идёт…).
Тройка. Лечу в бреду на белой тройке, Мираж, как дым среди тайги. В мерцанье над больничной койкой Свет синий вольтовой дуги («Упали капли дождевые…»).
Цвет. Я – русский, я вольною Русью рождён. В ней белый, и красный, и синий цвета («Я – русский, я вольною Русью рождён…»).
Яблони. И белых яблонь сад Вёл в поднебесье. Цветочный аромат Струился песней («Отец нам строил дом…»).

БЕЛЫЙ-БЕЛЫЙ
Свет. ;  И свет был белый-белый, Летевший в небеса! («Как сжатая пружина…»).

БЕЛЫМ-БЕЛО
; Белым-бело. Зима, Как будто на века! В деревне все дома Закутаны в снега («Белым-бело. Зима»).

БЕСКОНЕЧНЫЙ, –ые; –а, –ы
Бег. Стою один. А новый век Ощерил улиц пасть. Металла бесконечный бег Свою диктует власть («Стою один…»).
Бирюза (света). ; Бесконечна. Грозою молвят небеса: «Ничто не вечно…» По небу света бирюза – Так бесконечна! («Грозою молвят небеса…»).
Дали. ; Бесконечны. Несёт меня небес волна Туда, где дали бесконечны («Мне показалось – поезда…»).
Слезинки (жизни). Спешу ветрам судьбы навстречу За край парящих облаков, В слезинках жизни бесконечных Спасаю душу от оков («В росинках утра чистых, светлых…»).

БЕСКРАЙНИЙ, –ее
Раздолье. Бескрайнее, широкое раздолье, Свободою волнующий простор, И чудный цвет, и летнее приволье Полей и нив, речушек и озёр («Бескрайнее, широкое раздолье…»).

БЕСКРЫЛЫЙ, –а
Душа. ; Была бескрыла. Да, была душа бескрыла, Свет – ночи темней. Будто не со мною было Зло тех трудных дней («Помню: косит меня горе…»).
Жизнь. ; Бескрыла. И жизнь уже не так бескрыла, Боишься что-то упустить. В душе неведомая сила – Растёт. И учит дальше жить («От лика доброго с улыбкой…»).

БЕСПАСПОРТНЫЙ, –ая
Душа. Моей душе беспаспортной Бог выписал весны билет («Растущий день преследует…»).

БЕСПЕЧНО
Глядит. Вновь жизнь, как в юности, длинна, И, как весна, глядит беспечно («Мне показалось – поезда…»).
Пахнёшь. То теплом пахнёшь беспечно, То вздохнёшь опять зимой. Чудо-дождик быстротечный, Не ошибся ль ты порой? («Слышен звук в окне капели...»).

БЕСПОКОЙНЫЙ, –ые
Дни. Не окончилось время ошибок Среди быта и слов суетни, И не меньше падений, ушибов Мне несут беспокойные дни («Не окончилось время ошибок…»).

БЕСПОЩАДНЫЙ, –ая
Свора. Бьётся Русь с наплывом Степи. Чуждый говор. Смерти лепет. С беспощадной хитрой сворой, Что на Русь явилась вором («Вижу то, чего не должен…»).

БЕССМЕРТНЫЙ, –а, –ы
Душа. ; Бессмертна. Душа совсем легко / парит. Она бессмертна, И где-то высоко / летит. Летит. Наверно («Душа совсем легко…»).
Поэты. ; Бессмертны. И пусть пролетают столетья –  Поэты бессмертны в стихах! («Нет солнца в полуденном небе…»). 

БЕССОННЫЙ, –ая
Ночь. Мне образ твой нарисовал Господь Движеньем звёзд среди бессонной ночи («Вокруг как будто всё, что нужно, есть…»).

БЕСТЕЛЕСНЫЙ
Холод. Забыть ли! Крыша. Медный провод. И несвобода рук моя, И дрожь. И бестелесный холод, И света яркая струя («Вот первый луч на небе ранний…»).

БЕСЧИСЛЕННЫЙ, –ые
Вдовы. Не надо туманных нам слов – В них вражий обман, словно мины. Мы – слёзы бесчисленных вдов От горькой военной кручины («Не надо туманных нам слов…»).
Утраты. Стекает мысль с души пера, И я – среди бесчисленных утрат. И с неба: «Верьте. Мы живые…» («Я вижу мир через прицел души…»).

БЕСШАБАШНО
Прядёт. Как будто на ветру бумажки Года взлетают, чтоб кружить…  В них чья-то юность бесшабашно Прядёт судеб живую нить («Опять бурлят земные страсти…»). 

БЛАГОСТНЫЙ, –ая
Минута. И незаметно стало чисто На сердце в благостной минуте («Средь городского суесловья…»).

БЛЕДНО-ЖЁЛТЫЙ, –ая
Луна. В этот час одна ты у меня, Всё вокруг старо и серо... Только бледно-жёлтая луна Теплит память светом веры («В этот час одна ты у меня…»)

БЛЕДНЫЙ
Свет. Лунная дорожка – бледный свет во тьме – Зазеркальем сонным тянется ко мне. Небосвод, как добрый старый чародей, Серебром мерцает звёздочек-огней («Лунная дорожка – бледный свет во тьме…»).

БЛЁКЛЫЙ, –ая
Зелень (полей). И полетит с берёз листва На зелень блёклую полей, Начертят линию родства Рябинам стайки снегирей («Звенит лесная тишина…»).

БЛИЗКИЙ, –ие
Люди. Как в непогоду огонёк, В душе картины детства дней… Фигуры близких мне людей Переступают мой порог («Когда стучится ночь в окно…»).

БОГАТЫЙ, –ы
Все. ; Богаты. Где барства и холопства нет И все свободою богаты, На грусть-печаль введён запрет И зорями искрят закаты (Читая Вл. Набокова).

БОЖЕСТВЕННЫЙ, –ая
Волна.  Так, человек силён душою, Её божественной волной, Взлетает птицей над бедою, Одолевая рок земной («Взлетел стервятник над долиной…»).
Мир. Мой голос сердца неприметный. С ним – царство всяческих чудес И мир божественный, волшебный, Как сон таинственный небес Моей души в раздумьях бренных («В ночи зажглась звезда моя…»).
Сила. Какая сила Русь нам сотворила? – Её я в каждой чувствую версте. Высоких душ божественная сила В её сибирской дикой красоте! («Какая сила Русь нам сотворила?..»).

БОЖИЙ
Порог. Звучит от Божьего порога Души молитвенная речь: «Весь мир живёт под неба синью, За следом  след – трудов хлеба, Дорогой рос, тропой полыни, А с ними – тропкою – судьба» («Сложилась жизнь  от встречи к встрече…»).
Рубеж. Лишь на каком-то Божьем рубеже Почувствуешь, как сердце мучит смута, Что с ощущеньем тяжести в душе Душа противится чему-то («Померкнет свет...»).
Свет. Божий свет. Гуляют фальшь и злато по планете И кривдой наполняют Божий свет… Крупицы истин, словно в мае ветер, Несут поэты через тыщи лет («Гуляют фальшь и злато по планете…»).

БОЛОТНЫЙ, –ая
Тина. Всё вокруг, как болотная тина, Лишь из веры дрожит озерцо… И у чаяний – лёт голубиный И желанья, как ветер в лицо («Облаками окутано сердце…»).

БОЛЬНОЙ, –ая, –ое, –ые
Душа. Разноголосье, разнопенье Моё всегдашнее житьё, И вдруг больной душе знаменьем – В толпе людей – лицо твоё («Разноголосье, разнопенье…»).
Память. Но в небе памятью больной –  Незримо – мама надо мной, И годы – тройкой – лихо мчатся. И с неба: «Сын, пора домой!» («Давно я не был в Беларуси…»).
Поступки. ; Больные похмельем. Ах, чувства земные! Их сладостны страсти Поступки шальные, Похмельем больные («Ужался рассудок…»).
Сердце. И больное сердце тянется В край душевной теплоты, Где любовь живет избранницей Дней дерзаний и мечты («Обостренно одиночество…»).

БОЛЬШЕ
Что-то. ; Больше слов. Есть что-то больше слов И выше гор, и круче.  Пусть вечный жизни зов Душа во мне озвучит («Есть что-то больше слов…»).

БОЛЬШОЙ, –ие
Город. ; Люблю я ровный шум мотора, Когда машина мчится вдаль. И позади остался город, Большой и серый, как печаль («Люблю я ровный шум мотора…»).
Страны. Нет теперь тех стран больших, могучих, Языков их не услышать слова, Так же ночи – темны, дни – кипучи («Много раз судить пытались люди…»).

БОСОНОГИЙ, –ие
Дни.  Не властно время – ярок свет любви Тех босоногих светло-синих дней, Невидимо пульсируя в крови – Чем старше я, тем чаще и сильней («Не потускнела мамина звезда…»).

БРАТОУБИЙСТВЕННЫЙ, –ое
Удушье. На Украине свет багрян Братоубийственным удушьем, И взорван, как фугас, обман – Осколки застревают  в душах («На Украине свет багрян…»).

БРЕННЫЙ, –ая, –ые
Жизнь. Года… О, молодость! Не хочешь, Но испытаешь всё сполна!  У бренной жизни – Божьи очи, Она у каждого – одна («Опять бурлят земные страсти…»).
Раздумья. Мой голос сердца неприметный. С ним – царство всяческих чудес И мир божественный, волшебный, Как сон таинственный небес Моей души в раздумьях бренных («В ночи зажглась звезда моя…»).

БРОДЯГА-РУЧЕЙ
; И пусть бродягою-ручьём Текут из сердца грёзы, Но дни – в паденье вниз лицом – Полны вчерашней прозы («Ты на покой не променяй...»).

БРОШЕННЫЙ
Стог. Прогнившая крыша... Разбитые стёкла у окон. Позёмка гуляет по тропке за брошенным стогом («Прогнившая крыша...»).

БУДУЩИЙ, –ие
Победы. Сквозь сердца раненого призму Летим мечтой в заветный свет, Из букв земного магнетизма Строкою будущих побед («Проходим километры жизни…»).

БУЙНЫЙ, –о, –ы
Волны. Буйны. Блестит в рассветном чудном глянце И девой манит со двора Краса осенняя в багрянце, На всё готовая с утра. И неги страстной, томной полны, Несутся на её призыв Младого ветра буйны волны С дерев листвой траву накрыв («Блестит в рассветном чудном глянце…»).
Пространство. ; Буйно. Нет у жизни с покоем баланса, Нет туманной в душе пустоты, Всё по-прежнему буйно пространство И всё те же, как раньше, мечты («Не окончилось время ошибок…»).

БУРНЫЙ, –ая
Ледоход. Рождает в новых листьях ветки Весенний, бурный ледоход («Не первый в мире ты…»).
Река. Весна идёт! Гуляют в небе облака И всё подчинено движенью. Покров из льда взорвала бурная река И май вот-вот вздохнёт сиренью («Весна идёт!..).

БЫЛОЙ, –ая
Картина. Ушёл тот миг. Но как во сне Былой картины письмена – Весёлый лучик на стене. И ты вся в неге ото сна («Весёлый зайчик на стене…»).

БЫСТРО
Мчится. И время быстро мчится, мчится, мчится, Как будто вскачь несется новый век, А я не знаю – снится иль не снится, Что повзрослел родной мне человек («Я вспоминаю, как неуловимо…»).
Пролетело. Как пролетело быстро лето! В багрянец день листву одел, И утра песней недопетой На небо в синеву взлетел («Как пролетело быстро лето!..»).

БЫСТРОТЕЧНЫЙ
Дождик. То теплом пахнёшь беспечно, То вздохнёшь опять зимой. Чудо-дождик быстротечный, Не ошибся ль ты порой? («Слышен звук в окне капели...»).

БЫСТРЕЙ
Бегут. ; Всё быстрей, быстрей в любую пору, Одолев у зим и лет заборы, Годы-дни бегут, как поезд скорый. Только память... Вечным приговором («В голубиный рай – в дни детства сходу…»).

БЫСТРЫЙ, –ые
Стриж. Весёлый зайчик на стене – Рассветный луч – блестит дрожа. За ним, как росчерк по волне, Мельканье быстрого стрижа («Весёлый зайчик на стене…»).
Шаги. Вновь стук в пути колёс вагонных, Как мамы быстрые шаги («Вновь стук в пути колёс вагонных…»).

 В

ВАЖНЫЙ
Простор. ; Важен. Юность – как ворот, что тесен, Юности важен простор! Рвутся мечты в поднебесье, В дали, манящие взор («Молодость рвётся из дому…»).

ВДОВИЙ, –ья
Краса. ; Средь городского суесловья, Сумятицы машин и гула, Красою лет – забытой, вдовьей – Притих старинный переулок («Средь городского суесловья…»).

ВЕЗДЕСУЩИЙ
Левша. Я вижу мир через прицел души В небесно-кратном разрешенье, В уменье вездесущего Левши Узреть невидимое зренью («Я вижу мир через прицел души…»).

ВЕЛИКИЙ, –ие
Мир. ; Велик. Передо мной прогресса пир, Былого стон и крик, Со мною – дни, со мною – мир, Что жалок и велик («Стою один…»).
Свершения. Не надо обманных нам слов, Не надо нечестных «хвалений». Мы – слёзы бесчисленных вдов, Мы – дети великих свершений! («Не надо туманных нам слов…»).

ВЕРСТОВОЙ, –ые
Столбы. И душою безволье осилив По законам небесной судьбы, Оставляю в космической пыли Неудач верстовые столбы («Неудачи – ступеньки свершений…»).

ВЕСЕННИЙ, –яя, –ее
Воздух. Запах сирени Юности зовом, Воздух весенний Рвёт все оковы... («Настежь рубаха…»). Воздух весенний – Сняты оковы, В сердце волненье – Вас вижу снова! (Там же).
Голос. Звук весеннего голоса Брызжет светом и каплями с крыш, Красит в белое полосы Почерневших житейских афиш («Как светло в этой росстани!..»).
Звонь. Голосами поющих скворешен Льётся в сердце весенняя звонь! («Мир по сути заведомо грешен…»).
Купь. И с душою повенчана Молодая весенняя купь («Как светло в этой росстани!..»).
Ледоход. Рождает в новых листьях ветки Весенний, бурный ледоход («Не первый в мире ты…»).
Лёд. Уж потемнел весенний лёд, Вот-вот – и льдины – кораблями. И солнце светит напролёт Своими яркими очами («Уж потемнел весенний лёд…»).
Нежность. В свете солнца – весенняя нежность («Мир по сути заведомо грешен…»).
Погода. Взлетает парус над волной, Несётся вдаль, летит стрелою Вперёд, в неведомый покой, Где небо светит синевою. <…> Где мир высокой красоты Распахнут матушкой-природой, И оживают все мечты Души весеннею погодой! («Взлетает парус над волной…»).
Усердье. Я жду весеннее усердье – В нём соль земли. В нём жизни суть («Не первый в мире ты…»).
Цветенье. У природы в сирени одежды, Словно песни, в листочках леса И в цветенье весеннем – надежды, Засверкала любовью роса («Одеяния тесные скинул…»).

ВЕСЁЛЫЙ, –ые
Ветер. Весёлый ветер всё сильней Играет свежестью лесной, Ласкает кудри у ветвей Земли разбуженной красой («Живой водой из-под земли…»).
Детишки. И где ж ты, хозяин вот этой забытой землицы? И где то семейство со стайкой весёлых детишек, И та голубятня, как небо под солнечной крышей? («Прогнившая крыша...»).
Зайчик. Весёлый зайчик на стене – Рассветный луч – блестит дрожа. За ним, как росчерк по волне, Мельканье быстрого стрижа («Весёлый зайчик на стене…»).
Лучи. Тепло несут земле весёлые лучи Волной небесного прибоя, И полноводные бегут к реке ручьи, И синева над головою! («Весна идёт!..).
Лучик. Ушёл тот миг. Но как во сне Былой картины письмена – Весёлый лучик на стене… И ты вся в неге ото сна («Весёлый зайчик на стене…»).

ВЕТРОВОЙ, –ая
Гульба. И ты, как в омут, по следам судьбы, По узким тропам ветровой гульбы Спешишь, безумный. Сам не понимая, Что не дана тебе судьба иная («Померкнет свет....»).

ВЕЧНЫЙ, –ая, –ое, –ые; –о
Брань. О, вечный жизни зов На поле вечной брани! («Есть что-то больше слов…»).
Весна. Где-то в звёздах вечная весна Явит вымыслы и грёзы («В этот час одна ты у меня…»).
Господин. Ну а ты, как центр вселенной, Вечный раб и господин, И хранитель тайн нетленных. Род. Что с Родиной един («Говорю. Всё та же тема…»).
Грусть. ; Не вечна. Минуты слабости часами кажутся, В душе рождая праздности проклятье. Но грусть не вечна, боль опять уляжется («Минуты слабости часами кажутся…»).
Зов. Есть что-то больше слов И выше гор, и круче.  Пусть вечный жизни зов Душа во мне озвучит («Есть что-то больше слов…»). 
Лоно. Хоть тело смертно по природе – В нём мир небесный в вечном лоне, А с ним и мы в каком-то роде В любви космическом законе («Хоть тело смертно по природе…»).
Мятежность. Как полыхание огня И как восхода неизбежность, И радость солнечного дня, И неба вечная мятежность («О Русь! О Родина моя…»).
Нечет. Видишь – тускло светят звёзды, Туча лебедем плывёт. Жизнь летит по мыслям-гнёздам В вечный нечет или чёт («Ты устал? Трудись не плача!..»).
Ничто. ; Не вечно. Грозою молвят небеса: «Ничто не вечно…» По небу света бирюза – Так бесконечна! («Грозою молвят небеса…»).
Поезд (жизни). Сложилась жизнь от встречи к встрече, И расставанья – шаг к другим. Спешу на поезд жизни вечный Весь в блеске звёздном из седин («Сложилась жизнь от встречи к встрече…»).
Полёт. Моя душа в полёте вечном («Мне показалось – поезда…»).
Приговор. Всё быстрей, быстрей в любую пору, Одолев у зим и лет заборы, Годы-дни бегут, как поезд скорый. Только память... Вечным приговором («В голубиный рай – в дни детства сходу…»).
Раб. «Говорю. Всё та же тема…»
Роздых. Где вы теперь, мои друзья ? Мерцают звёзды. Где Млечный путь, как колея, Где вечный роздых («Грозою молвят небеса…»).
Свет. ; Вечен. Ищу, где сердца вечен свет, Где доброты огонь алеет И зависти, корысти нет, Где древо жизни зеленеет (Читая Вл. Набокова).
Символ. Вечным символом маминой веры Крест на церкви к небу прирос («Потерялась в снегу деревенька…»).
Слёзы. Колокол-маятник, Вечных слёз пилигрим, – Звоном по памяти, Горем – горьким, людским («Память ли?..»).
Суть. Я видел Русь в молитвах истых, В резных узорах вечной сути («Средь городского суесловья…»).
Хор. Природа – символ, отзвук Бога, И эха жизни вечный хор, Её палаты и чертоги, И с небом тайный разговор («Природа – символ, отзвук Бога…»).
Час. ; Вечен. Не первый в мире ты… Не первый! Галактик вечен звёздный час («Не первый в мире ты…»).

ВЕЩИЙ
Путь. Судьбе свет этот – ветер свежий в грудь На грусть её и беды как ответ. И в буднях виден в завтра вещий путь... Надежды есть –  отчаяния нет («Не потускнела мамина звезда…»).  Очнись, душа! С судьбой, тебе подвластной, Вставай скорей на вещий путь зерна – Верни любовь («Душевный стон в секундах и минутах…»).

ВЗДЫБЛЕННЫЙ, –ая
Русь. Я видел вздыбленную Русь В морозном – строек – чуде («Морозный край…»).

ВЗРОСЛЫЙ
Муж. И скоро звёзд ночной полёт, Они, как письма чьих-то душ, Уносят мысли в небосвод. И ты, уже не взрослый муж, Стоишь у юности ворот… («Да, вот она поэзия…»).

ВИДНЫЙ
Путь. ; Виден. Судьбе свет этот – ветер свежий в грудь На грусть её и беды как ответ. И в буднях виден в завтра вещий путь... Надежды есть –  отчаяния нет («Не потускнела мамина звезда…»).
Свет. ; Не виден. Она [весна] промчалась мимо, Её не виден свет. В страстей угарном дыме Любви и места нет («Весна сменяет зиму…»).

ВЛАСТНЫЙ, –о
Время. ; Не властно. Не властно время – ярок свет любви Тех босоногих светло-синих дней, Невидимо пульсируя в крови – Чем старше я, тем чаще и сильней («Не потускнела мамина звезда…»).

ВОЕННЫЙ, –ая
Кручина. Не надо туманных нам слов – В них вражий обман, словно мины. Мы – слёзы бесчисленных вдов От горькой военной кручины («Не надо туманных нам слов…»).
Мотив. Припомнить, скорбя, Военный мотив, По-русски себя Крестом осенив («Разрывы – волной…»).

ВОЗВЫШЕННЫЙ, –ая, –ые
Строка. И мчит душа в высь неба к звёздам Сквозь облака, минуя грозы, Строкой возвышенной стиха! («Мне не понять такой свободы…»).
Суть. Любви возвышенною сутью Свечу весны у бытия теплю И чищу жизнь от всякой мути, И дню в рассвет шепчу: «Люблю… Люблю» («Любви возвышенною сутью…»).
Чувства. За всё плачу земную цену: За счастья дни, что не ценил, За чувств возвышенных поэмы, За боль, что близким причинил («За всё плачу земную цену…»).

ВОЗДУШНЫЙ, –ая
Стезя. Мир тянет ввысь воздушная стезя, Воскреснув с солнцем из забвенья… («Зарей искрит алмазная роса…»).

ВОЛШЕБНЫЙ, –ая, –ое, –ые; –а
Видения. Приходит вдохновение За звёздами вослед, Волшебные видения Рождает лунный свет («Иду затихшей улицей…»).
Мир. Мой голос сердца неприметный. С ним – царство всяческих чудес И мир божественный, волшебный, Как сон таинственный небес Моей души в раздумьях бренных («В ночи зажглась звезда моя…»).
Небесье. И сердце ввысь влечёт, В волшебное небесье, Где мир с любовью вместе, Где беды все – не в счёт («Что высь роднит с землёй…»).
Ночь. ; Волшебна. Открыты створки звёздного окна, И в нём космической тропою Галактик свет, как искорки огня. Волшебна ночь. Бездонна тишина («В серебряной ночи блестит луна…»).
Покой. Волшебный девственный покой Раздольную рождает песню («Погасли звёзды-фонари…»).
Скорость. Я весь – созвучие движенья, Волшебной скоростью объят. Чрез грёзы, тернии, волненья Спешу вперёд, мне чёрт не брат («Вновь стук в пути колёс вагонных…»).
Страна. Стучит ошеломлённо сердце, Ведёт в волшебную страну. И от неё душе не деться – Она у памяти в плену («Разноголосье, разнопенье…»).

ВОЛЬНЫЙ, –ая
Ветер. В руках поэзии – не прозы –  Весь смысл космических глубин, И свет, и мгла, шипы и розы  Земных узоров и картин,  И душ полёт, как ветер вольный,  То бриз, то шторм, как моря стих, Как отзвук дальний, колокольный  Среди снегов, равнин родных!  («Что может быть прекрасней жизни …»).
Русь. Я – русский, я вольною Русью рождён. В ней белый, и красный, и синий цвета («Я – русский, я вольною Русью рождён…»).

ВОРОВАТЕЙ
Всё. ; Стало вороватей. Но почему бездушней стало всё, И вороватей, и подлей, И жизнь, как у телеги колесо, Как дом без окон и дверей? («Летит безумный счёт часов, минут…»).

ВОСТОРЖЕННО
Врывалась в сны. Я вспоминаю, как неуловимо Врывалась в сны, у боли на краю, Любовь восторженно, неудержимо… («Я вспоминаю, как неуловимо…»).

ВСЕГДАШНИЙ, –ее
Житьё. Разноголосье, разнопенье Моё всегдашнее житьё, И вдруг больной душе знаменьем – В толпе людей – лицо твоё («Разноголосье, разнопенье…»).

ВСЕЛЕНСКИЙ, –ое
Размах. Что ей [Родине] мои заботы! Вселенский в ней размах, Космические оды В планетных синих снах («Куда бы ни поехал…»).
Стихотворенье. Душой в небесной завязи, Как яблонь земных цветенье, Без зла бы жить – без зависти Вселенским стихотвореньем («Душой в небесной завязи…»).

ВЧЕРАШНИЙ, –яя
День. И снова ничего не страшно, И светом очи полны. Тревоги – день уже вчерашний В закате небосклона («Начало марта…»). Бог повелел моей стране Жить этим днём, а не вчерашним («Покоя нет…»).
Проза. И пусть бродягою-ручьём Текут из сердца грёзы, Но дни – в паденье вниз лицом – Полны вчерашней прозы («Ты на покой не променяй...»).

ВЫСОКИЙ, –ая, –ие
Души. Какая сила Русь нам сотворила? – Её я в каждой чувствую версте. Высоких душ божественная сила В её сибирской дикой красоте! («Какая сила Русь нам сотворила?..»).
Красота. Взлетает парус над волной, Несётся вдаль, летит стрелою Вперёд, в неведомый покой, Где небо светит синевою. <…> Где мир высокой красоты Распахнут матушкой-природой, И оживают все мечты Души весеннею погодой! («Взлетает парус над волной…»).

ВЫСОКО
Взлетел. Дождливый тон. Сочится грусть по глади окон. И горизонт / взлетел за облака высоко («Дождливый тон…»).
Летит. Душа совсем легко / парит. Она бессмертна, И где-то высоко / летит. Летит. Наверно («Душа совсем легко…»).

ВЫШЕ
Что-то. ; Выше гор. Есть что-то больше слов И выше гор, и круче.  Пусть вечный жизни зов Душа во мне озвучит («Есть что-то больше слов…»).

ВЬЮЖНЫЙ, –ая
Любовь. Словно русское застолье Снега вьюжная любовь, Всюду зимнее приволье, Сосны… / и рябины кровь… («Словно русское застолье…»).

 Г

ГЛАЗА-ОКОНЦА
; Весь в золоте сияет храма крест, Горит, как маленькое солнце, И следом – у домов – искрят окрест, Как светлячки, глаза-оконца («Не кланяясь туманам и дождям…»).

ГЛУХО
; Как-то сразу и небо исчезло, Тихо, глухо – зови, не зови, И туманом прогорклым полезло В душу зло от обманной любви («(«Облаками окутано сердце…»).

ГЛУХОЙ
Воздух. ; Глух (гулом). Холодный воздух гулом глух, Но что-то сердцу режет слух: Среди сует и неудач Я слышу сына тихий плач («У времени взведён фугас…»).

ГЛУШЕ
Раскаты грома. ; Раскаты грома – дальше… Глуше. Мелькнуло сизое крыло Под крышей неба, тайны руша И свет роняя на село («Раскаты грома – дальше… Глуше…»).

ГНЕЗДО-ШЕСТОК
; Там за гранью... дальше, дальше – Перекинут ввысь мосток, Где проходят дни без фальши И надежд... гнездо-шесток («Я бегу за зорькой алой…»).

ГОДЫ-ДНИ
; Всё быстрей, быстрей в любую пору, Одолев у зим и лет заборы, Годы-дни бегут, как поезд скорый. Только память... Вечным приговором («В голубиный рай – в дни детства сходу…»).

ГОЛОДНЫЙ, –ые
Дети. Я вижу голодных детей, Горящие храмы и хаты, Крысиного цвета людей, Стреляющих из автоматов («Я заново жизнь узнаю…»).

ГОЛУБИНЫЙ
Лёт. Всё вокруг, как болотная тина, Лишь из веры дрожит озерцо… И у чаяний – лёт голубиный И желанья, как ветер в лицо («Облаками окутано сердце…»).
Рай. В голубиный рай – в дни детства сходу Понеслась душа, не зная броду. Понеслась в тот дом, где отчи своды, Где от детства нету мне свободы («В голубиный рай – в дни детства сходу…»).

ГОЛУБОЙ
Простор. Зарождается в солнечной яри – Дух земли – дух небес молодой, В дымке тают туманные хмари, Уводя на простор голубой («Мир по сути заведомо грешен…»).
Трон. В небе то же солнце, те же тучи. Бог вещает с трона голубого («Много раз судить пытались люди…»).

ГОРНИЙ, –ие
Бусины. И там – след в след –  Капель из горних звёздных бусин. Их блеск и свет, Как жизни путь («Дождливый тон…»).
Мир. И горний мир придет извне В дома Руси, в леса, на пашни («Покоя нет…»).

ГОРНЫЙ, –ая
Ветер. Он должен многое познать И смелым быть, как горный ветер, Живя – учиться созидать И быть за Родину в ответе («Мужчина должен цель иметь…»).
Лавина.  Взлетел стервятник над долиной, Кружит. Повсюду смерть легла. Потоком вниз неумолимо Лавина горная сошла («Взлетел стервятник над долиной…»).

ГОРОДСКОЙ, –ое
Суесловье. Средь городского суесловья, Сумятицы машин и гула, Красою лет – забытой, вдовьей – Притих старинный переулок («Средь городского суесловья…»).

ГОРЬКИЙ, –ая, –ое, –ие
Горе. ; Колокол-маятник, Вечных слёз пилигрим – Звоном по памяти, Горем – горьким, людским («Память ли?..»).
Кручина. Не надо туманных нам слов – В них вражий обман, словно мины. Мы – слёзы бесчисленных вдов От горькой военной кручины («Не надо туманных нам слов…»).
Лета. Не половодье чувств, а в сердце смуту Несёт душе похмелье горьких лет («Душевный стон в секундах и минутах…»).
Слёзы. Лесных ветвей раскиданные вилы В дожде, как будто в каплях горьких слёз («Осенним одеялом на могилах…»).

ГОРЮЧИЙ, –ие
Слёзы. Край отчий весь в душах плывущих, В горючих слезах матерей, В Сибирь отпускает идущих За странной судьбиной своей («Душа неотрывна от Минска…»).

ГРЕХОВНЫЙ
Огонь. Я рожденьем, как все, уже грешен, И во мне тот греховный огонь! На свет солнца спешу я – на стрежень, – И в росу опускаю ладонь («Мир по сути заведомо грешен…»).

ГРЕШНЫЙ, –ые
Мир. Ученик, а не волшебник В этом грешном мире ты! Он, лишь только он, – учебник И дерзаний, и мечты («Сколько лет…»).
Призмы. ; Как ненавистен серый полутон! Пуста, никчёмна в этом цвете жизнь. Как преломленье многих грешных призм Расцвёл гламур и выгоды закон («Как ненавистен серый полутон!..»).
Я. ; Грешен. Я рожденьем, как все, уже грешен, И во мне тот греховный огонь! На свет солнца спешу я – на стрежень, – И в росу опускаю ладонь… («Мир по сути заведомо грешен…»).

ГРУСТЬ-ПЕЧАЛЬ
; Где барства и холопства нет И все свободою богаты, На грусть-печаль введён запрет И зорями искрят закаты (Читая Вл. Набокова).

ГРЯДУЩИЙ, –ие
Лета. Проходим километры жизни, Идём в страну грядущих лет, Дни радости и счастья вызнав, И стон души, и плач от бед («Проходим километры жизни…»).

ГУЛКО
Летящий. Белёсою пылью забытая тропка ярится. А память, как поезд, всё в прошлое, в прошлое мчится. И вновь возвращается гулко летящим экспрессом, Где нет пассажиров («Прогнившая крыша...»).

ГУСТОЙ, –ые
Кроны. Раскидистых дубов густые кроны, Как руки – ветви тянутся к воде, И слышен шелест-говор оживлённый Листвы в лимонно-жёлтой красоте («Раскидистых дубов густые кроны…»).

 Д

ДАВНО
Не был в Беларуси. ; Давно я не был в Беларуси, Во мне её родимый зов. И снова думается с грустью: Зачем её миную вновь?! («Давно я не был в Беларуси…»).
Нет отчего гнезда. ; Не потускнела мамина звезда, – Как несказанный свет всегда горит! И пусть давно нет отчего гнезда, Но им пропитан разум мой и быт («Не потускнела мамина звезда…»).
Нету водицы. ; Прогнившая крыша... Разбитые стёкла у окон. Позёмка гуляет по тропке за брошенным стогом. В забытом колодце давно уже нету водицы… И где ж ты, хозяин вот этой забытой землицы? («Прогнившая крыша... Разбитые стёкла у окон).
Позади. ; Кем посланы эти приветы, Чьи жизни давно позади?.. В мелодии лунного света Я слышу земное: «Прости…» («И надо ж такому случиться…»).

ДАЛЁКИЙ, –ие
Миры. Душа, как космический ветер, Гуляет в далёких мирах, Незримой звездою на свете –  Прозреньем – горит в небесах («Нет солнца в полуденном небе…»).

ДАЛЬНИЙ
Звук. Да, вот она поэзия, Когда ты с удочкой один И дальний звук известием, Что где-то город. Гул машин. («Да, вот она поэзия…»).
Отзвук. В руках поэзии – не прозы –  Весь смысл космических глубин, И свет, и мгла, шипы и розы Земных узоров и картин, И душ полёт, как ветер вольный, То бриз, то шторм, как моря стих, Как отзвук дальний, колокольный  Среди снегов, равнин родных!  («Что может быть прекрасней жизни …»).

ДАЛЬШЕ
Раскаты грома. ; Раскаты грома – дальше… Глуше. Мелькнуло сизое крыло Под крышей неба, тайны руша И свет роняя на село («Раскаты грома – дальше… Глуше…»).

ДЕВИЧИЙ, –ья
Ладонь. У автовокзала –  Платок до бровей –  Цыганка гадала. Слов лился ручей.  Держала рукою Девичью ладонь, В девчушке – больное – Сердечная томь («У автовокзала…»).

ДЕВСТВЕННЫЙ
Покой. Волшебный девственный покой Раздольную рождает песню («Погасли звёзды-фонари…»).

ДЕРЗКИЙ, –ие
Мечты. Там дерзкие мечты Душа крылила, И словно свет звезды – Твой облик милый («Вдруг память позвала…»).

ДЕТСКИЙ
Свет. Усыпан путь позёмкой лет, А в сердце тот же детский свет, И тот же синий небосвод, Что душу в путь всегда зовёт («Усыпан путь позёмкой лет…»).
Смех. А жизнь-то, в сущности, проста: В ней детский смех.  Она – чиста («Кричали: «Жаждем перемен»…»).

ДИВНЫЙ, –ые
Дни. И вот я дочку замуж выдаю… Неужто перевернута страница Дней детства – беззаботных дивных дней, От счастья очи, будто две зарницы, У повзрослевшей дочери моей («Я вспоминаю, как неуловимо…»).
Сон. В сердце хруст шагов морозный, В дымке далей – горизонт. Белый край снежинок звёздных! Ты и явь. И дивный сон! («Словно русское застолье…»).

ДИКИЙ, –ая
Красота. Какая сила Русь нам сотворила? – Её я в каждой чувствую версте. Высоких душ божественная сила В её сибирской дикой красоте! («Какая сила Русь нам сотворила?..»).

ДЛИННЫЙ, –а
Жизнь. ; Длинна. Вновь жизнь, как в юности, длинна, И, как весна, глядит беспечно («Мне показалось – поезда…»).

ДНИ-КОЛОСЬЯ
; Дом рос. А с ним и я Из сини в просинь. Ложилась колея На дни-колосья («Отец нам строил дом…»).

ДОБРЫЙ, –ое
Лик. От лика доброго с улыбкой Мне в сердце свет сквозь морось дня, Невзгоды кажутся ошибкой, В груди тепло как от вина... («От лика доброго с улыбкой…»).
Слово. Могу лишь на доброе слово сдаваться, С тобой без конца говорить, И плакать от счастья, от горя смеяться, Не глядя на годы, творить («Могу лишь на доброе слово сдаваться…»).
Совет. Сын звонит – ему я нужен, Внук звонит – совсем простужен, В телефоне дочь с вопросом, Дать совет ей добрый просит, А дела опять в простое – Ну и время непростое! («Сын звонит – ему я нужен…»).
Чародей. Лунная дорожка – бледный свет во тьме – Зазеркальем сонным тянется ко мне. Небосвод, как добрый старый чародей, Серебром мерцает звёздочек-огней («Лунная дорожка – бледный свет во тьме…»).

ДОЖДЕВОЙ, –ые
Капли. Упали капли дождевые, Прибиты травы у тропы, Колосья гнутся золотые, Жизнь будто вяжется в снопы («Упали капли дождевые…»).

ДОЖДЛИВЫЙ, –ая; –а
Грусть. ; Дождлива. И пусть дождлива вечерами грусть, Со мной твой голос будет милый («Когда судьба начертит новый путь…»).
Небыль. В низких тучах спускается небо, Отболевшего – целый редут, Стынью тянет дождливая небыль И вершит над землёй самосуд («Неожиданно хмарью по сердцу…»).
Тон. Дождливый тон. Сочится грусть по глади окон. И горизонт / взлетел за облака высоко («Дождливый тон…»).

ДОЛГИЙ
Счёт. Как лет ушедших долгий счёт, Мельканье станций, полустанков («Мне показалось – поезда…»).

ДОМАШНИЙ
Огонь. Искры от домашнего огня Словно утром в поле росы... («В этот час одна ты у меня…»).

ДОРОГО
Стоят. Как тянется время, как дорого стоят Безумных секунд виражи («Под куполом цирка фигурка летает…»).

ДУХОВНЫЙ, –ая, –ые
Вехи. И смотрю – дней духовные вехи Всё светлее в кругу облаков, В неудачах рождая успехи Новой жизни без старых оков («Неудачи – ступеньки свершений…»).
Ворота. Одеяния тесные скинул Суеты и никчёмных забот, Дни тяжёлые сердцем отринул И стою у духовных ворот («Одеяния тесные скинул…»).
Клавиши. Музыкой духовных клавиш Льётся песнь земная звёзд («Сколько лет…»).
След. Из строф духовный след Хранит небесный лист.  Сквозь тучи льётся свет –  И золотист, и чист («Из строф духовный след…»).
Томь. Распростёртый грехами пред Богом, Сохраняя духовную томь, В неизвестность мощу я дорогу И в росу опускаю ладонь («Мир по сути заведомо грешен…»).

ДУШЕВНЫЙ, –ая
Стон. Душевный стон в секундах и минутах, Желаний – нет, покоя – тоже нет. И нить судьбы, как тонкой сети путы («Душевный стон в секундах и минутах…»).
Теплота. И больное сердце тянется В край душевной теплоты, Где любовь живет избранницей Дней дерзаний и мечты («Обостренно одиночество…»).

 Ж

ЖАЛКИЙ
Мир. ; Жалок. Передо мной прогресса пир, Былого стон и крик, Со мною – дни, со мною – мир, Что жалок и велик («Стою один…»).

ЖАР-ПТИЦА
; В одних [стихах] – души земная стать За горизонт стремится, Себя за облака отдать Неведомой жар-птице («Какая разница в стихах…»).

ЖЁЛТЕНЬКИЙ
Цыплёнок. Жёлтеньким цыплёнком Солнечная ширь, В сердце эхом звонким Плещется Сибирь («Жёлтеньким цыплёнком…»).

ЖЁЛТО-БАГРЯНЫЙ
Лист. Из лета – приданым – Последней красою, Лист жёлто-багряный Кружит надо мною («Из лета – приданым…»).

ЖЁЛТЫЙ
Свет. Вечереет. В первых звёздах небо, Жёлтый свет печальных фонарей («Вечереет. В первых звёздах небо…»). Утро, темень ночную осилив, Вяжет жёлтого света снопы («Неудачи – ступеньки свершений…»).

ЖИВОЙ, –ая, –ое, –ые; –а
Весна. ; Жива. Я – с тобою... И весна жива, Жизнь и красочней, и проще! Вновь и вновь взрастают дерева Там, где вырублены рощи... («В этот час одна ты у меня…»).
Вода. И отчий кров, Как белый парус в океане Несёт живой воды любовь («Упали капли дождевые…»). Живой водой из-под земли Едва шумит младой ручей, Курлычут в небе журавли, С родных взлетевшие полей («Живой водой из-под земли…»).
Время. С тобой, живое время, весь Среди борьбы и бед, Числа которым и не счесть, – За всё держу ответ («Стою один…»).
Мы. ; Стекает мысль с души пера, И я – среди бесчисленных утрат. И с неба: «Верьте… Мы живые…» («Я вижу мир через прицел души…»).
Нить. Как будто на ветру бумажки Года взлетают, чтоб кружить…  В них чья-то юность бесшабашно Прядёт судеб живую нить («Опять бурлят земные страсти…»). 
Русь. ; Жива. Лишь вера искоркой осталась – И ею только Русь жива («Мои года – весны капели…»).

ЖИЗНЕННЫЙ, –ые
Невзгоды. Переживания, усталость – Всё позади, как прошлый год. В них покорённою осталась Вершина жизненных невзгод («Жизнь, как российская равнина…»).

ЖИТЕЙСКИЙ, –ие
Афиши. Звук весеннего голоса Брызжет светом и каплями с крыш, Красит в белое полосы Почерневших житейских афиш («Как светло в этой росстани!..»).
Кручи. Вдруг память позвала В день, что не прожит, Где юность в два крыла В ночи ворожит. И нет житейских круч, Застыло время, И звёздный мир певуч, Прозрачна темень («Вдруг память позвала…»).

 З

ЗАБЫТЫЙ, –ая
Колодец. В забытом колодце давно уже нету водицы («Прогнившая крыша...»).
Краса. ; Средь городского суесловья, Сумятицы машин и гула, Красою лет – забытой, вдовьей – Притих старинный переулок («Средь городского суесловья…»).
Тропка. Белёсою пылью забытая тропка ярится. А память, как поезд, всё в прошлое, в прошлое мчится. И вновь возвращается гулко летящим экспрессом, Где нет пассажиров («Прогнившая крыша...»).

ЗАВЕТНЫЙ
Покой. В ночи зажглась звезда моя, С небес пришёл покой заветный («В ночи зажглась звезда моя…»).
Свет. Сквозь сердца раненого призму Летим мечтой в заветный свет, Из букв земного магнетизма Строкою будущих побед («Проходим километры жизни…»).

ЗАГУСТЕВШИЙ
Воздух. Давая исцеленья чудо-роздых, На краткий миг сжигая быта сор, Тягучий, загустевший парка воздух Несёт мне мамин светлый лик и взор («Ночная ширь проспектов необъятных…»).

ЗАКАТНЫЙ, –ые
Луч. Закатный луч на склоне дня Кресты церквей златит, Златит последним пылом («Тебе не скучно без меня?..»). Лучи. В лучах закатных тянет к морю – Туда, где вод и неба край, Где сердце чайкой на просторе Воды коснётся невзначай… («Шальных ветров небесный голод…»).

ЗАКОЛДОВАННЫЙ
Мир. Живём в заколдованном мире, Который у каждого свой («Живём в заколдованном мире…»).

ЗАОБЛАЧНЫЙ, –ые
Дали. Душа совсем легко / парит… Она бессмертна, И где-то высоко / летит… Летит. Наверно Я с нею ввысь лечу В заоблачные дали, Небес зажгу свечу Звездой / моей печали… («Душа совсем легко…»).
Мечты. Я каждый день страницы жизни Пишу, как боль души своей, Встречая над землёй Отчизны Рассвет, что соли солоней. И в нём кардиограммы-строки Находят рифмы в облаках: Взлетают в небо синеоки В моих заоблачных мечтах («Я каждый день страницы жизни…»).

ЗАПРЕТНЫЙ, –ые
Темы. Кричали: «Жаждем перемен». И вот уж нет запретных тем. Но больше прежнего грешим, Тепло сердец уходит в дым («Кричали: «Жаждем перемен»…»).

ЗАСНЕЖЕННЫЙ
Край. И стал он для меня родным  До горизонта раем  В кругу сибирских, белых зим  Заснеженного края («Морозный край…»).

ЗАТИХШИЙ, –ая
Улица. Иду затихшей улицей В раздумьях фонарей, Полночный мир любуется Мерцанием огней («Иду затихшей улицей…»).

ЗВЁЗДНЫЙ, –ая, –ое, –ые
Блеск (мечты). И от чувства земного В звёздном блеске мечты, Словно вспышки сверхновой – В сердце неба следы… («У любви есть величье...»). Сложилась жизнь  от встречи к встрече, И расставанья – шаг к другим. Спешу на поезд жизни вечный Весь в блеске звёздном из седин («Сложилась жизнь от встречи к встрече…»).
Бусины. И там – след в след –  Капель из горних, звёздных бусин. Их блеск и свет, Как жизни путь («Дождливый тон…»).
Вода. И шепчут годы, как уста: «Жизнь хоть трудна, / но не пуста. Господь! Дай звёздной мне воды, Потухших звёзд найти следы…» («Усыпан путь позёмкой лет…»).
Глас. Как приворотное вино, Вдруг в сердце голос светлой лиры! Он звёздный глас, он звук эфира, Льёт свет в небесное окно, Шлёт весть космического мира, Ткёт неземное полотно... («Как приворотное вино…»).
Дела. Не кланяясь туманам и дождям, Рассвет сквозь сумрак тянет руки, Летит от звёздных дел к земным делам, Сладки ему земные муки («Не кланяясь туманам и дождям…»).
Зов. И она [мама] в ответ прощальным словом Занебесья свет несёт в горсти И назад уходит звёздным зовом, Огоньками Млечного Пути («Сколько недосказанного мамам…»).
Мир. Вдруг память позвала В день, что не прожит, Где юность в два крыла В ночи ворожит. И нет житейских круч, Застыло время, И звёздный мир певуч, Прозрачна темень («Вдруг память позвала…»).
Небо. Звёздное небо. В огнях города.  Мудрость – как мера и смелость.  Не повторяй никогда – «никогда» –  С мудростью шепчется зрелость («Нету коварнее тонкого льда…»).
Небосклон. И дни летят, спадая тенью, На фоне вечности времён... А мы, как в детстве, в восхищенье Глядим на звёздный небосклон («Что может быть прекрасней жизни …»).
Окно. Открыты створки звёздного окна, И в нём космической тропою Галактик свет, как искорки огня… Волшебна ночь. Бездонна тишина… («В серебряной ночи блестит луна…»).
Откровенья. Душе дано от Бога зренье – Скрещенье чувств, посыл небес, –  Что светом звёздных откровений Готовит сердце для чудес («Душе дано от Бога зренье…»).
Постель. Тёплый ветер вдаль уносит звуки, Чары жизни отдаёт земля, По небу разбрасывая руки, Звёздную постель себе стеля… («Вечереет. В первых звёздах небо…»).
Река. Ночная ширь проспектов необъятных Плывёт, как будто звёздная река, И окна – родовые зданий пятна – Её ночные в дымке берега («Ночная ширь проспектов необъятных…»).
Росчерк. В лунном небе тучи тают понемногу И рассвет несёт зари сигналы. Мне б ещё немного этой светлой ночи, Чтобы сердце над луной побыло, Чтобы в нём остался следом звёздный росчерк… Сердце слышит шёпот: «Здравствуй, милый…» («Зацепилось сердце за звезду на небе…»).
Свет. Зацепилось сердце за звезду на небе – Ждёт восток, покрытый бирюзою. Словно парус серебрится лунный гребень. Звёздный свет средь туч блеснёт слезою («Зацепилось сердце за звезду на небе…»).
Снежинки. В сердце хруст шагов морозный, В дымке далей – горизонт. Белый край снежинок звёздных! Ты и явь. И дивный сон! («Словно русское застолье…»).
Час. Не первый в мире ты. Не первый! Галактик вечен звёздный час («Не первый в мире ты…»).
Числа. Проснувшись в три – в мерцанье серебра – В кругу небесных звёздных чисел Стою. И, таинство своё творя, Душа в ночной блуждает выси («Я вижу мир через прицел души…»).
Шёпот. В росе поля небесно дышат Цветочным запахом травы, И сердце шёпот звёздный слышит Среди разросшейся листвы («Подобно океанским водам…»).

ЗВЁЗДЫ-ФОНАРИ
; Погасли звёзды-фонари, Туман, как великана руки, Расправив крылья у зари, Льёт в окна свет по всей округе («Погасли звёзды-фонари…»).

ЗВОНКИЙ, –ая, –ое
Голос. Морозный край. Мой уголок –  Судьбы моей сторонка, Скрещенье юности дорог, Свершений голос звонкий! («Морозный край…»).
День. ; Я вижу мамы с папой дом последний Среди тоски. Бессмертия крестов. И фото их в день детства – звонкий, летний, Где целым миром был мне отчий кров («Осенним одеялом на могилах…»).
Скрип (саней). ; От эха звонкий. Отдаётся в сельском тупике Скрип саней, от эха звонкий («Холодом январским веселясь…»).
Струна. Как моря тайна, глубина, Всегда безбрежная, как вечность, Как сердца звонкая струна И как дорога в бесконечность («О Русь! О Родина моя…»).
Тропинка. Я к дому шагаю <...> тропинкою звонкой, И светлые звёзды парят надо мной («Я – русский, я вольною Русью рождён…»).
Эхо. Жёлтеньким цыплёнком Солнечная ширь, В сердце эхом звонким Плещется Сибирь («Жёлтеньким цыплёнком…»).

ЗВОНКО
Набухают (плоды). От света всё в яркой и сочной расцветке, И звонко плоды набухают на ветке («Орёл или решка…»).

ЗЕЛЁНЫЙ
Огонёк. Зелёный огонёк такси, Полуслова и полутени. В ползущей капельке слезы Застыли вечности мгновенья («Мой друг – спасибо! – не пришёл…»).
Рассвет. Открыта калитка в зелёный рассвет, И яблонь цветенье, как будто в раю. Всё это, как счастье на тысячи лет, Сплелось воедино в родимом краю («Я – русский, я вольною Русью рождён…»).

ЗЕМНОЙ, –ая, –ое, –ые
Всё. У любви нет привычки. Дух и мысли крыля, Всё земное величит, Мы ведь тоже – земля («У любви есть величье...»).
Грим. Как сжатая пружина Любви ударил стих, Стёр слой земного грима И дна души достиг («Как сжатая пружина…»).
Дали. Летят в небесные края Весны земные дали, Каноны скинув бытия И прошлые печали! («Предлетья свежая строка…»).
Дела. Не кланяясь туманам и дождям Рассвет сквозь сумрак тянет руки, Летит от звёздных дел к земным делам, Сладки ему земные муки («Не кланяясь туманам и дождям…»).
Зло. Возводим дом, а в нём нет стен, Бурьян на пашнях, свалок тлен. Святыни – в дым, и в душах – дым. Туманит время злом земным («Кричали: «Жаждем перемен»…»).
Картина. «Что может быть прекрасней жизни …»
Круг. Я бегу за зорькой алой Через речку, через луг, И совсем осталась малость За земной схватиться круг («Я бегу за зорькой алой…»).
Магнетизм. Сквозь сердца раненого призму Летим мечтой в заветный свет, Из букв земного магнетизма Строкою будущих побед («Проходим километры жизни…»).
Муки. «Не кланяясь туманам и дождям…»
Незадача. Ты устал? Трудись не плача! Пусть задумал – не решил. В том земная незадача – Путь лишь в небе многокрыл («Ты устал? Трудись не плача!..»).
Песнь. Музыкой духовных клавиш Льётся песнь земная звёзд («Сколько лет…»).
Погоня. И Бог оставлен на потом В земной погоне за рублём: Быстрей, быстрей набить суму («Кричали: «Жаждем перемен»…»).
Поля.  [Природа может] счастье сделать неизбежным Средь гор, равнин земных полей, Чтоб цвёл весны подснежник нежный И в душу лился бы елей («Природа – символ, отзвук Бога…»).
Притяженье. В грехах земного притяженья Трудом мощу себе дорогу («Как только мрак в душе, страданья…»).
Путы. Душа, противясь, бьёт крылом – Из пут земных на свет стремится, В грехах и святости – во всём – Живёт, как раненая птица («Мой друг – спасибо! – не пришёл…»).
Рок. Так, человек силён душою, Её божественной волной, Взлетает птицей над бедою, Одолевая рок земной («Взлетел стервятник над долиной…»).
Стать. В одних [стихах] – души земная стать За горизонт стремится, Себя за облака отдать Неведомой жар-птице («Какая разница в стихах…»).
Стихии. Боль о боль – высекаю стихи, Загорится строка словно пламень. Средь земных и порочных стихий Разбиваю бездушия камень («Боль о боль – высекаю стихи…»).
Страсти. Опять бурлят земные страсти – Будь ясный день, будь ночи мгла…  Опять у юности во власти Огонь, сжигающий дотла («Опять бурлят земные страсти…»).
Узоры. В руках поэзии – не прозы –  Весь смысл космических глубин, И свет, и мгла, шипы и розы Земных узоров и картин, И душ полёт, как ветер вольный,  То бриз, то шторм, как моря стих, Как отзвук дальний, колокольный  Среди снегов, равнин родных!  («Что может быть прекрасней жизни …»).
Цена. За всё плачу земную цену: За счастья дни, что не ценил, За чувств возвышенных поэмы, За боль, что близким причинил («За всё плачу земную цену…»).
Цифирь. ...Лохмотья сняв земной цифири, В сиянье светлом чудной лиры, Кружит души веретено… («Как приворотное вино…»).
Чувство. И от чувства земного В звёздном блеске мечты, Словно вспышки сверхновой – В сердце неба следы… («У любви есть величье...»). Чувства. Ах, чувства земные! Их сладостны страсти… Поступки шальные, Похмельем больные… («Ужался рассудок…»).
Эхо. И тяжек шаг души в других [стихах]  – Свинцово поднебесье, Земного эха голос тих – Его не слышно песен («Какая разница в стихах…»).
Яблони. Душой в небесной завязи, Как яблонь земных цветенье, Без зла бы жить – без зависти Вселенским стихотвореньем («Душой в небесной завязи…»).

ЗИМНИЙ, –яя, –ее, –ие
День. Холодом январским веселясь Зимний день раскрашен солнцем («Холодом январским веселясь…»).
Пора. На моём пути часовня, И алтарь, и в бликах крест. <…> К ним душой пройду дорогу, Сбросив мрак, хранящий ночь. Обращусь с молитвой к Богу, Всем, кто слаб, прошу помочь. Успокоить ум мятежный, Раздружить навек с тоской, Чтоб зацвёл надежд подснежник Зимней скудною порой («На моём пути часовня…»).
Приволье. Словно русское застолье Снега вьюжная любовь, Всюду зимнее приволье, Сосны… / и рябины кровь… («Словно русское застолье…»).
Раны. Слышен звук в окне капели...  С неба морось сквозь туман... Это ты ли, неужели, Дождик, лекарь зимних ран?! («Слышен звук в окне капели…»).

ЗЛОБНО
Держат под пятою. Опять – натянутой струною –  Желанья низкие звучат И злобно держат под пятою И счастья рай, и горя ад («Опять бурлят земные страсти…»).

ЗЛОЙ, –ые
Дни. Святая Русь! Себя храни! Храни Москву, и Минск, и Киев! Пройдут распутья злые дни – Зарниц вершится  литургия («Покоя нет…»).

ЗНАКОМЫЙ
Скрежет (ворот). Из глубин небес межзвёздный стрежень Прямо в душу ввинчивает стержень: Годы детства. Вёсны. Стылый снежань [(декабрь (белорус.)]. Шум забав. Ворот знакомый скрежет («В голубиный рай – в дни детства сходу…»).

ЗОЛОТИСТЫЙ
Свет. ; Золотист. Из строф духовный след Хранит небесный лист.  Сквозь тучи льётся свет –  И золотист, и чист («Из строф духовный след…»).

ЗОЛОТОЙ, –ые
Колосья. Упали капли дождевые, Прибиты травы у тропы, Колосья гнутся золотые, Жизнь будто вяжется в снопы («Упали капли дождевые…»).

ЗОЛОЧЁНЫЙ, –ое
Свеченье. Бескрайнее, широкое раздолье, Свободою волнующий простор, И чудный цвет, и летнее приволье Полей и нив, речушек и озёр. И солнца золочёное свеченье, И аистов медлительный полёт, Тепла парного синее стремленье, Что к небу тихим маревом плывёт («Бескрайнее, широкое раздолье…»).

ЗЯБКИЙ, –ая
Ты. ; Ты зябкая – в смятенье – От наготы своей, И было лишь свеченье Двух белых лебедей («Как сжатая пружина…»).

ЗЯБКО
Ей. ; Но всё ж летит она [душа] обратно (Быть долго зябко ей средь звёзд), Летит туда, где жизнь всесвятна, Где рощи русские берёз... («Как пролетело быстро лето!..»).

 И

ИЗВЕЧНЫЙ, –ая
Суть. И вот уже  / в лучах – в своей извечной сути –  Сквозит сюжет: Свет солнца («Дождливый  тон…»).

ИЗМЕНЧИВЫЙ, –ая
Синь. И в мир смотрю, ни с чем не споря, В нём ясен день, в нём свет святынь. Как глубь невидимая моря, Небес изменчивая синь («Мне каждый день, как день последний…»).

ИЗРАНЕННЫЙ, –ая
Земля. Взлетел стервятник над долиной, Кружит. Повсюду смерть легла. Покрыто пыльной серой мглою Лицо израненной земли («Взлетел стервятник над долиной…»).
Нежность. О Русь! О Родина моя, Моя израненная нежность. Всегда в душе ты для меня Как сон, как утренняя свежесть («О Русь! О Родина моя…»).

ИСКРЕННИЙ, –ее
Служенье. Мои года – весны капели, В служенье искреннем стране За годом год, как миг, летели («Мои года – весны капели…»).

ИСТОВО
Стоять. Кому-то гувернантки, Кормилицы и мамки, – Мне ж фронтовик-отец и мать Науку дали побеждать. Душою жизнь объемля, Любить родную землю, Чужого никогда не брать, За правду истово стоять («Кому-то гувернантки…»).

ИСТОШНЫЙ
Крик. Мелькнуло девчушки лицо В истошном от ужаса крике («Я заново жизнь узнаю…»).

ИСТЫЙ, –ые
Молитвы. Я видел Русь в молитвах истых, В резных узорах вечной сути («Средь городского суесловья…»).

ИЮЛЬСКИЙ, –ое
Тепло. Как тихо плещут неба волны Среди июльского тепла... («Подобно океанским водам…»).

К

КАПЛИ-СЛЁЗЫ
; Капли-слёзы – небесные метки – Пузырями на лужах блестят («Сколько влаги на листьях и ветках!..»).

КАПРИЗНЫЙ, –ая; –а
Дева. Шагаем вместе с правдой жизни, Ступая на отцовский след. С удачей – девою капризной – Спешим в непрожитый рассвет («Проходим километры жизни…»).
Судьба. ; Капризна. А судьба опять капризна («Осень лет…»).

КАРДИОГРАММЫ-СТРОКИ
; Я каждый день страницы жизни Пишу, как боль души своей, Встречая над землёй Отчизны Рассвет, что соли солоней. И в нём кардиограммы-строки Находят рифмы в облаках: Взлетают в небо синеоки В моих заоблачных мечтах («Я каждый день страницы жизни…»).

КИПУЧИЙ, –и
Дни. ; Кипучи. Нет теперь тех стран больших, могучих, Языков их не услышать слова, Так же ночи – темны, дни – кипучи («Много раз судить пытались люди…»).

КОВАРНЕЕ
Лёд. ; Нету коварнее. Нету коварнее тонкого льда, Стужа пока не приспела («Нету коварнее тонкого льда…»).

КОЛДОВСКОЙ, –ая
Суть. Когда судьба начертит новый путь, Беру с собой, что сердцу мило: Родного дома колдовскую суть И глаз твоих пленительную силу, Беру твоей улыбки нежный груз И память, что разлук мерило… («Когда судьба начертит новый путь…»).

КОЛКИЙ, –ие
Потоки (ветра). Ветра колкие потоки Стынью в воздухе кружат –  Раскрасневшиеся щёки, Как рябиновый закат («С неба льётся свет лимонный…»).

КОЛОКОЛ-МАЯТНИК
; Колокол-маятник,  Вечных слёз пилигрим – Звоном по памяти, Горем – горьким, людским («Память ли?..»).

КОЛОКОЛЬНЫЙ
Отзвук. В руках поэзии – не прозы –  Весь смысл космических глубин, И свет, и мгла, шипы и розы  Земных узоров и картин,  И душ полёт, как ветер вольный,  То бриз, то шторм, как моря стих, Как отзвук дальний, колокольный  Среди снегов, равнин родных!  («Что может быть прекрасней жизни …»).

КОМНАТНЫЙ, –ая
Тишь. Стиха ложатся строки на листок Откуда-то из сердца, из души, И, будто нескончаемый поток, Всё льются, льются в комнатной тиши… («О, как любимы мною вечера…»).

КОСМИЧЕСКИЙ, –ие
Ветер. Душа, как космический ветер, Гуляет в далёких мирах, Незримой звездою на свете –  Прозреньем – горит в небесах («Нет солнца в полуденном небе…»).
Глубины. В руках поэзии – не прозы –  Весь смысл космических глубин,  И свет, и мгла, шипы и розы  Земных узоров и картин,  И душ полёт, как ветер вольный,  То бриз, то шторм, как моря стих, Как отзвук дальний, колокольный  Среди снегов, равнин родных!  («Что может быть прекрасней жизни …»).
Дали. [Природа может] умчать в космические дали, За грань предчувствий, перемен, Чтоб звёзды сладостно шептали Созвучьем кровеносных вен («Природа – символ, отзвук Бога…»).
Закон. Хоть тело смертно по природе – В нём мир небесный в вечном лоне, А с ним и мы в каком-то роде В любви космическом законе («Хоть тело смертно по природе…»).
Мир. Как приворотное вино, Вдруг в сердце голос светлой лиры! Он звёздный глас, он звук эфира, Льёт свет в небесное окно, Шлёт весть космического мира, Ткёт неземное полотно... («Как приворотное вино…»).
Оды. Что ей [Родине] мои заботы! Вселенский в ней размах, Космические оды В планетных синих снах («Куда бы ни поехал…»).

КОСОЙ, –ые
Взгляды. Косые взгляды – будто нету… Как с первою звездою Вокруг земное канет в Лету, И мы одни на белом свете, И ты – как неземное… («Начало марта…»).

КРАСНО-ЖЁЛТЫЙ
Кут. Мне до птиц подать рукою, Крылья сердца ввысь несут, И восходит надо мною Солнца красно-жёлтый кут («Я бегу за зорькой алой…»).

КРАСНЫЙ, –а
Рябина. ; Красна. Красна сибирская рябина – Моя славянская душа («Жизнь, как российская равнина…»).
Цвет. Я – русский, я вольною Русью рождён. В ней белый, и красный, и синий цвета («Я – русский, я вольною Русью рождён…»).

КРАСОЧНЕЙ
Жизнь. ;  Я – с тобою... И весна жива, Жизнь и красочней, и проще! Вновь и вновь взрастают дерева Там, где вырублены рощи... («В этот час одна ты у меня…»).

КРАТКИЙ
Миг. Давая исцеленья чудо-роздых, На краткий миг сжигая быта сор, Тягучий, загустевший парка воздух Несёт мне мамин светлый лик и взор («Ночная ширь проспектов необъятных…»).

КРЕСТНЫЙ
Ход. А дни – то в плавь, то в брод – Спешат… И мчат, как свет. Ведут свой крестный ход, Забыв про тяжесть лет («Несу – как все – свой крест….»).

КРОВАВЫЙ, –ая
Дорога. Ложь – разрушитель аксиом – Стреляет в небо, метит в Бога, Корыстью, злобой и свинцом, Кровавой на Восток дорогой («На Украине свет багрян…»).

КРОВЕНОСНЫЙ, –ые
Вены. [Природа может] умчать в космические дали, За грань предчувствий, перемен, Чтоб звёзды сладостно шептали Созвучьем кровеносных вен («Природа – символ, отзвук Бога…»).

КРОВНЫЙ, –ое
Единство.  Душа неотрывна от Минска… Кореличи… В небе межа… Скреплённая кровным единством, Парит над Отчизной душа («Душа неотрывна от Минска…»).

КРОТКИЙ
Взор. Стою, душой склонённый, на коленях, И мамин кроткий ощущаю взор. И ангелов невидимые тени Вокруг ведут неслышный разговор («Осенним одеялом на могилах…»).

КРУЖЕВНОЙ, –ые
Просторы. Сколько неславянской кровушки в России, Ликов разных на просторах кружевных, Отдающих жизнь свою российской силе, Сыновей её не русских, но родных! («Сколько неславянской кровушки в России...»).

КРУЧЕ
Что-то. ; Круче. Есть что-то больше слов И выше гор, и круче.  Пусть вечный жизни зов Душа во мне озвучит («Есть что-то больше слов…»).

КРЫСИНЫЙ
Цвет. Я вижу голодных детей, Горящие храмы и хаты, Крысиного цвета людей, Стреляющих из автоматов («Я заново жизнь узнаю…»).

 Л

ЛАСКОВЫЙ, –ое
Дуновенье (ветра). Я помню детства светлые мгновенья, В них неба свет и синь, /  и стайки голубей, И ласковое ветра дуновенье, Любовный шёпот / у разросшихся ветвей («Я помню детства светлые мгновенья…»).
Огонь. Подобно океанским водам – Безветренным и ясным днём – Горит, блистая синим сводом, Ширь неба ласковым огнём («Подобно океанским водам…»).

ЛЕГКО
На сердце. ; Зарей искрит алмазная роса, Блистая в солнечном рожденье. Легко на сердце, а в душе – слеза От красоты.  От очищенья («Зарей искрит алмазная роса…»).
Парит. Душа совсем легко / парит. Она бессмертна, И где-то высоко / летит. Летит. Наверно («Душа совсем легко…»).

ЛЕСНОЙ, –ые
Ветви. Лесных ветвей раскиданные вилы В дожде, как будто в каплях горьких слёз («Осенним одеялом на могилах…»).

ЛЕТНИЙ, –ее
Воздух. Колдовством наполнен летний воздух, Ночь и день целуются в уста, И опять приносят мыслям роздых Вечера открытые врата («Вечереет. В первых звёздах небо…»).
День. ; Я вижу мамы с папой дом последний Среди тоски. Бессмертия крестов. И фото их в день детства – звонкий, летний, Где целым миром был мне отчий кров («Осенним одеялом на могилах…»).
Дождь. Стихи стекают, Как капли летнего дождя («Жизнь, как российская равнина…»).
Приволье. Бескрайнее, широкое раздолье, Свободою волнующий простор, И чудный цвет, и летнее приволье Полей и нив, речушек и озёр («Бескрайнее, широкое раздолье…»).

ЛЁГКИЙ, –ая
Балерина. ; Уже прозрачна дымка сини, Под этой дымкой – птичий лёт. Подобно лёгкой балерине Кружит голубку небосвод («К голубке голубь снежно-белый…»).

ЛИМОННО-ЖЁЛТЫЙ, –ая
Красота. Раскидистых дубов густые кроны, Как руки – ветви тянутся к воде, И слышен шелест-говор оживлённый Листвы в лимонно-жёлтой красоте («Раскидистых дубов густые кроны…»).

ЛИМОННЫЙ
Свет. С неба льётся свет лимонный, И искрится снег… Горит («С неба льётся свет лимонный…»).

ЛИЧНЫЙ
Крест. За всё несут поэты личный крест («Гуляют фальшь и злато по планете…»).

ЛИШНИЙ
Час. Лишнего нету часа – Время, увы, не ждёт. Нету другого раза В днях, что летят вперёд! («Сердце неровно бьётся…»).

ЛУКАВО
Играла. Играла лукаво со светом волна И в брызгах, нагая, в глубины звала («Мне дали морские писали стихи…»).

ЛУННЫЙ, –ая, –ое
Гребень. Зацепилось сердце за звезду на небе – Ждёт восток, покрытый бирюзою. Словно парус серебрится лунный гребень. Звёздный свет средь туч блеснёт слезою («Зацепилось сердце за звезду на небе…»).
Дорожка. Лунная дорожка – бледный свет во тьме – Зазеркальем сонным тянется ко мне. Небосвод, как добрый старый чародей, Серебром мерцает звёздочек-огней («Лунная дорожка – бледный свет во тьме…»).
Небо. Я душой к нему ищу с земли дорогу, На свободе ветер бродит шалый, В лунном небе тучи тают понемногу И рассвет несёт зари сигналы («Зацепилось сердце за звезду на небе…»).
Ночь. Копошится в огороде мама. С нею часто за одним столом –  С папой, братом – ночью лунной, Говорю о трудном. О своём («Сколько недосказанного мамам…»).
Приворот. Там лунный приворот И блеск сирени, И старый сад зовёт Былого тенью («Вдруг память позвала…»).
Свет. Приходит вдохновение За звёздами вослед, Волшебные видения Рождает лунный свет («Иду затихшей улицей…»). Кем посланы эти приветы, Чьи жизни давно позади? В мелодии лунного света Я слышу земное: «Прости…» («И надо ж такому случиться…»).
Серебро. Я пью за тех, кто нынче с нами, Я пью за тех, кто вдалеке… Струится улица огнями, Как отражение в реке. И сотоварищами звёзды, Со мною за одним столом, За дружбу поднимают тосты – Бокалы с лунным серебром («Я пью за тех, кто нынче с нами…»).
Тень. А ночь – лунной тенью – Вся в звёздах дорога. Прощанье. Прощенье. Вся жизнь перед Богом («Из лета – приданым…»).

ЛУЧИСТЫЙ, –ая
Луна. ; Луну вдруг увидеть, как Солнце, / лучистой, А в звёздах сияющий лик И выбрать нелёгкий путь, / самый тернистый, Который из сердца возник («Могу лишь на доброе слово сдаваться…»).

ЛЮБИМЫЙ, –ые
Сыны. Сколько же сынов любимых у России –  Русских иль нерусских – все «одних кровей»! («Сколько неславянской кровушки в России…»).   
Ты. ; Был любимым. Весна сменяет зиму, Ждёт первые цветы. Ты был не раз любимым, Но сам любил ли ты? («Весна сменяет зиму…).

ЛЮБОВНЫЙ
Шёпот. Я помню детства светлые мгновенья, В них неба свет и синь, / и стайки голубей, И ласковое ветра дуновенье, Любовный шёпот / у разросшихся ветвей («Я помню детства светлые мгновенья…»).

ЛЮДСКОЙ, –ая, –ое
Боль. Плещется знаменем Боль людская.  Хатынь – Родине памятник. Свет небесный над ним («Память ли?..»).
Горе. ; Колокол-маятник, Вечных слёз пилигрим – Звоном по памяти, Горем – горьким, людским (Там же).

 М

МАЙСКИЙ, –ая
Ладога. А в сердце небо в яркой радуге, Лучами свет и дождь слепой, С тобой купанье в майской Ладоге Любви хранится ворожбой («Накидкой смятою постельною…»).

МАЛЕНЬКИЙ, –ое
Солнце. Весь в золоте сияет храма крест, Горит, как маленькое солнце, И следом – у домов – искрят окрест, Как светлячки, глаза-оконца («Не кланяясь туманам и дождям…»).

 МАЛИНОВЫЙ
Звон. Вот звон малиновый поплыл Над берегами талой речки («Уж потемнел весенний лёд…»).

МАРТОВСКИЙ, –ая
Капель. Растущий день преследует, Уносит сердце в небоцвет. И я душою следую За мартовской капелью вслед («Растущий день преследует…»).

МАТУШКА-ПРИРОДА
; Взлетает парус над волной, Несётся вдаль, летит стрелою Вперёд, в неведомый покой, Где небо светит синевою. <…> Где мир высокой красоты Распахнут матушкой-природой, И оживают все мечты Души весеннею погодой! («Взлетает парус над волной…»).

МАТЬ СЫРА-ЗЕМЛЯ
; Из жизни прочь мои друзья Уходят в роздых. Им пухом мать сыра-земля, Не нужен воздух («Грозою молвят небеса…»).

МАЯЧКОВЫЙ
Свет. Среди туч в вышине – / вместо меркнущих звёзд – Белый свет маячковый, И дорога домой, / и рассыпчатость рос… Я как голубь почтовый… («Что там дальше за краем…»).

МЕДЛИТЕЛЬНЫЙ
Полёт. Бескрайнее, широкое раздолье, Свободою волнующий простор, И чудный цвет, и летнее приволье Полей и нив, речушек и озёр. И солнца золочёное свеченье, И аистов медлительный полёт, Тепла парного синее стремленье, Что к небу тихим маревом плывёт («Бескрайнее, широкое раздолье…»).

МЕЖЗВЁЗДНЫЙ
Стрежень. Из глубин небес межзвёздный стрежень Прямо в душу ввинчивает стержень: Годы детства. Вёсны. Стылый снежань [(декабрь (белорус.)]. Шум забав. Ворот знакомый скрежет («В голубиный рай – в дни детства сходу…»).

МЁРТВЫЙ, –а
Земля. ; Мертва. Как много в нашей жизни прозы! Земля мертва, когда суха («Мне не понять такой свободы…»).

МИЛЫЙ, –ая; –о
Белый свет. ; Не мил. Помню: косит меня горе, Белый свет не мил, И блестит слеза во взоре, В сердце нету сил («Помню: косит меня горе…»).
Берег. Милый сердцу. В лучах зарниц живу рассветных На милом сердцу берегу («В росинках утра чистых, светлых…»).
Облик. Там дерзкие мечты Душа крылила, И словно свет звезды – Твой облик милый («Вдруг память позвала…»).
Сторона. Природа вся как будто тяжко дышит Нагою красотою в сильный зной, И жаром раскалённым воздух пышет Над милою славянской стороной («Бескрайнее, широкое раздолье…»).
Что. ; Мило. Когда судьба начертит новый путь, Беру с собой, что сердцу мило: Родного дома колдовскую суть И глаз твоих пленительную силу, Беру твоей улыбки нежный груз И память, что разлук мерило… («Когда судьба начертит новый путь…»).

МЛАДОЙ
Ветер. Блестит в рассветном чудном глянце И девой манит со двора Краса осенняя в багрянце, На всё готовая с утра. И неги страстной, томной полны, Несутся на её призыв Младого ветра буйны волны С дерев листвой траву накрыв («Блестит в рассветном чудном глянце…»).
Ручей. Живой водой из-под земли Едва шумит младой ручей, Курлычут в небе журавли, С родных взлетевшие полей («Живой водой из-под земли…»).

МНОГОГОЛОСЫЙ
Вопрос. В чём жизни смысл? Душа / вопросом Во мне звенит многоголосым, И этим в сердце боль приносит, Как ветер сыплет снегом / в осень («В чём жизни смысл?..»).

МНОГОКРЫЛЫЙ
Путь. ; Многокрыл. Ты устал? Трудись не плача! Пусть задумал – не решил. В том земная незадача – Путь лишь в небе многокрыл («Ты устал? Трудись не плача!..»).

МОГУЧИЙ, –ие
Страны. Нет теперь тех стран больших, могучих, Языков их не услышать слова, Так же ночи – тёмны, дни – кипучи («Много раз судить пытались люди…»).

МОЛИТВЕННЫЙ, –ые
Звоны. А на земле молитвенные звоны («Раскидистых дубов густые кроны…»).

МОЛОДОЙ, –ая
Купь. И с душою повенчана Молодая весенняя купь («Как светло в этой росстани!..»).
Он (мороз).  ; Молод. И вот уж веет первый холод, А там недалеко мороз… Он свежестью своею молод, К себе красавицу повёз! («Блестит в рассветном чудном глянце…»).
Синь. И не предам я этого стремленья Тепла, что в молодую синь плывёт, И солнца золочёного свеченья. И аистов медлительный полёт («Бескрайнее, широкое раздолье…»).

МОРОЗНЫЙ, –ое
Край. Морозный край. Мой уголок –  Судьбы моей сторонка, Скрещенье юности дорог, Свершений голос звонкий! («Морозный край…»).
Хруст (шагов). В сердце хруст шагов морозный, В дымке далей – горизонт. Белый край снежинок звёздных! Ты и явь. И дивный сон! («Словно русское застолье…»).
Чудо. Я видел вздыбленную Русь В морозном – строек – чуде (Там же).

МОРСКОЙ, –ая, –ие
Вода. А свет уже на склоне дня Вот-вот утонет в море! Последний алый всплеск огня С водой морскою спорит («Природы слышен перезвон…»).
Дали. Мне дали морские писали стихи, Водою солёной смывая грехи («Мне дали морские писали стихи…»).

МРАЧНЫЙ
Вид. По сердцу болью вид больницы И сад, что под дождём грустит, И неба хмурые границы,  Что дню рисуют мрачный вид (Возвращение надежд).

МУЖСКОЙ, –ие
Руки. Под куполом цирка фигурка летает  И кажется птицей она,  Что в небе под солнцем, крылами сверкая,  Уносится в дали без дна.  Ей чувства покорны, как ветру стихия,  И разум «стоит на часах».  Страховкой – надёжные руки мужские  И смелость расчёта в глазах («Под куполом цирка фигурка летает…»).

МЫСЛИ-ГНЁЗДА
; Видишь – тускло светят звёзды, Туча лебедем плывёт. Жизнь летит по мыслям-гнёздам В вечный нечет или чёт («Ты устал? Трудись не плача!..»).

МЯТЕЖНЫЙ, –ая
Душа. ; И жизнь, как высь, полна лазури, Душе мятежной хочется парить… Где свет – не место чёрной буре, Он звёзд с землей связующая нить! («Любви возвышенною сутью…»).
Ум. На моём пути часовня, И алтарь, и в бликах крест. <…> К ним душой пройду дорогу, Сбросив мрак, хранящий ночь. Обращусь с молитвой к Богу, Всем, кто слаб, прошу помочь. Успокоить ум мятежный, Раздружить навек с тоской, Чтоб зацвёл надежд подснежник Зимней скудною порой («На моём пути часовня…»).

 Н

НАГОЙ, –ая
Волна. ; Играла лукаво со светом волна И в брызгах, нагая, в глубины звала («Мне дали морские писали стихи…»).
Красота. Природа вся как будто тяжко дышит Нагою красотою в сильный зной, И жаром раскалённым воздух пышет Над милою славянской стороной («Бескрайнее, широкое раздолье…»).

НАДЁЖНЫЙ, –ые
Руки. Под куполом цирка фигурка летает  И кажется птицей она,  Что в небе под солнцем, крылами сверкая,  Уносится в дали без дна.  Ей чувства покорны, как ветру стихия, И разум «стоит на часах».  Страховкой – надёжные руки мужские И смелость расчёта в глазах («Под куполом цирка фигурка летает…»).

НАПРАСНЫЙ, –о, –ы
Всё. ; Не напрасно. Всё в мире не напрасно, Коль ты ежеминутно, ежечасно Творишь её. Тебя ж – творит она («Душевный стон в секундах и минутах…»).
Труды. ; Не напрасны. Не напрасны, не забыты Этих дней труды! Чаша бед не зря испита, Жизнь, как пыль, дождём прибита – Жизнь дают дожди («Помню: косит меня горе…»).

НАСТОЛЬНЫЙ, –ая
Лампа. О, как любимы мною вечера, Когда горит настольной лампы свет, Шум города чуть слышен со двора, Играет тихо музыка в ответ («О, как любимы мною вечера…).

НЕБЕСНО
Дышат. В росе поля небесно дышат Цветочным запахом травы, И сердце шёпот звёздный слышит Среди разросшейся листвы («Подобно океанским водам…»).
Тают. Закрыв глаза перебираю Все сны мои, когда в них ты, Когда вот так небесно тают Родного мне лица черты («Разноголосье, разнопенье…»).

НЕБЕСНО-КРАТНЫЙ, –ое
 Разрешенье. Я вижу мир через прицел души В небесно-кратном разрешенье, В уменье вездесущего Левши Узреть невидимое зренью («Я вижу мир через прицел души…»).

НЕБЕСНЫЙ, –ая, –ое, –ые
Бессмертье. Следы из дней мне годы чертят, В них тот же рдяный зов зари. В кругу небесного бессмертья Синеют света алтари («Сложилась жизнь от встречи к встрече…»).
Вежи. Небесные русские вежи! Рассвет, как тропинка родства, Влечёт в зазеркалье замежья – Туда, где небес синева («Душа неотрывна от Минска…»).
Голод. Шальных ветров небесный голод Живёт в душе и в сушь, и в гром, И горизонт, как белый голубь, Несёт мечты своим крылом («Шальных ветров небесный голод…»).
Завязь. Душой в небесной завязи, Как яблонь земных цветенье, Без зла бы жить – без зависти Вселенским стихотвореньем («Душой в небесной завязи…»).
Зори. Что высь роднит с землёй И тянет в дали моря, Как свет в небесных зорях, Что полнит жизнь мечтой? («Что высь роднит с землёй…»).
Края. Летят в небесные края Весны земные дали, Каноны скинув бытия И прошлые печали! («Предлетья свежая строка…»).
Лоно. Среди звёзд в небесном лоне Ангел твой: надежд, удач. Он судьбы упряжку гонит, Он опять несётся вскачь («Ты устал? Трудись не плача!..»).
Мир. Хоть тело смертно по природе – В нём мир небесный в вечном лоне, А с ним и мы в каком-то роде В любви космическом законе («Хоть тело смертно по природе…»).
Окно. Как приворотное вино, Вдруг в сердце голос светлой лиры! Он звёздный глас, он звук эфира, Льёт свет в небесное окно, Шлёт весть космического мира, Ткёт неземное полотно... («Как приворотное вино…»).
Перезвон. Там за чертою горизонт И через тернии пути, Там душ небесный перезвон, Надежд несбывшихся дожди («Усыпан путь позёмкой лет…»).
Прибой. Тепло несут земле весёлые лучи Волной небесного прибоя, И полноводные бегут к реке ручьи, И синева над головою! («Весна идёт!..»).
Рост. Как над пропастью – дали без меры В свой бездонный, небесный рост («Потерялась в снегу деревенька…»).
Свет. Плещется знаменем Боль людская.  Хатынь – Родине памятник. Свет небесный над ним («Память ли?..»).
Синева. Потоком льётся свет в окно: «Пора вставать!» – диктует день. Небесной синевы блокнот Листает облачная тень… («Весёлый зайчик на стене…»).
Строчки. В небе становятся точками Чудо – мои сизари, В сини небесными строчками, В золоте кружат зари! («В душу ворвались из прошлого…»).
Струна. О, Беларусь моя… Моя мессия! Звучит в душе небесная струна. Во мне ты вместе навсегда с Россией. Отчизна.  Русь. Единая. Одна («Раскидистых дубов густые кроны…»).
Судьба. И душою безволье осилив По законам небесной судьбы, Оставляю в космической пыли Неудач верстовые столбы («Неудачи – ступеньки свершений…»).
Тост. Слышны ветра переплясы, Словно шум хмельных гостей… Песни леса, вихрей ласки – Тост небесный для полей («Словно русское застолье…»).
Черта. На рифмах, как будто на крыльях полёт, Вдруг сердце рванулось в синеющий свод И там, у границы небесной черты, Осталось на небе до первой звезды («Мне дали морские писали стихи…»).
Чертог. Сколько тропинок исхожено, Пройдено сколько дорог… Болью сердечной проложена Тропка в небесный чертог («Сколько тропинок исхожено…»).
Числа. Проснувшись в три – в мерцанье серебра – В кругу небесных звёздных чисел Стою. И, таинство своё творя, Душа в ночной блуждает выси («Я вижу мир через прицел души…»).

НЕБЫВАЛЫЙ
Грех. «Всё может в жизни стать –  Грехов у всех немало. Забыть отца и мать – Грех самый небывалый» («Я повзрослел, когда…»).

НЕВЕДОМЫЙ, –ая, –ые
Жар-птица. В одних [стихах] – души земная стать За горизонт стремится, Себя за облака отдать Неведомой жар-птице («Какая разница в стихах…»).
Звезда. Перекликаемся… Перекликаемся душой.  И на неведомой звезде / встречаемся с тобой («Перекликаемся… Перекликаемся душой …»).
Покой. Взлетает парус над волной, Несётся вдаль, летит стрелою Вперёд, в неведомый покой, Где небо светит синевою («Взлетает парус над волной…»).
Сила. И жизнь уже не так бескрыла, Боишься что-то упустить. В душе неведомая сила – Растёт. И учит дальше жить («От лика доброго с улыбкой…»). Силы. За парком – дом, где сёстры с мамой жили, <…> Забыть ли всё? Неведомые силы Влекут меня туда, где сердца власть («Ночная ширь проспектов необъятных…»).

НЕВИДИМЫЙ, –ая, –ые
Глубь (моря). И в мир смотрю, ни с чем не споря, В нём ясен день, в нём свет святынь. Как глубь невидимая моря, Небес изменчивая синь («Мне каждый день, как день последний…»).
Звезда. И множатся, и множатся ушедших дней следы. Они кончаются у той невидимой / звезды… («Перекликаемся… Перекликаемся душой …»).
Нить.  Безоблачно небо. И солнце в зените Вокруг всё связало невидимой нитью («Орёл или решка…»).
Свет. Что там дальше за краем, / где солнце не в счёт, За околицей в звёздах? Мне оттуда свет в сердце / невидимый бьёт И пьянит собой воздух («Что там дальше за краем…»).
Тени. Стою, душой склонённый, на коленях, И мамин кроткий ощущаю взор. И ангелов невидимые тени Вокруг ведут неслышный разговор («Осенним одеялом на могилах…»).

НЕГАСИМЫЙ, –ые
Звёзды. Потерялась в снегу деревенька И за нею – в белом – погост… Светлячками – оконные зенки, В сердце свет негасимых звёзд («Потерялась в снегу деревенька…»).
Пламень. Мой взгляд её коснулся длани. В её руке небес бокал: «Я пью за негасимый пламень, Любовь – начало всех начал…» («Я пью за тех, кто нынче с нами…»).

НЕДАЛЕКО
Там. ; И вот уж веет первый холод, А там недалеко мороз… Он свежестью своею молод, К себе красавицу повёз! («Блестит в рассветном чудном глянце…»).

НЕДОБРЫЙ, –ое
Слово. Но только недоброго слова не надо, Не надо бездушия тьмы… Звучанием музыки райского сада Свет Солнца идёт от Луны («Могу лишь на доброе слово сдаваться…»).

НЕДОПЕТЫЙ, –ая
Песня. Как пролетело быстро лето! В багрянец день листву одел, И утра песней недопетой На небо в синеву взлетел («Как пролетело быстро лето!..»).

НЕДУЖНЫЙ
[Ты]. ; Будешь недужен. Дни несутся чередою, Душу чем-то беспокоя, И несут свои надежды, Будто белые одежды. Разве будешь тут недужен? – Сын звонит. Ему я нужен… («Сын звонит – ему я нужен…»).

НЕЖДАННЫЙ, –ая
Строчка (стихов). Порою застанет врасплох Нежданная строчка стихов, А в ней со стыдом диалог, О том, что не сделал. А мог («Порою застанет врасплох…»).

НЕЖНЫЙ
Груз. Когда судьба начертит новый путь, Беру с собой, что сердцу мило: Родного дома колдовскую суть И глаз твоих пленительную силу, Беру твоей улыбки нежный груз И память, что разлук мерило… («Когда судьба начертит новый путь…»).
Подснежник. [Природа может] счастье сделать неизбежным Средь гор, равнин земных полей, Чтоб цвёл весны подснежник нежный И в душу лился бы елей («Природа – символ, отзвук Бога…»).

НЕЗВАНО
Пришла. В тучах гуляет ветер, Серость неба туманна, День, как вечер, несветел – Темень пришла незвано («В тучах гуляет ветер…»).

НЕЗЕМНОЙ, –ое, –ые
Зренье. О, это неземное зренье! Из серых буден суеты Рождает новые свершенья, Мечтаний новые холсты («Душе дано от Бога зренье…»).
Объятия. ...Мир – в неземных объятиях, Хранящих с сердцем связь («Иду затихшей улицей…»).
Полотно. Как приворотное вино, Вдруг в сердце голос светлой лиры! Он звёздный глас, он звук эфира, Льёт свет в небесное окно, Шлёт весть космического мира, Ткёт неземное полотно... («Как приворотное вино…»).

НЕЗРИМО
В небе. ; Но в небе памятью больной –  Незримо – мама надо мной, И годы – тройкой – лихо мчатся. И с неба: «Сын, пора домой!» («Давно я не был в Беларуси…»).
Мчится. Душа за ним [днём] в небес пределы Незримо мчится в два крыла, И вот уже невестой в белом Кружит средь звёзд, забыв дела... («Как пролетело быстро лето!..»).
Объять. Мне каждый день, как день последний. Незримо мир объять хочу. Закатов поздних собеседник, С рассветом каждым вдаль лечу («Мне каждый день, как день последний…»).


НЕЗРИМЫЙ, –ая, –ые
Звезда. Душа, как космический ветер, Гуляет в далёких мирах, Незримой звездою на свете –  Прозреньем – горит в небесах («Нет солнца в полуденном небе…»).
Луга. Дым печной  – как будто трубы В звёзд незримые луга... («С неба льётся свет лимонный…»).

НЕИЗБЕЖНЫЙ, –ое
Счастье. ; [Природа может] счастье сделать неизбежным Средь гор, равнин земных полей, Чтоб цвёл весны подснежник нежный И в душу лился бы елей («Природа – символ, отзвук Бога…»).

НЕЛЁГКИЙ
Путь. Луну вдруг увидеть, как Солнце, / лучистой, А в звёздах сияющий лик И выбрать нелёгкий путь, / самый тернистый, Который из сердца возник («Могу лишь на доброе слово сдаваться…»).

НЕМОЙ, –ые
Речи. Что может быть прекрасней жизни В потоках солнечных лучей, В алмазах рос полей Отчизны  И ночью звёзд немых речей… («Что может быть прекрасней жизни …»).

НЕНАВИСТНЫЙ
Полутон. ; Ненавистен. Как ненавистен серый полутон! Пуста, никчёмна в этом цвете жизнь. Как преломленье многих грешных призм Расцвёл гламур и выгоды закон («Как ненавистен серый полутон!..»).

НЕНАПИСАННЫЙ, –ые
Стихи. ; С неба слышен шёпот Бога, Млечный Путь судьбой горит, И вперёд стихов дорога – Ненаписанных – бежит («С неба слышен шёпот Бога…»).

НЕОБЪЯТНЫЙ, –ые
Проспекты. Ночная ширь проспектов необъятных Плывёт, как будто звёздная река, И окна – родовые зданий пятна – Её ночные в дымке берега («Ночная ширь проспектов необъятных…»).

НЕОТВРАТИМЫЙ
Бег. ; Неотвратим. Летит безумный счёт часов, минут –  И тот же счёт –  и  лет,  и зим. Они всё тот же с жизнью спор ведут, Их также бег неотвратим («Летит безумный счёт часов, минут…»).

НЕОТДЕЛИМЫЙ, –о
Шестое чувство. ; Неотделимо. Шестое чувство в этом взоре, Неотделимо от души: Летит туда, где плещут зори, Где свет сквозь темноту спешит («Душе дано от Бога зренье…»).

НЕОТРЫВНЫЙ, –а
Душа. ; Неотрывна. Душа неотрывна от Минска… Кореличи… В небе межа… Скреплённая кровным единством, Парит над Отчизной душа («Душа неотрывна от Минска…»).

НЕПОЗНАННЫЙ, –ая
Межа. О, это неземное зренье! <...> Сквозь тернии мостит дороги За край непознанной межи, За синие небес отроги… И чистит душу ото лжи («Душе дано от Бога зренье…»).

НЕПОСТОЯННЫЙ, –о
Счастье. ; Непостоянно. Счастье – свет без обмана, Счастье непостоянно («В тучах гуляет ветер…»).

НЕПРИМЕТНЫЙ
Голос (сердца). В ночи зажглась звезда моя, С небес пришёл покой заветный И тишина… А в ней и я, Мой голос сердца неприметный («В ночи зажглась звезда моя…»).

НЕПРОЖИТЫЙ
Рассвет. Шагаем вместе с правдой жизни, Ступая на отцовский след. С удачей – девою капризной – Спешим в непрожитый рассвет («Проходим километры жизни…»).

НЕПРОСТОЙ, –ое
Время. Сын звонит – ему я нужен, Внук звонит – совсем простужен, В телефоне дочь с вопросом, Дать совет ей добрый просит, А дела опять в простое – Ну и время непростое! («Сын звонит – ему я нужен…»).

НЕРУССКИЙ, –ие
Сыны. ; Сколько же сынов любимых у России –  Русских иль нерусских – все «одних кровей»! («Сколько неславянской кровушки в России…»).

НЕСВЕТЛЫЙ
День. ; Несветел. В тучах гуляет ветер, Серость неба туманна, День, как вечер, несветел – Темень пришла незвано («В тучах гуляет ветер…»).

НЕСКАЗАННЫЙ
Свет. Не потускнела мамина звезда, – Как несказанный свет всегда горит! И пусть давно нет отчего гнезда, Но им пропитан разум мой и быт («Не потускнела мамина звезда…»).

НЕСКОНЧАЕМЫЙ
Поток. Стиха ложатся строки на листок Откуда-то из сердца, из души, И, будто нескончаемый поток, Всё льются, льются в комнатной тиши… («О, как любимы мною вечера…»).

НЕСЛАВЯНСКИЙ, –ая
Кровушка. Сколько неславянской кровушки в России, Ликов разных на просторах кружевных, Отдающих жизнь свою российской силе, Сыновей её не русских, но родных! («Сколько неславянской кровушки в России...»).

НЕСЛЫШНЫЙ
Разговор. Стою, душой склонённый, на коленях, И мамин кроткий ощущаю взор. И ангелов невидимые тени Вокруг ведут неслышный разговор («Осенним одеялом на могилах…»).

НЕСМЕЛЫЙ
Жест. К голубке голубь снежно-белый Стремится с птичьей ворожбой. И каждый жест его несмелый Грозу отводит стороной («К голубке голубь снежно-белый…»).

НЕСПЕШНЫЙ, –ы
Годы. ; Неспешны. Взлетает парус над волной, Несётся вдаль, летит стрелою Вперёд, в неведомый покой, Где небо светит синевою. Где расцветает утром день И где под солнцем плещут воды, Где в полдень исчезает тень И –будто вновь – неспешны годы («Взлетает парус над волной…»).

НЕТЛЕННЫЙ, –ая, –ые
Искорка. Живёт нетленной искоркой в поэте Мир истины, как будто Благовест… («Гуляют фальшь и злато по планете…»).
Тайны. Ну а ты, как центр вселенной, Вечный раб и господин, И хранитель тайн нетленных («Говорю. Всё та же тема…»).

НЕУДЕРЖИМО
Врывалась в сны. Я вспоминаю, как неуловимо Врывалась в сны, у боли на краю, Любовь восторженно, неудержимо… («Я вспоминаю, как неуловимо…»).

НЕУЛОВИМО
Врывалась в сны. Я вспоминаю, как неуловимо Врывалась в сны, у боли на краю, Любовь восторженно, неудержимо… («Я вспоминаю, как неуловимо…»).

НЕУМОЛИМО
Сошла (лавина). Взлетел стервятник над долиной, Кружит. Повсюду смерть легла. Потоком вниз неумолимо Лавина горная сошла («Взлетел стервятник над долиной…»).

НИЗКИЙ, –ие
Желанья. Опять – натянутой струною –  Желанья низкие звучат И злобно держат под пятою  И счастья рай, и горя ад («Опять бурлят земные страсти…»).
Тучи. В низких тучах спускается небо, Отболевшего – целый редут, Стынью тянет дождливая небыль И вершит над землёй самосуд («Неожиданно хмарью по сердцу…»).

НИКЧЁМНЫЙ, –ые; –а
Жизнь. ; Никчёмна. Как ненавистен серый полутон! Пуста, никчёмна в этом цвете жизнь. Как преломленье многих грешных призм Расцвёл гламур и выгоды закон («Как ненавистен серый полутон!..»).
Заботы. Одеяния тесные скинул Суеты и никчёмных забот, Дни тяжёлые сердцем отринул И стою у духовных ворот («Одеяния тесные скинул…»).

НОВЫЙ, –ая, –ые
Век. И время быстро мчится, мчится, мчится, Как будто вскачь несется новый век, А я не знаю – снится иль не снится, Что повзрослел родной мне человек («Я вспоминаю, как неуловимо…»). Стою один. А новый век Ощерил улиц пасть. Металла бесконечный бег Свою диктует власть («Стою один…»).
Дни. Печаль – враг душ. Нужны сраженья. Они – у жизни руки Бога, В них новых дней и лет творенья («Как только мрак в душе, страданья…»).
Жизнь. И смотрю – дней духовные вехи Всё светлее в кругу облаков, В неудачах рождая успехи Новой жизни без старых оков («Неудачи – ступеньки свершений…»).
Путь. Когда судьба начертит новый путь, Беру с собой, что сердцу мило: Родного дома колдовскую суть И глаз твоих пленительную силу, Беру твоей улыбки нежный груз И память, что разлук мерило… («Когда судьба начертит новый путь…»).
Свершенья. О, это неземное зренье! Из серых буден суеты Рождает новые свершенья, Мечтаний новые холсты («Душе дано от Бога зренье…»).
Стройки. Я от отцовского крыльца В его сбежал безмерность, В край новых строек без конца, Храня надеждам верность («Морозный край…»).
Холсты. «Душе дано от Бога зренье…»

НОЖЕВОЙ, –ые
Раны. Со мною мир, притихший до утра, Свет звёзд. А в сердце – раны ножевые («Я вижу мир через прицел души…»).

НОЧНОЙ, –ая, –ое, –ые
Берега. Ночная ширь проспектов необъятных Плывёт, как будто звёздная река, И окна – родовые зданий пятна – Её ночные в дымке берега («Ночная ширь проспектов необъятных…»).
Высь. Проснувшись в три – в мерцанье серебра – В кругу небесных звёздных чисел Стою… И, таинство своё творя, Душа в ночной блуждает выси («Я вижу мир через прицел души…»).
Мир. И серебристый свет луны Покров из звёзд вот-вот на мир ночной набросит («Тебе не скучно без меня?..»).
Полёт. И скоро звёзд ночной полёт, Они, как письма чьих-то душ, Уносят мысли в небосвод («Да, вот она поэзия…»).
Темень. Утро, темень ночную осилив, Вяжет жёлтого света снопы («Неудачи – ступеньки свершений…»).
Шелестенье. И надо ж такому случиться: С высот, осторожно кружа, Спустилась, как синяя птица, Мне на руки чья-то душа. Не просто, не ради забавы, Упала звездою в ночи, В ночном шелестенье дубравы, В беззвучном мерцанье свечи («И надо ж такому случиться…»).
Ширь «Ночная ширь проспектов необъятных…»

 О

ОБЛАЧНЫЙ, –ая
Тень. Потоком льётся свет в окно: «Пора вставать!» – диктует день. Небесной синевы блокнот Листает облачная тень… («Весёлый зайчик на стене…»).

ОБМАННЫЙ, –ая, –ые
Любовь. Как-то сразу и небо исчезло, Тихо, глухо – зови, не зови, И туманом прогорклым полезло В душу зло от обманной любви («Облаками окутано сердце…»).
Слова. Не надо обманных нам слов, Не надо нечестных «хвалений». Мы – слёзы бесчисленных вдов, Мы – дети великих свершений! («Не надо туманных нам слов…»).

ОБРАЗА-ИКОНЫ
; Где расплескался ярый солнцепад, Там, словно Божьи образа-иконы, На синей дымке облака висят… («Раскидистых дубов густые кроны…»).

ОБЫДЕННЫЙ
Вид. ; Ставший обыденным. Сердце жалит неравенство: У церкви девчушка стоит… Молча смотрит храм Знаменский На ставший обыденным вид («Сердце жалит неравенство…»).

ОЖИВЛЁННЫЙ
Шелест-говор. Раскидистых дубов густые кроны, Как руки – ветви тянутся к воде, И слышен шелест-говор оживлённый Листвы в лимонно-жёлтой красоте («Раскидистых дубов густые кроны…»).

ОЗОРНОЙ
Пацан. Усталь прочь!.. Я стою у окна, В нём закат полыхает, Синеву пью, как воду, до дна, Жадно воздух вдыхаю… Озорного во мне пацана Краски неба рождают… («Закрываю – усталый – глаза…»).

ОКЕАНСКИЙ, –ие
Воды. Подобно океанским водам – Безветренным и ясным днём – Горит, блистая синим сводом, Ширь неба ласковым огнём («Подобно океанским водам…»).

ОКОННЫЙ, –ые
Зенки. Потерялась в снегу деревенька И за нею – в белом – погост. Светлячками – оконные зенки, В сердце свет негасимых звёзд («Потерялась в снегу деревенька…»).

ОСЕННИЙ, –яя, –ее
Дождь. Тебе не скучно без меня? А мне и май, не май – осенний дождь унылый («Тебе не скучно без меня?..»).
Краса. Блестит в рассветном чудном глянце И девой манит со двора Краса осенняя в багрянце, На всё готовая с утра («Блестит в рассветном чудном глянце…»).
Одеяло. Осенним одеялом на могилах – Поминки леса, чахлый лист берёз («Осенним одеялом на могилах…»).

ОСТОРОЖНО
Кружа. И надо ж такому случиться: С высот, осторожно кружа, Спустилась, как синяя птица, Мне на руки чья-то душа («И надо ж такому случиться…»).

ОСТРЫЙ-ПРЕОСТРЫЙ
Нож. Неожиданно хмарью по сердцу, Словно острым-преострым ножом. Плачет небо слезами младенцев –
Моросит…  («Неожиданно хмарью по сердцу…»).

ОТЦОВСКИЙ, –ая, –ое
Крыльцо. Я от отцовского крыльца В его сбежал безмерность В край новых строек без конца, Храня надеждам верность («Морозный край…»).
След. Шагаем вместе с правдой жизни, Ступая на отцовский след. С удачей – девою капризной – Спешим в непрожитый рассвет («Проходим километры жизни…»).
Тропа. Я к дому шагаю отцовской тропой Из детства тропинкою звонкой, И светлые звёзды парят надо мной, И небо – как пропасть… («Я – русский, я вольною Русью рождён…»).

ОТЧИЙ, –ее, –ие; –и
Гнездо. Не потускнела мамина звезда, – Как несказанный свет всегда горит! И пусть давно нет отчего гнезда, Но им пропитан разум мой и быт («Не потускнела мамина звезда…»).
Дом. Я помню детства светлые мгновенья, <...> И капельки дождя на листьях ивы, И в мареве тепла  / полуденную тень. И отчий дом, как наяву, / И нивы… («Я помню детства светлые мгновенья…»). Говорю. Всё та же тема: Отчий дом, и край, и род. Да корней родных система, Вечный нечет или чёт («Говорю. Всё та же тема…»). Как жаль, Не быть мне за столом, Где было всем сердечно, Остался в прошлом отчий дом, Остался там навечно («Как жаль…»).
Забор. Молодость рвётся из дому, Юности нужен простор, Требует жить по-другому –  Выйти за отчий забор («Молодость рвётся из дому…»).
Край. Край отчий весь в душах плывущих, В горючих слезах матерей, В Сибирь отпускает идущих За странной судьбиной своей («Душа неотрывна от Минска…»).
Кров. И отчий кров, Как белый парус в океане Несёт живой воды любовь («Упали капли дождевые…»). Я вижу мамы с папой дом последний Среди тоски. Бессмертия крестов. И фото их в день детства – звонкий, летний, Где целым миром был мне отчий кров («Осенним одеялом на могилах…»).
Своды. Отчи (своды). В голубиный рай – в дни детства сходу Понеслась душа, не зная броду. Понеслась в тот дом, где отчи своды, Где от детства нету мне свободы («В голубиный рай – в дни детства сходу…»).

П
 

ПАРНОЙ, –ое
Тепло. Бескрайнее, широкое раздолье, Свободою волнующий простор, И чудный цвет, и летнее приволье Полей и нив, речушек и озёр. И солнца золочёное свеченье, И аистов медлительный полёт, Тепла парного синее стремленье, Что к небу тихим маревом плывёт («Бескрайнее, широкое раздолье…»).

ПАСХАЛЬНЫЙ, –ые
Молитвы. Притих старинный переулок. <...> Казалось, встретился не я с ним, А он искал со мною встречи, Ждал терпеливо и безгласно, Молитв пасхальных теплил свечи («Средь городского суесловья…»).

ПАЦАН-МАЛОЛЕТКА
; Орёл или решка. Взлетает монетка – Играет на счастье пацан-малолетка («Орёл или решка…»).

ПЕВУЧИЙ
Мир. ; Певуч. Вдруг память позвала В день, что не прожит, Где юность в два крыла В ночи ворожит. И нет житейских круч, Застыло время, И звёздный мир певуч, Прозрачна темень («Вдруг память позвала…»).

ПЕЧАЛЬНЫЙ, –ые
Фонари. Вечереет. В первых звёздах небо, Жёлтый свет печальных фонарей. День уходит, гаснет, будто не был… В парке всё темнее и темней. («Вечереет. В первых звёздах небо…»).

ПЕЧНОЙ
Дым. Дым печной – как будто трубы В звёзд незримые луга («С неба льётся свет лимонный…»).

ПЛАНЕТНЫЙ, –ые
Сны. Что ей [Родине] мои заботы! Вселенский в ней размах, Космические оды В планетных синих снах («Куда бы ни поехал…»).

ПЛЕНИТЕЛЬНЫЙ, –ая
Сила. Когда судьба начертит новый путь, Беру с собой, что сердцу мило: Родного дома колдовскую суть И глаз твоих пленительную силу, Беру твоей улыбки нежный груз И память, что разлук мерило («Когда судьба начертит новый путь…»).

ПОБЕДНЫЙ, –ые
Вершины. Отцы приходили с войны – Спускались, кто выжил, с победных вершин, И честь, и свободу страны Спасли от безумия страшных годин («Отцы приходили с войны…»).

ПОВЗРОСЛЕВШИЙ, –ая
Дочь. И вот я дочку замуж выдаю. Неужто перевернута страница Дней детства – беззаботных дивных дней, От счастья очи, будто две зарницы, У повзрослевшей дочери моей («Я вспоминаю, как неуловимо…»).

ПОДВЛАСТНЫЙ, –ая
Судьба. ; Подвластная тебе. Очнись, душа! С судьбой, тебе подвластной, Вставай скорей на вещий путь зерна – Верни любовь («Душевный стон в секундах и минутах…»).

ПОДЛЕЙ
Всё. ; Стало подлей. Но почему бездушней стало всё, И вороватей, и подлей, И жизнь, как у телеги колесо, Как дом без окон и дверей? («Летит безумный счёт часов, минут…»).

ПОДЛИННЫЙ
Боец. Иное у мужчин предначертанье: Быть в жизни подлинным бойцом, Где молотом, а где и наковальней, В бою, труде – не подлецом! («Мужчиной быть –  не значит…»).

ПОДЛЫЙ, –ые
Дни. Веру я теплить смею – Нам ещё время даст Подлые дни развеять, Скинуть с души балласт («Сердце неровно бьётся…»). Бью я прямой наводкой По этим подлым дням, Серости околотку. И по своим грехам (Там же).

ПОКОРЁННЫЙ, –ая
Вершина. ; Осталась покорённою. Переживания, усталость – Всё позади, как прошлый год. В них покорённою осталась Вершина жизненных невзгод («Жизнь, как российская равнина…»).

ПОКОРНЫЙ, –ы
Чувства. ; Покорны. Под куполом цирка фигурка летает И кажется птицей она, Что в небе под солнцем, крылами сверкая, Уносится в дали без дна.  Ей чувства покорны, как ветру стихия, И разум «стоит на часах».  Страховкой – надёжные руки мужские И смелость расчёта в глазах («Под куполом цирка фигурка летает…»).

ПОКОСНЫЙ, –ое
Поле. Играют мальчишки азартно в футбол На поле покосном («На землю спустился с небес ореол…»).

ПОЛНОВОДНЫЙ, –ые
Ручьи. Тепло несут земле весёлые лучи Волной небесного прибоя, И полноводные бегут к реке ручьи, И синева над головою! («Весна идёт!..).

ПОЛНОЧНЫЙ
Мир. Иду затихшей улицей В раздумьях фонарей, Полночный мир любуется Мерцанием огней («Иду затихшей улицей…»).

ПОЛНЫЙ, –а, –ы
Волны. ; Полны неги. Блестит в рассветном чудном глянце И девой манит со двора Краса осенняя в багрянце, На всё готовая с утра. И неги страстной, томной полны, Несутся на её призыв Младого ветра буйны волны С дерев листвой траву накрыв («Блестит в рассветном чудном глянце…»).
Глаза. ; Полны теплом и святостью. Сиянье звёзд и свет луны, Глаза, что синь небес, Теплом и святостью полны, Как чудо из чудес («Сиянье звёзд и свет луны…»).
Дни. ; Полны прозы. И пусть бродягою-ручьём Текут из сердца грёзы, Но дни – в паденье вниз лицом – Полны вчерашней прозы («Ты на покой не променяй...»).
Жизнь. ; Полна лазури. И жизнь, как высь, полна лазури, Душе мятежной хочется парить… Где свет – не место чёрной буре, Он звёзд с землей связующая нить! («Любви возвышенною сутью…»).
Очи. ; Полны светом. И снова ничего не страшно, И светом очи полны. Тревоги – день уже вчерашний В закате небосклона («Начало марта…»).
Ты. ; Полный восторга. И ты, восторга, счастья полный, Услышишь вдруг: звенит пчела («Подобно океанским водам…»). ; Полный счастья (Там же).

ПОЛУДЕННЫЙ, –ая, –ое
Небо. Нет солнца в полуденном небе, Но муза в обнимку с душой! И вот в поэтическом хлебе Строфа вдруг летит за строфой («Нет солнца в полуденном небе…»).
Тень. Я помню детства светлые мгновенья, <...> И капельки дождя на листьях ивы, И в мареве тепла  / полуденную тень. И отчий дом, как наяву, / И нивы («Я помню детства светлые мгновенья…»).

ПОЛЯРНЫЙ, –ая
Звезда. У дома родного колышется клён, Полярная светит над крышей звезда («Я – русский, я вольною Русью рождён…»).

ПОРОЧНЫЙ, –ые
Стихии. Боль о боль – высекаю стихи, Загорится строка словно пламень. Средь земных и порочных стихий Разбиваю бездушия камень («Боль о боль – высекаю стихи…»).

ПОРЯДОЧНЫЙ
Люди. Национальностей много – нации две: порядочные люди  и подлецы («Сколько неславянской кровушки в России…»).

ПОСЛЕДНИЙ, –яя, –ее
Всплеск. А свет уже на склоне дня Вот-вот утонет в море! Последний алый всплеск огня С водой морскою спорит («Природы слышен перезвон…»).
День. Мне каждый день, как день последний. Незримо мир объять хочу. Закатов поздних собеседник, С рассветом каждым вдаль лечу («Мне каждый день, как день последний…»).
Дом. Я вижу мамы с папой дом последний Среди тоски. Бессмертия крестов. И фото их в день детства – звонкий, летний, Где целым миром был мне отчий кров («Осенним одеялом на могилах…»).
Краса. Из лета – приданым – Последней красою, Лист жёлто-багряный Кружит надо мною («Из лета – приданым…»).
Поэт. Поэт – он кто? Участник иль свидетель Того, что было и того что нет?.. Но знаю – жизнь прервётся на планете, Когда последний здесь умрёт поэт… («Гуляют фальшь и злато по планете…»).
Пыл. Закатный луч на склоне дня Кресты церквей златит, Златит последним пылом («Тебе не скучно без меня?..»).
Слово. И влюбляюсь я снова, Мысли стали чисты, До последнего слова И до первой звезды («У любви есть величье...»).

ПОСЛУШНЫЙ
Раб. Бьётся Русь с наплывом Степи. <...> Предок мой в сраженье этом Смертью пал, унёсся в Лету, Но не стал рабом послушным («Вижу то, чего не должен…»).

ПОЧЕРНЕВШИЙ, –ие
Афиши. Звук весеннего голоса Брызжет светом и каплями с крыш, Красит в белое полосы Почерневших житейских афиш («Как светло в этой росстани!..»).

ПОЧТОВЫЙ
Голубь. Среди туч в вышине – /  вместо меркнущих звёзд – Белый свет маячковый, И дорога домой, / и рассыпчатость рос. Я как голубь почтовый («Что там дальше за краем…»).

ПОЭТИЧЕСКИЙ
Хлеб. Нет солнца в полуденном небе, Но муза в обнимку с душой! И вот в поэтическом хлебе Строфа вдруг летит за строфой («Нет солнца в полуденном небе…»).

ПОЮЩИЙ
Лик (солнца). Как взгляд любимой в вещих снах, Свет ангельский несущий, Хлебов росточки на полях, И солнца лик поющий («Предлетья свежая строка…»).

ПРЕКРАСНЕЙ
Что. ; Может быть прекрасней жизни. Что может быть прекрасней жизни В потоках солнечных лучей, В алмазах рос полей Отчизны И ночью звёзд немых речей? («Что может быть прекрасней жизни …»).

ПРЕКРАСНЫЙ, –ая
Дама. И веры, и любви надежда Прекрасной Дамою в стихах Летит ко мне за стол в одеждах Невесты, ждущей в небесах («Я пью за тех, кто нынче с нами…»).

ПРИВОРОТНЫЙ, –ое
Вино. Как приворотное вино, Вдруг в сердце голос светлой лиры! Он звёздный глас, он звук эфира, Льёт свет в небесное окно, Шлёт весть космического мира, Ткёт неземное полотно («Как приворотное вино…»).

ПРИЗРАЧНЫЙ, –ая
Удача. Много раз судить пытались люди На просторе времени широком: Всё же чей народ отмечен Богом И другим назначен вечно в судьи, Избран небом и – никак иначе, А к чужим – презренье без предела, И господство над душою тела В ожиданье призрачной удачи («Много раз судить пытались люди…»).

ПРИМОРОЖЕННЫЙ, –ые
Губы. Ах вы, зим сибирских зори – Белизны снегов заря! В дымке светлой выси одурь – В искрах солнца-янтаря. <…> Примороженные губы. И снега. Снега. Снега («С неба льётся свет лимонный…»).

ПРОГНИВШИЙ, –ая
Крыша. Прогнившая крыша. Разбитые стёкла у окон. Позёмка гуляет по тропке за брошенным стогом («Прогнившая крыша...»).

ПРОГОРКЛЫЙ
Туман. Как-то сразу и небо исчезло, Тихо, глухо – зови, не зови, И туманом прогорклым полезло В душу зло от обманной любви («Облаками окутано сердце…»).

ПРОЗРАЧНЫЙ, –ые; –а
Глубины. Прозрачные речной воды глубины – По ним, как парус, облака плывут, И в небе звёзды, словно субмарины, Всплывая серебрятся там и тут («Раскидистых дубов густые кроны…»).
Дымка. ; Прозрачна. Уже прозрачна дымка сини, Под этой дымкой – птичий лёт. Подобно лёгкой балерине, Кружит голубку небосвод («К голубке голубь снежно-белый…»).
Темень. ; Прозрачна. Вдруг память позвала В день, что не прожит, Где юность в два крыла В ночи ворожит. И нет житейских круч, Застыло время, И звёздный мир певуч, Прозрачна темень («Вдруг память позвала…»).

ПРОНЗИТЕЛЬНЫЙ
Осколок (веков). Притих старинный переулок. Как будто замер, правя тризну По старине, по русским сёлам – Не осквернённый урбанизмом Веков пронзительный осколок («Средь городского суесловья…»).

ПРОСТОЙ, –ая; –а
Жизнь. ; Проста. А жизнь-то, в сущности, проста: В ней детский смех.  Она – чиста («Кричали: «Жаждем перемен»…»).

ПРОШЛЫЙ, –ая, –ые
Беды. И жизнь опять не мерена. <…> И грусть на свет поменяна, И прошлых бед как будто нет («Растущий день преследует…»).
Год. Переживания, усталость – Всё позади, как прошлый год. В них покорённою осталась Вершина жизненных невзгод («Жизнь, как российская равнина…»).
Печали. Летят в небесные края Весны земные дали, Каноны скинув бытия И прошлые печали! («Предлетья свежая строка…»).
Пора. И уж не звёзд – надежд костры Горят за горизонтом алым, И прошлой не было поры. Жизнь начинается сначала! («Погасли звёзды-фонари…»).

ПРОЩАЛЬНЫЙ, –ое
Слово. И она [мама] в ответ прощальным словом Занебесья свет несёт в горсти И назад уходит звёздным зовом, Огоньками Млечного Пути («Сколько недосказанного мамам…»).

ПРОЩЕ
Жизнь ; Я – с тобою... И весна жива, Жизнь и красочней, и проще! Вновь и вновь взрастают дерева Там, где вырублены рощи («В этот час одна ты у меня…»).

ПРЯМОЙ, –ая
Наводка. Бью прямой наводкой. Бью я прямой наводкой По этим подлым дням, Серости околотку. И по своим грехам («Сердце неровно бьётся…»).

ПУСТОЙ, –ые; –а
Слова. Слова пустые бьют с плеча Бездушьем неучастья («Какая разница в стихах…»).
Жизнь. ; Пуста. Как ненавистен серый полутон! Пуста, никчёмна в этом цвете жизнь. Как преломленье многих грешных призм Расцвёл гламур и выгоды закон («Как ненавистен серый полутон!..»). Не пуста. И шепчут годы, как уста: «Жизнь хоть трудна, / но не пуста. Господь! Дай звёздной мне воды, Потухших звёзд найти следы…» («Усыпан путь позёмкой лет…»).

ПЫЛЬНЫЙ, –ая
Мгла. Взлетел стервятник над долиной, Кружит. Повсюду смерть легла. Потоком вниз неумолимо Лавина горная сошла. Покрыла пыльной серой мглою Лицо израненной земли («Взлетел стервятник над долиной…»).

ПЬЯНЫЙ, –ая; –а
Выгода. Что девчоночку выгнало На этот трескучий мороз – Взрослых пьяная выгода, Сиротская доля без слёз?! («Сердце жалит неравенство…»).
Душа. ; Была б пьяна высью. Чтоб согрело небо землю И вернулись времена, Где душа, подобно стеблю, Высью вновь была б пьяна («На моём пути часовня…»).

 Р

РАЗДОЛЬНЫЙ, –ая
Песня. Волшебный девственный покой Раздольную рождает песню («Погасли звёзды-фонари…»).

РАЙСКИЙ
Сад. Но только недоброго слова не надо, Не надо бездушия тьмы… Звучанием музыки райского сада Свет Солнца идёт от Луны («Могу лишь на доброе слово сдаваться…»).

РАНЕНЫЙ, –ая, –ое
Птица. Душа, противясь, бьёт крылом – Из пут земных на свет стремится, В грехах и святости – во всём – Живёт, как раненая птица («Мой друг – спасибо! – не пришёл…»).
Сердце. Сквозь сердца раненого призму Летим мечтой в заветный свет, Из букв земного магнетизма Строкою будущих побед («Проходим километры жизни…»).

РАННИЙ, –яя
Весна. О Господи, что за улыбка! Как солнышко ранней весной, Подснежник расцвёл – по ошибке –Холодною снежной порой («О Господи, что за улыбка!..»).
Ледоход. Весна идёт. С зимою спорит. И в сердце ранний ледоход. И вновь душа, как парус в море, Надежды синие несёт («Весна идёт…).
Луч. Вот первый луч на небе ранний. Как в детстве ярок его свет!  С ним память жжёт воспоминаньем Крик мамы. Через столько лет («Вот первый луч на небе  ранний…»).
Свет. Я каждый день страницы жизни Пишу, как боль души своей, Встречая над землёй Отчизны Рассвет, что соли солоней. И в нём кардиограммы-строки Находят рифмы в облаках: Взлетают в небо синеоки В моих заоблачных мечтах. И вниз, как солнце, ярко льются Лучами, словно ранний свет («Я каждый день страницы жизни…»).

РАСКАЛЁННЫЙ
Жар. Природа вся как будто тяжко дышит Нагою красотою в сильный зной, И жаром раскалённым воздух пышет Над милою славянской стороной («Бескрайнее, широкое раздолье…»).

РАСКИДИСТЫЙ, –ые
Дубы. Раскидистых дубов густые кроны, Как руки – ветви тянутся к воде, И слышен шелест-говор оживлённый Листвы в лимонно-жёлтой красоте («Раскидистых дубов густые кроны…»).

РАССВЕТНЫЙ, –ая, –ые
Глубь. Солнце розовым птенчиком Растворяет рассветную глубь… («Как светло в этой росстани!..»).
Глянец. Блестит в рассветном чудном глянце И девой манит со двора Краса осенняя в багрянце, На всё готовая с утра («Блестит в рассветном чудном глянце…»).
Зорька. Раскрыты сердца тайники, Летят наружу чувства стаей. И с дымкой рани у реки, С рассветной зорькой в небе тают («Мне показалось – поезда…»).
Луч. Весёлый зайчик на стене – Рассветный луч – блестит дрожа. За ним, как росчерк по волне, Мельканье быстрого стрижа («Весёлый зайчик на стене…»). Лучи. В лучах зарниц живу рассветных На милом сердцу берегу («В росинках утра чистых, светлых…»).
Пыл. Лишь держись. Одна задача: Верь всегда в рассветный пыл («Ты устал? Трудись не плача!..»).

РАСТЕРЗАННЫЙ, –ая
Отчизна. Я, как в омут, вновь по жизни – По растерзанной Отчизне – Не боясь иду. Нисколько («Осень лет…»).

РВАНЫЙ, –ые
Туманы. В сознанье – рваные туманы. И жажда. Пить… И отчий кров, Как белый парус в океане Несёт живой воды любовь… («Упали капли дождевые…»).

РДЯНЫЙ
Зов (зари). Следы из дней мне годы чертят, В них тот же рдяный зов зари. В кругу небесного бессмертья Синеют света алтари («Сложилась жизнь от встречи к встрече…»).

РЕЗНОЙ, –ая, –ые
Согласность. Я окунулся в окон ясность, В узоров старых чудо-завязь, В резную русскую согласность – Разладу города на зависть («Средь городского суесловья…»).
Узоры. Я видел Русь в молитвах истых, В резных узорах вечной сути («Средь городского суесловья…»).

РЕЧНОЙ, –ая, –ое
Вода. Прозрачные речной воды глубины – По ним, как парус, облака плывут, И в небе звёзды, словно субмарины, Всплывая серебрятся там и тут («Раскидистых дубов густые кроны…»).
Плесканье. Ещё не опустился с неба зной, Речное слышится плесканье. Ни тучки в синеве над головой – Свежо и чисто дня дыханье! («Зарей искрит алмазная роса…»).

РОБКИЙ, –ая
Прохлада. Звёзд робкая прохлада Несла нас в высоту… Ложился запах сада На эту красоту. («Как сжатая пружина…»).
След. Я твой, живое время, весь, В тебе мой робкий след, В тебе моя песчинка есть – За всё держу ответ («Стою один…»).

РОВНЫЙ
Шум. Люблю я ровный шум мотора, Когда машина мчится вдаль. И позади остался город, Большой и серый, как печаль («Люблю я ровный шум мотора…»).

РОДИМЫЙ
Зов. Давно я не был в Беларуси, Во мне её родимый зов. И снова думается с грустью: Зачем её миную вновь?! («Давно я не был в Беларуси…»).
Край. Открыта калитка в зелёный рассвет, И яблонь цветенье, как будто в раю. Всё это, как счастье на тысячи лет, Сплелось воедино в родимом краю («Я – русский, я вольною Русью рождён…»).
Кров. Родимый вижу кров И мир в чудесных гранях… – О, вечный жизни зов На поле вечной брани!  («Есть что-то больше слов…»).

РОДНОЙ, –ая, –ое, –ые
Дом.  Когда судьба начертит новый путь, Беру с собой, что сердцу мило: Родного дома колдовскую суть И глаз твоих пленительную силу, Беру твоей улыбки нежный груз И память, что разлук мерило… («Когда судьба начертит новый путь…»). У дома родного колышется клён, Полярная светит над крышей звезда («Я – русский, я вольною Русью рождён…»).
Земля. Кому-то гувернантки, Кормилицы и мамки, – Мне ж фронтовик-отец и мать Науку дали побеждать. Душою жизнь объемля, Любить родную землю, Чужого никогда не брать, За правду истово стоять («Кому-то гувернантки…»).
Корни. Говорю. Всё та же тема: Отчий дом, и край, и род. Да корней родных система, Вечный нечет или чёт («Говорю. Всё та же тема…»).
Лицо. Закрыв глаза перебираю Все сны мои, когда в них ты, Когда вот так небесно таят Родного мне лица черты («Разноголосье, разнопенье…»).
Он. ; Стал родным. И стал он для меня родным До горизонта раем  В кругу сибирских, белых зим  Заснеженного края («Морозный край…»).
Поля. Живой водой из-под земли Едва шумит младой ручей, Курлычут в небе журавли, С родных взлетевшие полей («Живой водой из-под земли…»).
Равнины. В руках поэзии – не прозы –  Весь смысл космических глубин, И свет, и мгла, шипы и розы  Земных узоров и картин,  И душ полёт, как ветер вольный,  То бриз, то шторм, как моря стих, Как отзвук дальний, колокольный  Среди снегов, равнин родных!  («Что может быть прекрасней жизни …»).
Сыновья. Сколько неславянской кровушки в России, Ликов разных на просторах кружевных, Отдающих жизнь свою российской силе, Сыновей её не русских, но родных! («Сколько неславянской кровушки в России...»).
Человек. И время быстро мчится, мчится, мчится, Как будто вскачь несется новый век, А я не знаю – снится иль не снится, Что повзрослел родной мне человек («Я вспоминаю, как неуловимо…»).

РОДОВОЙ, –ые
Пятна. Ночная ширь проспектов необъятных Плывёт, как будто звёздная река, И окна – родовые зданий пятна – Её ночные в дымке берега («Ночная ширь проспектов необъятных…»).

РОЗОВЫЙ, –о
Всё. ; Розово. Крик сердца: прочь разум. Сонм чувств без предела! Всё розово разом, Рассудок без дела («Ужался рассудок…»).
Птенчик. Солнце розовым птенчиком Растворяет рассветную глубь («Как светло в этой росстани!..»).

РОСНЫЙ, –ые
Зори. Время мне мерят Росные зори. Росы – мой берег, Парус на море («Настежь рубаха…»).

РОССИЙСКИЙ, –ая
Равнина. Жизнь, как российская равнина, Что далью на восток ушла («Жизнь, как российская равнина…»).
Сила. Сколько неславянской кровушки в России, Ликов разных на просторах кружевных, Отдающих жизнь свою российской силе, Сыновей её не русских, но родных! («Сколько неславянской кровушки в России...»).

РУМЯНЫЙ
Молодец. И улиц вид – румяным молодцом – Поток авто в себя вбирает. Морщинится у города лицо – В дела уходит свет. И тает («Не кланяясь туманам и дождям…»).

РУССКИЙ, –ая,  –ое, –ие
Вежи. Небесные русские вежи! Рассвет, как тропинка родства, Влечёт в зазеркалье замежья – Туда, где небес синева («Душа неотрывна от Минска…»).
Деревенька. А за стеклом то лес, то поле – То русской деревеньки стать. Какая ширь, какая воля, Какая в сердце благодать! («Люблю я ровный шум мотора…»).
Застолье. Словно русское застолье Снега вьюжная любовь, Всюду зимнее приволье, Сосны… / и рябины кровь… («Словно русское застолье…»).
Рощи. Но всё ж летит она [душа] обратно (Быть долго зябко ей средь звёзд), Летит туда, где жизнь всесвятна, Где рощи русские берёз... («Как пролетело быстро лето!..»).
Сёла. Притих старинный переулок. Как будто замер, правя тризну По старине, по русским сёлам – Не осквернённый урбанизмом Веков пронзительный осколок («Средь городского суесловья…»).
Согласность. Я окунулся в окон ясность, В узоров старых чудо-завязь, В резную русскую согласность – Разладу города на зависть (Там же).
Сыновья. Не русские. Сколько неславянской кровушки в России, Ликов разных на просторах кружевных, Отдающих жизнь свою российской силе, Сыновей её не русских, но родных! («Сколько неславянской кровушки в России...»).
Сыны. ; Сколько же сынов любимых у России –  Русских иль нерусских – все «одних кровей»! («Сколько неславянской кровушки в России…»).

РЯБИНОВЫЙ
Закат. Ветра колкие потоки Стынью в воздухе кружат –  Раскрасневшиеся щёки, Как рябиновый закат («С неба льётся свет лимонный…»).

РЯЗАНСКИЙ
Мальчишка. Без зла бы жить – не ржавиться, Лишь звёзд серебряных вспышки. И с неба вдруг да явится Поэт. Рязанский мальчишка. («Душой в небесной завязи…»).

 С

СВЕЖИЙ, –ая; –о, –и
Ветер. Судьбе свет этот – ветер свежий в грудь На грусть её и беды как ответ. И в буднях виден в завтра вещий путь. Надежды есть –  отчаяния нет («Не потускнела мамина звезда…»).
Дыханье (дня). ; Свежо. Ни тучки в синеве над головой – Свежо и чисто дня дыханье! («Зарей искрит алмазная роса…»).
Мысли. ; Свежи. Лёгкость в теле, мысли свежи, Солнца чудо в душу льётся, И, как в детстве, чувства те же («Свет зарей сквозь штору брезжит…»).
Строка. Предлетья свежая строка Цветёт в саду сиренью, В который раз её рука Несёт нам очищенье («Предлетья свежая строка…»).

СВЕРХНОВЫЙ, –ая
Вспышка. И от чувства земного В звёздном блеске мечты, Словно вспышки сверхновой – В сердце неба следы («У любви есть величье...»).

СВЕТЛЕЕ
Вехи. ; Всё светлее. И смотрю – дней духовные вехи Всё светлее в кругу облаков, В неудачах рождая успехи Новой жизни без старых оков («Неудачи – ступеньки свершений…»).

СВЕТЛО-СИНИЙ, –ие
Дни. Не властно время – ярок свет любви Тех босоногих светло-синих дней, Невидимо пульсируя в крови – Чем старше я, тем чаще и сильней («Не потускнела мамина звезда…»).

СВЕТЛЫЙ, –ая, –ое, –ые; –а
Взор. «Ночная ширь проспектов необъятных…»
Выси. И веруем, и веруем в судьбу своих начал… В них выси светлые – / души спасительный причал («Перекликаемся… Перекликаемся душой …»).
Грусть. Светлая грусть, меня не покинь! Вспомню тебя, затоскую… («Утренним граем солнце встаёт…»).
День. ; Обостренно одиночество Вдруг нахлынуло волной, И вокруг постыло морщится День хоть светлый, но не мой («Обостренно одиночество…»).
Жизнь. ; Светла. Таким под силу все дела, Ошибки многие простятся, Пусть тяжек путь, но жизнь светла. Такими женщины гордятся («Мужчина должен цель иметь…»).
Звёзды. Я к дому шагаю <...> тропинкою звонкой, И светлые звёзды парят надо мной («Я – русский, я вольною Русью рождён…»).
Лик. Давая исцеленья чудо-роздых, На краткий миг сжигая быта сор, Тягучий, загустевший парка воздух Несёт мне мамин светлый лик и взор («Ночная ширь проспектов необъятных…»).
Лира. Как приворотное вино, Вдруг в сердце голос светлой лиры! Он звёздный глас, он звук эфира, Льёт свет в небесное окно, Шлёт весть космического мира, Ткёт неземное полотно... («Как приворотное вино…»).
Мгновенья. Я помню детства светлые мгновенья, В них неба свет и синь, /  и стайки голубей, И ласковое ветра дуновенье, Любовный шёпот / у разросшихся ветвей («Я помню детства светлые мгновенья…»).
Сиянье. Лохмотья сняв земной цифири, В сиянье светлом чудной лиры, Кружит души веретено («Как приворотное вино…»).

СВИНЦОВЫЙ, –о
Поднебесье. ; Свинцово. И тяжек шаг души в других [стихах]  – Свинцово поднебесье, Земного эха голос тих – Его не слышно песен («Какая разница в стихах…»).

СВОБОДНЫЙ, –ая
Душа. Свободная душа –  Она жизнь мерит далью, И, в мире звёзд кружа, Стремится в зазеркалье («Что высь роднит с землёй…»).

СВЯТОЙ, –ая
Русь. Святая Русь! Себя храни! Храни Москву, и Минск, и Киев! Пройдут распутья злые дни – Зарниц  вершится  литургия («Покоя нет…»). Над далью памяти веков Страданий дух витает, Из плача матерей и вдов Судьбе наказ давая – Не предавать твоих основ, Отчизна – Русь святая («Над далью памяти веков…»).

СЕЛЬСКИЙ, –ая
Сторонка. Вольно дышится в сельской сторонке, И за щёки щиплет мороз («Потерялась в снегу деревенька…»).
Тупик. Отдаётся в сельском тупике Скрип саней, от эха звонкий («Холодом январским веселясь…»).

СЕРДЕЧНЫЙ, –ая, –ые
Боль. Сколько тропинок исхожено, Пройдено сколько дорог. Болью сердечной проложена Тропка в небесный чертог («Сколько тропинок исхожено…»).
Грёзы. В девчушке – больное – Сердечная томь. Росинками слёзы  В ресницах видны,  Сердечные грёзы  Туманам сродни («У автовокзала…»).
Томь. Там же.

СЕРЕБРИСТЫЙ, –ая
Гладь. Годы время терзает – В них за теплом стыни пядь. Нам на жизнь одевает Боль серебристую гладь («Без тревог сердцу душно…»).
Свет. И серебристый свет луны Покров из звёзд вот-вот на мир ночной набросит («Тебе не скучно без меня?..»).

СЕРЕБРЯНЫЙ, –ая
Нить. Когда стучится ночь в окно, Луны серебряная нить Несёт мне то, что не забыть, Что в мир добра обращено («Когда стучится ночь в окно…»).
Ночь. В серебряной ночи блестит луна И звёзды светят высотою. Простор и ширь, без меры глубина, Как будто обнялись с землёю («В серебряной ночи блестит луна…»).

СЕРЫЙ, –ая, –ое, –ые; –о
Будни. О, это неземное зренье! Из серых буден суеты Рождает новые свершенья, Мечтаний новые холсты («Душе дано от Бога зренье…»).
Влага. Скоро, скоро влаге серой Отступить, признать обман! Гонит холод стылый Север... На закате свет багрян («Слышен звук в окне капели...»). («Слышен звук в окне капели...»).
Всё. ; Серо. В этот час одна ты у меня, Всё вокруг старо и серо... Только бледно-жёлтая луна Теплит память светом веры («В этот час одна ты у меня…»).
Город. ; Люблю я ровный шум мотора, Когда машина мчится вдаль. И позади остался город, Большой и серый, как печаль («Люблю я ровный шум мотора…»).
Дни. Какая разница в стихах, Что в памяти на донце. И тех, что строчкой в серых днях Рифмуют свет без солнца! («Какая разница в стихах…»).
Донце. Счастье подобно ветру: Где-то на сером донце Бродит вместе со светом («В тучах гуляет ветер…»).
Жизнь. Над серой жизнью кружит вороньё («Как ненавистен серый полутон!..»).
Жуть. Облаками окутано сердце, Непогодою полнится грудь, И тревогой распахнута дверца В бездуховную серую жуть («Облаками окутано сердце…»).
Краска. Вот уже я в свете алом – Жизнь, как будто бы с нуля… Не осталась даже малость Серой краски бытия («Я бегу за зорькой алой…»).
Мгла. И яблоня уныло-сникшая Блестит набухшею листвой, Дня влага, в воздухе повисшая, Залазит в душу серой мглой («Накидкой смятою постельною…»). Взлетел стервятник над долиной, Кружит. Повсюду смерть легла. Потоком вниз неумолимо Лавина горная сошла. Покрыла пыльной серой мглою Лицо израненной земли («Взлетел стервятник над долиной…»).
Полутон. Как ненавистен серый полутон! Пуста, никчёмна в этом цвете жизнь. Как преломленье многих грешных призм Расцвёл гламур и выгоды закон («Как ненавистен серый полутон!..»).

СИБИРСКИЙ, –ая, –ие
Зимы. Ах вы, зим сибирских зори – Белизны снегов заря! («С неба льётся свет лимонный…»). И стал он для меня родным  До горизонта раем  В кругу сибирских, белых зим  Заснеженного края («Морозный край…»).
Красота. Какая сила Русь нам сотворила? – Её я в каждой чувствую версте. Высоких душ божественная сила В её сибирской дикой красоте! («Какая сила Русь нам сотворила?..»).
Рябина. Красна сибирская рябина – Моя славянская душа («Жизнь, как российская равнина…»).

СИБИРЬ-КРАСА
; Летит навстречу рельсам полустанок. Стоит с флажком в руке Сибирь-краса («Какая сила Русь нам сотворила?..»).

СИЛЬНЕЙ
Играет. ; Весёлый ветер всё сильней Играет свежестью лесной, Ласкает кудри у ветвей Земли разбуженной красой («Живой водой из-под земли…»).
Пульсируя. ; Не властно время – ярок свет любви Тех босоногих светло-синих дней, Невидимо пульсируя в крови – Чем старше я, тем чаще и сильней («Не потускнела мамина звезда…»).

СИЛЬНЫЙ
Зной. Природа вся как будто тяжко дышит Нагою красотою в сильный зной, И жаром раскалённым воздух пышет Над милою славянской стороной («Бескрайнее, широкое раздолье…»).
Человек. ; Силён. Так, человек силён душою, Её божественной волной, Взлетает птицей над бедою, Одолевая рок земной («Взлетел стервятник над долиной…»).

СИНЕОКИЙ, –и
Кардиограммы-строки. ; Синеоки. Я каждый день страницы жизни Пишу, как боль души своей, Встречая над землёй Отчизны Рассвет, что соли солоней. И в нём кардиограммы-строки Находят рифмы в облаках: Взлетают в небо синеоки В моих заоблачных мечтах («Я каждый день страницы жизни…»).

СИНЕЮЩИЙ
Свод. На рифмах, как будто на крыльях полёт, Вдруг сердце рванулось в синеющий свод И там, у границы небесной черты, Осталось на небе до первой звезды («Мне дали морские писали стихи…»).

СИНИЙ, –яя, –ие
Надежды. Весна идёт. С зимою спорит. И в сердце ранний ледоход. И вновь душа, как парус в море, Надежды синие несёт («Весна идёт…).
Небосвод. Усыпан путь позёмкой лет, А в сердце тот же детский свет, И тот же синий небосвод, Что душу в путь всегда зовёт («Усыпан путь позёмкой лет…»).
Окоём. Какая сила Русь нам сотворила? – Её я в каждой чувствую версте. Высоких душ божественная сила В её сибирской дикой красоте! Объять её бы мне не понарошку, Поля и долы, синий окоём («Какая сила Русь нам сотворила?..»).
Отроги (небес). О, это неземное зренье! <...> Сквозь тернии мостит дороги За край непознанной межи, За синие небес отроги… И чистит душу ото лжи («Душе дано от Бога зренье…»).
Птица. И надо ж такому случиться: С высот, осторожно кружа, Спустилась, как синяя птица, Мне на руки чья-то душа («И надо ж такому случиться…»).
Свет. Лечу в бреду на белой тройке, Мираж, как дым среди тайги. В мерцанье над больничной койкой Свет синий вольтовой дуги («Упали капли дождевые…»).
Свод. Подобно океанским водам – Безветренным и ясным днём – Горит, блистая синим сводом, Ширь неба ласковым огнём («Подобно океанским водам…»).
Сны. Что ей [Родине] мои заботы! Вселенский в ней размах, Космические оды В планетных синих снах («Куда бы ни поехал…»).
Стремленье. Бескрайнее, широкое раздолье, Свободою волнующий простор, И чудный цвет, и летнее приволье Полей и нив, речушек и озёр. И солнца золочёное свеченье, И аистов медлительный полёт, Тепла парного синее стремленье, Что к небу тихим маревом плывёт («Бескрайнее, широкое раздолье…»).
Туман. Печи топятся. Дым коромыслом, Лижет окна синий туман («Потерялась в снегу деревенька…»).
Цвет. Я – русский, я вольною Русью рождён. В ней белый, и красный, и синий цвета («Я – русский, я вольною Русью рождён…»).

СИРОТСКИЙ, –ая
Доля. Что девчоночку выгнало На этот трескучий мороз – Взрослых пьяная выгода, Сиротская доля без слёз?! («Сердце жалит неравенство…»).

СИЯЮЩИЙ
Лик. Луну вдруг увидеть, как Солнце, / лучистой, А в звёздах сияющий лик И выбрать нелёгкий путь, / самый тернистый, Который из сердца возник («Могу лишь на доброе слово сдаваться…»).

СКАЗОЧНЫЙ, –ая
Птица. Ветер кружит, крышею гремит, Пыль белёсую седлая, К лесу птицей сказочной летит, Кудри снегу завивая («Холодом январским веселясь…»).

СКОРЫЙ
Поезд. Всё быстрей, быстрей в любую пору, Одолев у зим и лет заборы, Годы-дни бегут, как поезд скорый. Только память. Вечным приговором («В голубиный рай – в дни детства сходу…»).

СКРОМНЫЙ, –ое
Смятенье. Вспомнил небо твоих глаз И луны в окне огромность, И волшебность рук и фраз, И твой лик в смятенье скромном («Вспышкой яркого огня…»).

СКУДНЫЙ, –ая
Пора. На моём пути часовня, И алтарь, и в бликах крест. <…> К ним душой пройду дорогу, Сбросив мрак, хранящий ночь. Обращусь с молитвой к Богу, Всем, кто слаб, прошу помочь. Успокоить ум мятежный, Раздружить навек с тоской, Чтоб зацвёл надежд подснежник Зимней скудною порой («На моём пути часовня…»).
          
СКУКОЖЕННЫЙ, –ая
Честность. Как только мрак в душе, страданья, Так оживает неизвестность. И жизнь сплошное наказанье. Как не люблю её молчанье, Её скукоженную честность! («Как только мрак в душе, страданья…»).

СКУЧНО
Тебе. ;  Не скучно. Тебе не скучно без меня? А мне и май, не май – осенний дождь унылый («Тебе не скучно без меня?..»).

СЛАВЯНСКИЙ, –ая
Душа. Красна сибирская рябина – Моя славянская душа («Жизнь, как российская равнина…»).
Сторона. Природа вся как будто тяжко дышит Нагою красотою в сильный зной, И жаром раскалённым воздух пышет Над милою славянской стороной («Бескрайнее, широкое раздолье…»).

СЛАДКИЙ, –и
Муки. ; Сладки. Не кланяясь туманам и дождям Рассвет сквозь сумрак тянет руки, Летит от звёздных дел к земным делам, Сладки ему земные муки («Не кланяясь туманам и дождям…»).

СЛАДОСТНО
Шептали. [Природа может] умчать в космические дали, За грань предчувствий, перемен, Чтоб звёзды сладостно шептали Созвучьем кровеносных вен («Природа – символ, отзвук Бога…»).

СЛАДОСТНЫЙ, –ы
Страсти. ; Сладостны. Ах, чувства земные! Их сладостны страсти… Поступки шальные, Похмельем больные… («Ужался рассудок…»).

СЛЕПОЙ, –ая
Дождь. А в сердце небо в яркой радуге, Лучами свет и дождь слепой, С тобой купанье в майской Ладоге Любви хранится ворожбой («Накидкой смятою постельною…»).
Погоня. В стремленье вечном лучше жить Мы рвём на части неба нить, И души, судьбы на излом В слепой погоне за рублём («В стремленье вечном лучше жить…»).

СЛОЖНЫЙ, –ые
Двадцать лет. Какою мерою измерить Прошедших сложных двадцать лет? Неужто снова только верить В Россию – ту, которой нет?! («Как получилось, проморгали…»).

СЛЫШНО
Песен. ; Не слышно. И тяжек шаг души в других [стихах]  – Свинцово поднебесье, Земного эха голос тих – Его не слышно песен («Какая разница в стихах…»).

СЛЫШНЫЙ
Звук. ; Слышен звук в окне капели...  С неба морось сквозь туман... Это ты ли, неужели, Дождик, лекарь зимних ран?! («Слышен звук в окне капели…»).
Переплясы (ветра). Слышны ветра переплясы, Словно шум хмельных гостей… Песни леса, вихрей ласки – Тост небесный для полей («Словно русское застолье…»).
Шелест-говор. ; Слышен. Раскидистых дубов густые кроны, Как руки – ветви тянутся к воде, И слышен шелест-говор оживлённый Листвы в лимонно-жёлтой красоте («Раскидистых дубов густые кроны…»).
Шёпот. ; Слышен. С неба слышен шёпот Бога, Млечный Путь судьбой горит, И вперёд стихов дорога – Ненаписанных – бежит («С неба слышен шёпот Бога…»).
Шум. ; Чуть слышен. О, как любимы мною вечера, Когда горит настольной лампы свет, Шум города чуть слышен со двора, Играет тихо музыка в ответ («О, как любимы мною вечера…).

СМЕЛЫЙ, –ые
Две души. Она не одна. Их под куполом двое! Две птицы. Две смелых души («Под куполом цирка фигурка летает…»).
Мужчина. ;  Должен быть смелым. Он должен многое познать И смелым быть, как горный ветер, Живя – учиться созидать, И быть за Родину в ответе («Мужчина должен цель иметь…»).

СМЕРТЕЛЬНЫЙ, –ая
Схватка. Тому поверить можно без оглядки, Кто выстоял и не предал в бою,  Кто жизнью рисковал  в смертельной схватке  И честь ничем не запятнал свою («Тому поверить можно без оглядки…»).

СМЕРТНЫЙ, –о
Бой. Там шёл отец в атаку с ротой – Под пули шёл. На смертный бой («Наверно, я родился раньше…»).
Тело. ; Смертно. Хоть тело смертно по природе – В нём мир небесный в вечном лоне, А с ним и мы в каком-то роде В любви космическом законе («Хоть тело смертно по природе…»).

СНЕЖНО-БЕЛЫЙ
Голубь. К голубке голубь снежно-белый Стремится с птичьей ворожбой. И каждый жест его несмелый Грозу отводит стороной… («К голубке голубь снежно-белый…»).

СНЕЖНЫЙ, –ая
Пора. О Господи, что за улыбка! Как солнышко ранней весной, Подснежник расцвёл – по ошибке –Холодною снежной порой («О Господи, что за улыбка!..»).

СОЛЁНЫЙ, –ая
Вода. Мне дали морские писали стихи, Водою солёной смывая грехи («Мне дали морские писали стихи…»).

СОЛНЕЧНЫЙ, –ая, –ое, –ые
Блики. В солнечных бликах золота синь, Словно твои поцелуи («Утренним граем солнце встаёт…»).
День. Как полыхание огня И как восхода неизбежность, И радость солнечного дня, И неба вечная мятежность («О Русь! О Родина моя…»).
Крыша. И где ж ты, хозяин вот этой забытой землицы? И где то семейство со стайкой весёлых детишек, И та голубятня, как небо под солнечной крышей? («Прогнившая крыша...»).
Лучи. Что может быть прекрасней жизни В потоках солнечных лучей, В алмазах рос полей Отчизны  И ночью звёзд немых речей… («Что может быть прекрасней жизни …»). Не голуби, а чьи-то души Парят средь солнечных лучей («К голубке голубь снежно-белый…»).
Рожденье. Зарей искрит алмазная роса, Блистая в солнечном рожденье. Легко на сердце, а в душе – слеза От красоты.  От очищенья («Зарей искрит алмазная роса…»).
Трепет. Настежь рубаха Света... на небе. В душу с размаху – Солнечный трепет («Настежь рубаха…»).
Ширь. Жёлтеньким цыплёнком Солнечная ширь, В сердце эхом звонким Плещется Сибирь («Жёлтеньким цыплёнком…»).
Ярь. Зарождается в солнечной яри – Дух земли – дух небес молодой, В дымке тают туманные хмари, Уводя на простор голубой («Мир по сути заведомо грешен…»).

СОЛНЦЕ-ЯНТАРЬ
; Ах вы, зим сибирских зори – Белизны снегов заря! <...> В искрах солнца-янтаря («С неба льётся свет лимонный…»).

СОЛОНЕЙ
Рассвет. ; Солоней соли. Я каждый день страницы жизни Пишу, как боль души своей, Встречая над землёй Отчизны Рассвет, что соли солоней («Я каждый день страницы жизни…»).

СОННЫЙ, –ое
Зазеркалье. Лунная дорожка – бледный свет во тьме – Зазеркальем сонным тянется ко мне. Небосвод, как добрый старый чародей, Серебром мерцает звёздочек-огней («Лунная дорожка – бледный свет во тьме…»).

СОЧНЫЙ, –ая
Расцветка. От света всё в яркой и сочной расцветке, И звонко плоды набухают на ветке («Орёл или решка…»).

СПАСИТЕЛЬНЫЙ
Причал. И веруем, и веруем в судьбу своих начал. В них выси светлые – / души спасительный причал («Перекликаемся… Перекликаемся душой …»).

СПЕЛЫЙ, –ая
Пшеница. Вижу то, чего не должен: Предков зов вдруг в сердце ожил, Средь дубрав несёт рекою – В глубь веков – ладью со мною. Замелькали лица. Стрелы. Берега с пшеницей спелой («Вижу то, чего не должен…»).

СПЛОШНОЙ, –ое
Наказанье. Как только мрак в душе, страданья, Так оживает неизвестность. И жизнь сплошное наказанье. Как не люблю её молчанье, Её скукоженную честность! («Как только мрак в душе, страданья…»).

СТАРИННЫЙ
Переулок. Средь городского суесловья, Сумятицы машин и гула, Красою лет – забытой, вдовьей – Притих старинный переулок («Средь городского суесловья…»).

СТАРЧЕСКИЙ
Скит. К людям девочка тянется – Глаза будто старческий скит – Молча смотрит храм Знаменский («Сердце жалит неравенство…»).

СТАРЫЙ, –ое, –ые; –о
Всё. ; Старо. В этот час одна ты у меня, Всё вокруг старо и серо. Только бледно-жёлтая луна Теплит память светом веры («В этот час одна ты у меня…»).
Оковы. И смотрю – дней духовные вехи Всё светлее в кругу облаков, В неудачах рождая успехи Новой жизни без старых оков («Неудачи – ступеньки свершений…»).
Рядно. Накидкой смятою постельною – Земля, как старое рядно («Накидкой смятою постельною…»).
Сад. Там лунный приворот, И блеск сирени, И старый сад зовёт Былого тенью («Вдруг память позвала…»).
Узоры. Я окунулся в окон ясность, В узоров старых чудо-завязь, В резную русскую согласность – Разладу города на зависть («Средь городского суесловья…»).
Чародей. Лунная дорожка – бледный свет во тьме – Зазеркальем сонным тянется ко мне. Небосвод, как добрый старый чародей, Серебром мерцает звёздочек-огней («Лунная дорожка – бледный свет во тьме…»).

СТОЛБОВОЙ, –ые
Вёрсты. И вновь дорогой непокой застелется, И вновь, как столбовые вёрсты, даты! («Минуты слабости часами кажутся…»).

СТРАСТНЫЙ, –ая
Нега. Блестит в рассветном чудном глянце И девой манит со двора Краса осенняя в багрянце, На всё готовая с утра. И неги страстной, томной полны, Несутся на её призыв Младого ветра буйны волны С дерев листвой траву накрыв («Блестит в рассветном чудном глянце…»).

СТРАШНЫЙ, –ые
Годины. Отцы приходили с войны – Спускались, кто выжил, с победных вершин, И честь, и свободу страны Спасли от безумия страшных годин («Отцы приходили с войны…»).

СТУДЁНЫЙ, –ая
Вода. И снова в ведре со студёной водою Блистает луч солнца, зачерпнутый мною («Орёл или решка…»).

СТЫЛЫЙ, –ая
Зима. Мне не понять такой свободы, В которой нет души, ума И от которой лишь невзгоды, И в сердце стылая зима («Мне не понять такой свободы…»).
Север. Скоро, скоро влаге серой Отступить, признать обман! Гонит холод стылый Север... На закате свет багрян. («Слышен звук в окне капели...»).
Снежань. Из  глубин небес межзвёздный стрежень Прямо в душу ввинчивает стержень: Годы детства. Вёсны. Стылый снежань [(декабрь (белорус.)]. Шум забав. Ворот знакомый скрежет («В голубиный рай – в дни детства сходу…»).

СУДЕБНЫЙ
День. Не веря в драке никому, Душа, как в день судебный, Летит к любимым, что поймут. Где грёзы, как молебны («Ты на покой не променяй...»).

СУХОЙ, –а
Земля. ; Суха. Как много в нашей жизни прозы! Земля мертва, когда суха («Мне не понять такой свободы…»).

СЫРА-ЗЕМЛЯ
; Из жизни прочь мои друзья Уходят в роздых. Им пухом мать сыра-земля, Не нужен воздух («Грозою молвят небеса…»).

 Т


ТАИНСТВЕННЫЙ, –ая, –ые
Вуаль. Играет с берегом волна, Его лаская далью, Темнеет света бахрома Таинственной вуалью… («Природы слышен перезвон…»).
Небеса. Мой голос сердца неприметный. С ним – царство всяческих чудес И мир божественный, волшебный, Как сон таинственный небес («В ночи зажглась звезда моя…»).

ТАЙНЫЙ
Разговор. Природа – символ, отзвук Бога, И эха жизни вечный хор, Её палаты и чертоги, И с небом тайный разговор («Природа – символ, отзвук Бога…»).

ТАЛЫЙ, –ая
Речка. Вот звон малиновый поплыл Над берегами талой речки («Уж потемнел весенний лёд…»).

ТЕМНЕЙ (темнее)
В парке. ; Вечереет. В первых звёздах небо, Жёлтый свет печальных фонарей. День уходит, гаснет, будто не был… В парке всё темнее и темней. («Вечереет. В первых звёздах небо…»).
Свет. ; Темней ночи. Да, была душа бескрыла, Свет – ночи темней. Будто не со мною было  Зло тех трудных дней («Помню: косит меня горе…»).

ТЕРНИСТЫЙ
Путь. ; Самый тернистый. Луну вдруг увидеть, как Солнце, / лучистой, А в звёздах сияющий лик И выбрать нелёгкий путь, / самый тернистый, Который из сердца возник («Могу лишь на доброе слово сдаваться…»).

ТЕРПКИЙ, –ая
Спелость. …Детские годы, памяти блики: Лёт голубиный… И сад за окном… Терпкая спелость первой брусники  В юном блужданье по лесу с ружьём. («В августа двери осень входила…»). 

ТЕСНЫЙ, –ые
Ворот. ; Тесен. Юность – как ворот, что тесен, Юности важен простор! Рвутся мечты в поднебесье, В дали, манящие взор («Молодость рвётся из дому…»).
Одеяния. Одеяния тесные скинул  Суеты и никчёмных забот, Дни тяжёлые сердцем отринул И стою у духовных ворот («Одеяния тесные скинул…»).

ТЁМНЫЙ, –ы
Ночи. ; Темны. Нет теперь тех стран больших, могучих, Языков их не услышать слова, Так же ночи – темны, дни – кипучи («Много раз судить пытались люди…»).

ТЁПЛЫЙ
Ветер. Тёплый ветер вдаль уносит звуки, Чары жизни отдаёт земля, По небу разбрасывая руки, Звёздную постель себе стеля… («Вечереет. В первых звёздах небо…»).

ТИХИЙ, –ое
Голос. ; Тих. И тяжек шаг души в других [стихах]  – Свинцово поднебесье, Земного эха голос тих – Его не слышно песен («Какая разница в стихах…»).
Марево. Бескрайнее, широкое раздолье, Свободою волнующий простор, И чудный цвет, и летнее приволье Полей и нив, речушек и озёр. И солнца золочёное свеченье, И аистов медлительный полёт, Тепла парного синее стремленье, Что к небу тихим маревом плывёт («Бескрайнее, широкое раздолье…»).
Плач. Холодный воздух гулом глух, Но что-то сердцу режет слух: Среди сует и неудач Я слышу сына тихий плач («У времени взведён фугас…»).

ТИХО
; Как-то сразу и небо исчезло, Тихо, глухо – зови, не зови, И туманом прогорклым полезло В душу зло от обманной любви («Облаками окутано сердце…»).
Играет. О, как любимы мною вечера, Когда горит настольной лампы свет, Шум города чуть слышен со двора, Играет тихо музыка в ответ («О, как любимы мною вечера…).

ТОМНЫЙ, –ая
Нега. Блестит в рассветном чудном глянце И девой манит со двора Краса осенняя в багрянце, На всё готовая с утра. И неги страстной, томной полны, Несутся на её призыв Младого ветра буйны волны С дерев листвой траву накрыв («Блестит в рассветном чудном глянце…»).

ТОНКИЙ, –ая
Лёд. Нету коварнее тонкого льда, Стужа пока не приспела («Нету коварнее тонкого льда…»).
Сеть. Душевный стон в секундах и минутах, Желаний – нет, покоя – тоже нет. И нить судьбы, как тонкой сети путы («Душевный стон в секундах и минутах…»).

ТРЕВОЖНЫЙ
Сон. В тревожном сне я с миром / слился Не зная, что душе ответить. Вдруг солнца луч с небес  / спустился, Наполнил смыслом всё на свете («В чём жизни смысл?..»).

ТРЕСКУЧИЙ
Мороз. Что девчоночку выгнало На этот трескучий мороз – Взрослых пьяная выгода, Сиротская доля без слёз?! («Сердце жалит неравенство…»).

ТРУДНЫЙ, –ые; –а
Дни. Да, была душа бескрыла, Свет – ночи темней. Будто не со мною было Зло тех трудных дней («Помню: косит меня горе…»).
Жизнь. ; Трудна. И шепчут годы, как уста: «Жизнь хоть трудна, / но не пуста. Господь! Дай звёздной мне воды, Потухших звёзд найти следы…» («Усыпан путь позёмкой лет…»).

ТУМАННЫЙ, –ая, –ые; –а
Блеск. Мерцают в небе города проспектом Невским, И судеб разных череда В туманном блеске («Грозою молвят небеса…»).
Зов. Рвётся день туманным зовом. Серость. Слякоть. Туч стена. В брызгах ветер. Мгла покровом, Тяжким грузом, как вина («Рвётся день туманным зовом...»).
Пустота. Нет у жизни с покоем баланса, Нет туманной в душе пустоты, Всё по-прежнему буйно пространство И всё те же, как раньше, мечты («Не окончилось время ошибок…»).
Серость. ; Туманна. В тучах гуляет ветер, Серость неба туманна, День как вечер несветел – Темень пришла незвано («В тучах гуляет ветер…»).
Слова. Не надо туманных нам слов – В них вражий обман, словно мины. Мы – слёзы бесчисленных вдов От горькой военной кручины («Не надо туманных нам слов…»).
Тучи. Морось в дождике банном Рвется из туч туманных («В тучах гуляет ветер…»).
Хмарь. Зарождается в солнечной яри – Дух земли – дух небес молодой, В дымке тают туманные хмари, Уводя на простор голубой («Мир по сути заведомо грешен…»).

ТУСКЛО
Светят. Видишь – тускло светят звёзды, Туча лебедем плывёт. Жизнь летит по мыслям-гнёздам В вечный нечет или чёт («Ты устал? Трудись не плача!..»).

ТУСКЛЫЙ, –ая
Свеча. Палатка. Рядом костерок, Заката тусклая свеча («Да, вот она поэзия…»).

ТЯГУЧИЙ
Воздух. Давая исцеленья чудо-роздых, На краткий миг сжигая быта сор, Тягучий, загустевший парка воздух Несёт мне мамин светлый лик и взор («Ночная ширь проспектов необъятных…»).

ТЯЖЁЛЫЙ, –ые
Дни. Одеяния тесные скинул  Суеты и никчёмных забот, Дни тяжёлые сердцем отринул И стою у духовных ворот («Одеяния тесные скинул…»).

ТЯЖКИЙ
Груз. Рвётся день туманным зовом. Серость. Слякоть. Туч стена. В брызгах ветер. Мгла покровом, Тяжким грузом, как вина («Рвётся день туманным зовом...»).
Путь. ; Тяжек. Таким под силу все дела, Ошибки многие простятся, Пусть тяжек путь, но жизнь светла. Такими женщины гордятся («Мужчина должен цель иметь…»).
Шаг. ; Тяжек. И тяжек шаг души в других [стихах]  – Свинцово поднебесье, Земного эха голос тих – Его не слышно песен («Какая разница в стихах…»).

ТЯЖКО
Дышит. Природа вся как будто тяжко дышит Нагою красотою в сильный зной, И жаром раскалённым воздух пышет Над милою славянской стороной («Бескрайнее, широкое раздолье…»).

 У

УБОГИЙ
Шалаш. Увижу я шалаш убогий, Иль век мне тропки не найти? («Упали капли дождевые…»).

УГАРНЫЙ
Дым (страстей). Она [весна] промчалась мимо, Её не виден свет. В страстей угарном дыме Любви и места нет («Весна сменяет зиму…»).

УДЕЛЬНЫЙ, –ые
Князья. Удельные князья. Проели напрочь, растащили Страну удельные князья, Безверьем душу ослепили, Едва совсем не погубили, Одно спасенье – образа («Мои года – весны капели…»).

УЗКИЙ, –ая, –ие
Тропинка. Я к дому шагаю <...> тропинкою узкой, И светлые звёзды парят надо мной («Я – русский, я вольною Русью рождён…»).
Тропы. И ты, как в омут, по следам судьбы, По узким тропам ветровой гульбы Спешишь, безумный. Сам не понимая, Что не дана тебе судьба иная («Померкнет свет....»).

УЛИЧНЫЙ
Хор. Вижу улыбку В улиц раздоре, Слышится скрипка В уличном хоре («Настежь рубаха…»).

УНЫЛО-СНИКШИЙ, –ая
Яблоня. И яблоня уныло-сникшая Блестит набухшею листвой, Дня влага, в воздухе повисшая, Залазит в душу серой мглой («Накидкой смятою постельною…»).

УНЫЛЫЙ
Дождь. Тебе не скучно без меня? А мне и май, не май – осенний дождь унылый («Тебе не скучно без меня?..»).

УСТАЛЫЙ
[Я]. ; Закрываю – усталый – глаза, Грусть слезинками льётся, Кровоточат души образа, Но она не сдаётся («Закрываю – усталый – глаза…»).

УТРЕННИЙ, –яя
Свежесть. О Русь! О Родина моя, Моя израненная нежность. Всегда в душе ты для меня Как сон, как утренняя свежесть («О Русь! О Родина моя…»).
Сон. Оно [твоё лицо] мелькнуло и пропало Искринкой скрывшейся во тьму, Виденьем чудным отсияло Подобно утреннему сну («Разноголосье, разнопенье…»).

 Ф

ФРОНТОВИК-ОТЕЦ
; Кому-то гувернантки, Кормилицы и мамки, – Мне ж фронтовик-отец и мать Науку дали побеждать («Кому-то гувернантки…»).

 Х

ХИТРЫЙ, –ая
Свора. Бьётся Русь с наплывом Степи. Чуждый говор. Смерти лепет. С беспощадной хитрой сворой, Что на Русь явилась вором («Вижу то, чего не должен…»).

ХМЕЛЬНОЙ, –ые
Гости. Слышны ветра переплясы, Словно шум хмельных гостей… Песни леса, вихрей ласки – Тост небесный для полей («Словно русское застолье…»).

ХМУРЫЙ, –ые
Границы. По сердцу болью вид больницы  И сад, что под дождём грустит,  И неба хмурые границы,  Что дню рисуют мрачный вид (Возвращение надежд).

ХОЛОДНЫЙ, –ая
Воздух. Холодный воздух гулом глух, Но что-то сердцу режет слух: Среди сует и неудач Я слышу сына тихий плач («У времени взведён фугас…»).
Пора. О Господи, что за улыбка! Как солнышко ранней весной, Подснежник расцвёл – по ошибке –Холодною снежной порой («О Господи, что за улыбка!..»).

ХОЛОПИЙ, –ье
Барство. И хмелем залиты сердца, И души словно из свинца – Обиды, ссоры и гульба – Холопье барство. Путь раба. На что мы тратим наши дни?! («В стремленье вечном лучше жить…»).


ХОРОШИЙ, –ая
Погода. Вижу солнца на небе разводы, Льётся струями в душу рассвет. Дал Господь мне хорошей погоды –  Защитил от глупцов и сует! («Одеяния тесные скинул…»).

 Ц

ЦВЕТОЧНЫЙ
Аромат. И белых яблонь сад Вёл в поднебесье. Цветочный аромат Струился песней («Отец нам строил дом…»).
Запах. В росе поля небесно дышат Цветочным запахом травы, И сердце шёпот звёздный слышит Среди разросшейся листвы («Подобно океанским водам…»).

 Ч

ЧАСТО
Говорю. Копошится в огороде мама. С нею часто за одним столом –  С папой, братом – ночью лунной, Говорю о трудном. О своём («Сколько недосказанного мамам…»).

ЧАХЛЫЙ
Лист. Осенним одеялом на могилах – Поминки леса, чахлый лист берёз («Осенним одеялом на могилах…»).

ЧАЩЕ
Пульсируя. ; Не властно время – ярок свет любви Тех босоногих светло-синих дней, Невидимо пульсируя в крови – Чем старше я, тем чаще и сильней («Не потускнела мамина звезда…»).

ЧЁРНЫЙ, –ая, –ые
Буря. ; И жизнь, как высь, полна лазури, Душе мятежной хочется парить… Где свет – не место чёрной буре, Он звёзд с землей связующая нить! («Любви возвышенною сутью…»).
Тени. Неудачи – ступеньки свершений, А печали – тропинки к мечтам, По которым сквозь чёрные тени За удачей спешу по пятам («Неудачи – ступеньки свершений…»).

ЧИСТО
Стало чисто (на сердце). ;  И незаметно стало чисто На сердце в благостной минуте («Средь городского суесловья…»).

ЧИСТЫЙ, –а, –о, –ы
Дыханье (дня). ; Чисто. Ни тучки в синеве над головой – Свежо и чисто дня дыханье! («Зарей искрит алмазная роса…»).
Мысли. ; Стали чисты. И влюбляюсь я снова, Мысли стали чисты, До последнего слова И до первой звезды («У любви есть величье...»).
Она. ; Чиста. А жизнь-то, в сущности, проста: В ней детский смех.  Она – чиста («Кричали: «Жаждем перемен»…»).
Свет. ; Чист. Из строф духовный след Хранит небесный лист.  Сквозь тучи льётся свет –  И золотист, и чист («Из строф духовный след…»).

ЧУДЕСНЫЙ, –ые
Грани. Родимый вижу кров И мир в чудесных гранях («Есть что-то больше слов…»).
Круг. По неба лестнице витой Восходит солнца круг чудесный («Погасли звёзды-фонари…»).

ЧУДНЫЙ, –ая, –ое
Виденье. Оно [твоё лицо] мелькнуло и пропало Искринкой скрывшейся во тьму, Виденьем чудным отсияло Подобно утреннему сну («Разноголосье, разнопенье…»).
Глянец. Блестит в рассветном чудном глянце И девой манит со двора Краса осенняя в багрянце, На всё готовая с утра («Блестит в рассветном чудном глянце…»).
Лира. ...Лохмотья сняв земной цифири, В сиянье светлом чудной лиры, Кружит души веретено («Как приворотное вино…»).
Цвет. Бескрайнее, широкое раздолье, Свободою волнующий простор, И чудный цвет, и летнее приволье Полей и нив, речушек и озёр («Бескрайнее, широкое раздолье…»).

ЧУДО-ДОЖДИК
; То теплом пахнёшь беспечно, То вздохнёшь опять зимой. Чудо-дождик быстротечный Не ошибся ль ты порой? («Слышен звук в окне капели...»).

ЧУДО-ЗАВЯЗЬ
; Я окунулся в окон ясность, В узоров старых чудо-завязь, В резную русскую согласность – Разладу города на зависть («Средь городского суесловья…»).

ЧУДО-РОЗДЫХ
; Давая исцеленья чудо-роздых, На краткий миг сжигая быта сор, Тягучий, загустевший парка воздух Несёт мне мамин светлый лик и взор («Ночная ширь проспектов необъятных…»).

ЧУЖДЫЙ
Говор. Бьётся Русь с наплывом Степи. Чуждый говор. Смерти лепет. С беспощадной хитрой сворой, Что на Русь явилась вором («Вижу то, чего не должен…»).

 Ш

ШАЛЫЙ
Ветер. Я душой к нему ищу с земли дорогу, На свободе ветер бродит шалый, В лунном небе тучи тают понемногу И рассвет несёт зари сигналы («Зацепилось сердце за звезду на небе…»).

ШАЛЬНОЙ, –ые
Ветра. Шальных ветров небесный голод Живёт в душе и в сушь, и в гром, И горизонт, как белый голубь, Несёт мечты своим крылом («Шальных ветров небесный голод…»).
Поступки. Ах, чувства земные! Их сладостны страсти. Поступки шальные, Похмельем больные («Ужался рассудок…»).

ШЕЛЕСТ-ГОВОР
; Раскидистых дубов густые кроны, Как руки – ветви тянутся к воде, И слышен шелест-говор оживлённый Листвы в лимонно-жёлтой красоте («Раскидистых дубов густые кроны…»).

ШИРОКИЙ, –ое
Простор (времени). Много раз судить пытались люди На просторе времени широком: Всё же чей народ отмечен Богом И другим назначен вечно в судьи, Избран небом и – никак иначе («Много раз судить пытались люди…»).
Раздолье. Бескрайнее, широкое раздолье, Свободою волнующий простор, И чудный цвет, и летнее приволье Полей и нив, речушек и озёр («Бескрайнее, широкое раздолье…»).

 Ю

ЮНЫЙ, –ые
Мечтания. Грузом ошибок измерить – Жизнью – версту за верстой, Чтобы делами проверить Юных мечтаний «запой» («Молодость рвётся из дому…»).

 Я

ЯНВАРСКИЙ
Холод. Холодом январским веселясь Зимний день раскрашен солнцем («Холодом январским веселясь…»).

ЯРКИЙ, –ая, –ое, –ие
Огонь. Вспышкой яркого огня Распахнулся мир в улыбке –  Вспомнил я средь бела дня  Образ твой в звучанье скрипки («Вспышкой яркого огня…»).
Очи. Уж потемнел весенний лёд, Вот-вот – и льдины – кораблями. И солнце светит напролёт Своими яркими очами («Уж потемнел весенний лёд…»).
Платьице (сирени). По земле гуляют тени, Стаей птичьей – облака, В ярком платьице сирени Гаснет радуги дуга («Тучи солнцу хмурят брови…»).
Радуга. А в сердце небо в яркой радуге, Лучами свет и дождь слепой, С тобой купанье в майской Ладоге Любви хранится ворожбой («Накидкой смятою постельною…»).
Рассвет. Яркий рассвет – ковёр-самолёт – В тучках белёсых летает («Утренним граем солнце встаёт…»).
Расцветка. От света всё в яркой и сочной расцветке, И звонко плоды набухают на ветке («Орёл или решка…»).
Свет. ; Ярок. Не властно время – ярок свет любви Тех босоногих светло-синих дней, Невидимо пульсируя в крови – Чем старше я, тем чаще и сильней («Не потускнела мамина звезда…»). Вот первый луч на небе ранний. Как в детстве ярок его свет!  С ним память жжёт воспоминаньем Крик мамы… Через столько лет («Вот первый луч на небе ранний…»).
Струя. Забыть ли! Крыша. Медный провод. И несвобода рук моя, И дрожь. И бестелесный холод, И света яркая струя («Вот первый луч на небе ранний…»).

ЯРЫЙ
Солнцепад. Где расплескался ярый солнцепад, Там, словно Божьи образа-иконы, На синей дымке облака висят («Раскидистых дубов густые кроны…»).

ЯСНЫЙ
День. Подобно океанским водам – Безветренным и ясным днём – Горит, блистая синим сводом, Ширь неба ласковым огнём («Подобно океанским водам…»). Опять бурлят земные страсти – Будь ясный день, будь ночи мгла…  Опять у юности во власти Огонь, сжигающий дотла («Опять бурлят земные страсти…»). Ясен. ; И в мир смотрю, ни с чем не споря, В нём ясен день, в нём свет святынь. Как глубь невидимая моря, Небес изменчивая синь («Мне каждый день, как день последний…»).



                ОБ АВТОРЕ-СОСТАВИТЕЛЕ

         БЕСПЕРСТЫХ Анатолий Павлович – лексикограф-русист, поэт. Родился в с. Черкассы Елецкого района Липецкой обл.  11 ноября 1942 г. По образованию филолог. 40 лет проработал преподавателем русского языка и литературы в учебных заведениях России и Беларуси. Автор 20 стихотворных сборников: «Пешком по Ноябрю», «В ожидании рассвета», «Межсезонье», «Русские триолеты», «Второе дыхание», «Пушкину посвящается», «Венок сонетов», «Стезёю памяти нетленной…» (избранное), «Третье дыхание», «С любовью к русскому слову» и др.
Более полувека работает в области литературоведения и русской лексикографии. В издательствах Союзного государства вышло около 100 литературных и тематических словарей: эпитетов А. Пушкина, М. Лермонтова, Н. Некрасова, И. Сурикова, Ф. Тютчева, М. Богдановича, С. Бехтеева, С. Есенина, И. Тургенева, А. К. Толстого, Н. Рубцова, М. Пришвина, И. Григорьева, М. Исаковского, В. Бианки, Д. Ковалёва, А. Фатьянова, М. Румянцевой, В. Высоцкого, Г. Горбовского, К. Скворцова, Г. Иванова, В. Поликаниной, М. Позднякова, А. Андреева, Е. Матвеева, Н. Советной, О. Зайцева  и др.; о счастье, о любви, о вере, о надежде, о душе, о гостеприимстве, о судьбе, о России, о русском слове, о литературе и творчестве и др.; словари афоризмов Пушкина, Лермонтова, Чехова, Достоевского и др.; фразеологические – «Не мудрствуя лукаво», И. Григорьева, Н. Рубцова, В. Высоцкого; сравнений и сравнительных оборотов – Н. Рубцова, И. Григорьева; словари русских пословиц «Мудрость наших предков», Л. Толстого; рифм И. Григорьева; словари ономастики Н. Рубцова и Игоря Григорьева; три продолжающиеся серии тематических словарей: «Природа в русских эпитетах» (вышло 12 выпусков),  «Моя коллекция русских пословиц и поговорок»,  «Моя коллекция русских эпитетов» и «Моя коллекция русских фразеологизмов»; словари языка публицистики Н. Советной, Г. Григорьева и др., «Библиографический указатель поэтических произведений Игоря Григорьева».
За плодотворную работу награждён литературными медалями Игоря Григорьева, Николая Рубцова и Симеона Полоцкого.
       Лауреат Международной литературной премия имени Сергея Есенина (2021) за «Словарь эпитетов С. А. Есенина»
      Дипломант XI Международного Славянского литературного форума «Золотой Витязь», посвящённого 75-летию Победы в Великой Отечественной войне (за книгу «Слово о Русском Слове»), а также награждён дипломом за многолетнее служение великому русскому языку и единению братских народов России и Беларуси.
      Член Союза писателей России, СП Союзного государства России и Беларуси и Белорусского литературного союза «Полоцкая ветвь».