Добрые Книжки - том первый Книжка Странствий

I

Оставаться самим собой в эпоху активного промывания мозгов можно и даже нужно.  Требуется лишь небольшая самостоятельность и готовность любопытствовать до всего, что тебя – мягко говоря – не касается. А ещё желательно не упускать любой возможности покинуть родной дом, побродить по окрестностям, попутешествовать. Всякое подстрекание сходить по загадочному адресу или приглашение заглянуть в гости на часок-другой, не должны пропадать зря. Хорошо известный нам всем Алексей Николаевич этой самостоятельностью обладал, семейный уют его не сдерживал и даже подталкивал к беспрестанным испытаниям судьбы. Доверчивая супруга только и успевала, что сыто накормить своего неугомонного и вечно юного обожателя, дать вволю отоспаться, привести одежду в порядок и, снабдив деньгами из скудного семейного бюджета, отправить в очередной поход. Поводом к одному из таких странствий послужил эпизод рядовой и случайный. Алексей Николаевич случайно подслушал, через открытую форточку, разговор двух незнакомых тёток во дворе о покупке дешёвой клюквы на рынке Липовой Горы. Алексей Николаевич смекнул, что неплохо бы и самому совершить эту заманчивую покупку. От дома, где проживал Алексей Николаевич, до Липовой Горы было минут тридцать пешего хода.
- Главное, чтоб проклятые тётки всю клюкву не раскупили. – тревожно постучал пальцем по оконному стеклу Алексей Николаевич. – Надо бы мне поторопиться.
Будучи весьма скорым на ногу, Алексей Николаевич ко всякому путешествию относился ответственно. Внимательно выбирал одежду по погоде, присматриваясь к небесным орнаментам и пытаясь выведать, не таят ли они чрезвычайных неприятностей. Обязательно высиживал какое-то время в уборной, чтоб опорожнить организм и избавиться от невзгод, известных каждому путнику в городской черте, где достаточно трудно справить любую нужду.
Вот и сейчас, совершив весь цикл подготовительных мероприятий, Алексей Николаевич вышел во двор и поискал глазами тёток, которые распространяли клюквенные соблазны. Но увидел лишь хмурого дядю Валеру, выгуливающего собаку. Неподалёку, у клумбы с подсохшей геранью, сидели двое рыжих котов, с оскорбительным ехидством наблюдая за собакой. Самого дядю Валеру тоже постоянно печалил вид любимой дворняжки; а сегодня печалил особенно, в пасмурно-лиловых тонах, поскольку состояние здоровья вынуждало дядю Валеру жаловаться на всё подряд.
- Я смотрю, денёк настал такой паскудный, а ты, сосед, куда-то собрался. – поздоровался с Алексеем Николаевичем дядя Валера и ревниво проследил, как тот потрепал собаку за ушами. – Интересно будет знать, далеко ли собрался?..
- Вот тебе, дядя Валера, прямо всё знать надо.
- Да ради бога, можешь и не говорить ничего. Тоже мне шпион нашёлся.
Дядя Валера присвистнул, приглашая собаку двигаться дальше, но собака устало фыркнула и почесалась.
- Сказал бы просто: задолбался, дескать, дома сидеть – пора сходить на работу! – буркнул дядя Валера. – А то сегодня все кругом деловые, кого не спросишь – лишнего слова не скажут, будто я невесть о чём спрашиваю. Будто так трудно сказать, куда собрался пойти. Будто это тайна за семью замками.
Алексей Николаевич выслушал сетования соседа и отчего-то почувствовал неловкость за свою совершенно ненужную таинственность.
- Никаких секретов нет. – сказал он. – Я услышал разговор тёток про дешёвую клюкву на Липовой Горе и решил, что нужно её купить. Быстренько собрался и пошёл.
- Тётки – это родственницы, что ли, твои?
- Нет, эти тётки мне не родственницы, хотя есть у меня какие-то тётки-родственницы, и двоюродных братьев хватает, и сестра тоже есть двоюродная, но с сегодняшней дешёвой клюквой они никак не связаны.
Дядя Валера взглянул на дорогу, уводящую в сторону Липовой Горы.
- Может быть, тётки сказали, насколько дешева эта клюква? – спросил он. – Тогда я взялся бы сопровождать тебя вместе с собакой.
- Тётки разговаривали между собой, а я случайно их подслушал. Точной цены они не назвали. А если у тебя возникло желание купить этой клюквы, то занимай очередь после меня. Если клюква действительно дешева, то её может на всех и не хватить.
- Погоди, я немножко хлебну из бутылочки – я с собой на прогулку взял винца – а затем хорошенько обдумаю твоё предложение. – дядя Валера вытащил из широченных штанов бутылку дешёвого портвейна и отхлебнул. – Сам-то будешь? Не брезгуешь?
- Нет, дядя Валера, я не пью. – отмахнулся Алексей Николаевич.
Обычно Алексей Николаевич имел влечение к разговорам с людьми простоватыми, имеющими признаки умственной отсталости, но сейчас он торопился в дорогу и не без тревоги поводил носом по бутылке, словно измеряя её штангенциркулем.
- Сказать правду, то смущает в этой истории одно. – помутнено сияя лицом, словно никелированной кастрюлькой, просипел дядя Валера. – Смущает, что тебе совсем незнакомы эти тётки. Они тебе не родственницы.
- Ну, знаешь, дядя Валера, тётки-родственницы тоже могут быть не идеальными, и постоянно о чём-нибудь привирать.
- Это так, тут не поспоришь. – вздохнул дядя Валера и отхлебнул из бутылки, мрачно двигая шейным кадыком. – Хотя, я не могу похвастаться опытом общения с тётками-родственницами. Не хочу сказать, что я один такой на белом свете, я допускаю наличие у себя родственников. Но ещё в начале двухтысячного года у меня было сотрясение мозга и небольшая потеря памяти – возможно, что тогда же затерялись и родственные тётки. Получается, что я отчасти распрощался со своим прошлым.
Дядя Валера театральным жестом помахал ладошкой. Собака, неверно истолковав жест хозяина, строго тявкнула на ветер. Проходивший мимо мальчонка испуганно вздрогнул.
- Ой, дядя Валера, держи собаку крепче!..
- Да не дрожи ты, Павлик, это собачка просто так лает, а не на людей. – поспешил успокоить дядя Валера ребёнка. – Впрочем, разок-другой могла бы и на тебя гавкнуть – все вы сейчас садистами растёте и живодёрами, куда только родители смотрят – но моя собачка не понимает людского зла.
- О чём это ты? – спросил Алексей Николаевич.
- Разве ты не слышал в новостях про двух девочек из Хабаровска, которые животных убивали, на видео снимали и в соцсетях выкладывали?.. Их скоро судить будут, возможно, что приговор будет максимально строгим.
- Да я вовсе не из Хабаровска. – попробовал оправдаться мальчик Павлик.
- Ну, не обязательно всякому садисту жить в Хабаровске. – заметил дядя Валера. – Бездомных животных в любом городе предостаточно – хватай да вешай, живьём шкуры сдирай!..
- Я если только поиграю немножко с кошкой, а никогда не мучаю. – заныл Павлик.
- Да все так говорят, Павлик, поверь мне. И я так в детстве говорил, когда меня взрослые ловили за тем, что я к хвосту кота привязывал консервную банку. «Живодёр!» – они мне говорили и за ремнём тянулись, чтоб порку задать.  А я в ответ – что характерно для юного лгунишки – глазёнками невинными пялился на маму с папой, излучая сияние, подобное васильковому июльскому небу, да помаргивал в полном недоумении: а что такого, я просто пошутить хотел, я же не из Хабаровска!..
- Ррррр! – шаловливо ощерилась собака дяди Валеры.
- Да мы всем классом осудили поступок девочек. – заканючил Павлик. – И в Хабаровск письмо написали тамошним школьникам, чтоб они тоже осудили.
- И все, получается, прониклись любовью к братьям нашим меньшим? – улыбнулся дядя Валера.
- Получается, что все.
- И больше никто кошек с собаками обижать не будет?
- Получается, что не будет.
- Врёшь, Павлуша, честное слово – меня не обманешь, я прекрасно вижу, как ты нагло врёшь, а сам уж затеял какой-нибудь пакостный поступок.
Из форточки окна на первом этаже вылезла голова развесёло-угрюмого свойства, воззрилась на природу, ища в ней удобства для жизни, и пробасила:
- Вы чего, мужики, ополоумели совсем – Пашу моего обижать?.. Я его погулять выпустил, а вы на него всех мёртвых кошек повесили. Я ведь сам выйти могу и поговорить с вами чисто по-мужски.
Мальчик Павлик траурно всхлипнул.
- Заткнись, Виктор Леонидыч, никто твоего балбеса не обижает. – усмехнулся дядя Валера. – Я просто не хочу, чтоб твой Павлик в тюрьму сел за убийство какой-нибудь сраной кошки. Не хочу и чтоб дуры-девки из Хабаровска в тюрьму сели – я ведь осознаю весь ужас преступления, но не постигаю: зачем девкам жизнь ломать, зачем по тюрьмам таскать?..
- А куда их, прикажешь? В пионерлагерь? – голова из форточки выпустила рахитичный сигаретный дымок.
- Ну вот, помнишь, у нас Лёха такой жил, он сестрёнку убил нечаянно, так его в больницу отправили. А там уж хоть и не вылечили, но попытка-то была.
- Оооо, ну ты сравнил тоже мне! – голова из форточки приняла ироничный облик, выказывающий, что ей знакомы все задворки человеческой души. – Вот, ****ь, этот твой Лёха, про которого ты вспомнил, дядя Валера, это просто ебучий алкаш. Он в тот раз набухался и зарубил сестру топором – вот и вся философия бытия. Он не выпендривался в интернете о своём подвиге. А теперь представь этих двух малолеток из Хабаровска: мало того, что они отравляют общество нормальных людей своим присутствием, так ещё и животных, *****, режут!.. Ты понимаешь, что они не понимают, что у любого зверя такой же, сука, живой организм, как у человека, только у зверя прав совсем нет?.. Меня, например, с души воротит оттого, что такие личинусы режут щенков, снимают с них шкуры и постят это в интернатах: мол, смотрите какие мы аморальные и асоциальные девчонки!.. Да их невозможно жалеть. Я бы и родителей этих девочек отколошматил и расстрелял нахуй, поскольку необходимо соблюдать мерило нравственности в любой человеческой семье.
Совсем поникший мальчик Павлик захлюпал носом и вознамерился пуститься в громкий плач.
- Отпустите ребёнка, ему ещё уроки учить. – потребовала голова из форточки. – Сами нихера не делают, и другим не дают.
Форточка со звоном захлопнулась, и мальчик припустился рысью домой.
- Это Виктор Леонидыч, это Витёк! – кивнул на форточку дядя Валера. – Он мужик такой безобидный, правда, грубоватый и… как бы это сказать…
Дядя Валера с показательной хитринкой растопырил руки, наподобие ветвистых кустов, являющихся рассадниками клещей, заражающих мирное население энцефалитом.
- Лучше с ним не связываться.
- А Павлик, вроде, тихий мальчик. – сказал Алексей Николаевич. – Зря ты его растерзанными кошками пугал, он с виду безобидный.
- Да много ты понимаешь в этих безобидных детях. Разве его папаша сможет воспитать хорошего человека?.. В нём психические девиации шебуршат похлеще любого муравейника. А с виду, конечно, посмотришь на такого мальчика и посочувствуешь: тихий ребёнок, дескать, безобидный интроверт!..
Нежным запахом приготовляемого компота повеяло из окна квартиры на третьем этаже и напомнило, что Алексею Николаевичу и дяде Валере пора отправляться на рынок.
- …Михалыч! – вдруг дядя Валера окликнул сутуловатого человечка в безразмерных штиблетах и аккуратно выцветших штанах, показавшегося из-за угла дома. – Клюковки не хочешь?.. Мы вот посоветовались с Алексеем Николаевичем и решили за клюквой сходить на Липовую Гору. Её очень дёшево продают.
- В добрый путь, друзья мои, удачной дороги! – пожал руки Михалыч и присмотрелся к бутылке портвейна. – На двоих вам мало будет, но если клюква действительно окажется дешева, то сможете ещё бутылку купить.
- Я не пью. – сказал Алексей Николаевич.
- Брось, Михалыч, не для того нам перепадёт купить клюквы, чтоб жрать её без всякой нужды. Винца я взял, когда вознамерился выгулять собаку, потому что не надо закусывать. Это вот если водку на улице пьёшь, то приходится жрать что придётся. Пальцы затем становятся липкими и жирными, их нужно постоянно облизывать.
- Можно просто хлебушком закусить. – заметил человечек в штиблетах.
- Ну это, знаешь, очень скромно. Скромность, конечно, украшает любого мужика, но за здоровьем необходимо следить, надо хорошо закусывать. – дядя Валера приосанился, словно неопровержимая надпись на заборе. – Ты вот лучше подумай и определись с дальнейшим своим движением: согласишься ли стать нам попутчиком до Липовой Горы?
- Да нет, мне сейчас некогда.
- Чем это ты таким занят? – усмехнулся дядя Валера.
Человечек в штиблетах не мог долго стоять на одном месте, постоянно перетаптывался, крутился, жеманился с таинственным видом, словно пытаясь скрыть у себя сзади либо петушиный хвост, либо бесцеремонно оттопыренный карман.
- Мне необходимо вещичку одну найти, просто одну такую вещичку. – забегал Михалыч глазками по земле. – Дощечку небольшую или железячку, размером с ладонь.
Михалыч выпятил ладонь как можно шире. Дядя Валера и Алексей Николаевич внимательно осмотрели её.
- Зачем?
- Да мне надо. Это же ерунда – если правду сказать – такая железячка, до сих пор без неё обходился, а теперь вдруг понадобилась. Вынужден искать.
- Не бзди, Михалыч, найдёшь ты свою железячку. – упорно заманивал дядя Валера приятеля на стезю путешествий. – На Липовой Горе полно разных железяк, я постоянно об них запинаюсь. А тебе всё-таки зачем?
- Ну надо… – замялся Михалыч.
- Ещё один шпион!! – обрадовался дядя Валера. – Люди, что такое с вами творится, почему вы скрытные такие стали и неприветливые?.. Я, кажется, не кусаюсь, и собака у меня до чужого куска мяса не охоча. Зачем от нас скрывать свои интересные потребности?.. Мы не претендуем ни на вас, ни на ваши железячки. Нам просто хочется знать: зачем?..
Собака внимательно посмотрела на хозяина, не слишком соглашаясь с его мнением насчёт себя и чужого куска хлеба, но спорить не стала.
- Мне просто надо одну вещь в доме отремонтировать, а там всё очень сложно, и я не знаю, как подступиться. – страдальчески загундосил Михалыч.
- Нет, ты вознамерился дребеденью заниматься. – коротко засмеялся дядя Валера. – Я тебя, Михалыч, знаю, как облупленного. Давай бросай это дело и дуй с нами за клюквой.
- У тебя всякое дело дребедень – что не скажи.
- Потому что я умею различать настоящее дело от дребедени. Поход за клюквой мне безоговорочно представляется мероприятием достойным, и я – по сути – навязался Алексею Николаевичу в попутчики. А ты мне хоть миллион заплати – я не пойду с тобой железяки искать. Иди лучше ты с нами.
- Нет, ребятки, бывайте здоровы. – пожал руки на прощание Михалыч. – Как-нибудь, в следующий раз встретимся и поболтаем, а вы меня клюквой угостите. Будьте здоровы!..
- И тебе не хворать, Михалыч. – сказал Алексей Николаевич.
Сутуловатый человечек изобрёл мимикой неслыханную работоспособность и скрылся за тем-же углом дома, из-за которого возник.
- Чувствую, что нам следует поторопиться. – после тревожной паузы, произнёс дядя Валера. – Этот вот Михалыч вовсе не дурак, и сейчас явно спешит домой, чтоб взять денег побольше и опередить нас в покупке клюквы. Не удивлюсь, если он закупит всю клюкву Липовой Горы, а нам только и останется, что кусать локти.
- Так чего же мы ждём? – встряхнулся Алексей Николаевич.
- Сейчас, секундочку. – дядя Валера отхлебнул винца.
Изящно запинаясь об трещинки асфальта, мимо прошла молодящаяся старушка, имени которой никто не знал, и все её звали по отчеству – Петровна. Старушка направлялась в магазин, расположенный напротив дома, в котором проживали Алексей Николаевич и дядя Валера. Она тщательно шамкала губами, пересчитывая в уме денежные средства, которые безбоязненно можно было бы потратить.
- Кстати, о деньгах. – дядя Валера сопроводил старушку понимающим взглядом. – У меня в наличие с собой небольшая сумма, а значит, хочется быть уверенным, что денег хватит на покупку клюквы. Почём её продают на Липовой Горе, как ты говоришь?
- Задёшево её там продают. Это не я говорю, это тётки сказали.
- Ну, тётки… Петровна! – окликнул дядя Валера старушку. – Как по-твоему, сколько сейчас может стоить клюква, если продают задёшево?
- Это ты продаёшь? – с необычайной заинтересованностью застыла на месте старушка и заработала мозгом, подсчитывая сумму своего кошелька.
- Я что, похож на человека, способного, как говорится, с бухты-барахты, взять и начать продавать клюкву?.. Про клюкву я услышал от Алексея Николаевича, а он услышал от тёток, которые цену не называли. Сказали просто, что дёшево. Подтверди, Алексей Николаевич.
Алексей Николаевич кивнул головой.
- Вот я и подумал, Петровна, что ты можешь знать сезонное ценообразование. – сказал дядя Валера. – Тебе ли этого не знать? Ты у нас всё знаешь.
Петровна с удовольствием зарделась.
- Если килограммами продают – тогда одна цена будет. – сообщила Петровна. – А если продают в лукошках – то стоимость будет совсем другая.
- Вот как? – призадумался дядя Валера. – Впрочем, ты давай иди куда шла, а на обратном пути всё-таки попробуй уточнить цифру.
- Ты если соберёшься покупать, то про меня не забудь – и мне купи пару килограмм, а там рассчитаемся как-нибудь. – едва ли не потребовала старушка.
- Хорошо, хорошо… как же тебя забудешь…
Старушка, недоверчиво оборачиваясь на путешественников, побрела в свой магазин.
- Ты собираешься ждать возвращения Петровны? – удивился Алексей Николаевич. – Хочу тебе напомнить, что нам некогда.
- Я понимаю, что нам некогда, но и не хочется топать в этакую даль понапрасну. Ты, кстати, можешь вообразить себе ситуацию, когда приходишь на рынок Липовой Горы, протягиваешь деньги продавцу клюквы, и тут оказывается, что клюква продаётся в лукошках. Хотя это по-своему дёшево, но денег у тебя на покупку не хватает. Возможно, даже самую малость. В лучшем случае ты рассмешишь продавца, а в худшем – разгневаешь, и он пошлёт тебя куда подальше.
Петровна добралась до крылечка магазина, передохнула и взялась за ручку двери.
- А у тёток-то вы чего не спросили, в лукошках клюкву продают на Липовой Горе или не в лукошках? – крикнула она с крылечка.
- Да с тётками вообще никто не разговаривал. Алексей Николаевич постеснялся, а меня в этот момент рядом не было. – ответил дядя Валера.
- Понятно. – сказала старушка и вошла в магазин.
- Хоть кому-то что-то понятно. – вздохнул дядя Валера и отхлебнул из бутылки. – Я давно замечаю, что вот этаким старушкам очень многое понятно из того, что понятным вообще быть не может, им в этом деле парадоксы жизненного опыта помогают.  Да ты, Алексей Николаевич, брезгуешь со мной, что ли, винца выпить или здоровье бережёшь?
- Ты же знаешь, я не пью. – сказал Алексей Николаевич.
- Он не пьёт. – подтвердила собака. – Ты ему ещё в прошлый раз предлагал, а он отказался. Пей один.
Дядя Валера встряхнул головой и опасливо уставился на собаку.
- Что??
- Пьёшь всякую дрянь, я бы даже постеснялась её кому-нибудь предлагать. – просипела собака. – Так что пей один.
- Какого чёрта тут происходит? – едва ли не подавившись глотком вина, дядя Валера покосился на собаку. Затем он покосился на Алексея Николаевича, но тот делал вид, что ничего странного не происходит.
- Слушай, я вообще понять не могу: зачем тебе клюква?.. – укоризненно заговорила собака. – Это ведь такая дрянь, что её есть невозможно. Она до следующего года в холодильнике проваляется, поскольку потреблять её некому. Бесполезная вещь.
Дядя Валера хрюкнул рванным хихиканьем и погрозил пальцем:
-  Так и знал, сука, что ты не просто собака, а работаешь на ФСБ. Подтверди мою догадку, Алексей Николаевич.
- Я не знаю. – отмахнулся Алексей Николаевич. – Зачем ФСБ твоя собака?.. Они террористов ловят, диверсантов разных. А наш дом для террористов интереса не представляет.
- Да как же не представляет? – воскликнула собака. – Гипотетические террористы могут изготовить вещество под названием игданит (аммиачная селитра плюс дизельное топливо – всё имеется в доступных точках розничной торговли) и устроить в доме термобарический взрыв. Придут ночью с пятью литрами бензина, зайдут в лифт, накрутят на спичку сигаретную бумагу, чтоб фитиль получился, зажгут и прилепят спичку на жвачку в лифте. Потом выльют бензин, проедут вверх-вниз и уйдут из подъезда, а когда фитиль дотлеет и спичка зажжётся – произойдёт эффект, как в цилиндре ДВС. Полетит всё к чертям собачьим.
- В нашем доме нет лифта. – пробормотал дядя Валера.
- Не важно. – энергично засеменила лапами собака. – Если террористы владеют основами химии, если обучены синтезировать мутанты лёгких и тяжёлых элементов для изготовления плазменного состава – они запросто могут устроить атомный взрыв. И на наш дом хватит, и на соседний, и даже от Липовой Горы ничего не останется.
- Заткнись! – совершенно сникнув и стиснув зубы, потребовал от собаки дядя Валера.
- Всё же очень просто. – собака вильнула хвостиком. – Когда смесь изготавливается и закладывается в подъезде, скажем, в виде мешков с цементом для предстоящего ремонта, тогда электросварочный аппарат подключается к проводникам разрядника и делается пробой разрядного промежутка от дешёвого карманного электрошокера, например, дистанционно – по звонку на сотовый телефон. А учитывая, что основным ядерно-взрывным материалом может быть смесь свинца и углерода, то такой фугас может быть мегатонного класса, и не только Липовую Гору, а и половину Ярославля снесёт за будь здоров!..
Собака утвердительно подтявкнула.
- Вот что, Алексей Николаевич.  – озабоченно сказал дядя Валера. – Ты сам видишь, что собака нам сегодня не попутчица и не советчица в покупке клюквы, уж лучше я её домой отведу. Подожди меня немного.
И дядя Валера потащил, слегка упирающуюся собаку, в дом.
- Я сейчас вернусь, ты только подожди немного… Да пошла ты, сука безногая!..
Собака обиженно скулила.
Алексей Николаевич постоял во дворе около получаса, дожидаясь соседа, проводил взглядом памятную старушку Петровну, возвращавшуюся из магазина, и ничего не ответил на её замечание про зависимость цены клюквы от величины лукошка, только лишний раз кивнул головой, выказывая всяческое понимание и почтение к старости.
Солнце уходило в лёгкие осенние сумерки, а с небес – окрашенных в интимные лирические тона – жалобно заморосило. Алексей Николаевич раскрыл зонтик, который предусмотрительно таскал с собой всегда, и взглянул на часы.
- А ведь как-то жил я до сих пор без клюквы, и неплохо жил. – сказал он, обращаясь к невидимому дяде Валере и его собаке. – Конечно, если б я кому-то пообещал, что угощу клюквой, то теперь бы пришлось – хоть кровь из носу – но добывать эту чёртову клюкву, и желательно в лукошке!.. А так я остаюсь при своём абсолютно свободном желании: хочу – иду за клюквой на Липовую Гору, а не хочу – не иду!.. И несомненно, что при такой слякотной погоде не возникает желание куда-нибудь идти. Хорошо, если просто поморосит немного, а если грянет гроза – над путешествием возникнут опасности, и эта клюква с лукошком мне поперёк горла станет.
Алексей Николаевич взглянул на окно собственной комнаты, улыбающееся тёплым и уютным настроением, вздохнул и отправился домой. Очень быстро заварил крепкий чай и приспособил к нему с десяток оладушек, оставленных с утра на столе в кастрюльке, укутанной огромным махровым полотенцем для сохранения тепла. Оладушки оказались чуть тёплыми, но именно такие оладушки и любил неприхотливый Алексей Николаевич. Он с радостью умял их один за другим, тут же вошёл в поисковую систему интернета, желая узнать сезонную стоимость клюквы, и едва ли не подавился последним оладушком, когда увидел статистику заблудившихся в лесу за летне-осенний период прошлого года. Оказывается, что только в родной Ярославской области заблудилось около 123 человек, из них четверо погибли, и все погибшие направлялись в лес именно за клюквой. Сотрудники МЧС и волонтёры, отправившиеся на поиски пропавших, рассказывали совершенно жуткие истории об изглоданных до костей неизвестных женских телах, руки которых были намертво вцеплены в пустопорожние лукошки.
- Вот так оно и разрешилось всё неожиданно. – вздохнул Алексей Николаевич и дал себе зарок больше никогда не соблазняться клюквой. По странному стечению обстоятельств, в тот же момент на улице перестал моросить дождь, повыскакивали на прогулку весёлые детки, заегозили расторопные воробышки, и послышались ужимистые мужские басы, собравшиеся у магазина с целью праздного моциона и удовлетворительного разговора. Никто и словом не обмолвился о возможном путешествии на Липовую Гору. Каждому было хорошо на своём месте и при своём деле.

II

Нередко гости, зашедшие на огонёк к Алексею Николаевичу, могли наблюдать интересную картину. Хозяин дома, с нарочитой важностью восседая за обеденным столом в окружении членов семьи и близких знакомых, рассказывал им о собственных приключениях, о встречах с необыкновенными людьми, о загадочных явлениях, осторожно посещающих нашу землю. Превращая скупые географические атласы в гектары неисследованной вселенной, Алексей Николаевич загорался озорным огоньком и начинал резвиться, подобно любопытному ребёнку, которым он и был когда-то давным-давно. Когда можно было весело шлёпать по канавам и лужам, по развалинам и пепелищам деревянных изб, по городским пустырям, усеянным сомнительными запашистыми произрастаниями. И до всего детскому уму когда-то было дело, и всё было в радость приобретения.
Сегодня, за обеденным столом, прихлёбывая чай и радостно ковыряя вилками в сковороде с жареной картошкой, присутствовали, кроме членов семьи, ещё двое гостей. Специалист городской газовой службы, зашедший в квартиру с целью плановой проверки, и подруга жены Алексея Николаевича – девушка добрая, но с исключительно грустной умственной несостоятельностью, работающая консультантом в крупной торговой сети.
- Представляете, у моих соседей родная бабушка потерялась. – неожиданно сказала девушка, ловко добивая известие Алексея Николаевича о необычайных палеонтологических открытиях в китайской провинции Ляонин. – Молодцы китайцы, что раскопали каких-то ящеров из группы дромеозавров, но куда интересней будет поискать эту бабушку.
- Нет-нет, увольте. – загрустил Алексей Николаевич. – Я никого искать не буду.
- Да вас никто и не просит. – шаловливо улыбнулась девушка. – Соседи обратились за помощью к волонтёрам, объявления развесили по городу, буквально по всем столбам, дескать, пропала бабушка. Фотографию напечатали – обычная такая русская бабка, без всяких алкогольных излишеств и тяги к бродяжничеству. Все параметры указаны – рост, вес, цвет глаз и волос – а найти до сих пор не могут. Бабулька как сквозь землю провалилась.
- Грабанули старушку в тёмном переулке и прибили насмерть. – уверенно потыкал в воздух вилкой специалист-газовик. – Надо в ближайшей лесополосе труп искать – маньяки и бандиты своих жертв, как правило, в лесу прячут, в кустах.
- Да что у старой бабки воровать? – улыбнулась девушка. – Пошла в поликлинику за справкой, только талончик к терапевту с собой несла.
- Вот надо каждого проверить, кто тогда был на приёме у врача, вдруг там и окажется преступник, воспользовавшийся талончиком. Бабка-то, возможно, перед смертью всю харю ему расцарапала – вот он и вынужден теперь ходить лечиться.
Алексей Николаевич живо вообразил себе дряхлую старушонку, пробирающуюся ранним утром через метель и завалы снега ко врачу, держа спасительный талончик в кулачке, на который даже забыла натянуть хлипкую варежку. И тут к ней, сзади, подкрадывается на цыпочках бандит, скрывающий лицо под маской зловещего клоуна, отточенным кинжалом перерезывает бабке горло, вырывает талончик и удирает прочь, источая из себя жутковатый хохот и отрыгивая дымовую завесу для сокрытия преступления.
- Впрочем, бабка могла не теряться, а умышленно уйти из дома. – опамятовался и встряхнул головой Алексей Николаевич. – Пожилым людям свойственны опасные чудачества. Однажды этакие старушонки просыпаются спозаранку, справляют все домашние дела, садятся передохнуть, но вдруг вскакивают с кресел, невразумительно пытаются что-то проговорить, обратиться к кому-то с решительным вопросом – даже если в доме никого нет – а затем собираются якобы в поликлинику к терапевту, и уходят из дома с концами. Возможно, отправляются на поиски своего далёкого прошлого, дабы рассчитаться с ним сполна.
- Да, не дай Бог нам в старости свихнуться. – сказал газовик. – Пойдёшь в магазин за хлебушком, заколобродишь и очнёшься вдруг на окраине Мурманска.
Вся семья Алексея Николаевича и сам Алексей Николаевич сочувственно повздыхали.
- Но ведь не только глупые старушки пропадают бесследно, а очень часто исчезают и дети, и даже беззаботные юные девушки. – призадумалась подруга жены Алексея Николаевича. – Что за мотивы побуждают отправится их в путь? Кажется, они исчезают без причин.
Алексей Николаевич развёл руками, признавая за собой не полное ведение тайников человеческой души. Тем более, девичьих фантазий.
- В конце 80-х годов прошлого века, я увлёкся изучением психических расстройств и вопросами своевременного и несвоевременного ухода из бытия. Частенько засиживался в приёмном покое психоневрологического диспансера, где запросто общался с посетителями, делая вид, что я такой же, как и они, слегка чокнутый и превентивно коммуникабельный. – принялся рассказывать Алексей Николаевич, улыбаясь самому себе и своему игривому прошлому. – Мне нравилось сочинять про себя разные болезненные небылицы, выдавая их за правду. Нравилось обсуждать проблематику внутреннего космоса, что вызывало абсолютное доверие у слушателей. Кажется, к разговорам со мной пациенты были расположены гораздо больше, чем к беседам с лечащим врачом. Во всяком случае, я не собирался никого из них лечить и в чём-то упрекать.
- У меня на работе полным-полно чокнутых, и я не очень тревожусь по этому поводу. – сказал газовик. – Мне важно зарплату вовремя получать.
- Ну и вот. – усмехнулся Алексей Николаевич. – За этими беседами время пролетало незаметно. Мне довелось изведать много разных историй – порой невесёлых, словно выпитая бутылка водки с клофелином, а порой и счастливых, как пять капель валокордина. И вот однажды мне поведали историю о девушке, страдающей маниакально-депрессивным психозом.  Долгое время эта болезнь не мешала девушке жить и радоваться. Лишь однажды, когда она была совсем маленькой, некий пенсионер взял её за ручку, отвёл под сень буйно цветущей яблони и спросил: не хочет ли, девочка, откушать печёный пирожок, взамен на снятое платьице?.. На что девочка ответила визгливым воплем и треснула пенсионера веткой яблони по шее!.. А затем отобрала печёный пирожок и уплела за обе щёки. Кажется, потребовала и ещё один, поскольку пирожки в тот день были вкусны.
- Какой мерзкий пенсионер. – заявила подруга жены Алексея Николаевича. – Надеюсь, его арестовали и в тюрьму посадили?..
- Не знаю. Кажется, в той истории пенсионер вышел сухим из воды.
- А куда смотрели родители?
- Куда обычно смотрят родители в таких случаях – туда они и в тот раз смотрели. В телевизор, в передачу про детей актёра Сироткина, активно делящих наследство. Затем девочку отвели к психиатру, у которого она с тех пор регулярно проверялась по мелочам. У девочки слишком рано начался процесс полового созревания, девочка была к нему не готова, её посещали частые вспышки истерики. Иногда девочку примечали в парке, цепляющейся к безобидным старичкам, чтоб увлечь их поближе к яблоням. Разумеется, никто на такие предложения не соблазнялся. Затем, казалось, девочка вылечилась, с успехом закончила пединститут, затем получила красные дипломы ещё в двух ВУЗах (надо вам знать, что маниакальная фаза этой болезни подталкивает человека к дикой активности: ему достаточно трёх-четырёх часов сна в сутки, у него развиваются ошеломительная эрудиция и спортивный энтузиазм), а затем поступила работать в школу учителем истории.
- Разве психов в школу берут? – удивился газовик.
- Наверное, сейчас не берут, а тогда почему-то взяли. – пожал плечами Алексей Николаевич. – И вот она преподаёт в школе первый год, другой... Родители учеников довольны, администрация не нахвалится. Но однажды, прямо на уроке, у ней возникла идея совершить экскурсию по местам боевой славы Салавата Юлаева. И всем дружным классом они сорвались, схватили из каптёрки завхоза какую-то необходимую ерунду для путешествия, никого не предупредили и поехали из Ярославля в Уфу. Чуть ли не на перекладных. Естественно, родители вечером звонят в школу: где наши дети, извольте объяснить, почему их до сих пор нет дома?.. А никто в школе этого не знает и ничего утешительного сказать не может. То есть, представьте себе на минуточку, исчезновение целого класса детей и учительницы без всяких на то причин!.. Город встал на уши, у здания управления внутренних дел собрался митинг недовольных граждан, руководство области попыталось что-то предпринять, но плохо понимало, кому можно дать нагоняй. А через несколько дней, в парках и яблоневых садах тишайшей Уфы, принялись находить побитых пенсионеров, что и вывело на след учительницы с пропавшим классом. Детей отправили к родителям, а её в психушку. Сколько не домогались от детей пояснений, как учительница смогла их заставить внезапно уехать в Башкирию, а затем бродить по паркам, чтоб калечить несчастных пенсионеров – дети лишь грустно плакали и лепетали про историческое пристрастие к подвигам Салавата Юлаева.
- Вылечили девку? – спросил газовик.
- Я не знаю. – вздохнул Алексей Николаевич. – Я давно не посещал ярославский психдиспансер и никого не расспрашивал. Всё-то мне некогда.
Любезнейшая супруга Алексея Николаевича подлила гостям ещё немного горячего чаю.
- Благодарствую. – с нескрываемым удовольствием от приятного времяпрепровождения прищурился газовик. – Вы не поверите, а ведь в марте прошлого года один из моих коллег по работе столкнулся с подобной же историей. Не то, чтоб уж совсем подобной, но параллели вы обнаружите без труда. Рассказать?..
- Непременно расскажите. – потребовал Алексей Николаевич.
- Этот мой коллега года два тому назад трепался с одним своим товарищем по телефону. Разговаривали вполне нормально, о будничных житейских делах и семейных взбучках, о намерении построить летом на даче теплицу, купленную в рассрочку, с целью сажать помидоры. Короче говоря, болтали о разном. И вдруг этот товарищ прерывает моего коллегу фразой «Санёк, погоди секунду, я ща перезвоню!» и бросает трубку. Санёк принялся ждать, вовсе не помышляя никаких странностей. Но ни ща, ни через десять минут, ни через неделю и даже ни через год этот товарищ не перезвонил. Разумеется, Санёк сам пытался ему звонить, посылал эсэмэски, но сотовый телефон был выключен, из соцсетей удалены аккаунты, а за дверью в квартире благоденствовала тишина. Никто из общих знакомых не ведал, где он пропадает и чем занимается. Просто исчез человек.
- А не пробовал ли звонить Санёк в больницы и морги? – поинтересовалась девушка.
- Чуть ли не в первый день он туда и позвонил, даже сходил на освидетельствование одного трупа, который тоже оказался давним приятелем, свалившимся с балкона собственной квартиры, когда пробовал перелезть к соседке. Вот только полиция не торопилась открывать дело о пропаже человека, поскольку чувствовал в этой истории какую-то каверзу. И вот прошло два года, и несколько дней назад этот пропавший товарищ, как ни в чём не бывало, позвонил моему коллеге по работе. Типа поздравил с каким-то дурацким праздником, которого и в календаре не существует, и спросил вдобавок, как у того идут дела, не достроил ли теплицу, почём в этом сезоне стоимость удобрений для помидор!.. Когда же Санёк спросил, какого, извиняюсь, рожна всё это происходит, и куда, собственно говоря, товарищ сбрызнул во время последнего разговора, тот преспокойно объяснил, что внезапно устал от всего этого дерьма, что ему стало грустно за свою никчёмную жизнь, что он дико приуныл. Купил билет до Владивостока, набухался и уехал с целью пожить там, пока не наскучит, а телефон нарочно вырубил, чтоб никто не пытался его отговаривать. А теперь он вернулся домой и просит немного денег взаймы, поскольку поиздержался.
- Вот же сволочь!! – воскликнула девушка-консультант. – Разве можно думать только о себе?..
- Пускай сволочь, да хорошо, что жив-здоров.
- Частенько люди пропадают, когда сходят с поездов на перрон вокзала в неизвестном городе, а после находят их тела в самых несуразных местах. – заметил Алексей Николаевич.
- Вот-вот!! – поторопилась выговориться девушка. – Кого только не находят в самых несуразных местах и при самых диких обстоятельствах. Я родом с Костромы, и у нас однажды пропал парень. Он работал барменом, и у него было много знакомых, поэтому весь город переполошился.  На какой-то момент поиски бармена стали городским мэйнстримом. В свободное от работы время, люди отправлялись на поиски большими компаниями, ходили с выпивкой и мангалами для жарки шашлыков. Все тосковали и грустили, потому что пропавший парень был очень весёлым и классным. Даже через экстрасенсов искали, и тибетскому ламе посылали просьбы о каком-либо содействии в поисках – короче, резонанс был колоссальный. А примерно лет через пять его останки нашли в Тверской области, недалеко от города Бологое, и выяснилось следующее. Он с приятелем отправился в Питер за наркотиками, чтобы потом перепродать в Костроме и наварить кучу бабла. Взяли с собой денег наличными и пистолет для подстраховки, а по дороге напились. И сразу что-то не поделили, сразу какие-то старые обиды припомнились, и приятель бармена, долго не думая, убил дружка насмерть. Труп спрятал, сам поселился жить в Твери, с наркотой завязал, а деньги вложил в овощной ларёк. Живёт, конечно, навроде порядочного человека, и никому не признаётся в содеянном. Народ исчезнувшего бармена ищет в Костроме, никому на ум не приходит поехать поискать в Тверь. А труп всё-таки нашли через пять лет, когда принялись траншею рыть для профилактики лесных пожаров. Смотрят, а у мертвеца из кармана куртки клочок бумаги торчит, а там всё в подробностях написано: с кем он в Питер поехал, сколько они денег взяли и у кого будут наркотики покупать!.. Тверская полиция сразу всё и просекла. А уж такой хороший был этот мальчик бармен, такой заботливый.
- Ну, это чистой воды криминал, мистики здесь не вижу никакой. – сказал газовик, слегка убаюканный обстоятельствами услышанного.
- Да разве много мистики в нашей жизни? – удивилась девушка. – Кажется всё на свете можно разумно объяснить, а всяческое колдовство и знахарские привороты уходят в сказочное прошлое. Увы, нам не дано встретиться с чем-либо сокровенно-загадочным.
- Да разве не дано, тётенька? – вдруг заговорил один из малюток-сыновей Алексея Николаевича, присутствующий тут же, за столом, и уплетающий мороженое, как говорится, с лошадиным аппетитом. – Не исключено, что эта ваша соседская бабулька была ведьмой, а вот после того, как она поссорилась с самим чёртом, он и прибрал её к себе.
- Что ты такое говоришь, малыш?? – чуть не поперхнулась девушка.
- Если говорю, то имею основания, чтоб говорить. – строго ответствовал малютка. – У нас в семье не принято болтать попусту.
- А не слишком ли ты важничаешь? – улыбнулась девушка. – Дай-ка я тебя за щёчку потреплю.
И потрепала, несмотря на вялое сопротивление.
- Малыш знает о чём говорит, поскольку запомнил одну жутковатую историю, услышанную от меня, а мне её поведал приятель, которому я всецело доверяю, хотя этот приятель с ведьмами ни разу не встречался. – сказал Алексей Николаевич. – По семейным обстоятельствам приятель некоторое время проживал в местечке, именуемое селом Ананьино, и там одну женщину заподозрили в колдовстве. Кто-то даже уверял, что видел, как эта женщина, подкравшись к старому дереву с дуплом, общалась с нечистым духом, и нечистый дух отвечал ей на абсолютно тарабарском наречии, но женщина его прекрасно понимала. И вот, спустя несколько дней, у некоторых односельчан подохла вся живность в доме, у других в печной трубе завелись зловещие скрежетания, а некоторые, вполне себе боеспособные сельские старички вдруг принялись с отчаянным ухарством топиться в колодцах. Мало того, что подавали дурной пример для внуков, так ещё и воду портили.
- Обычно, этаких тёток выволакивают за волосы на главную сельскую площадь и закидывают камнями. – со знанием народных устоев сообщил газовик. 
- Это дело подсудное. – сказал Алексей Николаевич. – Но в нашей истории ситуация ловко развернулась в пользу мирных граждан. На каком-то сельском празднике все изрядно перепились, и местный зоотехник взялся провожать ведьму домой, имея умысел выведать у неё что-либо преступное, и та невольно разболталась. Сказала, что дочка у Алсуфьевых родилась кривозубой, а теперь не может выйти замуж, потому что Алсуфьевы когда-то крепко её обидели, и она попросила кое-кого, чтоб он обидел Алсуфьевых. Ещё сказала, что урожая зерновых в этом году не будет, поскольку колоски на полях загадочным образом связаны в узелки, а загадку эту можно было бы разъяснить довольно просто, если бы кто-нибудь узнал, что она на эту тему разговаривала с кое-кем. И много чего другого сказала, практически удостоверяя себя, как пособницу нечистого духа. Зоотехник тут же принялся увещевать её и призвал отказаться от услуг дьявола, ибо ни одну из душ человеческих не привёл грешный путь к счастливому концу. Ведьма, конечно, прочухала, что она спьяну наболтала лишнего, и принялась доказывать, что она обычная русская женщина, только со слегка сказочным складом ума.
- Хитрющая какая! – не без одобрения, воскликнул газовик.
- Но вот они подошли к тому самому старому дереву с дуплом. – рассказывал Алексей Николаевич. – И зоотехник спросил её прямо в лоб: разве не здесь, проклятая тётка, обитает твой дружок?.. «Нет-нет. – взялась юлить ведьма. – В дупле живут либо зверушки махонькие, либо птички, приносящие пользу лесу, а уж дьявол подобрал бы себе место жительства получше.» Тогда зоотехник взял палку и треснул несколько раз по дереву, требуя, чтоб нечистый дух выказал себя и забрал ведьму с глаз долой. «Уж очень вы жестоковыйный, Павел Петрович. – заныла ведьма, пробуя отобрать у зоотехника палку. – Видно по всему, что напрасно я отправилась с вами на прогулку, надеясь на порядочность образованного человека.» И продолжала упорно отрицать своё знакомство с нечистью, отделываясь ехидными шуточками, и чуть ли не завлекла зоотехника на прелюбодеяние. Но вдруг её рот резко перекосило на сторону, язык вывалился и сложился вдвое, а сама ведьма заголосила похабными хрипами и мычанием. Кривоватые ноги принялись скручиваться в винты, которые и затянули ведьму в землю по самые бёдра. Зоотехник, ничуть не брезгуя и не страшась увиденным, воспользовался беспомощностью ведьмы. Он хорошенько пошарил во всех карманах ведьминого халата и исследовал всё тело. В волосах головы нашёл крохотные иголочки с капельками крови на остриях. Один глаз ведьмы оказался и вовсе стеклянным, но способным яростно вращаться и посверкивать. На груди у ведьмы смышлёный зоотехник обнаружил оловянную пластину, изображающую голого человека с возбуждённым половым органом. В левой руке нарисованный человек держал свиток, на котором были написаны три слова «МАГОЛЛ, КУМАТ, ХЕЛЛБЕЗА». Все улики были настолько очевидны, что зоотехник схватился за голову и поспешил вернуться в село, дабы сообщить всем про ведьму и потребовать от правоохранительных органов срочно принять меры.
- Что же он сам-то ей не навалял? – сильно переживая за историю, завздыхала девушка.
- Посчитал, что один может и не справится. – сказал Алексей Николаевич. – Но вот, как только он покинул это страшное место, так из дупла вылез целый сонм нечистых духов и накинулся на ведьму, принявшись щипать её, толкать и уязвлять. «Ах ты, чёртова холера! – кричали нечистые. – Что же ты наделала? Ты предала нас всех, и теперь нам придётся бежать отсюда в поисках иного местожительства!.. Вот теперь мы разорвём тебя на клочки, и ты будешь знать, что не всё коту масленица!!» Едва живая ведьма промычала, что лучше бы, пока не поздно, поймать и наказать коварного зоотехника. «И что ты хочешь, чтоб с ним случилось?» – спросили нечистые, фантазия которых сызмальства ограничивалась дуплом дерева. «А вот пускай, – сказала ведьма. – у всех селян коровы с козами передохнут, и пускай по всем фермам в округе падёж скота начнётся – вот тогда-то милиция зоотехника арестует и посадит лет на десять в тюрьму.» Короче говоря, так всё и случилось, никто толком не стал слушать речи пьяного зоотехника про ведьму и дупло, а уголовную статью за халатность припаяли и отправили отбывать срок в лагерь. Зато и ведьма исчезла из села с концами, и думаю я, что не пришлось ей испытать блаженного конца, а постигло её неминуемое мучительное воздаяние.
Газовик удовлетворённо прихлопнул ладонями по столу. Девушка недоверчиво шевелила губами и обдумывала, как бы она сама поступила с ведьмой, зная, что имеется миллион заклятий, порч и сглазов для подобных ситуаций.
- Папа, а расскажи нам про мальчика-осла! – откушав вторую порцию мороженого, воскликнул счастливый карапуз Алексея Николаевича, поскольку обожал отцовские истории, связанные с чудесами и тонкой материей людского сообщения.
- О, это очень древняя история. – улыбнулся Алексей Николаевич. – Которую мне поведали старожилы Липовой Горы, когда я был гораздо меньше тебя по возрасту.
- Расскажите, Алексей Николаевич, не томите нас. – заволновались гости. – Будет очень интересно послушать.
- С превеликим удовольствием!.. Когда-то на Липовой Горе жила одна женщина, и никто не примечал за ней тёмных деяний. Только иногда наталкивались на неё по ночам, на перепутье трёх дорог, с хозяйственной сумкой, заполненной свежими выкопанными овощами. Ну, да мало ли, кто куда и откуда идёт; земля русская богата на активных социопатов. И вот как-то раз продала она кулёк шоколадных конфет мальчику, который мечтал о невероятных приключениях. Жил в то время такой удивительный мальчик, грезил путешествиями по дальним странам. Отказывал себе во многом, чтоб накопить денежку, даже утаивал от матери сдачу из магазина и шарил по отцовским карманам в поисках мелочи.  И вот наконец поднакопил нужную сумму.
- Да по карманам много денег не нашаришь. – поскучнел лицом отпрыск Алексея Николаевича.
- Не важно. – отмахнулся отец. – Тот мальчик нашарил, сколько ему надо, и поспешил на ближайшую речную пристань, чтоб купить билет на корабль. Тут же, на берегу, он приобрёл у женщины кулёк шоколадных конфет и съел несколько штук. Конфеты казались на вкус совершенно обычными и не вызывали тревоги, но спустя несколько минут мальчик почувствовал, что потерял дар человеческой речи. Все его осязательные органы принялись посылать аморфные сигналы в мозг и требовать вкусить овса. Когда же корабль прибыл на пристань, а мальчик попытался предъявить билет и попасть на палубу, то матросы пинками погнали его на берег. Под громкий смех пассажиров, капитан корабля потребовал явиться хозяину осла, который бы забрал свою скотину отсюда прочь!..
- То есть, мальчик, скушав конфет, перестал быть мальчиком? – ахнула девушка.
- Мальчик стал разглядывать себя в водной глади и скоро убедился, что превратился в самого настоящего осла. С ушами и копытами, без каких-либо человеческих отметин. Но даже в этом образе он продолжал отличаться развитой сообразительностью, и ему подумалось, что его заколдовала продавщица шоколадных конфет. Тогда он галопом ринулся искать проклятую чародейку, и скоро нашёл её на рынке Липовой Горы, переругивающуюся с местным околоточным надзирателем. Мальчик хорошенько боднул головой околоточного и принялся грозным рёвом требовать, чтоб ведьма прекратила колдовать и вернула всё, как прежде!.. «Да это мой родной осёл нашёлся. – пустилась ведьма на хитрость и потащила упирающегося мальчика к себе домой. – Отныне будешь работать на меня, тяжести таскать, и за небольшое вознаграждение катать малых деток в выходные дни по парку.»
- Сообразительная бестия! – радостно поёрзал на стуле газовик.
- И тут начались для мальчика-осла нелёгкие дни. Все люди вокруг принимали его исключительно за глупое животное, очень забавлялись его нелепо-грустным обликом и придурковатыми гортанными излияниями. Только окрестные ведьмы, будучи подружками его хозяйки, частенько засиживалсь в гостях с неимоверным количеством выпивки и уверениями, что «закусь – крадёт градус», лицезрели в нём человека и разговаривали с ним. Мальчик совершенно всё понимал, но отвечать человеческим образом не мог, а только ругался хриплым ослиным рёвом. И вот на четвёртый год жизни в доме ведьмы, она вывела его ночью на улицу и повела вдоль железнодорожных путей на соседнею станцию села Телищево, где имелись дачные участки, с целью накопать картошки с чужих огородов. По пути им встретилась сельская церковь – вы, конечно, в курсе, что эта церковь являет собой прекрасный образец архитектуры конца восемнадцатого века, возможно, начало девятнадцатого. Как раз, в ту самую ночь, проводилась всенощная служба, а звонарь, испытывая, по собственному признанию, неизъяснимую потребность, забрался на колокольню и ударил во все колокола. В тот же миг и мальчик-осёл остановился у церковной ограды, словно вкопанный, наподдал ногой по заду ведьмы, отчего она свалилась без сознания, и заорал неистовым воем, прося о помощи. Все прихожане выбежали из церкви и с ужасом поняли, что отчётливо различают в ослином рёве слова на чистом русском языке. Тогда священник, набравшись смелости и премудрости поведения, спросил, не хочет ли осёл сообщить им что-нибудь очень важное.  «Посмотрите на эту ведьму. – заревел мальчик-осёл. – Она околдовала меня, и только звон православного колокола позволил хоть на минуточку снять с меня проклятие. Если вы сейчас сожжёте её, то я вновь превращусь в мальчика и поспешу навестить своих родителей, которые наверняка убиваются с горя.»
- Очень дельное предложение со стороны осла. – сказал газовик.
- Да, но священник решительно отказался от сжигания живой человеческой души. – сообщил Алексей Николаевич. – Он подождал, когда ведьма придёт в себя, и потребовал расколдовать мальчика. Та сразу поняла, что жизнь её висит на волоске и быстренько изгнала мальчика из шкуры ослиной, покаявшись перед ним за своё неразумное баловство. Даже предложила плату за эксплуатацию в течении трёх лет. Мальчик брезгливо отказался от денег и спросил у священника, способен ли тот изъять из ведьмы бесовскую сущность?.. Священник ответил, что подобными вопросами должны заниматься судебные органы и священный синод, а у него соответствующих полномочий не имеется. Тогда некоторые люди, ставшие свидетелями расколдования мальчика, сказали священнику, что отведут женщину в тюрьму. А сами подмигнули друг другу и отвели её куда-то в лес. Когда возвратились обратно, то рассказали, тщательно пряча окровавленные руки, что ведьма сбежала в неизвестном направлении. «А руки-то у вас вроде бы заляпаны?» – пригляделся священник. «А это мы поранились, пока гнались за ведьмой по всяческим буеракам, кустам и оврагам.» – ответили селяне и посоветовали не слишком углубляться на поиски ведьмы, поскольку в диком лесу полно хищников. Такая вот история передавалась из уст в уста старожилами Липовой Горы. Мальчик скоро вырос и женился. Имеются даже потомки мальчика, превращённого в осла, но они тщательно скрывают своё происхождение. Можно лишь догадываться, кто чей потомок, когда вы вдруг увидите на улице персонажей, шествующих враскорячку без сякой цели, и голосами, напоминающими ослиные фистулы, приглашающих вас чуток потрындеть.
- Вот ведь дивная история!! – задумчиво протянул специалист-газовик, явно взятый за живое обстоятельствами древней жизни. – Думаю, мальчик не случайно был наказан ослиным обличием, поскольку являл пример родительского непослушания. Думаю, это хороший урок для всякого маленького ребёнка, не помышляющего заниматься образованием и почитанием семейного уюта.
Ехидная мордашка сына Алексея Николаевича поморщилась, и он продемонстрировал свой школьный дневник с отличными отметками по всем предметам. Гости сказали, что он умный мальчик и пускай впредь подаёт пример своим младшим братьям. Младшие братья сказали, что они тоже стараются учиться изо всех сил, а к дальним путешествиям их не тянет, поскольку эта бессмысленная трата денег, ибо всё уже давно открыто и исследовано.
- Да уж, с поисками таинственных цивилизаций дела обстоят не так просто, и даже совсем не просто. – сказала девушка с вполне оштукатуренным выражением глаз. – Когда я жила в Костроме, то мне рассказывали про одного человека, который почувствовал вдруг, что не может усидеть на стуле. Как бы крепко он не усаживался, каким бы надёжным не казался стул – он всё время садился и падал. То ему ноги мешали, загибаясь за ножки стула, то он сам, влекомый непонятным интересом, наклонялся на задних ножках стула всё ниже и ниже, пока не грохался об пол, разбивая затылок... В конце концов он ушёл из дома, сообщив друзьям и родным, что должны быть на земле города, где не пользуются стульями, и он обязан их найти. Никаких возражений даже слушать не хотел.
- И нашёл он такие города? – улыбнулся Алексей Николаевич.
- Не знаю... Его самого нашли, когда разгоняли пьяных бомжей из бункера теплотрассы. Привели в полицейский участок, взялись допрашивать. Но как только не умудрялись усадить на стул, он мгновенно сваливался на пол, удивляя всяческими выворотами и акробатической лапидарностью. Короче говоря, притащили к нему на собеседование психотерапевта, и тот за пару сеансов убедил несчастного, что можно сидеть просто на полу, пренебрегая коварной мебелью, и никогда не беспокоиться насчёт здравого смысла. Тот до сих пор и сидит на полу. Прямо в камере спецприёмника сидит, никто его оттуда забирать не хочет.
- Короче говоря, – уныло прихлебнул остатки чая газовик и установил стакан на стол верх дном, показывая, что на сегодня ему хватит. – никаких древних цивилизаций и исторических загадок не существует. Их придумали рептилоиды для извлечения прибыли от туристического бизнеса. Нет никаких забытых культур майя-инков-атлантов; конца света не было в 2000 году и не будет в 2222; НЛО не прилетали на землю и гуманоиды не похищали людей. Впрочем, думаю, что и самих рептилоидов тоже нет. Вся история, в том числе и альтернативная, выдумана простыми земными хитрецами, имеющими талант подзаработать на человеческой страсти к загадкам. Одни выдумывают из воздуха факты и понятия, другие делают из воздуха деньги – вот вам и все тайны мироздания. Так что, друзья мои, существуйте для самих себя и в себе, а исполняя послушание перед начальством, не забывайте держать фигу в кармане.
Алексей Николаевич состроил кислую гримасу и невольно дёрнул ладошкой, не позволяя ей скорчиться в кулак с фигой.
- Кем бы ты не был, а рассуждаешь, как типичный биоробот. – сказала девушка, шутливо покачивая головой с механической приторможенностью. – Думаешь, что у тебя богатый внутренний мир, ты типа Хаксли читал и что-то там осознаёшь, чего другим уяснить не подвластно. И при этом уверен, что если от тебя ничего не зависит, то незачем компостировать мозги, требовать кулёк конфет от тех, кто в некоторых вещах более сведущ, чем ты, и кто может превратить тебя в осла. Но ты всё равно на поводке ложных идей, ты формируешь себя по логике осла, точнее говоря, по логике послушной овцы. Типа, я буду просто работать и думать в себе про себя, а про государство пускай думает само государство.
- Я и про фигу в кармане сказал. Овца далека от значения фиги. – ляпнул газовик.
- Да брось, что проку от твоей скучной и корявенькой фиги?.. – усмехнулась девушка. – Если тобой кто-то управляет без твоей воли, то и твоей фигой в кармане управляет он же. Единственное, что спасает тебя и тебе подобных от осознания и подчинения высшей правде, это наличие на земле шизиков. Думаю, что девяносто процентов населения на земле – это шизики, только по-разному осознающие свою шизанутость. Будь то Путин или Дональд Трамп, например, они такие же поехавшие крышей, как и все остальные девяносто процентов, но лишь из-за внутренних комплексов воспитания считают это чем-то зазорным, и впаривают нам информационную дичь, благодаря которой кажется, что мы всё знаем, ничему не доверяем и крепим свою свободу на фактуре собственной фиги в кармане. Но вся штука в том, граждане шизики, что вы недооцениваете того подвига, на который способен всего один Нормальный Человек!.. Всего один человек, неподчиняющийся правилам вашей игры и психологическим коллизиям!.. Даже он один может перевернуть всю эту жизнь, раскурочить суетливые города рукотворными катаклизмами, запустить ракеты или устроить фейерверк. А уже через тысячи лет, добросовестные археологи откопают нашу цивилизацию из пепла и расскажут, насколько примитивно распоряжались люди своими высокотехнологичными возможностями. Так зачастую и вы, нахальные мужики, изымая из женского тела как можно больше физиологического оптимизма, не способны употребить его себе на благо.
Дружеское чаепитие на этом пафосном моменте полностью себя исчерпало, и гости принялись раскланиваться, уверяя, что знакомство с Алексеем Николаевичем принесло им сплошное удовольствие. Девушка и газовик обменялись телефонами, распознав, что в ближайшие выходные оба свободны от докучливых домашних дел. А семейство Алексея Николаевича приступило к вечернему отдыху, уткнувшись кто в книги, кто в учебники, а кто в монотонное и безмятежное вязание шерстяных носков.
А что касается бабульки, с которой и начался весь этот захватывающий разговор, то она очень скоро нашлась. Просто в поликлинике нажала не на ту кнопку в лифте и укатила в подвал, по которому и блуждала несколько суток, опасаясь кричать и питаясь запасами баранок, которые вечно таскала с собой. Вот, оказывается, и пригодились бараночки.

III
      
Мир становится всё более эгоистичным, неприветливым, и не каждому дано с младых лет сохранить верного друга, да ещё и сопричастника множеству авантюр, да ещё и постоянного соавтора в литературных забавах. Алексею Николаевичу повезло с таким другом. Будучи ёрником и латентным анархистом, Филушка в любую дружескую встречу привносил заряд клинического оптимизма, эмоциональной убедительности и увлекательного разгильдяйства. Людей он любил всех сразу и практически никого по отдельности, а его самого любили почти все, с кем он был знаком. Хотя, предпочитали и не звать на большие приятельские попойки. С распитием алкоголя у Филушки возникали большие проблемы. В самые непредсказуемые моменты Филушка с лёгкостью отключался от окружающей действительности и принимался буянить, шалить и паясничать. Впрочем, годы брали своё, и Алексей Николаевич с сочувственной грустью разглядывал страницы Филушки в соцсетях, где, покрытые интернетной пылью, фотографии и дурацкие картинки рассказывали про тоскливую усталость, закравшуюся в голову их публикатора.
Сегодня утром Филушка позвонил Алексею Николаевичу и равнодушно справился о здоровье, сопровождая выражением «эвон оно как! ах ты ж Боже мой!» запинающуюся попытку Алексея Николаевича рассказать о хроническом насморке. Затем Филушка решительно приступил к делу.
- Тебе ли хворать, мой дорогой олдскульный рокенрольщик?.. Признавайся, как давно заглядывал на сайт WikiLeaks?
- Очень давно. Надоело, признаться, копаться в политическом грязном белье… А что там нового?
- Выложены документы об экспериментах ЦРУ в сфере изучения параллельных миров. Имеется подробный отчёт о попытке направить туда человека – правда, попытка закончилась печально. Экспериментатор едва успел просунуть голову в расщелину параллельного мира, как накрепко застрял. Его попытались назад вытянуть, но не сумели. Пришлось пристрелить бедолагу, чтоб не мучился. А я сразу вспомнил о тебе.
- Обо мне?? – хмыкнул Алексей Николаевич.
- Ты ведь тоже экспериментировал в этой области, я помню. Кажется, тебе удалось немного попутешествовать где-то рядом с параллельными мирами. Вот я и хочу предложить ещё раз провести эксперимент, с учётом данных, полученных от ЦРУ.
- Да, я когда-то давно пробовал совершить путешествие по параллельным мирам и сообразил, что взрослому человеку это практически невозможно. Он слишком громоздок и тяжёл. Нужен либо ребёнок, либо карлик.
- Найдём ребёнка, в чём проблема?.. Если тебе своих детей жалко, то возьмём чужих. В каждом дворе шляется без дела по десятку безалаберных ребятишек… Короче, готовься к новым приключениям, а я быстренько позавтракаю и приеду к тебе. Жена твоя дома, вякать не будет?
- На работе. И дети в пионерском лагере.
- Совсем отлично. Хоть пивка можно с собой захватить, и покурить спокойно.
Алексей Николаевич зашёл на WikiLeaks и внимательно ознакомился с документами, описывающими процесс проникновения сотрудников ЦРУ в параллельные миры. Отмечалось, что потуги киберконтрразведки оказались в этом направлении бессмысленны, и сотрудники спецслужб обратились за помощью к индейским шаманам. Те потребовали больших преференций в области сохранения своих культурных и национальных обычаев, а затем выдали описание магических практик по проникновению в параллельные миры. Алексей Николаевич рассмеялся, догадываясь, что хитрые индейцы просто одурачили кураторов из ЦРУ. Сам обряд излагался так: «Необходимо взять две восковые свечи, ценой по три копейки, скрутить их винтом и зажечь, приговаривая: как эти свечи свиты вместе, так я навечно свит с душой вселенной!.. После чего необходимо собрать волосы, остриженных наголо, всех участников эксперимента и неспешно сжечь на огне свечей, при торжественном напевании хором: Ure igne Sancti Spiritus penes nostros et cor nostrum, domini!.. Amen!.. Затем, когда наступит условный час суток, а взаимоположение луны и солнца затемнит всяческий моральный релятивизм, свечи должны быть отданы в руки самой красивой девушки вселенной, вдыхая аромат которых, она расслабится и выпустит из подсознательного на волю все микрочастицы, взаимодействующее с окружающей средой. Затем участники эксперимента совершат с девушкой постыдный и противоестественный половой акт, смысл которого заключается в том, чтобы не совсем естественным совокуплением утвердить противоестественный союз обычного мира с параллельным. Испустив из себя всю лишнюю энергетику, девушка – прямиком через анальное отверстие – затянет в свои внутренности какого-нибудь одного экспериментатора, где откроется портал для выхода в параллельные миры.»  Проведённое ЦРУ исследование закончилось тем, что голова экспериментатора застряла в заднице ошалелой девицы. Красавица испытала всю мощь половой дисфункции, и никакой свечной запах не помог удержаться ей в состоянии созидательного процесса. Девица принялась орать ругательства антизападного толка, что вынудило руководство пристрелить несчастного путешественника по параллельным мирам. Имя его оказалось строго засекреченным, судьба девицы также канула в лету.
- Значит, нам для эксперимента понадобится девушка! – улыбнулся Алексей Николаевич. – Где бы только нам её найти – смышлёную, но и дурковатую??
И тут в дверь позвонили – это нагрянул обещанный Филушка, волоча за собой пакет с пивом и подругу пышной блондинистой расцветки.
- А вот и мы! Будьте любезны с нами поздороваться! – приветливо воскликнул Филушка.
- Здрасьте! – буркнул Алексей Николаевич.
- Ой, а кто это у нас такой хорошенький? – шутливо закокетничала девица в маленьких шортиках, больше напоминающих счастливое недоразумение. – Ой, а кто это у нас такой носатенький?.. Можно в носик поцеловать?..
- Это мой дружок закадычный! – гордо заявил Филушка. – Вы, Леночка, уважаете мужскую дружбу?
Леночка сказала, что она положительно оценивает любые формы дружбы. «Что естественно – то не противоестественно.» – сказала Леночка.
Филушка с педагогической торжественностью прихлопнул в ладоши:
- Соображаешь, детка! Всё-то ты у меня соображаешь!..
-  И соображать особо нечего, так мне родная матушка завсегда говорила.
- Хотенюшка Блудовица – вот твоя родная матушка... Впрочем, не обижайся на меня, я иногда от чистого сердца говорю, чтоб никто не подумал, будто я зло держу глубоко внутри, а на людях представляюсь этаким добродушным дядькой.
Леночка погрозила пальчиком и засеменила на кухню, где принялась с озабоченно-симпатичным звоном вытаскивать из пакета пивные бутылки.
- Кто это? – спросил Алексей Николаевич.
- Это Леночка. – ответил Филушка.  – Она со мной сейчас ходит, привыкла что ли ко мне. Да и я к ней привык.
- А!..
- Скажи-ка лучше, сколько нам времени понадобится для подготовки к путешествию? – осведомился Филушка. – Ты внимательно прочитал всё, о чём я просил?..
- Очень внимательно, и мне стало смешно от этих цэрэушных бумажек. – признался Алексей Николаевич. – Совершенно антинаучные опыты и бессмысленная трата денег.
- Чего это ты их деньги пожалел? – удивился Филушка.
- Да так.
- Нечего там жалеть. Если ты такой жалостливый вдруг стал, то наши деньги бы пожалел, которые российские.
- Наши я тоже жалею. Но ведь это ты специалист по эмоциональным дефекациям, а я не люблю совать нос в чужой карман.
- Да уж знаю я, что ты любишь, а что не любишь. Будешь мне сказки рассказывать про свой нос. Скажи сразу: полезешь через Леночку в параллельные миры?..
Алексей Николаевич устало вздохнул.
- Ну? – не отступал Филушка.
- Знаешь, даже ради путешествия по параллельным мирам, я не полезу с головой в леночкину задницу. – процедил Алексей Николаевич. – Если тебе очень хочется – сам и лезь. А я присмотрю, чтоб большой беды не случилось.
- Нет, ты у нас главный путешественник по параллельным мирам – ты и лезь.
- Я отказываюсь быть главным. Я женат и застенчив.
- Впрочем, давай у самой Леночки спросим: кого бы она хотела запустить в параллельные миры через себя? – заявил Филушка.
Леночка вернулась с кухни, выслушала приятелей и произнесла дурашливую детскую считалку, где эники-беники съели вареники, после чего Алексею Николаевичу выпал счастливый жребий. Услужливая Леночка, соблюдая инверсию нравственных понятий, с хлопотливыми ужимками приспустила шортики и выжидательно согнулась. 
- Вы думаете, я прямо сейчас полезу? без специальной подготовки?.. – Алексей Николаевич испуганно оценил щекотливую леночкину позу.
- А чего резину тянуть? – спросила Леночка. – Быстрее начнём – быстрее закончим.
- Давай, не стесняйся, лезь! – прихлопнул по попе Филушка. – Читай там свои заклинания, процеживающие структуру антипространственного континуума, типа MATRYOSHKA, VODKA, BALALAIKA, и проникай в неизведанное!..
- Чего уж там такого неизведанного?? – хихикнула Леночка.
- Молчи, женщина. Тебя не спрашивают.
- Иногда женщин нужно слушаться. – сказал Алексей Николаевич, стараясь отводить глаза от заманчивых леночкиных входов и выходов. – Женская интуиция подчас настолько качественно подменяет знания, что эти самые знания женщине не очень-то и нужны. Леночке кажется, что она просто иронизирует, но мы должны сообразить, что главный стержень иронии направлен на несуразность затеянного нами опыта.
- Тут-то он и прижахнулся! – разочарованно махнул рукой Филушка. – Тут-то он и струсил, как зачастую все русские трусят, находясь перед областью неопознанного. Пассионарная теория этногенеза Льва Гумилёва в очередной раз нашла своё подтверждение.
- Да не тронь ты Льва Гумилёва…  при чём тут Гумилёв?..
- Тогда приободрись, набери в грудь воздуха и напряги свои таланты. Не желаешь перемещаться через леночкину задницу – хорошо не перемещайся, это твой осознанный выбор. Давай попробуем действовать старым дедовским методом. – вздохнул Филушка. – Надеюсь, ты помнишь суть твоих личных экспериментов по проникновению в параллельные миры?..
- Я всё помнить. И если действовать по моим методам, то нам определённо нужен карлик или ребёнок – он лёгкий, и ему проще забраться по верёвке.
- Ребёнка мы сейчас отыщем. Спустимся во двор и обязательно кого-нибудь поймаем.
- Шортики надевать? – спросила Леночка, слегка раздосадованная своим неучастием в эксперименте.
- Шортики обязательно надевать, и пиво возьми.
Путешественники для начала опорожнили по бутылочке пива и спустились во двор. Безобидный шум городской окраины скучно болтался по двору, иногда цепляясь к стае голубей с хлопотливыми разговорами, иногда подталкивая в спины зазевавшихся мамаш со спотыкающимися колясками, в которых совершенно равнодушно ко всему лежали мумифицированные младенцы.
- Это всё не то... – пригляделся к коляскам Алексей Николаевич.
- Точно не то? – нахмурился Филушка.
- Нам нужен сообразительный ребёнок, и желательно мальчик. – сказал Алексей Николаевич. – Мальчики – они любознательны и физически более развиты.
Словно бы услышав Алексея Николаевича, из подъезда вышел на прогулку мальчик Павлик. Вид у него был скучноватый и застенчиво облизывающийся.
- Однако. – сообразил Алексей Николаевич.
- Мальчик, тебе есть чем заняться? – интригующе подмигнул пацанёнку Филушка. – Вот если ты нас послушаешь и поступишь, как мы желаем, то тётя Лена тебя печенькой угостит.
Тётя Лена обворожительно улыбнулась, хотя никаких печенек с собой не имела.
- Ты ещё прославишься, как мальчик-герой, единственный в своём роде. – соблазнял Филушка доверчивую юную душу. – У тебя несколько миллионов подписчиков будет в соцсетях, а когда весь мир узнает о твоём подвиге – то и несколько миллиардов!..
Павлик радостно подпрыгнул и изъявил готовность участвовать в эксперименте.
- Главное, – сказал мальчик. – чтоб Михе нос утереть. Миха меня всё время дразнит.
- Теперь Миха и не подумает тебя дразнить. – заверил Филушка. – Будет тихонечко завидовать и повсюду ходить за тобой, как ниточка с иголочкой, чтоб все думали, будто он твой самый лучший друг. Он ведь сильный – этот обормот Миха?
- Он сорок раз на турнике подтягивается.
- Вот видишь, теперь тебе не надо мучиться, сорок раз на турнике подтягиваться – тебя будет защищать от хулиганов Миха. Очень хорошо, что сегодня ты повстречался со мной, Алексеем Николаевичем и тётей Леной.
Из форточки на первом этаже вылезла голова развесёло-угрюмого свойства и, демонстрируя родительскую привязанность, загундосила:
- Я вам, сукам-педофилам, сейчас бошки поотрываю!! Сроду у нас во дворе детки гуляли спокойно, но вот с недавних пор дерьмецом-то запахло!..
- Это Витёк. – представил Алексей Николаевич обладателя головы. – Это Виктор Леонидович – отец Павлика. На всякий случай нам необходимо с ним переговорить.
- Витёк, чего ты там бормочешь с пьяну, у тебя есть покурить? – вызывающе крикнул Филушка, прикидываясь свойским парнем. – Кинь сигаретку!..
- Хер, завёрнутый в газетку – заменяет сигаретку! – весело ответила голова.
- Не учи учёного – поешь говна печёного! – быстро отреагировал Филушка.
Голове понравился филушкина бойкость, и она с удовольствием хохотнула.
- Папаша нормальный такой, правильные вещи говорит. – сообщила Леночка, кивая в сторону Виктора Леонидовича. – Насчёт сигареток, я имею в виду. На всех желающих сигареток не напасёшься. Недавно вот купила пачку Capitan Black, по цене за 240. А потом увиделась с приятелем, а потом с другим приятелем, а потом загостилась у подружки, и получила в результате минус 8 сигарет в пачке, 3 из которых сожрал подружкин кокер-спаниель. И дело не в том, что я жадная, а в том, что мне обидно бросать деньги на ветер.
- Это чья девка? – с удовольствием засопела голова из форточки.
- Моя. – приобнял Филушка возлюбленную.
- Павлик, сыночек! – обратилась голова к мальчику, который с нескрываемым наслаждением разглядывал своих новых знакомых. – Во всём слушайся этих дяденек и эту тётеньку, они плохому не научат. Потом ещё полтинник с них стряси.
Павлик внял педагогической логике и приготовился к путешествию. Во дворе принялась собираться публика из настороженно-любопытных мужиков и перешёптывающихся тёток.
Алексей Николаевич вытащил во двор надувной резиновый шар с двумя петельками, через которые продёрнул и закрепил один конец длинной верёвки. Ловким пинком ноги отправил шар в небо, где тот немного помыкался, поёрзал и вдруг застрял в одной из щелей, несомненно уводящих в параллельные миры. Затем плавно закрутился, затянулся в щель и исчез из глаз наблюдателей. В руках у Алексея Николаевича остался конец длинной верёвки.
- Держи его крепче! – воскликнул Филушка.
- Держу. – заверил Алексей Николаевич и повелел Павлику ползти по верёвке вверх.
Павлик послушался и, подгоняемый бодрыми отцовскими комментариями из форточки, полез вверх, пока совсем не запропал из виду.
- Павлик!! – позвал его Алексей Николаевич.
- Да-да, я тут! – донёсся удивлённый голос Павлика.
- Ты уже проник в параллельные миры или ещё не проник?
- Я уже проник, мне тут очень нравится.
Публика во дворе, наблюдающая за экспериментом, восторженно зааплодировала. Мужики с энтузиазмом жали друг другу руки и предлагали отметить это дело. Алексей Николаевич потребовал соблюдения тишины для возможности переговоров с Павликом.
- Расскажи нам, что ты видишь. Ты видишь что-нибудь конкретное или тебя окружают некие абстрактные образы, которые тебе сложно описать?
- Нет, меня окружает всё очень конкретное, мне тут нравится. – ответил мальчик.
- А что именно конкретное тебя окружает?.. Расскажи нам, только старайся говорить погромче.
- Тут всё очень конкретное, мне тут всё нравится. А вас что интересует?
- Ну хоть что-нибудь. Расскажи нам, что ты видишь прямо перед собой.
- Я не знаю, как про это сказать. Это как-то очень конкретно.
- Ну, оно круглое или… не знаю там… квадратное?.. какое оно?
- Оно стоит прямо передо мной.
- Ну?..
- Вас конкретно что в нём интересует?
- Мне кажется, Павлуша над нами издевается. – процедил Виктор Леонидович из форточки. – С ним не впервой такое, известный баловник. Я обычно ремня ему задаю – он сразу благодушней становится.
- Сейчас ему ремня не задать. – заметил Филушка. – Слишком он далеко.
- Вот в чём главная оплошность вашего эксперимента. – загрустил Виктор Леонидович.
Публика во дворе посмурнела, тяжело забубнила. Эмоциональная взволнованность позволила кому-то непочтительно высказаться о Павлике, о его папаше с мамашей. Некоторые тётки решительно уковыляли прочь, изобразив на лицах нечто обидное.
- Ну, хорошо, Павлик, будь умницей, и расскажи нам про то, что сможешь рассказать. – попросил Алексей Николаевич. – Если это будет не совсем конкретное – то это не беда, мы попробуем тебя понять. Ты только не молчи и не отвечай вопросами на вопрос. А то как-то странно всё у нас получается.
- Тут очень много конкретного, но, если приглядеться, то можно увидеть и неконкретное. – сообщил мальчик. – Мне тут очень нравится, но я пока не знаю, о чём вам рассказать. Одно такое, которое сейчас мне нравится – оно очень конкретное – но затем превращается в неконкретное, и перестаёт мне нравиться. Но если говорить в целом, то здесь занятно.
- Издевается!! – ехидно фыркнул Виктор Леонидович. – Уж поверьте, я своего Павлика, как облупленного знаю. Он над нами издевается.
- Думаю, этого пацана надо вниз спускать, и кого-то другого посылать. – вздохнул Филушка. – Посмышлёней надо пацана, а от этого толку не добьёшься.
- Павлик, дорогой наш мальчик! – крикнул Алексей Николаевич. – Хватит с тебя экспериментов на сегодня, ты уже нагулялся и спускайся по верёвке вниз.
- Нет, вы не правы, я ещё не нагулялся. – категорически ответил мальчик.
- Но почему ты решил, что можешь перечить старшим? Ты должен слушаться старших и выполнять всё беспрекословно.
- Это если обычные обстоятельства меня окружают – я с удовольствием слушаюсь старших, а сейчас всё принципиально необычное. Вы мне предлагаете вниз спуститься, а ничего интересного меня внизу не ждёт.
Алексей Николаевич в очень растерянном состоянии принялся убеждать мальчика в обратном, и пообещал ему сладких сюрпризов от тёти Лены. Мальчик резонно заметил, что сюрпризов от параллельных миров ему вкушать занятней, чем зависеть от участливости тёти Лены. «Да разве тебе не хочется вернуться домой, к приятелям, которые тебя заждались, чтоб поиграть в салочки?» – удивился Алексей Николаевич. Мальчик сказал, что это всё ребячество, а перед ним теперь стоят куда более важные задачи. «А как же вкусный домашний обед? – занервничал Алексей Николаевич. – Разве ты не знаешь, что твоя матушка приготовила на редкость вкусный обед, и теперь дожидается тебя, слегка пригорюнившись, что ты такой непослушный?» Мальчик решительно отказался вернуться домой, на обед, уверяя, что в параллельных мирах ему практически мёдом намазано, а с мамашиной кулинарией вопрос завсегда стоит деликатный.
Публика во дворе недовольно гудела, папа мальчика терял дружелюбие и требовал от Алексея Николаевича решительных действий в этой проблематике. "Как-никак, а Павлуша у меня единственный наследник миллионов, нажитых непосильным трудом; да и внуков понянчить хочется." – заявил Виктор Леонидович, пригрозив звонками в МВД, в ФСБ и в администрацию президента.
- Лезь теперь сам туда. – Филушка подтолкнул Алексея Николаевича. – И скидывай этого проклятого паскудёныша на землю, иначе начнётся тут заваруха.
- Придётся рискнуть ещё разок, залезть и силу применить. А вы будьте начеку.
Алексей Николаевич сунул топорик за ремень штанов и с невероятной резвостью устремился по верёвке вверх, очень скоро исчезнув из виду. Во дворе зависла гнетущая тишина. Филушка машинально прихлёбывал из пивной бутылки и поглаживал Леночку, соблюдая культуру любовного переживания. «Это ведь мой единственный и драгоценный друг. – говорил он взволнованным шёпотом. – Ты же знаешь, Леночка, как я тебя люблю, как я вообще всех Леночек люблю, но это всё-таки мой друг. Не дай Бог – с ним что случится!»
Через некоторое время сверху донёсся сердитый голос Алексея Николаевича.
- Вы все ещё внизу, друзья мои? – спросил он
- Да. – закричал Филушка. – Скидывай нам мальчонку, а сам расскажи поподробней, как обстоят дела и чего ты видишь конкретное!..
- Ловите.
Послышался детский вопль огорошенного свойства, напоминающий шлепок жидкого теста на сердитую сковороду, и Алексей Николаевич крикнул Филушке и Леночке, чтоб они с Павлушей не церемонились. «Скидывай! – нацелив руки в небо, ответил Филушка и принялся приплясывать от нетерпения. – Давай, разукомплектовывай его и по частям скидывай!.. Топор не потерял?..» Алексей Николаевич не потерял топора, и через минуту сбросил одну из рук мальчика, затем другую, затем сбросил по одной ноге, после чего на землю полетело и самое тяжёлое: обрубок туловища с криво-оскаленной головой, болтающейся на шее.
- Это не мой ребёнок!! – завопил отец мальчика, порываясь вылететь из форточки во двор, а прочая публика заметно закручинилась и недружелюбно зашевелилась.
- Не волнуйтесь, граждане, сейчас мы приведём мальчика в порядок. – сказал Филушка и со знанием дела собрал обрубленные части мальчика, закинул их в мешок и хорошенько умял. – Леночка, без твоей помощи нам не обойтись.
- Снимать шортики? – с готовностью улыбнулась Леночка.
- Снимай. Ну, и нагнись поудобней – сама понимаешь, магия – дело деликатное.
С непомерно прилежным усилием, выговаривая заветные MATRYOSHKA, VODKA, BALALAIKA, Филушка пропихнул мешок с расчленённым мальчиком в анальное отверстие Леночки. Затем, при помощи кухонного ножа, произвёл ей кесарево сечение, благодаря чему на свет заново появился мальчик Павлик, выглядящий точь-в-точь таким же, как и прежде. Публика во дворе восторженно зааплодировала, Леночка смущённо и гордо улыбнулась, Виктор Леонидович ликовал и признавался в своей безграничной любви к научной магии.
- Продолжай заниматься своим делом, Алексей Николаевич, теперь у нас всё в порядке. – крикнул Филушка в параллельные миры. – Можешь за нас не тревожиться.
- Да-да. – зашептались люди во дворе. – Пусть Алексей Николаевич расскажет, что он видит в параллельных мирах, нам всем страшно интересно.
Конечно, любопытные тётушки забрасывали вопросами счастливого Павлика, но тот лишь гордо улыбался и с ласковым исследовательским рокотанием разводил руками.
- Ой, ребята, не стоит вскрывать эту гиблую потусторонность. – попробовал поворчать слякотного вида пенсионер, когда-то зашедший в наш двор из пытливого любопытства, да так и застрявший в нём навеки. – Вы молодые, шутливые, вам всё легко. Но это здесь не то.
- Да помолчи, дедушка. – зашикала публика на пенсионера.
- Серьёзно вам говорю, что любой из вас об этом пожалеет. Лучше отправляйтесь по домам и забудьте всё, что тут видели, а всякому пытливому интересу заблаговременно скажите: стоп!! Я же не просто так болтаю, что в башку взбредёт, а говорю, опершись на исторический генезис.
- Заткнись, дед, заткнись! – крикнул Филушка. – Алексей Николаевич, рассказывай нам, что ты видишь? Что-нибудь конкретное ты видишь?..
- Да, я очень конкретное вижу прямо перед собой. – ответил Алексей Николаевич. – Даже слишком конкретное.
Перед Алексеем Николаевичем стояло существо – по всей видимости, постоянный завсегдатай или даже обитатель параллельных миров – и, распахнув чрезвычайно вонючее ротовое отверстие, пробовало одновременно и говорить и нагловато прихаркивать.
- Оно что, злится на тебя? – испугался Филушка за друга. – Оно сожрать тебя хочет?..
Существо удовлетворённо заржало и процедило несколько слов, среди которых угадывались «чмо петушиное» и «бля буду, ща ****ец настанет».
Алексей Николаевич ответил, что словарный запас существа невелик, но имеет потенциал для налаживания контакта. «Оно агрессивно постольку, поскольку не понимает, как отнестись ко мне. – сказал Алексей Николаевич. – Уверен, что оно очень боится меня, но пытается скрыть страх под отвратительными манерами.» Существо с прожорливым удовольствием пукнуло и прихлопнуло себя по бокам, одновременно отчебучивая телом алкогольно-ритмические вариации. Забормотало крайне несуразные вещи про «опа-опаньки, нихуя себе меня вштырило» и «попадос-попадалово, пацанчик, ну ты в натуре олень».
- Если оно пукает, значит оно практически человек? – попробовал обрадоваться Филушка. – Человеку ведь ничто человеческое не чуждо.
- Да оно вроде постоянно пукает. – Алексей Николаевич попятился в сторонку. – Да ещё и жрёт свои пропердольки, фу, мерзость!..
Существо действительно залезало огромной ручищей куда-то в карманы своих задних внутренностей, вытаскивало малюсенькие ошмётки тёмного цвета, закидывало их в ротовое отверстие, озорно пережёвывало и лихо сплёвывало остатки. Затем выплюнуло простодушное звукосочетание «нуёптыбля», добавило к нему соображение, что «базарить не цацки пецкать, а ты совсем рамсы попутал» и попробовало лягнуть ногой Алексея Николаевича.
- В случае чего – не стесняйся и бей его топориком! Прямо по балде бей! – посоветовал Филушка. – Ты великий исследователь, и прежде всего должен думать о себе, о своих родных и близких. Ты нам нужен живым.
- Я всё-таки хотел бы сберечь этот экземпляр для науки. – сказал Алексей Николаевич. – Топорик применить завсегда успеется.
Существо насмешливо зарычало и, помахивая кулаком, пальцы которого были вытатуированы буковками ЖОРА, залопотало что-то о пацанчиках, которые попутали всякую ***ню, и лучше бы им обосновать свои слова, чтоб потом о здоровье не пожалеть. Алексей Николаевич ответил, что его собеседник может нести любой вздор, однако делать это совершенно бесполезно, ибо поможет ему лоботомия – процедура, после которой зашкварный мусор из башки, возможно, испарится. Существо заверило, что дела у него идут ништяк и всё пучком, а вот тем лошарам, кто выступает не по понятиям, придётся отвечать за свой выпендрёж.
- Алексей Николаевич! – крикнул Филушка. – Пора тебе оттудова сваливать!..
       Существо ловко перепрыгнуло через Алексея Николаевича, позади которого оказался облезлый кухонный шкаф. Из шкафа существо вытащило громадную электрическую мясорубку. Тут же отыскало в волновых изгибах параллельных миров электрическую розетку, подключило к ней мясорубку и схватило Алексея Николаевича за шею.
- Да откажись ты от своего бессознательного, несуразное ты создание! – хрипел Алексей Николаевич, с тревогой вслушиваясь в хруст шейных позвонков. – Поверь, что тебе не уничтожить дотошный русский дух!..
- От осины не бывает апельсинов! – проговорило существо неожиданно вменяемым голосом, окрылённым от счастья. – Попандос ты, вася, попандопало!! 
Собственно, это было последнее, что услышали с небес собравшиеся во дворе мужики и Филушка, крепко обнимавший безутешно рыдающую Леночку. Верёвка стремительно ускользнула в параллельные миры, а оттуда упала на землю большая никелированная кастрюлька. В ней и содержался Алексей Николаевич, изумительно мелко переработанный в фарш.
- Вот что теперь скажу я! – вылез через форточку во двор Виктор Леонидович и потряс кулаком перед носом Филушки. – Ты нам человек незнакомый, и потому засадить тебя в тюрьму не жалко. Но ты нам нашего соседа – любезного Алексея Николаевича – возверни обратно!.. Что хочешь делай!!
- Вертай всё, как прежде! – суетливо залопотали тётки, намереваясь учинить маленькую потасовку, коли на то будет нужда. – Мы Алексея Николаевича завсегда шибко уважали. А ты пришёл с ****ью к нам во двор, и теперь только хуже стало.
- Граждане, не волнуйтесь, я сейчас всё возверну. – пообещал Филушка.
Он попросил ложку и старательно перемешал фарш, угадывая варианты дальнейших действий, дабы не допустить роковой ошибки. Можно было слепить из фарша фигурку Алексея Николаевича, придать ей наиболее натуральный вид, но заставить говорить и двигаться эту фигурку Филушка не сумел бы. Можно было изготовить фарша котлет и дать отведать всем желающим, дабы в каком-то мистическом образе Алексей Николаевич присутствовал в каждом из жителей, но слишком это действие припахивало людоедством, и вряд ли большое количество друзей Алексея Николаевича захотело бы полакомиться столь непосредственно самим Алексеем Николаевичем.
- Ну, Леночка, как не крути, а всё возвращается на круги своя. – перемешивая фарш, сказал Филушка. – Принимай известную тебе позу, а я потихоньку всё это дело в тебя затолкаю. Ты постарайся для меня, не осрамись, и дружка моего заветного роди обратно в виде комфортном и человеческом.
- Само собой постараюсь. – пообещала Леночка.
Филушка призвал на помощь Виктора Леонидовича, и они вдвоём весьма умело принялись заталкивать комочки фарша в задний проход Леночки, отчего та припухала прямо на глазах и оплодотворённо постанывала.
- Да уведите вы детей со двора, это же срам – на такие вещи детям смотреть! – потребовал приблудный пенсионер, но никто его не послушал, ибо невиданное зрелище приковывало к себе внимание безотносительно к вопросам нравственности и научного обоснования.
- Глубже, глубже пихай! – требовала Леночка, и оказалась даже слегка раздосадованной, когда заполучила последнюю порцию фарша. – В кои-то веки настоящего мужика в себе почувствовала!..
Затем Филушка повторил порядок слов и действий, применённых им ранее к перерождению Павлика. И на этот раз магическая сила не подвела. Не пришлось применять и кесарево сечение, ибо Леночка выказала всю силу своего характера и безграничность женских возможностей. Родила Алексея Николаевича быстро и естественным путём, в формах телосложения ничем не отличимых от прежних.
- Один в один!! – воскликнул Филушка.
- Вот же он – наш красавец! – буквально расплакался Виктор Леонидович под восторженные аплодисменты всех, собравшихся во дворе. – Вернулся из дороги дальней, сел у порога дома, ибо завсегда манит сокола ясного родное гнездо!
Новорожденный Алексей Николаевич с деликатной странноватостью оглядывал себя и своих друзей, выуживал из нового мироощущения точки опоры и структурировал звуки с запахами в личные оценочные суждения. Очень быстро он стал понимать, что ему говорят, и сообразил способ, чтоб самому произносить понятные слова.
- Да это, кажется, Леночка? – ткнул он пальцем в девицу, приятно раскрасневшуюся от пережитых удовольствий. – Вас ведь Леночкой зовут?
- Да, меня зовут Леночкой.
- Очень приятно. Пойдёмте-ка со мной, Леночка! Позвольте, я вас приобниму, и мы поднимемся ко мне в дом.
- Это зачем же?
- Да лучше пойдёмте, ничего не спрашивая, а там видно будет.
- Нет-нет! – вмешался в это дело Филушка. – Ты ничего не путай, Алексей Николаевич, ты ведь женат давно и счастлив в браке.
- А вот ты никак Филушка? – с непривычной грустинкой ткнул пальцем Алексей Николаевич в друга. – Тебя ведь Филушкой зовут?
- Я очень рад, что ты меня узнал, надеюсь, у нас с тобой теперь всё по-прежнему будет.
- Не знаю, чего там было у нас хорошего, чтоб стало по-прежнему. – покачал головой Алексей Николаевич. – Вот ты всё руководил мной, как будто ты мне отец родной, а ты вовсе и не отец родной, хотя и прибить тебя мало!..
- Ну, раз так ты теперь думаешь про меня, то не смущайся и двинь меня по уху!.. двинь со всей дури – я заслужил!.. честное слово, заслужил!..
- Нет, я теперь всех и везде прощать буду, у меня теперь такие душевные обязанности. Я вот теперь домой пойду, а там на диванчик лягу и отдохну чуток.
- И отдохни! – обрадовался Филушка. – Хорошенько отдохни, Алексей Николаевич, на своём диванчике. Не надо чуток – этого мало.
- Хорошо, я отдохну подольше. До свидания, друзья мои! Простите, если что не так!..
- До свидания, Алексей Николаевич! – принялись раскланиваться мужики и бабы, с чутким умилением разглядывая воскресшего любимого соседа. – Спи спокойно, дорогой товарищ!..
- Леночка, вы заходите ко мне, если что!..
- Обязательно зайду, Алексей Николаевич. Нам предстоит ещё о многом переговорить.
- Филушка, друг, и ты заходи ко мне как-нибудь после. Все заходите ко мне, я всякому гостю рад, и жена моя вам всем рада будет – вы должны знать чудный характер моей жены!..
- Знаем, Алексей Николаевич! спасибо за приглашение, обязательно зайдём!..

*****

Когда мальчик Павлик, с незатейливым ребячливым простодушием, рассказал про путешествие в параллельные миры своему приятелю Михе, тот нисколечко не поверил. Даже отвесил Павлику здоровенного товарищеского тумака. Тогда Павлик призвал в свидетели ребятишек, которые играли во дворе и всё видели. В некотором смысле оказалось, что Алексей Николаевич и Филушка были не главными зачинщиками мероприятия, а руководил процессом непосредственно Павлик, и если кто-то раньше сомневался в его героизме, то теперь сомнения можно отринуть прочь.
- Одна история чудней другой. – преисполненный скептицизма, сказал Миха. – Реальности расходятся, квантовая механика перерубает в фарш инородные тела, а Леночкин зад выглядит не просто как приспособление для мастурбации, а как электромагнитная волна, имеющая власть над временем и физиологией. Хватит, ребята, хренью маяться – такого не может быть, потому что не может быть никогда.
- Ну почему, ну почему? – заволновались ребятишки, которые хоть и приврали, рассказывая про увиденное, но и действительных чудес произошло на их глазах с лихвой.
- Если вам поверить хоть чуточку, – продемонстрировал Миха плюгавое расстояние между большим и указательным пальцем. – то у меня на этот счёт имеется парочка худо-бедно вменяемых версий. Во-первых, это какой-то психологический эксперимент, наподобие тех, что проводились над советскими людьми в середине прошлого века. Это когда заводили   энное количество людей в запертую комнату, раскладывали на столе разные вещи, а затем голос сверху – неизвестного происхождения – требовал, чтоб каждый рассказал какого цвета та или иная вещь и для чего она может быть предназначена. Часть людей заранее подговаривали называть неправильные цвета, и в итоге получалось так, что люди, не знавшие о договорённости, начинали сомневаться в своём истинном виденье, а поддавались влиянию меньшинства и тоже начинали давать неправильные ответы, касаемо цвета и предназначения предметов.
- Для чего же проводили такие странные исследования? – возмутились ребятишки.
- Комфортность поведения личности в социуме исследовали, насколько я помню.
- Похоже на простое безобразие. А вторая версия твоя какова?
- А вторая версия, что во всём виноват интернет, компьютерные игры и ****ский Google!.. Потому что все изменения в сознании и фантазиях контролируются поисковыми системами. Вам всем хочется увидеть по разным запросам что-то разное, но вы увидите непременно что-то одно. Если наберёте в гугле «white man and white woman» в картинках, то он вам выдаст фотки белых тянок с ниггерами. Каждому дрочиле-анонисту предлагается толерантность – хочет он её заполучить или нет.  В конце концов, ему становится абсолютно всё равно, что он запрашивал на самом деле, а на что ему советуют посмотреть. Он просто смиряется с навязанной действительностью и смотрит. Так и каждый из вас недавно увидел себя во дворе, где приключилась какая-то хрень про параллельные миры и про соседа Алексея Николаевича, воскресшего из кастрюльки с фаршем. А на самом деле вы сидели дома перед компьютерами и пялились в порнохабе на чужие письки.
- Ну ты даёшь, Миха!! Вот знатная у тебя башка!! Умный ты Миха!!
- Ты молодец у нас – Миха, мы бы без тебя блуждали в потёмках!!
- Ещё бы.
Совершенно случайно я подслушал это разговор ребятишек с прагматичным дворовым пессимистом Михой, и, несмотря на абсолютную уверенность в том, что Алексей Николаевич побывал в параллельных мирах, я с лёгкостью готов был согласиться, что он там вовсе и не бывал. Если это вам покажется слишком сомнительным, то я отвечу, что вообще не может быть двух разных людей, у которых изменения в сознании были бы абсолютно одинаковыми. Я вполне уверен, что что-то не так с северным полюсом, и его ежедневное смещение к югу незаметно само по себе, но чувствуется в климатических и социальных сдвигах на всей планете. Я уверен, что в машине Кеннеди было четыре человека, и этот четвёртый стрелял в Кеннеди, но остался незамеченным ни самим Кеннеди, ни всеми прочими, кто наблюдал за трагедией и продолжает наблюдать до сих пор посредством киноплёнки. Я во всё этом уверен, но я не могу сказать, что это всё так и есть, что это всё так и было. Но вот, что совершенно точно, и о чём я готов говорить открыто: сердце никогда не находилось у человека слева, и не будет там находиться даже у тех, кто уверен, что оно у них находится с рождения слева!.. И почки никуда не денутся, даже у тех, у кого вырезали эти самые почки!.. Для проверки предлагаю всем желающим херакнуться поясницей об угол стола. Просто херакнуться.

IV

Самые удивительные и опасные приключения начинаются случайно. Когда ничего интересного не ожидаешь и хранишь себя в созерцательной задумчивости, когда кажется, что стал никому не нужен, и никто не способен схватить тебя за шкварник, чтоб хорошенько встряхнуть – тогда и зарождается новая увлекательная и загадочная дорога. Самые парадоксальные и перепутанные узлы дальних странствий завязываются в домашней тишине, в скупом перелистывании осточертевших книжек, во взоре, невольно застывшим на тусклых заоконных пейзажах и пробующим изъять из плавного поползновения облаков необходимость вечного движения. Самые волнующие и азартные замыслы заключаются в небольшом листке бумаги, случайно обнаруженном в кармане штанов и демонстрирующем прелюбопытный рисунок.
- Поразительные гравюры можно обнаружить в городских библиотеках. – сказал Алексей Николаевич уборщице подъезда, обратившейся с просьбой заполнить ведро горячей водой, и соблазнённой остаться на чашку кофе. – Вот посмотрите!.. Я отсканировал самую занятную.
Алексей Николаевич продемонстрировал копию старинной гравюры «Липовая Гора – как центр вселенной», и уборщица, тщательно вытерев руки об подол фартука, приблизила рисунок к глазам.
- Тут и река есть, а по ней кораблики плывут, надо же! – с искренним восторгом сообщила тётушка Алексею Николаевичу. – И домики повсюду понастроены, чтоб люди жили. А ещё я вижу махоньких человечков подле огромного дерева, и они, кажется, о чём-то переговариваются между собой неспеша, какие-нибудь новости обсуждают. Да мало ли в то время было новостей – уж всяко не меньше, чем сейчас – люди завсегда неожиданно рождаются и помирают.
- Вы правы, это несомненно река. – добродушно прищуриваясь, сказал Алексей Николаевич. – Корабли по реке плавают, люди в домах живут – вы всё правильно говорите.
- Как поразмыслишь, сколько раньше в мире всякого необычного было, сколько затейников нами управляло, как вспомнишь дивные истории бабушек и дедушек – так в нынешнею пору и жить не захочется. – вздохнула уборщица.
- Это вы напрасно грустите, это у вас внутренняя печаль присутствует, вы её гоните прочь. – Алексей Николаевич попробовал утешить собеседницу заигрыванием указательного пальца. – Не настолько безмятежно жилось нашим предкам, как вы возможно подумали, разглядывая гравюру. Верно, представили себе, как эти люди, после совместного труда, садились на кораблики и с удовольствием катались наперегонки по Волге, а то и закидывали сети с целью наловить рыбки для ухи, а то и просто принимали солнечные ванны, развалившись на палубных шезлонгах. Нет уж, много кровавого зла творилось на древней русской земле, а драгоценная наша Липовая Гора вообще была окружена мистическим ореолом, и отпугивала не только вражеские племена от нашествия, но и ближайшие соседи опасались заглядывать сюда без лишней нужды.
- О чём же таком мистическом вы разузнали, Алексей Николаевич? – несколько воровато уборщица допила чашку кофе и попросила ещё. – Известно, что вы человек образованный и много чего повидавший, а мы люди серые.
- О, несомненно вам будет интересно меня послушать. – проговорил Алексей Николаевич, увлекая собеседницу к книжным шкафам, подальше от кофейника. – В некоторых летописях, относящихся по-видимому к тому же периоду, что и данная гравюра, вполне убедительно сообщается, что южная часть города Ярославля и его окрестностей – это аномальная зона. Те расстояния, которые, при взгляде на карту, казалось бы, могли преодолеваться обычным человеческим шагом за несколько часов, в реальности осиливались за несколько дней, а то и недель. Например, описывается некий странствующий монах Афиноген, который заночевал у стога сена крестьянина села Дядьково, а утром попал под эффект искажения пространства и не смог перешагнуть за линию поля, на котором находился стог. Только к обеду появился на поле сам крестьянин, потребовал с монаха уплаты за ночлег и указал дорогу на речную пристань. Афиноген расплатился и спешно побрёл, намереваясь к вечеру добраться до левого берега Волги, где предполагал проповедовать среди раскольничьих скитов. Но изумлению его не было предела, когда к полуночи он вышел на то же самое поле, к тому же самому стогу сена. На следующий день он опять-таки расплатился с крестьянином за ночлег, но поступил на этот раз хитрее, а именно: схватил шустрого малого за ухо и пообещал предать анафеме, ежели тот не укажет верную тропу, чтоб вырваться из мистического круга. Напуганный крестьянин указал этот путь, получил толику увещаний и намёков на кару Божию, но сам Афиноген – хоть и покинул злополучное поле, сжигая следы своего пребывания на нём – ещё несколько дней бродил по окрестностям, пока совсем не выбился из сил. К речной пристани он всё-таки добрался, где его подобрали рыбаки и отправили на лечение в фельдшерский пункт села Дядьково. Судя по всему, там монах и скончался, не ведая причин для западни, в которую попал. Кажется, и сам летописец, занося суть сих странных событий со слов пожилого фельдшера (будучи тайным масоном-розенкрейцером, решившим под конец жизни исповедаться), не очень-то верил тому, что записывал. Но некоторое назидание для потомков в этой истории присутствует. Хорошо, что сейчас ничего подобного в наших краях не наблюдается.
- Как это вы можете утверждать, что не наблюдается? – удивилась тётушка.
- Да ведь я ничего подобного наблюдать не изволю, вот и утверждаю.
- Вы просто не располагаете сведениями о надёжных фактах, а они у вас под носом.
- Разве? – невольно шмыгнул носом Алексей Николаевич.
- Вот соблаговолите узнать, что пять дней назад мой муженёк отправился прямиком из Октябрьского посёлка в село Лютово – с целью навестить приболевшего племянника – и только вчера вернулся домой. Притом, что взрослому здоровому мужчине на это путешествие хватило бы одного дня.
- Что же из этого следует по-вашему?
- А по-вашему, что из этого следует?..
- Для начала я бы попробовал допросить вашего мужа.
- Вы напрасно думаете, что я этого не попробовала. – воскликнула уборщица. – Но как только я его не тормошила и не выпытывала правды, где он пропадал почти неделю, этот мерзавец уверял, что совершенно ничего не помнит. «Как же ты, – спрашиваю. – Кондратий Степаныч, способен меня за дурочку держать, уверяя, что вдруг обеспамятовал?»  А он всеми силами клянётся, что попал в магический переплёт, и теперь вряд ли отыщется человек, который разберётся во всех деталях его путешествия до села Лютово и обратно.
- Так и говорит? – рассмеялся Алексей Николаевич.
- Так и говорит. Идиотов, говорит, у нас в последнее время почему-то не наблюдается, а из порядочных людей никто не вознамерится совершить путешествие по моим стопам, чтоб до всего детально разобраться!..
- Почему же никто не вознамерится? – вспыхнул задором Алексей Николаевич, ещё и минуту назад не помышлявший ни о каких странствиях. – Итак, вы уверяете, что Кондратий Степаныч отправился в путь из посёлка Октябрьский?
- Если говорить конкретно, то прямо вот отсюда отправился. – тётушка ткнула пальцем за окно в сторону магазина. – Мне довелось разузнать от продавщиц, что он долго торчал у прилавка, расспрашивая про лекарства, способные побороться за жизнь очень хорошего человека, ибо бактерии стафилококка не дремлют. А затем купил что-то покушать, и отправился в дорогу. Сказал, что имеет срочную необходимость навестить приболевшего племянника, но задерживаться у него не будет, а сядет в поезд и приедет обратно. Таким вот образом он ушёл и пропал на неделю. Ну, не сволочь ли?..
- Очень хорошо. – возбуждённо притопнул ногой Алексей Николаевич. – Не то хорошо, что он сволочь и пропал на неделю, а то что живым домой вернулся. Теперь я намерен пройти по следам Кондратия Степаныча от посёлка Октябрьский до станции Лютово, чтоб по возможности детально всё прояснить.
- Сходи, миленький, обязательно сходи. – всплеснула руками уборщица, никак не мнящая столкнуться со столь добрым и отзывчивым человеком. – Точного адреса племянника я не назову, скажу только, что его дом стоит на взгорочке села Лютово. Вы только, Алексей Николаевич, будьте осторожны. Кондратий Степаныч, конечно, заядлый пьяница и мог напиться до беспамятства, окружённый родственной заботой внезапно исцелившегося племянника. После пьяного загула у него и повыветрились из памяти несколько дней. Но ведь могли произойти события мистического свойства, подобные тем, с которыми вы ознакомились в древних летописях, и вовсе не факт, что вся эта таинственная экзальтация обойдёт вас стороной.
- О, меня не так легко запугать! – приосанился Алексей Николаевич. – На экзальтациях я собаку съел.
- Тогда не смею вас задерживать, вот завтра утром и отправляйтесь в путь, а я вам вечером пирожков занесу.
- И занесите, это будет очень любезно с вашей стороны – от домашних пирожков я никогда не отказывался.
- Супруге вашей поклон передавайте.
- Не сомневайтесь. С удовольствием передам.

*****

Утром следующего дня, упаковав в сумку тётушкины пирожки и бутылку с минеральной водой, Алексей Николаевич осторожно поцеловал жёнушку в соблазнительное розовое ушко, не желая её разбудить. С умилением взглянул на спящих ребятишек, застенчиво мурлыкающих во сне детские лирические излияния, и покинул дом с целью пройти по следам Кондратия Степаныча. День обещал быть чрезвычайно шустрым.
И тотчас Алексею Николаевичу повезло – впрочем, как частенько ему везло в замысловатых путешествиях – прямо перед подъездом лежал, обращаясь к небу с нерасторопной улыбкой аутиста, известный выпивоха Валерчик.
- Куда торопишься, Алексей Николаевич? – ухватил он нашего путешественника за ногу. – Не торопись, присядь на дорожку. Поговори со мной.
- Очень хорошо, Валерчик, что ты с раннего утра залёг здесь. Ты-то мне и нужен.
- Ещё бы. – высморкнулся в самого себя Валерчик. – Я всем нужен.
- Припомни, постарайся не напутать: неделю назад ты лежал на этом же месте?.. Или ты лежал где-нибудь поблизости?..
Валерчик приподнялся и хорошенько осмотрел местность.
- Вот здесь я лежал неделю назад. – указал он на небольшую детскую площадку, уютно огороженную кустиками, качелями и цветочными клумбами. – Спал в песочнице. Там меня и разбудил некий собеседник, чтоб спросить про какую-то ерунду.
- Что это был за собеседник? – Алексей Николаевич вытащил из кармана монетку в десять рублей и попытался соблазнить ею Валерчика. – Постарайся вспомнить, о чём он тебя спросил, и получишь вознаграждение.
Валерчик вытянул из внутреннего кармана замызганного пиджака три склянки и выпил из каждой поочерёдно по глотку, после чего хлопнул себя по лбу.
- Теперь я отчётливо припоминаю, что тот собеседник был Кондратием Степанычем. Догадываюсь, что именно он тебя и беспокоит.
- Именно он! – обрадовался Алексей Николаевич. – Валерчик, разберись хорошенько в собственной памяти, развороши там всё ко всем чертям, но вспомни пожалуйста: что он тебе сказал?..
- Для этого нам необходимо отправиться на место встречи. – задумался Валерчик, облокотился на Алексея Николаевича и попросил сопроводить его к детской площадке.
Утренний солнечный дымок приятно щекотал нервы обоих изыскателей.
- Удивительно, но мне кажется, что тут всё сохранилось, как прежде. – Валерчик ткнул пальцем в череду детских куличиков из песка, самый крайний из которых был весьма внушительного размера. – Этот вот куличик Кондратий Степаныч смастерил, но чего-то в нём сейчас не хватает, некая интересная деталь отсутствует.
- Какая же? – напрягся Алексей Николаевич.
Валерчик озабоченно поковырял пальцем в песочнице:
- Ну, конечно, окурка не хватает в куличике!! Кондратий-то Степаныч куличику в лоб окурок воткнул, чтоб получилось что-то вроде артиллерийской башни, и мы славно подивились на такой боевой куличик. Но наверняка какая-нибудь мамаша этот окурок удалила, поскольку тут и дети малые резвятся, и вовсе не подобает им наблюдать окурки.
-  Окурок, ты говоришь, ну как же! – Алексей Николаевич усилил внимание. – Валерчик, послушай меня, сейчас от тебя многое зависит. Вспомни, что за сигареты курил Кондратий Степаныч! От коробка спичек он прикуривал или от зажигалки?.. Я не из праздного любопытства интересуюсь, а мне необходимо взять след, чтоб восстановить путь обеспамятевшего Кондратия Степановича. Мне желательно пройти этим путём, разбивая мистическую куролесицу в пух и прах!..
Валерчик тут же вызволил из травы иссохший сутуловатый окурок, распознав в нём собственность Кондратия Степаныча, и заодно вспомнил, что пользовался Кондратий Степаныч обычными спичками, дескать, оно, по старинке будет ему попроще. «Давай-давай, Валерчик! – Алексей Николаевич воодушевлял выпивоху бодрым мановениям рук. – Задействуй у себя в памяти все магнитно-резонансные снаряды, а я перед тобой в долгу не останусь. Припомни, о чём вы беседовали в песочнице? Не было ли каких намёков на целеустремлённость духа авантюризма и приключений?..» Валерчик сообщил, что Кондратий Степаныч был немногословен, всё больше упирал на амплификации, и с непонятной целью сравнивал жителей посёлка Октябрьский с обитателями посёлка Прибрежный, расположенного всего-то в паре-тройке километров отсюда. «Тамошний житель, – сообщил Валерчик те же самые слова, которые выговаривал Кондратий Степаныч. – имеет некорректный подбор хромосом, но корчит из себя этаких принцев, которым бы не помешало показать кузькину мать!..» Тогда Валерчик посоветовал Кондратию Степанычу топать напрямую до посёлка Прибрежного, где можно запросто встретить местного жителя и показать ему всех тех матерей, какие только найдутся.
- А про племянника своего он не упоминал ни словечка? – спросил Алексей Николаевич.
- Нет, про такого я не слышал. – сказал Валерчик. – Кондратий Степаныч больше заботился моим дружеским участием. Всё допытывался от меня, словно от дельфийского оракула, уверенности в своих победах над населением посёлка Прибрежного. Да чем я мог ему помочь, скажите на милость?.. Видно, бедовым человеком оказался этот самый Кондратий Степаныч.
- Ну, это-то может быть так, а может быть и не так. – сказал Алексей Николаевич. – Теперь я хочу сделать тебе ещё одно предложение.
Валерчик оживился.
- Я поднесу тебе ещё один червончик. – Алексей Николаевич ловко показал, как он будет одаривать Валерчика червончиками, но не уточнил, когда будет это делать. – А ты сейчас облазаешь эту территорию в радиусе примерно ста метров. И если обнаружишь ещё один окурок Кондратия Степаныча, то позовёшь меня.
- Зачем же? – не понимал Валерчик.
- Мне нужно знать, направился ли Кондратий Степаныч в село Лютово через посёлок Прибрежный или выбрал путь через Липовую Гору, где мог сесть на поезд, а мог пойти по железнодорожным шпалам... Ты способен уяснить всю важность моей просьбы?
- Окурков-то кругом полно. – озабоченно проговорил Валерчик. – Окурков тут накурили за триста лет, не жалея ни сил, ни здоровья. А от двух червонцев толку никакого, одни лишние беспокойства.
- Три червонца, Валерчик! – щедро пообещал Алексей Николаевич. – Целых три даю!..
- Нет, сосед, ты явно дурью возжелал помаяться, и тут я тебе не помощник.
Валерчик столь звонко прихлопнул себя по лбу, что мгновенно увидел дурные предзнаменования, отчего и поспешил уковылять прочь. Зачем-то пообещав Алексею Николаевичу, что тот возможно «кровавым поносом дристать будет», а возможно «всё как-нибудь и обойдётся, ибо не хлебом единым жив человек»!..
- Ну, с этим выпивохой мы вроде разобрались, а теперь применим недюжинную наблюдательность. – присел на корточки Алексей Николаевич и, удачно разговаривая сам с собой, прислушался к самому же себе. – Вот куда бы я отправился в путь, будь я Кондратием Степанычем, который и к племяннику торопился, но и высказал столько невероятных эмоций насчёт населения посёлка Прибрежного?..
Мысленные образы торопливо выстроились в цепочку и зацепили её кольцом на самом острие взора Алексея Николаевича. Недалеко от детской площадки находился заброшенный фруктовый сад, сладкие запахи которого интригующе приманивали.
- Итак, у меня – поскольку я сейчас что-то вроде Кондратия Степаныча – имеются эмоции насчёт посёлка Прибрежного, но имеется и фруктовый сад, в котором можно потихоньку осуществить нравственную и физиологическую подготовку к долгому пути.
Затем Алексей Николаевич обратил взор в противоположную сторону от фруктового сада, где располагались уютные заросли сирени.
- Надо понимать, что фруктовый сад для меня – как и для Кондратия Степаныча – лежит на маршруте следования, если я намереваюсь идти до посёлка Прибрежного. А если же я намерен топать до Липовой Горы, то отправлюсь через заросли сирени.
Оригинальной жестикуляцией, подбадривающей очевидные умственные выводы, Алексей Николаевич очертил два невидимых круга над фруктовым садом и зарослями сирени.
- Итак, подумай! Хорошенько подумай, Алексей Николаевич, в какую сторону ты – будучи вот этим Кондратием Степанычем – намерен пойти!.. Что за следы ты способен оставить после себя?..
И тут он вспомнил про окурок из песочницы. Если Кондратий Степаныч прошествовал во фруктовый сад – лежащий на пути к посёлку Прибрежному – и совершил все действия, способные облегчить организм, то наверняка среди яблонь можно отыскать окурок, являющийся собратом окурку из песочницы. А если поиски в саду ни к чему не приведут, тогда в зарослях сирени непременно отыщется искомое, и для Алексея Николаевича предстанет совершенно очевидным факт направления Кондратия Степаныча на Липовую Гору.
- Как же, оказывается, очень просто владеть дедуктивным методом! – похвалил себя Алексей Николаевич. – Давайте рассмотрим и сообразим, что у нас за окурок?
Окурок без стеснения раскрыл свою подноготную. Дешёвая и непопулярная марка сигарет указывала на неоригинальность вкусовых ощущений потребителя. Изжёванный до неприличия кончик фильтра удостоверял некую нервическую атмосферу, окружающую потребителя. Сигарета была выкурена чуть больше, чем на половину, что свидетельствовало на поспешность действий Кондратия Степаныча, а также давало знать о скором желании выкурить вторую сигарету, ибо с первой накуриться не получилось.
- Итак, у меня есть в наличии две стороны света, а предполагается ещё один окурок. – подсчитал дивиденды умственной работы Алексей Николаевич. – За этот результат стоит себя похвалить.
Но существовала ещё и иная сторона – третья по счёту – куда уковылял выпивоха Валерчик, и где могли обитать существа с постоянно пополняемыми залежами алкоголя. Кондратий Степаныч запросто мог обитать в той стороне не одну неделю, даже и пару месяцев. Причём, это была самая тёмная сторона из трёх, и Алексей Николаевич решил обратиться к ней в последнею очередь.
Первым, естественно, заманивал фруктовый сад, и не напрасно.
- Ага! – сказал Алексей Николаевич, уткнувшись носом в площадку под развесистой яблонькой, усеянную множеством окурков, липких перезрелых плодов и кучек испражнений разного свойства давности. – Мы вновь применим дедуктивный метод, и он нас не подведёт.
Дедуктивный метод не подвёл. Разгребая прутиком ворохи из окурков, клочков газет и пластиковых пустых бутылок, Алексей Николаевич обнаружил окурок – не только совпадающий по маркетинговым данным с окурком, украшающим воинственный кулич Кондратия Степаныча, но и по специфическому прикусу на фильтре идеально подходящим к собрату.
- Ну что ж, кажется мне всё ясно, и ошибки быть не может, если только принцип ошибочности не лежит в основе всего, затеянного мною, дела.  Впрочем, дедукция пусть остаётся дедукцией, но надо припомнить хотя бы ещё местечко, по пути в посёлок Прибрежный, где Кондратий Степаныч мог присесть и отдохнуть, выкурив ещё одну сигарету. Тогда я обнаружу третий окурок и получу убедительный повод заглянуть непосредственно в посёлок Прибрежный, чтоб навести там шороху.
Кажется, таким приятным местечком мог оказаться забор овощебазы, возле которого с давних времён, в тени дубовой рощи, обустроили лужайку для отдыха после работы.
- Таким образом, начальная картина приключений Кондратия Степаныча постепенно вырисовывается. – сказал Алексей Николаевич, с аккуратным смущением выныривая из фруктового сада.
- С облегчением вас! – радостно поздоровалась с ним старушка, выгуливающая трепетную собачонку.
- Спасибо. Спасибо, бабушка.
- Завсегда в утренних садах человек духом взмывает и обретает направление на весь последующий день.
- Да уж, завсегда – оно и есть завсегда!.. Извините, бабушка, некогда, мне по делам надо.
- Понимаю. Всем куда-то надо. – хитро прищуриваясь, проводила взглядом старушка Алексея Николаевича. – У всех дела.
Алексей Николаевич хлёсткой, но уверенно-ласковой поступью, как бы познавшей все трещинки мироздания, направился к овощебазе.

*****

На лужайке, у забора овощебазы, царил аляповатый пьяненький порядок, который соблюдали завсегдатаи. Умелыми руками были сооружены бревенчатый широкий стол, скамьи со спинками и добротная кирпичная жаровня. Сегодня, с утра пораньше, за столом восседал чопорный труженик овощебазы, не поджидающий никого, кто бы мог скрасить его одиночество. Безмолвно наблюдал, как Алексей Николаевич присел на карточки и шарил прутиком в свалке объедков и окурков. Труженик овощебазы саркастически свистнул и постучал пальцем по пустому пластиковому стаканчику.
- Совсем народ обнищал. – наконец произнёс он горестно. – За всех жителей страны не скажу, но имеется официальный прожиточный минимум, и с ним всё предельно ясно.
- Это вы неправильно подумали. – отмахнулся Алексей Николаевич. – Я не оттого ищу окурок, что мне курить хочется – я вообще не курю – а оттого, что мне нужны улики, указывающие направление пути. С этой целью я в окурках и ковыряюсь. Это такой процесс дедукции – если вам это слово о чём-то говорит.
- А вот скулить и оправдываться русскому человеку совсем не обязательно. – труженик овощебазы заполнил стакан, и это нехитрое действо увлекло его к душевным разговорам. – Я ведь к тому изъясняюсь, что если человек копается в выброшенных окурках, то это никому не даёт права обзывать его или требовать, чтоб он зарабатывал на жизнь любыми способами, вкалывая всё больше и больше. Куда уж больше? – хочется спросить мне у таких деятелей. Не задумывались ли вы, что мы живём хреново оттого, что в стране – самой большой и богатой по ресурсам – всё бабло распиливается коррумпированной правящей верхушкой?.. Неужели вы считаете, что всё говно в стране творится потому, что мужичок русский мало работает?.. По-вашему, только сталин и гулаг – то бишь, регулярная массовая экзекуция – способны навести порядок и сотворить в сознании мужика радужность бытия?.. Ну да.
Алексей Николаевич уставился на рыжий туповатый ботинок труженика овощебазы, из-под подошвы которого выглядывала искомая улика.
- Подними-ка, дяденька, свою ножку! – попросил Алексей Николаевич,
- А??
- Ножку подними, прошу. Вот эту ножку, самую чуточку.
- А ты такой борзый, да? – не внял просьбе труженик, а намеренно прихлопнул кулаком по ноге, удостоверяя свою власть над своей ногой и своими поступками. 
- Вовсе я не борзый. – как можно добродушней улыбнулся Алексей Николаевич, представляясь чем-то вроде малость шибанутого. – Я просто зашёл сюда на минутку и свои делишки мухлюю, никому не мешаю. Просто попросил ногу поднять.
- Вчера, после тренировки по боксу, я сел в троллейбус и поехал к своей девушке, чтоб провести часок-другой... ну, ты должен понимать, зачем мужик едет к девушке... И вот вчера, короче, еду я в троллейбусе и наблюдаю такую замечательную картину…
- Да подними ты ногу, дядя, я тебя по-хорошему прошу!!
- Нет, ты послушай, какую замечательную картину я увидел в троллейбусе. Двое натуральных кавказцев в шапках «ЯРУССКИЙ» и «КАВКАЗСИЛА» отказались платить за проезд, а контролёром работал пожилой мужичок лет шестидесяти. Сутулый такой, худой, даже плесенью попахивал, и ничего с этими кавказцами поделать не мог. Только талдычил: оплатите проезд! оплатите проезд!.. Ну, тогда я встал и подошёл к ним, а у них сразу же очко сузилось. Я тогда и говорю: заплатите за проезд, гниды черножопые!.. А они сразу залопотали «не бей нас, брат!» (а я же боксёр, это сразу видно и понятно, что меня нужно бояться), прощения попросили. Ну, я тогда заставил их заплатить за проезд и поклясться, что они больше не будут себя плохо вести. Вчера это всё приключилось, когда я после тренировки возвращался. Ехал к девушке. Только её дома не оказалось почему-то. И на звонки не отвечала.
- Ногу подними.
- Да пожалуйста. – труженик овощебазы поднял ногу, позволяя Алексею Николаевичу вызволить искомый окурок. – Я ведь ещё чего подумал. Кавказцы смелые только в интернете и перед теми, кто не может их хорошенько вздрючить. А если ты можешь их вздрючить, то они тебя боятся и уважают… Как ты думаешь?..
- Я не знаю... Наверное, надо вздрючить.
- Вот и я так думаю. Водки выпьешь со мной?
- Эх, дорогой ты человек! – идентифицировав окурок, как принадлежность Кондратия Степаныча, обрадовался Алексей Николаевич и залпом осушил предложенную ему ёмкость. – Извини, но я тороплюсь. Дел по горло.
- А поговорить по душам? – глаза труженика-боксёра, утомлённые одиночеством и недопониманием, блеснули капелькой влаги.
- Некогда, братец! В следующий раз поговорим, жди меня на этом месте. Мы с тобой всю Россию-матушку обговорим, а сейчас мне некогда. Мне в посёлок Прибрежный надо.
- А изведать глубину паскудности души человеческой?
- Некогда.
И Алексей Николаевич ринулся к шоссе, даже не прощаясь со своим случайным приятелем, и невыслушивая, с какой детской обидой тот производил меланхолический сип.
- Итак, вот она – дорога, что приведёт меня в посёлок Прибрежный, и я готов пойти по ней до конца! – остановился на краю шоссе Алексей Николаевич, увлечённо вглядываясь в игривые расщелины асфальта, а затем дерзко махнул рукой водителю, пролетевшего мимо мордастого грузовика, и зашагал вперёд.
- Стой, парень!! Стой, кому говорю!!
- Что?.. – Алексей Николаевич оглянулся и увидел, как по шоссе, на экономно пришаркивающей скорости, приближалась велосипедистка в лёгком спортивном костюме и розовых кедиках, с небольшим рюкзаком за плечами. – Вам, девушка, чего от меня угодно?
- Стой, не уходи никуда, парень! – велосипедистка притормозила, едва не занырнув с велосипеда в объятия Алексея Николаевича. – Э, да ты уже не парень, впрочем, мне всё равно.
Она неспешно сняла рюкзак, выудила из него что-то вроде косметички, зачем-то демонстративно потрясла ею перед носом Алексея Николаевича, а затем открыла и вытащила небольшую открытку с соблазнительно нарисованными двумя свадебными кольцами. Открыткой она тоже потрясла перед носом Алексея Николаевича.
- Видите. – сказала она. – Это мне приглашение на свадьбу вручили через почту, и я сейчас на свадьбу еду.
- Очень хорошо. – похвалил Алексей Николаевич. – А я чем способен препятствовать или не препятствовать по данному вопросу?..
- Видишь ли, добрый человек, я приехала с другого конца города. Там улица Чкалова расположена, и я на ней живу. – рука с открыткой проделала географическую параболу в воздухе и вернулась к носу Алексея Николаевича. – А где-то здесь расположен посёлок Прибрежный, но где именно – я понятия не имею. А ведь мне туда на свадьбу надо, дом 24.
- Позвольте. – Алексей Николаевич взял открытку и принялся читать приторно-весёлые стихотворные строки. – Совершенно верно, любезная барышня, это действительно приглашение на свадьбу. А теперь взгляните прямо перед собой, и вы увидите крыши домов посёлка Прибрежного. Надо лишь потратить немножко времени, чтоб до наго добраться. Крутите педали!..
- И дом 24 там наверняка есть? – простодушно захлопала ресничками велосипедистка.
- Наверняка я вам ничего не скажу про посёлок Прибрежный, ибо я живу в посёлке Октябрьском – вы его уже проехали – и не являюсь знатоком всех адресов и свадебных мероприятий. Тут беда в другом, милая барышня.
- И в чём же?
- На пригласительной открытке, адресованной, как вы уверяете, именно вам, указана дата, имеющая цифровое значение 01.08., что прочитывается, как первое августа. Но дело, видите ли, в том, что сегодня седьмое августа, и вы опоздали на неделю.  Свадьба, полагаю, отыграла своё и закончилась, гости разошлись, а вас никто не ждёт.
Девушка с неожиданно пискливым воплем выхватила открытку и впялилась в число.
- Это цифра 01? – она не верила своим глазам. – Это не цифра 07?..
- Совершенно точно, у семёрки имеется этакий нахальный хоботок, а здесь его нет.
- Но может быть, вы чего-то напутали, и сегодня первое августа, тогда как седьмое настанет через неделю?
- Э нет, я совершенно уверен, что ничего не напутал, ибо неделю назад, ровно первого числа, некто Кондратий Степаныч отправился в село Лютово через посёлок Прибрежный с целью навестить больного племянника. Затем он неизвестно где застрял на неделю, вернулся абсолютно обеспамятевшим, что вынудило меня предпринять розыскные исследования… И кстати!! – Алексей Николаевич догадливо прихлопнул себя по лбу. – Сдаётся мне, что эта свадьба – в доме под номером 24 – могла соблазнить Кондратия Степаныча. Именно к этому дому я намерен сейчас отправиться, чтоб опросить возможных свидетелей…  Вы, девушка, со мной?
Велосипедистка заметно куксилась и теребила красивую, но абсолютно ненужную теперь пригласительную открытку.
-  Зачем мне спешить в этот дурацкий дом 24?.. – хлипнула она носиком. – Если свадьба закончилась, и гости разошлись, то меня там никто не ждёт.
- Вы не можете быть абсолютно уверенной, что вас совсем никто не ждёт. Эти факты проверяются по прибытию по указанному адресу. Непосредственно на месте.
- Думаете, очень хорошо мне будет, если по прибытию по указанному адресу, меня пошлют обратно?
- Мне кажется, вы слишком мнительная девушка. Если вас пошлют – значит пошлют за чем-то хорошим и необходимым для молодожёнов, а не просто так пошлют куда ни попадя. А если не пошлют – значит посидите в гостях, допьёте и доедите свадебные остатки. Впрочем, мне с вами толковать некогда, я направляюсь к дому 24, где намереваюсь наткнуться на следы пребывания Кондратия Степаныча. Спасибо вам за намётку.
- Вот если только «спасибо» от хорошего человека услышать. – резюмируя ситуацию, велосипедистка непроизвольно смяла открытку в тяжёлый комок, затем удивлённо взглянула на дело рук своих и со вздохом бросила его в придорожную канаву. – И вам спасибо, что сегодняшнее число подсказали, а так бы я приехала такая дура дурой: здрасьте, а где тут у вас свадьба?.. Нет уж, теперь я получила заслуженный урок, и теперь с поездками на свадьбы завяжу. Меня на такие праздники больше не дозовётесь.
И велосипедистка резко развернула своего тщедушного двухколёсного коня и отправилась восвояси.
- Ну и хорошо, что для кого-то эта пренеприятная история закончилась, а мне необходимо проследовать дальше! – пробурчал Алексей Николаевич.

*****

Через пятнадцать минут Алексей Николаевич достиг посёлка Прибрежный и принялся искать дом 24.
- По остаточным следам дикого свадебного разгула этот дом должен определиться с лёгкостью. – сказал Алексей Николаевич одинокому мусорному баку. – Содом, однако, и Гоморра обычно справляют свадьбы наших невзыскательных сограждан, и ничего в этом праздничном бедствии не меняется с давних пор.
Мусорный бак совершенно не отреагировал на замечания Алексея Николаевича, а вот дом 24 обнаружился скоро. Следы отчаянного свадебного пиршества виднелись на каждой архитектурной детали здания и небольшого палисадника. Парочка лениво разбитых окон виновато поглядывали на ухмыляющегося гостя; дверь в подъезд судорожно цеплялась за петли бетонного блока, в уверенности, что ещё не доиграла своего и не допела маниакальное «пойдуль да выйдуль я»; развесистые ясени с подпалёнными ветками нашёптывали, что и сами не понимают, как стали участниками кулинарной драмы по изготовлению барбекю; обычные дворовые голуби топтались возле огромной кучи из засохших объедков и напоминали выгуливающихся пациентов сумасшедшего дома. На безнадёжно склонённой шее уличного фонаря, напоминающего обглоданную кость, висела красная лента с классической идиотской надписью СВИДЕТЕЛЬ. Сам свидетель – как подумалось Алексею Николаевичу – по чистой случайности не висел рядом.
- А вот, кажется, и виновник торжества – наш дорогой жених! – почему-то сообразил Алексей Николаевич, уловив взглядом некоторого человечка в замызганном праздничном пиджаке, выглядывающего из-за перил балкона. – Вы чего-то боитесь, друг мой?..
Жених, приложив палец к губам, спросил у Алексея Николаевича, не видит ли тот поблизости чертовку-суккубу пленительной красоты, от ласковых утех которой он страдал предыдущий год, а неделю назад чуть было не связался с ней узами брака?..
Алексей Николаевич сказал, что не видит.
- Если речь идёт о вашей невесте – а стало быть жене – то вам лучше знать, куда она подевалась. – резонно заметил Алексей Николаевич. – Меня же интересует совсем другой персонаж, и зовут его Кондратий Степаныч.
- Кондратий Степаныч?? – подпрыгнул на балконе жених.
- Ну да. Надо полагать, что вы успели с ним познакомиться?..
- Вот именно, что успели познакомиться, а этот ваш Кондратий Степаныч во всём и виноват! – закричал жених. – Подождите, я сейчас спущусь во двор, мне надо с вами о многом переговорить.
Алексей Николаевич поднял с земли единственный недоломанный стул и уселся в ожидании. Из самого крайнего разбитого окна на мгновенье показалось багровое, неправдоподобно распухшее ухо, но неизвестные два пальца ловко утащили его обратно. Жених спустился во двор и принялся нервно вышагивать перед Алексеем Николаевичем.
- Я раньше никогда не влюблялся и не женился, и подумать не мог, что всё это обернётся столь фантастическим образом. – жених говорил громко, отчаянно похихикивая, и со странной откровенностью обращаясь к Алексею Николаевичу, которого видел первый раз в жизни. – Несколько лет назад случилась одна нечаянная встреча, и она вынудила меня каждое утро, в один и тот же час, выскакивать на балкон, чтоб увидеть, как мимо дома проходит необыкновенно очаровательная девушка и посылает мне воздушный поцелуй.  Лишь сравнительно недавно я решился догнать эту девушку, чтоб занырнуть в её объятия, а она ответила мне взаимностью. Подметив конфиденциальным тоном, что я единственный мужчина, к которому она имеет непреоборимое влечение. Вы должны понимать всю глубину и чистоту мужского чувства по отношению к женщине, и я поддался этому чувству сполна.
- Попрошу без подробностей. – смутился Алексей Николаевич.
- Буду сдержан. – пообещал жених. – И вот, в один прекрасный момент, я не просто овладел этой прелестной девушкой, но пообещал на ней жениться, и помчался за покупкой свадебных колец. Разумеется, всем моим родственникам и знакомым были разосланы приглашения на свадьбу, и я настолько оказался счастлив и увлечён организацией праздника, что не успел подумать, почему невеста не приглашает никого со своей стороны – даже свидетельницей она предложила взять любую из моих соседок по дому. Я находился, словно в охмурении фееричными картинами светлого будущего, был беззастенчиво опьянён и снисходителен к отсутствию кармической справедливости, которая доселе довлела над моим образом жизни.   
- То есть, вы хотите сказать, что практически ничего не знали о той девушке, на которой собрались жениться? – удивился Алексей Николаевич. – Как же вы могли так безрассудно поступить?..
- Вот! – воскликнул незадачливый жених. – Вот это именно те самые слова, которые произнёс Кондратий Степаныч, когда вошёл к нам во двор, бесцеремонно уселся за праздничный стол и, уплетая на скорую руку, свадебные угощения, разузнал всю суть происходящего. «Как же ты мог так безрассудно поступить? – спросил он, приобнимая меня за плечи и заглядывая в глаза. – Ты же добрый человек – я этот пунктик сразу приметил – а поступаешь безрассудно, женишься чёрт знает на ком!» Не скрою, его слова польстили мне, хотя смысл и насторожил. Но они же произвели чрезвычайный эффект на невесту, буквально вывели её из себя. Она с испепеляющей яростью уставилась на незваного гостя и пообещала выцарапать ему глаза и повыдёргивать все вихры, если тот незамедлительно не выйдет вон!.. «Это мне очень нравится!» – сказал Кондратий Степаныч, а затем принялся переворачивать свадебный стол и закидывать непродуктивный дискурс продуктами со стола. Началась самая настоящая вакханалия.
Алексей Николаевич грустно покачал головой, имея себе хорошее представление подобных вакханалий и поразительных художеств.
- Кем только мы не привыкли называть себя и своих партнёров в интеллигентно-эротических фантазиях, но то, что тогда полилось во всеуслышание, презрело любые законы порядочности и свадебного торжества. – сказал жених и дополнил свои слова демонстрацией выспренних рук. – Очень скоро наши перепалки перевалили в кулачные бои, доски из забора палисадника трещали от ударов по спинам, а неизвестный тип с покаянно-окровавленным лицом бегал по двору с горящим факелом и обещал спалить тут всё до тла. Вот тогда Кондратий Степаныч ударил в гонг и провозгласил, что у нашей свадьбы не будет хэппи-энда. «Хочешь стать верной женой моего племянника, а не этого молокососа? – спросил Кондратий Степаныч у совершенно взъярённой невесты, разрывающей зубами на куски свадебную фату. – Хочешь для моего племянника истинной царицей стать, которую он на руках будет носить и ноги целовать?»
- Так и спросил? – поразился Алексей Николаевич.
- Ну да. Конечно, вся драчливая суматоха прекратилась, и гости затаились в ожидании ответа невесты. «А вот и хочу! – воскликнула она. – Спеши, Кондратий Степаныч, приведи меня к своему племяннику, а эти псы пускай тут друг на друге переженятся, мне на них плевать с высокой ели!..»
- Так и воскликнула? – поразился Алексей Николаевич.
- Я вам передал её слова дословно. А Кондратий Степаныч, усадил мою невесту в такси, крикнул нам на прощание непонятное «абра-швабра-кадабра» и уехал в Телищево, поскольку таксист знал там одно местечко, где можно купить канистру коньяка по приемлемой цене.
- В Телищево? – напрягся Алексей Николаевич, мысленно прокладывая путь от посёлка Прибрежного до села Телищево. – Разве на этот случай пригодны дары села Телищево?
- И Кондратий Степаныч переспросил у таксиста: разве может быть в Телищево достойный коньяк?.. Тот отвечал, что, разумеется, всё хорошее может быть только в Телищево и нигде более, и увёз мою невесту (а практически уже жену) с Кондратием Степанычем. Лишь на следующий день, когда я едва отошёл от горя и принялся помаленьку соображать, одна из моих соседок навела справки в областном архиве, и совершенно убедительно заявила, что невеста, с которой меня чуть было не связала судьба, существо вовсе не человеческого происхождения, а чертовка-суккуба. Этим, дескать, всё и сказано.
Жених издал что-то вроде тоскливого воя и стиснул зубы.
- Теперь-то я вряд ли опять на ком женюсь, но вот с удовольствием бы узнал, что сталось с тем племянником, и сумел ли он распознать нечистую силу в подарке от Кондратия Степаныча!..
- Земля слухами полнится, может что и узнаете. – пробормотал Алексей Николаевич, присматриваясь к дороге, уводящей в Телищево. – От вас я узнал всё, что мне требуется, и задерживаться далее не намерен.  Прощайте, любезный друг, и становитесь наконец настоящим мужчиной – соберитесь духом! порядок во дворе наведите!..
- Куда же вы сейчас устремлены, позвольте поинтересоваться?
- Всё туда же: по следам Кондратия Степаныча! В незабвенное село Телищево!..
- А если так, – презрев ипохондрию, заявил жених. – то извольте потерпеть меня ещё некоторое время, поскольку я тоже отправлюсь в дорогу!
- Это зачем же?
- Это затем же, что любовная история не разъяснилась для меня окончательно, я словно бы болтаюсь говном в проруби, и жить с этим фактом мне крайне тяжело. Мне необходимо разнюхать, насколько оказался успешен побег невесты из-под венца, и станет ли он примером благоволения судьбы для всех прочих невест, раскидывающих девичью честь направо и налево.
Алексей Николаевич совсем не любил путешествовать с кем-то вдвоём, особенно если товарищ обладал характером нервическим и умом чрезмерно увлекающимся, но   жених ему представился полезным попутчиком. Ибо он воочию видел таксиста, увозящего Кондратия Степаныча с чертовкой-суккубой, и смог бы распознать предприимчивого наглеца среди сонма телищевских обитателей.
- Вам не придётся меня долго ждать. – пообещал жених. – Я лишь на секунду заскочу домой, чтоб забрать документы, удостоверяющие сам факт свадьбы, поскольку эти документы могут понадобиться для племянника Кондратия Степаныча. Племянника не трудно чувственно обработать, учитывая, с какой лёгкостью в своё время был обработан я, и поэтому наличие документов с печатью должно оказать на него эффект холодного душа.
- Хорошо, я подожду. – занервничал от нетерпения Алексей Николаевич.
С невероятной быстротой, жених, едва скрывшись в подъезде, возник на балконе и крикнул, что вот он и дома, а поскольку документы лежат на самом видном месте, он не заставит себя долго собираться, а сию секунду спустится во двор.
- Абра-швабра-кадабра! – Алексей Николаевич повторил заветные слова Кондратия Степаныча.
Жених тотчас выскочил из подъезда, переодетый несколько вызывающе и фиглярно, очевидно намереваясь ошеломить беглянку-невесту. В руках он держал небольшой пакет.
- Здесь у меня документы, удостоверяющие свадебный обряд, и ещё я захватил бараний окорок, который надо бы доесть. – сказал жених. – Возможно, нас ожидает не близкий путь, а в дороге не помешает подкрепиться.
Алексей Николаевич одобрил окорок.
- Кажется, тот переулок выведет нас на шоссе, которое приведёт в Телищево? – спросил он, разглядывая окрестности.
- Зачем нам шоссе? – удивился жених. – Если мы пойдём по шоссе, то совершим огромный крюк. Я предлагаю не тратить силы, а пуститься напрямик по тропинкам, обычно используемые дачниками.
- Знаю-знаю я эти болотистые тропки, полюбившиеся дачникам и грибникам. – вздохнул Алексей Николаевич. – Весь извазюкаешься, пока дойдёшь. Но сегодняшний день достаточно сух и погож, нам не грех воспользоваться хорошей погодой, чтоб пойти напрямик. Я надеюсь, что мы нигде не застрянем.
- Не должны застрять. Пойдёмте же.

*****

Алексей Николаевич двигался привычным шагом бывалого путешественника, всматриваясь в засохшие лужи и рытвины внимательней, чем иные следственные органы разглядывают результаты кровавых оргий. Оживлённый жених старался не отставать и, кажется, терпеть не мог долгого молчания.
- Вы очень мудрый человек, вы должны много чего знать. – обратился он к Алексею Николаевичу. – Скажите, откуда взялись на земле инкубы и суккубы? Это телесные существа или что-то вроде астральных тел?
- Почём знать, почём знать… – грустно улыбнулся Алексей Николаевич. – В одном из древних заонежских монастырей бытует легенда, которую мне сообщил раскаявшийся главарь известной ярославской бандитской группировки. А ему рассказал её сам настоятель монастыря, испытывая воспитательный пиетет к исключительности русского духа.
- Мне бы хотелось услышать легенду и проверить, много ли в ней общего с моей историей.
- Немного. – Алексей Николаевич посмотрел на жениха с подчёркнутой иронией. – Ваш случай настолько дурацкий, что безоговорочно уникален. Но историю я вам расскажу. Один средневековый монах вёл отшельнический образ жизни, забравшись глубоко в тундру, но иногда не чуждался принимать гостей. Особенно если это были глубоко порядочные люди и щедрые собеседники. Однажды сам русский царь захотел повидать отшельника, чтоб решить для себя нечто важное. После нескольких дней пути он встретил стойбище самоедов, где спросил у самого главного шамана, как отыскать прибежище отшельника. Тот пробормотал несколько скудных слов о путях, ведущих к адским мукам, и указал царю дорогу. А сам в мгновение ока собрал всех соплеменников и скрылся в стороне, противоположной указанной. «Нет ли тут злого умысла против моей особы?» – подумал царь, но решил достичь цели и прошёл ещё несколько километров вперёд, по тундре. Вдруг он столкнулся с очень маленьким необыкновенным человечком, практически карликом. Глаза у человечка были велики, широко открыты и идеально круглы, словно свежие серебряные червонцы. Вид он имел самодостаточного получеловека и полукозла, на лбу его торчали длинные заострённые рога, а сам он столь шустро приплясывал на козлиных копытцах, что женские, дрябло отвисающие груди тряслись с непростительной обольстительностью. Но особенно бросился в глаза достопочтенному царю гигантский искривлённый фаллос, похожий на виляющий собачий хвост. Опасаясь козней дьявола, царь осенил себя крестным знамением и потребовал грома и молний на носителя срамного уда. Но человечек сложил руки на груди молитвенным жестом и почтительно приблизился к царю, чтоб земно поклониться. «Кто же ты такой есть у меня в подданных?» – спросил царь, вглядываясь в небывалого человечка, бесхитростность которого, и незлобивая чувственность слишком напоминали детскую беззащитность. «Я простой смертный. – отвечал человечек. – Я один из случайных обитателей планеты, в иных местах именуемый фавном и сатиром, а в иных – инкубом и суккубой (в зависимости от половой принадлежности, как не трудно догадаться Вашему царскому величеству). Но я не случайно оказался сегодня перед Вашими очами, ибо имею поручение от своего народа, который с давних пор водит дружбу с монахом-отшельником и племенем самоедов. Когда они, ни на йоту не изменяя верноподданническим чувствам и всего лишь на минутку обращаясь к духам мёртвых, проведали о том, что русский царь направляется в нашу скорбную юдоль, то не замедлили поставить в известие и наше племя, а мы не могли не воспользоваться случаем, выпадающим раз в тысячу лет.» После всего сказанного человечек распростёрся у ног царя. «О чём же вы хотите меня попросить?» – едва сдерживаясь от наплыва слёз умиления, вопросил царь. «А просим мы вот о чём! – воскликнул человечек. – Мы просим Ваше царское величество немедленно создать департамент, чтоб сосчитать и переписать всех инкубов и суккубов, дабы выдать паспорта или иные какие подобающие справки, чтоб взымать ежегодные налоги и пошлины. Также мы желаем, чтоб деток наших отправляли служить в армию для защиты благословенного Отечества, а коли будет на то Божья воля, то пускай они и погибнут на полях сражений!» Услышав такое патриотическое взывание, царь возликовал, повернулся по направлению к разорённому язычниками Иерусалиму и ударил посохом об землю. «Вот вам, непочтительные племена и народы, пример истинного праведного служения на земле! – возгласил царь. – Горе тебе, развратный город, который обожает животных, как богов, но не видит людей, подобных животным, но пасущихся под десницей Божьей. Вечная погибель тебе – прескверный и пребеззаконный город, вечная погибель жителям твоим – пагубным людишкам, слугам дьявола и непотребным сосудам сатанинским, сродникам бесов и мерзких свиней, наследникам геенны и отчуждённым от благ небесных, злобою потемнённым и помрачённым, змеем опутанным и левиафаном обглоданным; горе вам – псам бесчестным и нечестивцам окаянным, коварным богоборцам и наследникам тартара!..»
- Думается, что, незадолго до путешествия к монаху-отшельнику, кто-то крепко обидел нашего царя. – перепугавшись, чуть ли не больше средневековых жителей Иерусалима, неловко перекрестился жених. – Такого наговорил, что меня дрожь пробрала до самых пяток.
- И вовсе не удивительно. – как бы вглядываясь в смутные страсти прошлых лет, Алексей Николаевич поспешил закончить рассказ. – Царь повелел слугам повязать человечка и отвезти в Санкт-Петербург, чтоб выставить на всеобщее обозрение. А тот по дороге помер, заразившись тифом от ключницы Агафьи. Многих видных путешественников и боевых генералов откомандировывал царь на исследование заонежских земель, дабы обнаружили они племя инкубов и суккубов. Но никаких результатов это не принесло.
- Весьма печальная легенда, и даже нравоучительная. – вздохнул жених. – К сожалению, любая власть не способна просчитать эффект своих шагов. И что же из всего этого следует?
- А из всего этого следует, что инкубы и суккубы обладают натуральными человеческими чувствами и подвержены обычным болезням и страданиям. Они зарождаются на свет при помощи чувств, предельно совпадающими с человеческими чувствами, и умирают, разлагаясь на физиологические составные. Они могут быть благородней человека, а могут и не понимать совершенно ничего в благородстве, а просто следовать каким-то своим эмоциональным потугам. Если они совершают случайное плотское сношение с человеком, то совершают такой же грех, какой человек совершает, вступая в плотское сношение с первым встречным. Нередко эти суккубы, после плотских утех, убивают своего партнёра, воображая себе, что таким образом они раскаиваются в грехе. И в этих своих преступлениях они мало отличимы от людей.
- Из всего этого следует, что моя невеста могла и не быть суккубой, поскольку оставила меня в живых? – спросил жених.
- Конечно, она никакая не суккуба. – одобрительно рассмеялся Алексей Николаевич. – Она лишь чрезмерно увлеклась безрассудным предложением Кондратия Степаныча, который слишком не любил жителей посёлка Прибрежный, и решил отыграться на вас.
- Хуже любого скота, этот ваш Кондратий Степаныч! Он же судьбами людскими играет – разве так можно?
- Я Кондратию Степанычу не судья. – посмурнел Алексей Николаевич.
Собеседники шли своей дорогой, внимательно прислушиваясь друг к другу и с тихой нежностью разглядывая скупые окрестности, усеянные стыдливыми берёзками и полусонными ивовыми кустами. Между расцветших бутонов и луговых лопоухих подорожников порхали беззаботные бабочки и гудели тяжёлые шмели, с выражением лиц хлопотливым, но пасквильным, а запыхавшиеся стрекозы непрерывно искали какие-то полезные сочные стебельки, чуть ли не вступая за них в драку с кузнечиками.
- Могу рассказать ещё одну историю (за достоверность которой не ручаюсь), поведанную мне всё тем же раскаявшимся бандитом. – Алексей Николаевич попытался ухватить стрекозу за игриво трещащие крылья, но та резко рванула вверх, откуда произнесла что-то неучтиво-пессимистическое. – Бандит уверял меня, что лично сталкивался с суккубой, будучи ещё добропорядочным советским гражданином и сотрудником охраны бойлерно-насосной станции. Его родной дядя работал начальником станции, и крутил своим племянником в личных выгодах как хотел. Но, правду сказать, и тот был не дурак.
- Имею огромное любопытство до этой истории! – обрадовался жених.
- По сути, её можно воспринимать, как анекдот. Однажды дядюшка-начальник познакомился в ресторане с немолодой, но вполне привлекательной девушкой, и сразу решил на ней жениться.  Однако, девушка оказалась озадаченной, и не собиралась спешить со столь важным жизненным поступком. Даже намекала, что частенько задумывается о распущенности мужского нрава, о тех психологических проблемах, способных возникнуть в результате несоответствия личностей. «Что-то с ней не так. – сказал дядюшка племяннику, раскрыв свои любовные переживания. – Возможно, она просто женщина-загадка, а, возможно, ищет каких-то оригинальных интимных отношений. Вовсе не таких, к которым с детства привыкли ты и я.» Тогда племянник спросил, не подозревает ли дядюшка, что его возлюбленная принадлежит не к роду человеческому, а является приблудной чертовкой-суккубой?.. «Как раз это я и подозреваю.  – скрипя сердцем, признался дядюшка. – Взвесив в уме все за и против, я решил, что тебе – моему любимому племяннику, которому с недавних пор доверяю – необходимо насильственным образом возлечь с этой суккубой, дабы отворить двери в чары блаженства и отведать всё, на что она способна. Если акт соития пройдёт без больших проблем, то я отброшу все сомнения прочь и сразу на ней женюсь. Поскольку мне пофик – суккуба она там какая-то или не суккуба – девка-то хорошая, девка ядрёная!»
- Вот что бывает у мужчин, когда похоть заменяет здравые рассуждения. – покачал головой жених.
- Непременно по причине излишков похоти нам, мужикам, и не обрести должного блаженства в мире. – спокойно отметил фатальность жизни Алексей Николаевич и продолжил рассказ: – И вот, одним промозглым зимним вечером, наш племянник заманивает красавицу на бойлерную станцию, подливает в стакан с вином снотворного и дожидается, когда она уснёт. Затем раздевает её донага и укладывает на диван. Сам, естественно, заваливается рядом, настроившись на решительные действия. И вот только он раздвинул ножки спящей красавицы, как с ужасающим свистом пронеслось что-то невидимое по бойлерной станции, а в насосном отделении отчаянно загремели кувалды и гаечные ключи. Разная механическая мелочёвка – в виде гаек и болтов – посыпалась из коробок на бетонный пол. Дядюшка, находившийся в служебном шкафу, едва не помер со страха, но приказал племяннику не тушеваться. Племянник и не думал тушеваться, поскольку обнажил чресла и подчинился маховику непотребства. Но тут сама девица, пребывая в спящем безмолвии и не открывая глаз, вдруг лихо соскочила с дивана и запрыгнула верхом на срамной уд племянника. Дальше она с таким неистовством принялась скакать и вертеться, что довела и себя и племянника до полного изнеможения. После чего попыталась вылететь в распахнутое окно, развернув за спиной – к полной неожиданности племянника и дядюшки – огромные крылья, сравнимые с описаниями фантастической птицы-сирин. Племянник схватил первое, что ему попалось в руку, и швырнул им в девицу, намереваясь помешать ей улететь. Этим предметом оказался наточенный топор, который мгновенно перерубил девицу надвое. Обе части тела грохнулись на диван, испуская бездну крови и кишок, а ещё сонм каких-то неведомых гадов, очень угрожающе шипящих и клацающих скособоченными зубами. Но племянник всегда славился обострённой сметливостью, и тут не замедлил собрать всю кровь и кишки в кадку, а всех гадов выловил, укомплектовал и рассовал по клеткам.
- И много было этих гадов? – растерянно спросил жених.
- Да разве было время их сосчитать? – усмехнулся Алексей Николаевич. – Приблизительно с сотню, а этого вполне достаточно, чтоб подивиться способностям нечистой силы.
- А что же сказал дядюшка?.. Или так и остался сидеть в шкафу?
- Нет, конечно, дядюшка вылез из шкафа и даже попробовал поворчать на племянника. «Что же ты наделал, любимый мой родственник? – сказал он. – Зачем перерубил мою возможную жену напополам и лишил внутренностей?.. До сих пор я был неженатый, а теперь останусь неженатым до конца дней своих, поскольку на двух половинках жениться никто не позволит, а жениться на какой-нибудь одной половинке тоже бессмысленно.» - «Дорогой дядя. – сказал ему племянник. – Разлюбезный мой дядя, уж лучше бы тебе помышлять не о молодых девках, а о качественной работе по обслуживанию населения. Но я своё дело знаю и доведу его до конца.» И он побежал домой, где вытащил из бабушкиного сундука колдовскую целебную мазь, которой затем тщательно обработал обе половинки девичьего тела. Заполнил их кровью и кишками, сложил вместе, обмыл тёплой водой из шланга. И очень скоро обе половинки срослись. Девушка вскочила на ноги, как ни в чём не бывало, и даже расправила крылья за спиной, которыми владела, кажется, исключительно благодаря силе магии. Но не бросилась наутёк, а спросила про гадов, населяющих её внутренности. «Вот они – твои любимые гады, все до одного здесь, я их по бойлерной собирал битый час, чтоб в клетки посадить. – сказал племянник. – А зачем тебе, милая девушка, столь мерзопакостные гады? Разве не приятней содержать тело в чистоте, и не подпускать к нему всяческую дрянь?» - «Да вот не нами суть наша заведена. – с нескрываемой печалью произнесла девица, уже нисколько не выдавая себя за человека, а признаваясь чертовкой-суккубой. – Не нам и менять нашу суть по малейшей прихоти.» После чего одним махом проглотила всех гадов и вылетела в окно. Больше её никто не видел.
- Изумительно! – схватился за голову жених. – Вся эта история невероятно потрясающая, но наличие колдовской мази из бабушкиного сундука мне кажется самым невозможным. Не знаете ли вы, Алексей Николаевич, некоторых подробностей про эту мазь?
- Всё бы вам знать подробности. – добродушно пожурил попутчика Алексей Николаевич. – Состав подобных мазей давно не секрет, особенно для людей, которые специально интересуется рецептами всяческих снадобий. Практически во всех присутствуют зёрна мака, корни цикория, кровь летучих мышей и маслянистые выжимки из ядовитого латука и волчьих ягод. Иногда добавляются слёзы девственниц и семя повешенных. Последние ингредиенты могут играть решающую роль в рецептуре, но в наши времена их днём с огнём не достать.
- Изумительно! – нервно подпрыгнул жених. – Таблетки в аптеках дорожают, а государство не хочет помогать развитию народной медицины!..

*****

Наши увлечённые путники выбрались с болотистых низин на ухабистые просёлки садоводческих товариществ и зашагали мимо пышно цветущих огородов. Шли бодро, не обращая внимания на осторожно-затейливые взоры дачников и негодующие крики мелких собачонок. На старом деревянном мостике, через хрупкую речушку, они задержались, вглядываясь в прибрежные пейзажи и впитывая сладкие запахи журчащей воды. На левом берегу, в тени моста, сидел рыбак с удручающе длинной удочкой и ублажённым выражением лица. Не было сомнений, что рыбак успел крепко выпить и отведать на закусь помидорку, выращенную собственными руками. Рядом с рыбаком стояла увесистая канистра для бензина.
- Разве здесь рыба водится? – спросил Алексей Николаевич.
- Здесь рыбы нет. – отвечал рыбак, благоговейно щурясь. – Зато здесь есть я.
Далее он произнёс несколько специфических терминов, касающихся рыболовства, и заполнил старенькую фарфоровую кружку содержимым из канистры.
- Ты зачем вздумал бензин пить? – удивился Алексей Николаевич.
- Какой бензин?
- Да в кружке, в которую ты из канистры налил.
- Нет уж, дяденька, в канистре у меня не бензин, а коньяк. Не желаете ли?..
- Желать-то мы много чего желаем. – навострился Алексей Николаевич на стезю расследования. – А вот про коньяк нам известно, что продают его в селе Телищево незаконным способом. Или я не прав?.. Или нет у вас таксистов, охочих до чужих кошельков?..
Кажется, рыбак напугался столь неожиданных и категорических вопросов. Покрепче ухватившись одной рукой за удочку, другой он решительно залил себе в рот коньяк, и нежно крякнул. Затем смастерил на лице чувство тотальной фрустрации и жуткого разочарования.
- Нету здесь рыбы, дяденьки, я который день сижу бестолку. – покачал он головой. – И ваших вопросов не понимаю. Мне жена завсегда говорит, что я последние мозги пропил. Кто тут до кошельков охочий – знать не знаю.
- Давай-ка мы тебе мозги обратно вправим. – угрожающе сверкнул глазами Алексей Николаевич.
- Побойся Бога, дяденька. – струхнул рыбак. – Решил кого покалечить – вон приятеля своего покалечь. А меня-то за что??
- Это всё Витёк, он один у нас таксистом работает. – неожиданно появилась супруга рыбака из дебрей пылающей смородины, расправляя плечи с отчётливым благодушием. – Постоянно девок каких-то на машине привозит, но это дело молодое. И до чужих кошельков весьма охочий. А мой Вася только пьёт, он с Витьком не дружит.
- Нам от Витька только коньяк нужен. – промямлил рыбак. – Нам его чужие кошельки и девки не нужны.
- Кому-то эти девки вовсе не чужие. – покосившись на жениха, сказал Алексей Николаевич. – Впрочем, мне размусоливать нежности недосуг, а вот о чём, люди добрые, мы с вами готовы договориться. Вы нам подскажите адрес этого Витька, а мы вас оставим в покое.
Рыбак перемигнулся с супругой, намекая на хитрые извороты переулков садоводческих товариществ, но Алексей Николаевич пригрозил пальцем и заверил, что в случае чего он вернётся с приятелем обратно и наведёт здесь шухеру. «Я вас и вас, – потыкал он пальцем в супружескую пару. – отлично запомнил.» Рыбак проследил за движениями пальца Алексея Николаевича и вопросительно уставился на супругу, ожидая разъяснений: что бы это всё значило?..
- Да сдался нам этот Витёк, было бы из-за кого нервы портить. – залопотала супруга рыбака. – Вы, дяденьки, как спуститесь с моста, так топайте прямо, несворачивая. А когда выберетесь на старую кладбищенскую дорогу села Телищево, то уткнётесь в улочку с этакими домами… – супруга рыбака филигранным взмахом руки изобразила распрекрасные современные дома, в которых живут люди бесчестные и вороватые. – В крайнем двухэтажном кирпичном Витёк проживает. Если никуда не уехал, вы его найдёте в огороде или в гараже. Возможно, даже выпившим. Он на трезвую голову девок-то не очень любит ублажать.
И супруга рыбака добавила лингвистических архаизмов, касающихся тунеядцев, которым копеечка легко достаётся.
- Ну, допустим. – строго взглянул на семейную пару Алексей Николаевич. – Вы смотрите у меня, если что-то пойдёт не так. Я вернусь и строго накажу!..
- Не надо. – трагическим тоном попросил рыбак. – Будущее состоит из множества дорог. А возвращаться – плохая примета.
- Это из прошлого никто не возвращался, а вот с будущим ясности нет. – заметил Алексей Николаевич, озабоченно поглядывая на часы.

*****

Алексей Николаевич и жених, едва ли не приплясывающий от волнения, поспешили выбраться на кладбищенскую дорогу, очень быстро отыскали на задворках села Телищево дом таксиста Витька. Грустно раскрашенный забор, вдоль которого ржавели несколько автомобильных остовов, имел крепкую калитку и рекламное объявление такси с телефонным номером.
- Нам сюда. – приосанился Алексей Николаевич.
Рядом с калиткой расположился здоровущий дачник с канистрой коньяка, который был почему-то трезв, хотя и немного вычурен. Сардонически подробно он комментировал крики, доносящиеся из дома таксиста. «Чёткую девулю сегодня приласкал до себя Витёк, и я бы ей вдул! – сказал дачник, обращаясь к нашим путешественникам. – Да только нервная она какая-то, между прочим, кусается и дерётся!..»
Чуть не сшибая распахнутой калиткой замечтавшегося дачника, на улицу выскочила девушка в розовых кедиках и с рюкзаком на плечах, в которой Алексей Николаевич без труда узнал давешнею велосипедистку, опоздавшую на свадьбу.
- Оксана Кузьминишна! – узнал девушку и жених. – А вы что здесь делаете?.. Моя соседка ждала вас неделю назад, когда свадьбу играли, а вы не приехали.
- На свадьбу к вам я опоздала, тут и Алексей Николаевич не даст соврать. – бойко затараторила девушка, с неприязнью оглядываясь на дом, который только что покинула. – Знала бы раньше, что такие паршивые люди в здешних местах обитают, так и вовсе не приезжала.
Дачник укоризненно замычал, приглаживая пару волосёнок на лысине и стараясь покрасоваться. Не замедлил появиться на улице багроволицый таксист Витёк.
- Оксанчик, лапушка! – раскрыл он руки, словно приглашая девушку продолжить пламенные объятия. – Куда же ты убегаешь, если мы не обо всём поговорили, если я ещё и книжек не нашёл?..
- Каких-таких книжек? – расплылся в ухмыляющейся улыбке дачник. – Ты её за груди лапал – я сам тому свидетель, а книжек у тебя отродясь не было.
Алексей Николаевич пшикнул на дачника, и выжидательно уставился сначала на таксиста, а затем на Оксану Кузьминишну.
- Только представьте себе. – с шустрым негодованием принялась рассказывать девушка. – Не успела я расстроиться насчёт опоздания на свадьбу и выехать за пределы Липовой Горы, как меня догнал этот вот паршивец на такси и спросил про дорогу до ближайшего букинистического магазина.
- Собрание сочинений Чехова зазря пропадает. – радуясь собственному глупому вранью, произнёс Витёк. – Издательство «Художественная Литература» за 1937-ой год. Раритет.
- Я стала догадываться, что он врёт, когда за грудь принялся меня лапать. А до этого я подумала, что не плохо бы самой прикупить Чехова, и говорю ему: а где у вас лежит Чехов?.. Он говорит: садитесь, девушка, в машину, велосипед мы как-нибудь уложим в багажник и поедем ко мне, в село Телищево!.. Вроде того, что Чехов у него дома лежит, и такой красивой девушке он его продаст подешевле. А может быть и подарит.
- Я бы и подарил! – заверил таксист Витёк. – Я и сейчас готов подарить, Оксанчик, если ты мне взаимностью ответишь!..
- Приехали мы сюда. – подвела черту в рассказе Оксана Кузьминишна. – А он сначала коньяком меня напоил, песни принялся под гитару петь, а затем целоваться полез. А Чеховым здесь и не пахнет.
- Я видел, я всё видел. – подтвердил дачник.  – И песни эти слышал, и намерения Витька были весьма нешуточные, он тут заезжих девок постоянно шпилит. А этой девке, конечно, и я бы вдул. Вас Оксаной, кажется, зовут?..
- Урод какой-то и хамло. – сказала девушка про Витька, совершенно не замечая подкатов увесистого дачника. – Никакой взаимности он от меня не дождётся, сколько бы не просил.
- А где же взор твой благоговейный? – недоумевал Витёк. – Где уважение к мужчине, как к защитнику и показателю стабильности?.. Ты меня срамишь почём зря, а сама получаешься стервой и феминисткой.
Оксана Кузьминишна торопливо раскорябала подвернувшимся гвоздодёром крышку багажника у такси и вызволила свой велосипед на волю.
- Пора уезжать отсюда. – вскочила она на седло. – Прощай, Витёк, больше не свидимся!..
- Да и ладно, у меня таких тёлочек, как ты, знаешь сколько ещё будет? – крикнул ей таксист. – Я тебя, Оксанчик, пожалеть хотел – поскольку одинокой и беззащитной ты казалась на большой дороге, и ещё неизвестно куда бы ты прикатила. Но пускай теперь тебя обижает кто хочет – я пальцем не пошевелю! Стерва ты и есть!..
Девушка набрала скорость и уверенно помчалась по кладбищенской дороге прочь от злополучного дома. Но Алексею Николаевичу подумалось, что она поехала совсем не в сторону большого шоссе.   
- Не кричи на женщину! – прицыкнул на таксиста взъерошенный жених. – Ты тут пакостишь каждодневно, и думаешь, что всё тебе с рук сойдёт. А вот у меня имеется тяжёлый бараний окорок, я им тебе мозги повышибаю!..
И жених действительно принялся яростно размахивать пакетом с бараньим окороком.
- Да ты кто такой по жизни? Обоснуй! – потребовал Витёк, расправив плечи, но слегка оробев.
- Я тот самый жених, со свадьбы которого ты жену увёз неделю назад, вместе с Кондратием Степанычем. И оба вы получаетесь подлецы!!
Сказать, что Витёк растерялся – это ничего не сказать. Витёк словно бы раскупорил что-то внутри себя и истёк эмоциональной насыщенностью. Однако, слов для оправдания подобрать не смог.
- Вон оно что! – воскликнул дачник с канистрой коньяка. – Вон как состыковалась цепочка дней и неминучих событий!.. И я тут был неделю назад, когда Витёк привёз девку молодую с дядькой, который без умолку о своём племяннике толковал: дескать, ему жениться невтерпёж, молодая кровь играет, так вот случай и подвернулся!.. Был я тут и всё видел своими глазами.
  - Очень кстати мы с вами познакомились! – пришла очередь радоваться и Алексею Николаевичу. – Значит вы, уважаемый, неделю назад пришли, как обычно, за покупкой канистры коньяка и наткнулись на Кондратия Степаныча?..
- Самым натуральным образом наткнулся. И многим фактам, случившимся прямо на моих глазах, был свидетелем.
- Тогда не жалейте нас, рассказывайте с подробностями. Но коротенько.
- Подробности только помешают целостности представления о случившейся здесь картине, я сам не люблю подробностей.               
Дачник предложил всем испить по глотку из канистры, предварительно присосавшись к её горловине минуты на три. Алексей Николаевич и жених отказались, а Витёк всё ещё не мог выйти из состояния кромешного замешательства.
- Неделю назад я, как вы верно заметили, пришёл сюда за покупкой канистры коньяка. – сообщил дачник, вытерев губы. – Быстренько совершил сделку, и познакомился с Кондратием Степанычем, который не отказался продегустировать купленный напиток. Не скажу, что время текло незаметно, но пока Кондратий Степаныч пил коньяк и растолковывал мне что-то о виноградниках, которыми его предки владели в дореволюционные времена, этот самый Витёк надругался над жениховой невестой. Да так лихо, что теперь любой племянник – не говоря уж про племянника Кондратия Степаныча – вряд ли бы захотел на ней жениться!.. Эта девка, совершенно без всяких платьев, скакала по здешней дороге голышом и сетовала на собственную распущенность. «Уж если я такая ****ь, – кричала она. – так пусть не достанусь никому!» И, наградив Витька пощёчиной, побежала топиться в колхозное озеро.
- Топиться?? – в один голос ахнули Алексей Николаевич и жених.
- Девица пребывала в совершенном отчаянии, и немудрено, что ей захотелось свести счёты с жизнью. Печально, что я и Кондратий Степаныч не сразу поверили в её ужасные намерения, и слишком поздно поспешили к озеру, где обнаружили лишь круги на воде.
- Неужели утонула?? – с фатальным огонёчком в глазах, пробормотал жених.
- Во всяком случае, мы её живой не обнаружили. – сказал дачник. – Кондратий Степаныч горько плюнул и побрёл к овинам села Малышева, откуда есть возможность выйти на пьяную дорогу до села Лютово. Он сказал, что не считает себя в чём-либо виновным, что его дело – это навестить племянника – а те, кто хочет топиться, пускай топятся, сколько им влезет!..
- Так и сказал? – усмехнулся жених.
- Передаю слово в слово.
Что такое пьяная дорога Алексей Николаевич знал. Указана она была только на секретных картах Генштаба, но давно потеряла своё военное назначение и превратилась в заросшую грунтовку из рытвин и колдобин. Использовали её подвыпившие трактористы и прочие альтернативно одарённые граждане, не имеющие возможности получить водительских прав и не желающие повстречаться с сотрудниками автоинспекции.
- Мне вот что стало интересно. – сказал дачник. – Если этот Витёк успел надругаться над Оксаной Кузьминишной, то не приобретают ли её прощальные слова трагической окраски?.. Если я правильно помню, она пообещала Витьку, что они больше не свидятся, а смысл таковых обещаний подозрителен. Не помчалась ли Оксана Кузьминишна топиться на колхозное озеро?.. Не поспешить ли теперь нам, чтоб выручить её из беды и попробовать утешить?.. Девка-то она ладная такая, я бы ей вдул!!
- Алексей Николаевич, поспешите! – умоляющим взором жених посмотрел на своего сурового попутчика. – Оксана Кузьминишна вроде бы родственница моей соседки, а мне совершенно не хочется сообщать милой тётушке трагическую весть.
Дачник с канистрой коньяка изъявил готовность сопроводить всех желающих до колхозного озера как можно быстрей, чтоб спасти симпатичную велосипедистку.
- Поспешите, Алексей Николаевич! – молитвенно сложил руки жених. – Я останусь здесь и попробую отмудохать проклятого Витька, а если останусь жив, то догоню вас!..
- Идёмте! – решился следовать за дачником Алексей Николаевич, поскольку почувствовал в себе некоторую ответственность за судьбу девушки в розовых кедиках, хотя, и не мог полноценно уяснить, за какие необдуманные решения, эта ответственность вдруг возлегла на него. – Если озеро расположено недалеко от села Малышева – то мне и вовсе по пути.
- За село Малышево не извольте беспокоиться. Оно в той стороне. Стоит как вкопанное.
- Идёмте!..

*****

Взвалив на плечо драгоценную канистру с коньяком, дачник уверенно повёл Алексея Николаевича через куцую берёзовую рощу к озеру. Позади остались жених и Витёк, драчливо повизгивающие голоса, скрежет калитки и методичные шлепки бараньего окорока, подкреплённые задиристым блаженством.
- Непростой человек в наших краях живёт, к нему надо привыкнуть. – без малейшей тени иронии заговорил дачник. – И озеро это проклятое свою лепту вносит в неординарный сельский быт. Посчитай, что каждый год в нём кто-нибудь из девушек топится.
- Да разве возможен такой наплыв трагедий? – удивился Алексей Николаевич. – Где же вы столько девушек берёте?
- Я своими глазами утопленниц не видел – врать не буду – но много удивительного слышал на эту тему, а уж здешний народ издавна болтлив… Говорят, ещё при царском режиме, дочь местной помещицы – кажется какой-то разорившейся графини – недовольная тем, что мамаша каждый день на обед борщи варила, однажды вылила всё содержимое в выгребную яму, да пошла топиться. Только и сказала, что отчаялась ждать света в конце тоннеля. «Нормальный был борщ.» – заявила тогда обиженная мамаша и не велела отыскивать утопленницу, а наслала на озеро множество проклятий. С тех пор наши девки и принялись убиваться.
И дачник принялся излагать памятный список утопленниц. Одна девушка занималась у себя на огороде выращиванием овощей, пока не приметила, что который год приключается неурожай баклажанов. Поначалу разгневалась на природу, а затем сделала предположение, что баклажаны с грядок кто-то нахально ворует. Разумеется, когда настала ночь, девица залегла в кустах, чтоб выследить похитителя. Ровно без пяти минут полночь люди с соседних дач услышали вопли, извещающие о пойманной воровке баклажанов. «Да ведь это не просто какая-нибудь воровка! – горланила девушка. – А самая натуральная разбойница-русалка!» Разумеется, все дачники сбежались к девице на огород, посмотреть на диковинку, но никаких русалок обнаружили. Чему девица не смутилась и пообещала, что поскольку теперь она знает воровку в лицо, то спуску ей не даст. Вслед за тем схватила дедушкин рыбацкий бредень и помчалась к заветному озёрному омуту, откуда больше не возвращалась.
- Как быстро её тело нашли в озере? – спросил Алексей Николаевич.
- Одни говорят, что тела вовсе не нашли, другие утверждают, что выловили через неделю. Полагается ведь иметь хоть какое-нибудь тело, чтоб провести церемонию захоронения. Но подробностей, на счёт этого, я не знаю.
Алексей Николаевич неодобрительно хмыкнул.
- В другой раз целая компания из разношёрстых девиц отдыхала на прибрежной полянке, развлекаясь немудрёными спиртными напитками. И вдруг у одной девицы возгорелся пытливый ум и ей пришло в голову выловить в озере сома, чтоб сварить уху. Никто из подруг даже не успел сообразить, насколько количество выпитого вредит ловле сома, как девица занырнула с берега в заветный омут и утонула. Причём, перед тем, как окончательно утонуть, успела крикнуть, что видит перед собой драпающую акулу и намерена пуститься ей вдогонку.
- Какую ещё акулу? – опешил Алексей Николаевич.
- Понятия не имею. – сказал дачник. – Никто, кроме этой девицы, акул в здешнем озере не видел. Впрочем, сомы здесь тоже не водятся... А вот другую утопленницу обнаружили туристы, плавающие по озеру на прогулочной лодке. Случайно они подцепили веслом проплывающее тело, и распознали в нём человеческую жертву. Разумеется, пришли к выводу о насильственной смерти, поскольку утопленница была раздета до гола, только к руке был примотан узел из мужских джинсов и фланелевой рубашки, а на ногах торчали башмаки сорок второго размера. Разумеется, представлялось невероятным, чтоб молодая симпатичная девушка полезла купаться, оснастив себя столь странной мужской одеждой.  А когда на озеро прибыли судебные эксперты, то сразу определили причину смерти от удушения: у девицы оказалась сломана подъязычная кость, а на мускулах шеи отмечались обширные геморрагические кровоизлияния. Также, в интимных частях тела, обнаружились профессионально выполненные хирургические рубцы и порезы. Благодаря этим деталям, преступление и раскрылось. Арестовали известного нашего хирурга – специалиста по вагинопластике. Оказалось, что в порыве безудержного дачного отдыха, он высказал претензию своему закадычному дружку, что тот не позвал на отдых гулящих девок. После чего ввёл дружку дозу снотворного и прооперировал, сохраняя здоровый оптимизм и нездоровую весёлость. Отрезал причиндалы и смастерил вагину.
- Да этого не может быть! – воскликнул Алексей Николаевич.
- Очень даже может быть, тут у меня сомнений нет. – заверил дачник. – Если человек мастер своего дела, то ему и карты в руки. Скоро наш хирург испугался, что проснувшийся дружок вряд ли останется доволен операцией по перемене пола. Быстро придушил несчастного, а тело бросил в озеро. И ушёл в запой, из которого его прямо в тюрьму и повезли.  Дальше были проблемы с родственниками погибшего, поскольку они предъявляли документы на мужское лицо, а жертва хирургического вмешательства оказалась какой-никакой женщиной. Хорошо, что в морозильной камере холодильника, в доме хирурга, обнаружили отрезанные мужские причиндалы. Их аккуратно пришили на прежнее место, чтоб соблюсти половую формальность.
- Я никогда раньше не знал, что в окрестностях села Телищево творятся столь диковинные дела. – пробормотал Алексей Николаевич.
- Диковинней некуда. – вздохнул дачник и на минутку притормозил, чтоб отпить из канистры. – А вот, в позапрошлом году, летом, мы стали примечать, что по утрам, у озера, высиживает на камешке некая барышня в ночной сорочке и весело болтает ножками в прохладной туманно-молочной воде. При этом ещё весьма радушно с кем-то разговаривает. Но поскольку собеседника рядом не наблюдалось, то мы поинтересовались у барышни: с кем это она общается?.. Барышня не удивилась нашему вопросу и отвечала, что общается с милой старушкой, которую весьма ясно видит перед собой, но больше никто её видеть не может, о чём старушка завсегда и предупреждает.
- О!.. – понимающе подмигнул Алексей Николаевич.
- Вот мы тоже подумали, что подобные собеседования не могут закончиться чем-то условно сказочным, ибо невидимые старушки редко кому приносят удачу. Вскоре девица пала духом, поддалась на излишние мелодраматические ощущения, выбрала на озере местечко поглубже и пошла ко дну. Затем её примеру последовали ещё несколько барышень с дачного посёлка, сетовавших на эмоциональный дискомфорт. И когда список утопленниц перевалил за десяток, глава районной администрации издал специальный указ, запрещающий каким-либо разговорчивым старушкам посещать озеро. Казалось бы, на этом всё и должно было закончиться. Только вот недавно одна местная красавица имела неосторожность влюбиться в отпрыска главы районной администрации, который женился на её подруге, отчего красавица обусловила себя в позицию жертвы и утопилась, предварительно зарезав обоих молодожёнов. Красавицу поймали и отправили на лечение в психушку. Причём в машине скорой помощи увезли её не одну, а с некой шустренькой маленькой старушенцией.
- А неделю назад случилась история с невестой, доставленной сюда Кондратием Степанычем. – напомнил Алексей Николаевич.
- Да, именно так. – согласился дачник. – Утащил Кондратий Степаныч девку со свадьбы. А девка была красивая, хоть и шебутная!.. Я бы ей вдул!..
- Давайте без пошлостей.
- Да я бы без пошлостей вдул. – пояснил дачник. – Просто от чувств восхищения.
- Найдёте вы ещё, кому вдуть... А не случалось ли с вашим колхозным озером каких-нибудь других невероятных историй?..
- Да как же не случалось!! – воскликнул дачник. – Самой изумительной историей, касающейся мрачных глубин озера, была история про сбитый самолёт.
- Сбитый самолёт?? – не поверил услышанному Алексей Николаевич. – Прямо здесь?..
- Ну да. Знаете, не так много в нашей стране девушек-лётчиц, которым доверили летать на самолётах пятого поколения, типа истребителя СУ-30СМ. Но в ярославском аэропорту Туношна, являющимся одновременно гражданским объектом и военным, таковая девушка служила. Разумеется, по чисто женской психологической неустойчивости, она оказалась вовлечённой в какую-то тёмную историю с сауной министра обороны, после чего стала сторонницей несистемной оппозиции, и решила избавить мир от тирании президента Путина. Однажды, по осени, президентский самолёт пролетал мимо села Телищево. Девушка быстро сообразила, что ей предпринять, и на любимом СУ-30СМ ринулась таранить президентский лайнер. Разумеется, пронырливые МиГи службы охраны не допустили катастрофы и сбили истребитель оппозиционерки. Спикировал он в наше озеро, не замедлив затонуть. Естественно, органы ФСБ все детали случившегося пытались сохранить в глубоком секрете, и даже отчасти сохранили. Ведь вы, Алексей Николаевич, ничего про это не знали?
- Первый раз слышу.
- Вот-вот... Но поскольку труп лётчицы не был найден водолазами в затопленном самолёте, то сотрудники органов принялись опрашивать местное население о возможных встречах с окровавленной лётчицей. Таким образом история про сбитый самолёт и всплыла наружу. А вот девку-лётчицу так и не нашли.
- Сгинула??
- Надо полагать, что-то вроде того.
- Неужели местные жители узнали о трагедии, только после опроса сотрудников? – удивился Алексей Николаевич. – Разве сами они ничего не слышали: ни грохота боевых действий, ни гула падающего самолёта?.. При повышенной манёвренности современных самолётов шум в воздухе растекается на сотни километров, а домашние животные начинают беспокоиться и скулить.
- Нет, в тот памятный день мы все, как назло, крепко спали, ничего не слышали и ничего не видели. – пробормотал дачник. – Да и зачем современным самолётам повышенная манёвренность, если они самонаводящимися ракетами расстреливают друг друга ещё издалека?..
- Нет, вы ерунду мелите. Почитайте про тактику воздушного боя, и тогда всё поймёте.
- Да есть ли смысл читать про старые тактики? Надо новые писать!.. В старых как раз сплошная ерунда.
- Нет, не надо ничего нового писать! – неизвестно под воздействием какого болезненного пунктика вдохновился Алексей Николаевич, редко увлекающийся военной спецификой. – Давайте я вам скажу, что, во-первых, сверхманёвренность даёт полный контроль над полётом, и для сравнения можно привести предыдущие поколения самолётов, у которых даже посадка была примитивной, не говоря об воздушных эскападах. Затем, во-вторых, надо знать, что у каждой ракеты есть энергия, ресурс которой заканчивается тем быстрее, чем активнее употребляются учебные манёвры, известные под названием Йо-Йо и Каскад, не говоря про конкретные боевые ситуации… Да любому младенцу должно быть известно, что при сложном взлёте, ты гасишь энергию ракеты, и можешь держать себя на форсажном режиме как можно дольше. А уж если речь идёт о манёврах уклонения от направленной на тебя ракеты – так это целое искусство!.. Лётчик должен уходить от ракеты не только влево и вправо, но и с понижением высоты, что очень удобно на высоте примерно до 15000 километров, особенно если ракета летит по сокращающейся траектории на упреждение удара… При хорошей маневровке, вражеская ракета не только не долетит до твоего самолёта, а потеряет ориентир и воткнётся куда-нибудь в помойку. Эх, дорогой ты мой человек, простой ты мой дачник и любитель дешёвого коньяка, многого ты не знаешь про тактику воздушных боёв. Очень многого.
- Да мне, вроде бы, и ни к чему. – смущённо оправдался дачник.

*****

Берёзовая роща упиралась в небольшой, усеянный крупчатым клевером, холм.  Дачник попробовал с лёгкостью располневшей бабочки вспорхнуть на этот холм, как бы доказывая своё физическое преимущество перед интеллектом Алексея Николаевича. И отчасти вспорхнул, но замешкался на вершине холма. Не сумел установить правую ногу в точке опоры, заданной левой ногой, отчего потерял равновесие, тоскливо загудел и скувырнулся вниз. В тихом сочно-лиловом уюте скатерти, сотканной из клевера и солнечных бликов, дачник смотрелся печально, подобно освежёванному молочному поросёнку. Зато канистра с коньяком не пострадала, а торчала на вершине холма, интригующе помалкивая. Гораздо ловчее и уверенней дачника, Алексей Николаевич забрался наверх, чтоб громко ахнуть при открывшемся виде просторного озера и одиноко плавающего на поверхности велосипеда.
- Не может быть! – вскрикнул Алексей Николаевич. – Оксана Кузьминишна, зачем же вы так поступили?.. И было бы из-за кого!!
- Что вы видите? – спешно полез на холм дачник.
- Очевидное доказательство трагедии. – указал Алексей Николаевич на велосипед. – Полагаю, Оксана Кузьминишна на полном ходу сорвалась с холма в озеро и принялась тонуть. Мне кажется, я круги на воде вижу, и считаю, что не всё ещё потеряно!..
Нисколько немедля и оставаясь в одежде, Алексей Николаевич бросился вплавь, чтоб достичь середины озера, откуда лучше всего нырнуть до самого дна в поисках утопленницы, с маленькой надеждой на спасение. С таким же мужественным рвением занырнул в озеро и дачник, применяя неутомимый спортивный стиль плавания. Что позволило ему раньше Алексея Николаевича оказаться на дне, затем вынырнуть на поверхность и сообщить, что ничего не видно среди мутного ила и застарелых коряг.
- Надо бы руками хорошенько поковырять среди коряг – вдруг на чего-нибудь наткнёмся!.. Прямо в муть илистую залезать пальцами и хватать всё, что покажется нужным!.. – крикнул Алексей Николаевич и, отчаянно захлёбываясь, опустился на дно.
- Я обязательно что-нибудь наковыряю! – пообещал дачник и ринулся в разверстые пучины, лихорадочно высмаркиваясь и подхрюкивая.
Многие из нас знают, сколько странного и невозможного таят в своих глубинах российские водоёмы. Но колхозное озеро, растянувшееся вдалеке от больших дорог, оказалось на редкость насыщенным различным хламом. Взбудораженный Алексей Николаевич и дачник, оказавшийся отличным пловцом и ныряльщиком, много диковинной дряни вытащили на берег озера. Обнаружился чемоданчик, заполненный детскими ботинками белого цвета, каждая пара которых была любовно и с энтузиазмом завёрнута в целлофановый пакетик с траурной каёмочкой. Обнаружились залежи стародавних жестяных корыт и тазов с аляповатыми красно-бурыми номерами на днищах и вычурными вензелями дома-интерната для инвалидов и госслужащих №7 города Гаврилов-Яма. Неожиданно торжественно проступили из мглистой озёрной бездны скособоченные самодельные хоккейные ворота. Около десятка гнусно-отточенных сельскохозяйственных вил, утыканных в дно зубцами вверх, образовывали строгий круг, в центре которого покоилась груда кирпичей, разворошить которую у наших спасателей не было ни времени, ни сил. Обнаружился огромный фанерный щит с надписью «продуктовый магазин ПРОДУКТЫ обед с 2 до 3» и с нарисованной кусманом варёной колбасы. Частей от рухнувшего самолёта не нашлось, но, кажется, мелькнул среди коряг навороченный авиашлем с головы сгинувшей лётчицы-оппозиционерки. Кажется, и сама голова присутствовала внутри шлема, но дотянуться до него с первого раза у Алексея Николаевича не хватило сил, а при последующих ныряниях он его не обнаружил. Всё больше взбаламученной грязи поднималось со дна озера, всё слюнявее и назойливее мельтешила тинистая муть. Отыскать тело затонувшей велосипедистки в таком болотном месиве не представлялось возможным. И только тогда, когда над водной гладью пролетел чёрный ворон, устало взмахивая крыльями и выкашливая безнадёжную хмарь, Алексей Николаевич проникся бесцельностью дальнейших поисков.
- Вот что, мой друг. – сказал он дачнику. – На собственную совесть нам пенять нечего – мы сделали всё от нас зависящее, но дальше бултыхаться здесь у меня нет желания. У меня своих дел по горло, и даже обязательства имеются насчёт выслеживания пути Кондратия Степаныча. Я должен довершить начатое дело. Утонула Оксана Кузьминишна или не утонула – разбирательство этой трагедии теперь я возлагаю на тебя, и – будь другом – пожалуйста, не возражай. Позвони в полицию, в прокуратуру, пускай приезжают с водолазами и обыщут здесь каждый сантиметр. Если выловят тело Оксаны Кузьминишны, тогда мне обязательно позвони, и я на похороны прибуду.
- Конечно, Алексей Николаевич, непременно позвоню. – пообещал дачник. – Мы с тобой сделали всё что могли, теперь от нас ничего не зависит. Иди по своим делам, если у тебя имеется зов сердца, что-то вроде зова памятного ктулху. Топай в своё Лютово, и не попрекай себя ничем; человек – он как бы и винтик в заведённой машине, но машина завелась не человеком и не для человека. А я тут посижу немножко на берегу, помяну покойницу – канистра коньяка уж очень кстати пришлась – а затем таксиста Витю навещу и попробую ему в брюхо всадить сельскохозяйственные вилы. До того я расстроен его похабным поведением, что хочу жестоко наказать. Сельскохозяйственные-то вилы я со дна достал: судя по всему, мастеровитый человек их изготовил, сейчас таких днём с огнём не сыщешь, и черенки из крепкого дерева выпилил, у нас такие деревья не растут.
- Не знаю, нужны ли тебе вилы... – замялся Алексей Николаевич. – Там и жених с таксистом разборки учинил... Прошу тебя, как человека, вызови прокуратуру с водолазами.
- Если злая карма висит над озером – тут уже ничего не поделаешь! – сказал дачник, осеняя озеро взмахом руки. – Ещё немало девок потонет здесь без всякой натуральной надобности, и только близким им людям лишнего горя прибудет. Гиблое место!!
- Прощай, друг, прощай не навсегда, авось и свидимся. – помахал ладонью Алексей Николаевич, выбираясь на смурную просёлочную дорогу. – Не подскажешь, что там вдали за избы виднеются? Мне не к ним пробираться?..
- Пробирайся к ним, Алексей Николаевич, тогда не ошибёшься в пути и нигде не потеряешься. – крикнул с противоположного берега озера дачник и запрыгал на одной ноге, вытряхивая воду из ушей. – Это село Малышево, а от него идёт прямая дорога на Лютово.
- Это которая пьяная дорога?..
- Она самая.
- Послушай, друг, а много людей в Малышево живёт?.. Есть кого пораспрашивать.
- Да есть маленько... Дружок у меня там жил до недавних пор, теперь в город съехал, но люди какие-то остались. Хотя место тоже гиблое. Здесь кругом гиблые места. Но магнетическим образом заселённые сильными людьми, поскольку выживать в этаких условиях могут только сильнейшие. И не беда, что меня самого в детстве роняли – много хороших людей роняли по случайному стечению обстоятельств – ныне пребываю в крепком здравии и душевной респектабельности. Только мне надо чуточку выпить сейчас.
- Прощай, друг! Смотри, не напейся да не потони!..
- Нет, я не потону. Я как та пропавшая лётчица – падаю, но подымаюсь!
- Вот-вот!..

*****

Совершенно мокрый и в состоянии философского трагического фатализма, Алексей Николаевич добрёл до околицы села Малышево, где встретил старушенцию, ежедневно развлекающуюся созерцанием проходящих мимо странников. Алексей Николаевич сегодня оказался первым.
- А скажи мне, бабуся. – выражаясь почтительно и выдавая себя за праздного купальщика, обратился Алексей Николаевич к старушке. – В какой лес мне удобно зайти, чтоб отыскать пьяную дорогу и выйти поближе к селу Лютово?.. День сегодня жаркий, хочется побыстрей дойти.
- А лес тут завсегда один. – с откровенным плутовством прошамкала старушенция. – Других лесов отродясь не имелось. И пьяная дорога тут одна. И шляются тут чёрт знает кто.
- Отчего же вы думаете, что чёрт знает кто? – обиделся Алексей Николаевич. – Все мы люди, как нам и положено быть людьми.
- Топай дальше, милый человек, и не загораживай мне пространство! – коротко изъяснилась бабуся и благополучно сложила пальцы в кукиш, направив его в сторону Алексея Николаевича.
- И вам не хворать!.. – попробовал отшутиться Алексей Николаевич.
- Глупостей не говори. – сморщила конопатое личико старушенция и повертела указательным пальцем другой руки у виска.
- Понятно всё с вами!..
«Почему насмешка является главным средством общения среди нашего народа? – ускорив шаг, задумался Алексей Николаевич. – Кажется, чуть ли не все сограждане беспрестанно ожидают нападок на себя, а потому держат собственную нервическую область на взводе. Готовы в любой момент огорошить случайного врага и дать внушение правящим сферам. Так сказать, задать высочайшую планку юмористического трэша. Не завелась ли эта черта характера в тех стародавних временах, когда родственники повешенного были обязаны оплачивать услуги палача, дабы самим не быть повешенными за долг палачу?.. Разве не эти обстоятельства породили в людях сатирическое направление ума и повседневный остракизм?.. Да ведь только, у большинства сограждан, ум – это просто генератор глупого и унылого говна, никчёмного времяпрепровождения. С чем мне и довелось столкнуться прямо сейчас, у околицы села Малышево. Казалось бы, малоутешительный вид путника, промокшего насквозь, должен вызывать сострадание, готовность чем-нибудь помочь и облегчить участь. Казалось бы, из элементарного любопытства можно поинтересоваться, что случилось с путником, не снизошла ли вдруг печать трагедии на него и эту местность... Нет, человеческое участие отвергнуто, чужая боль мало волнует, а демонстрируется похабный кукиш!.. Хорошо ещё, что вместо кукиша не покажут обнажённые филейные части: дескать, сам должен знать, милый человек, куда тебе держать путь!.. Впрочем, чему я удивляюсь? Из всех вещей, составляющих суть человека, его поведение – вещь самая нерациональная!..»
С этими мыслями Алексей Николаевич вступил на заветную пьяную дорогу и вошёл в древний, выспренно-сумеречный лес, вдыхая полной грудью щекотливые ароматы и увлекаясь строгостью загадочного мира, никем и никогда не проходимого до конца. Алексей Николаевич любил русский лес. Любил скрипучие вековые сосны и ёлки с пушистыми ветвями, сочными колючками и окладистыми мшистыми бородами. Любил кукушкино заикающиеся волхование, перепелиный гортанный междусобойчик, убаюкивающую дробь дятла и хвастливый треск сорок. Алексей Николаевич благодушествовал и упивался расплывчатой папортниковой зеленью, запахом терпкой хвои, обволакивающей таинственностью и удивительной дремучей нежностью, от которой чувство невольного страха только обостряется и становится вкуснее. С детской радостью Алексей Николаевич примечал всякий гигантский мухомор, все скромные делянки с ювелирно-отточенными кустиками черники, каждый угрюмо-разлапистый пенёк с мордочкой кикиморы, отведавшей на завтрак кислятинки. С удовлетворённым очарованием разглядывал древние древесные завалы и скособоченные муравейники, подобно верстовым столбам, расположенным вдоль дороги.
Тут же представилась, на тяжёлой сосновой ветке, и белочка, нахально пощипывающая усики и прицеливающаяся огромной шишкой в лоб Алексея Николаевича. «Ах ты, зараза косая, опять промахнулась!» – кажется, именно так сказала белочка, неудачно запульнув шишкой и недовольно фыркнув. Алексей Николаевич подобрал шишку и вознамерился швырнуть её в лесную проказницу, но вдруг увидел совсем близко от себя (чуть ли не на расстоянии вытянутой руки) обшарпанного приземистого старика с идеально блестящей лысиной и взглядом доброго самаритянина.
- Кто вы?? – вздрогнул Алексей Николаевич.
Добрый самаритянин, казалось, с удовольствием следил за стычкой Алексея Николаевича и белки, игриво щекотал щёки указательным пальцем и насмешливо пыхтел.
- Кто вы и что вам нужно? – ещё более напугано воскликнул Алексей Николаевич.
- Да зачем же вы дрожите? – покопался в карманной рухляди добрый самаритянин, извлёк мятую сигарету и отправил её в рот. – Вы напрасно меня пугаетесь, я ничего плохого не сделаю. Хотя шишками кидаться я мастак, но и шишками кидаться не буду.
- Эге, я вижу, вы заядлый шутник. Да мне сейчас не до шуток.
- Если вы чем-то опечалены или немного не в себе, так разве это повод для презрения шуток?.. Самые смурные и дотошные до какой-то комической серьёзности люди – это здешние грибники, и у меня с ними постоянные стычки на этот счёт. Не умеют люди веселиться.  Но на грибника вы не похожи, отсюда я смею сделать вывод, что вы не грибник.
- Это сегодня я не грибник, поскольку тороплюсь в село Лютово. А иногда бываю очень даже докучливым грибником. И не имею расположенности к шуткам оттого, что недавно пережил очень неприятную историю у колхозного озера. Хотя я никоим образом не виноват, что девушка-велосипедистка решила утопиться, и даже пытался спасти её.
- Как же она вдруг утопла?.. Должен быть кто-то, кто сподвигнул её на это безрассудство?
- Сложилась целая цепь из сумасшедших обстоятельств, похоже, и сама велосипедистка в них не слишком разобралась, а сразу побежала к колхозному озеру, чтоб утопиться.
- И утопилась?
- Да чёрт её разберёт. Какой-то бесхозный велосипед по озеру плавал.
Мозглявая фигурка самаритянина поворотилась в сторону озера и слабо вздохнула.
- Ну, если возникает потребность утопиться в озере, так что же делать?.. Не в ванной же без пользы бултыхаться?.. Сами знаете, какие сейчас ванны маленькие и неудобные.
- Опять изволите шутить. – Алексей Николаевич отмахнулся от дыма, испускаемого шустрой сигаретой. – Считаете, что очень смешно, когда прекрасная девушка, да к тому же и велосипедистка, в озере исчезает с концами?..
- Нет, я вовсе так не считаю. – произнёс добрый самаритянин, вздыхая чуть сочувственней прежнего. – Мне просто представляется мысль, что не всё так ужасно с этой вашей велосипедисткой, поскольку она, как и все мы, обладает бессмертной душой. И если она всё-таки утонула, то ныне обретается рядом с нами, кружит над нами и всматривается в мир с непостижимой незамысловатостью умиления.
- Чему же умиляться?..
- Да хотя бы тому, что ей сейчас очень хорошо пребывать вне своего бренного тела, что ей гораздо лучше, чем нам!.. Позвольте, Алексей Николаевич, я немного пройдусь с вами до развилки, откуда поверну в свою сторону, а вы отправитесь в село Мужево, от которого до Лютово рукой подать.
- Как хотите, извольте, я пройдусь с вами до развилки... – буркнул Алексей Николаевич.
И он продолжил путь, в сопровождении доброго самаритянина, рассказывая с поэтической пылкостью подробности всего случившегося с ним за день. Особенно упирал на трагическую пропажу Оксаны Кузьминишны, поскольку не мог растолковать её, усвоить и примириться. Даже мимолётная взбалмошная любовная связь с таксистом Витьком не являлась причиной возможного суицида, поскольку ни к чему не обязывала ни в хорошем смысле, ни в плохом. Нельзя же в наше время всерьёз рассуждать о целомудрии.
- Вы меня можете не слушать, поскольку я шагаю рядом с вами, словно сбоку припёка. – сказал добрый самаритянин. – Но суицидальная склонность у девушки стала развиваться ещё во времена первых поездок на велосипеде. Когда она этому ещё только обучалась. Я не понимаю, зачем молодым девкам нужны эти драндулеты, от них же бесстыдством отдаёт и формой непослушания. Для чего девка садится на велосипед, если не торопится как можно скорее покинуть мужское наставничество и руководство?
- Да мало ли что на уме у свободного человека. Право, вы слишком недолюбливаете велосипеды и преувеличиваете их влияние на женскую эмансипацию.
- Нисколько не преувеличиваю. Вот послушайте, мне тут припоминается история про совсем юную девочку, которая умоляла свою матушку, чтоб та купила велосипед. Да не просто просила, а без устали надоедала, канючила и обещала сотворить какую-нибудь дрянь, если ей не купят велосипед. Что и вывело матушку из себя. «Вот уж будет тебе велосипед! – сказала матушка, и при помощи слесарных инструментов скрутила девочкины ноги в колёса. – Надеюсь, ты теперь укатишь от меня куда-нибудь подальше.» Не трудно догадаться, что девочка скоропалительно померла. И с тех пор, всякий раз, когда матушка выходила из тюремной камеры на прогулку, ей мерещились детские ноги, яростно крутящие педали и скулящие от вожделения. Тогда матушке самой хотелось вскочить на велосипед, крикнуть что-нибудь безумное и умчаться куда подальше. Таким образом, она обнаружила в себе огонёк неукротимого сладострастия, несомненно заразивший когда-то и девочку, и решила, что своевременная смерть девочки пошла ей на пользу.
- Спасибо, что про ноги рассказали, я люблю истории про ноги. – внимательно выслушал попутчика Алексей Николаевич. – Хотя, в целом, история ваша совершенно дурацкая.
- Ну, расскажите свою историю, про ноги. – нисколько не обиделся добрый самаритянин.
- Пожалуйста!.. Мне доподлинно известен факт про некоего подьячего Ефрема Шепелёва. Бедолага оказался не в меру разговорчивым, и был нещадно бит батогами за слова «у меня, де, нога, не в пример краше, чем сразу обе ноги у Государя Царя нашего Великого Князя Алексея Михайловича всея Руси». После чего и выпил за здоровье царя, но не перекрестился и не снял шляпы. Эту самую шляпу ему накрепко и пригвоздили к голове. После чего подьячий впал в уныние и помер.
- Супротив царя нельзя переть. – проворчал добрый самаритянин.
- Да вы послушайте, что случилось дальше с царём!.. Царь Алексей Михайлович обнаружил на следующее утро, в собственной опочивальне, на собственной подушке, отрезанную ногу подьячего, вытянутую во всей красе. Царь сразу понял, что ему в вопросах красоты не стоит выкобениваться, и пожаловал мёртвому подьячему боярский титул, наделил землями и крепостными крестьянами.
- Мёртвому??
- Раньше так случалось, что и мёртвые были живее живых. – вздохнул Алексей Николаевич.
- Что ж, случались разные исторические нонсенсы. – ни капли не посмеиваясь, произнёс добрый самаритянин. – Следует понимать, что во всём виноваты зудящие в мозгу рефлексы. Человеческий труп нам кажется абсолютно мёртвым и не имеющим возможность совершать передвижения. Но мозг трупа способен некоторое время продолжать жить и подавать рациональные сигналы. В таких случаях, руки и ноги начинают потихоньку шевелиться и даже выказывать стремление куда-нибудь сходить. Отсюда и легенды про воскресших мертвецов.
Не останавливаясь ни на минутку и не прекращая беседовать, наши двое странников, так нелепо повстречавшихся в лесу, любовались по дороге гроздями рябины, словно зарождающимися огоньками позднего лета. Восхищались доверчивой хрупкостью тонких берёз, беззаботной хлопотливой черёмухой, молодыми и прянично-глазурными осинами. Тепло прижмуриваясь, вдыхали смолистые ароматы чащоб. Лёгкая, бесполезная птичка попрыгала у ног путников, как бы выпрашивая вкусненького, и упорхнула, ничего не дождавшись.
- А что вы скажите о пребывании полноценных мертвецов в живом виде и среди живых людей? – спросил Алексей Николаевич. – Отрицаете вы такую возможность?..
- Есть у меня мысли по этому поводу, и я охотно поделюсь ими. – сказал добрый самаритянин. – Вы можете представить себе умершего человека, представить, как тело его разлагается, а душа проникает в процесс развоплощения?
- В той или иной степени правдоподобности – да, могу себе представить.
- И вот представьте дальше, что как только процесс развоплощения завершится, умерший мозг (или, если хотите, называйте его по-прежнему человеком) видит пронзительной яркости свет, напоминающий солнце, а затем погружается в темноту. Кажется, что человек ушёл в вечный сон, в небытие, в комплектацию смерти. Но внезапно он пробуждается и видит перед собой нечто такое, которое я не смогу никоим образом обрисовать, но что является истинным человеческим «Я»!.. Возможно, это сравнимо с понятием абсолютной реальности, или с тем, что в «Тибетской Книге Мёртвых» описывается как Свет Чистой Истины. Он не просто пробуждает покойника, но обращается к нему со словами утешения, с заверениями, что всё полноценное только начинается в его жизни, что теперь ему не надо никуда спешить, а нужно придирчиво познавать сияние своей истинной сущности. «Так как теперь у тебя нет плоти и крови, – слышит человек в себе самого себя; но не того себя, которым он был, пока был живым, а того, которого он в себе ещё не знал. – то ничто не способно причинить тебе вред, будь то звук, сила удара или ужасное видение. Сиди и слушай себя, и уходи в себя, не уходя никуда.»
- Ну, знаете, и живому человеку такая задача не под силу, а как же быть умершему? – засомневался Алексей Николаевич.
- Покойнику приходится многажды трудней, чем живому. – добрый самаритянин трагически развёл руками. – Отягощённый зудом рефлексии, покойник увлекается циклом манифестаций, описанных всё в той же «Тибетской Книге Мёртвых», словно слепой котёнок блуждает среди направлений теравады и махаяны, стремится рассмотреть не себя в себе, а увидеть души прочих умерших, когда-то близких ему людей. Он хочет увидеть их возле себя, он стремится к встрече с ангелами и богами, которых навооброжал ещё при жизни, и которые нисколько не соответствуют Высшей Недостижимости. А если покойник совсем слаб и не имеет сил противостоять рефлексии – он исходит из могилы и бродит по земле, исполняя волю некой матрицы, которая, конечно, тоже имеет божественное происхождение, но предназначена для самых слабых.
- И как же ему быть? – посочувствовал незадачливому покойнику Алексей Николаевич.  – Ему так и суждено ходить безутешно по земле?..
- Выход всегда есть. Вне зависимости от длительности своего покойницкого пребывания на земле, он может научиться слушать суть человеческих мыслей, может уловить подсказки Бога, направленные прямо к нему, в подсознанье.  Он может выйти из матрицы в состояние обретения Света Чистой Истины и ещё раз попробовать уйти в себя, чтоб уйти во сразу во Всё.
- Вероятно, вы какие-то правила знаете для исполнения этого ритуала или какие-то конспиративные слова?
- Приблизительно, весьма приблизительно. – поморщился добрый самаритянин.  – Откуда бы мне знать их доподлинно?.. Но полагаю, что необходимо всегда иметь при себе очень простые слова, типа «я есть человек, и я всё творю во имя Бога». Произнося эти слова, можно мысленно возноситься вверх, отталкивая сквозь себя и от себя энергию, удерживающую тело среди живых. Просто доверить разум тем клеткам, которые кормят умственную пустоту и совершить восемь глубоких вдохов (они же суть и выдохи, но эти словесные детали подобны корпоративной дисциплине – только мешают рабочему процессу). Затем необходимо девятым вдохом-выдохом окутать себя всем знанием о собственной душе, которое ты, к тому времени, получишь в наиболее доступном виде. Десятым вдохом-выдохом ты сотворишь вокруг себя атмосферу, подобную щиту, ибо от гнева Бога никто и никогда не отлучён, но есть возможность не впасть своей бесконечностью в бесконечность Божественного гнева.  И тогда наитие тебе подскажет слова, которые следует обратить к Богу с просьбой, чтоб Он вывел тебя на путь прямой, и ты произнесёшь эти слова. Если произносить их более-менее регулярно, то однажды почувствуешь все крупицы зла своих эмоций, исторгнешь их из себя и вознесёшься – уже по-настоящему – туда, куда стремишься на самом деле, где тебя давно ждут.
- Очень полезные сведения для покойников. Я, если стану покойником, постараюсь воспользоваться ими. Главное, ничего не запамятовать. А как быть, если будучи живым, уже обеспокоился о выходе из матрицы рефлексии?.. Может, лупить себя почём зря, чтоб добиться ослабления бесполезных чувств?.. Может, кого из друзей попросить, чтоб они регулярно побивали тебя и членовредительствовали?
- О, Алексей Николаевич, вы даже не подозреваете, какую дерзновенную тему затронули!! Во времена оные я жил весьма неплохо, и летал в Париж запросто, чтоб отведать тамошних круассанов, а в друзьях имел особ влиятельных и на свой лад лирически-глумливых. Некоторые из них были уверены, что именно смертным боем можно добиться для подчинённых и любимых подруг полноценной жизни, а затем и безупречного загробного мира. В какой-то момент я совершенно поддался этим мыслям, ибо был излишне озабочен спасением души своей супруги. Просто потому, что она с детства прослыла затейницей и душечкой. Но те прелести и черты характера, что нас безоглядно соблазняют в юности, не могут не настораживать в зрелом возрасте. Факт того, что супруга моя оказалась блудницей, имел закономерность. Поверьте, что я вовсе не бредил в своих наблюдениях и умозаключениях, как это случается с некоторыми ревнивыми мужьями. Здесь мельком замечу про супругу одного известного сановника (имён которых называть не буду), и велосипедисткой она не была, а, право слово, лучше бы ей быть велосипедисткой, поскольку увлекалась конной ездой, и сановник приревновал её к коню, а к велосипеду вряд ли бы приревновал.
- Что значит: приревновал к коню??
- Ну, так бывает с некоторыми людьми, слишком вспыльчивыми и ревнивыми. А супруга словно бы и не замечала этого, улыбалась всем, кому ни попадя, шалила и флиртовала, корчила из себя разудалую амазонку. Вот у сановника крыша и поехала. Он решил первым делом отправить коня на скотобойню, а затем ему взбрело в голову отправить туда и супругу. Поскольку посчитал, что женщина, хотя бы единожды оседлавшая коня, уже не может считаться женщиной, а идёт по разряду лошадей. Что там подумали работники скотобойни, мне не известно, но жена сановника вскоре обнаружилась в кабинете прокурора, демонстрируя фонари под глазами, а сановник был арестован за взятки.
- Обалдеть!!
Алексей Николаевич жестом показал, что в оценке этого идиотского случая, он целиком на стороне прокурора.
- Но вот вы сказали, что не имеете беспристрастного мнения насчёт выхода из матрицы. Что именно вы имели в виду?
- Понимаете ли, Алексей Николаевич… Делая выводы и анализируя случаи смертного боя, я познал их абсолютную бессмысленность. А когда затеял окончательно решить вопрос со своей блудливой супругой – дабы помочь ей освободиться от греховной сущности и вознестись на небо – я отверг любые методы избиения.
- То есть, вы пожалели свою супругу?..
- Да, я её, в некотором роде, пожалел. Я предал свою супругу медленному сожжению.
- Чего-чего?? – Алексей Николаевич замер от неожиданности.
- В этом самом лесу я выбрал удобную и неприметную полянку. – вполне спокойно и обыденно принялся рассказывать добрый самаритянин, как будто не допуская и мысли, что у собеседника может вызвать изумление его рассказ. – Я разжёг на полянке костёр и установил посреди столб, к которому привязал супругу, наобещав каких-то эротических глупостей. Она до последнего момента не верила в мой замысел, и только, когда я принялся привязывать к её руке просмолённую палку, а затем зажёг эту палку, она подняла вой, предприняла попытку освободиться, но было уже поздно. За какие-то пару часов от супруги остался только пепел. Даже косточки сгорели весьма успешно – я думаю, у ней были очень нежные и хрупкие косточки.
- Как же вы так могли? – воскликнул Алексей Николаевич. – Неужели мысль о спасении чужой души могла создать столь грубую идею и мерзкие последствия?..
- Да, вот так иногда творятся благие намерения, и в истории есть тому немало примеров.
- И откуда вам знать, спасли вы душу своей супруги или не спасли?..
- Нет, я об этом доподлинно знаю. – очень нехорошо улыбнулся добрый самаритянин. – Что сталось с моей супругой после сожжения, мне доподлинно известно.
- И что же??
Добрый самаритянин не спешил с ответом.
- Вы уверены, что желаете об этом знать?
- Мне кажется, вам теперь не отвертеться. – Алексей Николаевич едва сдерживал закипающую злость. – Уж если начали рассказывать про свои подлости, то рассказывайте до конца.
- Не сердитесь, Алексей Николаевич, с моей супругой всё очень просто. Душа её не пожелала покинуть земную юдоль в одиночестве, она пообещала, что дождётся моей естественной смерти, а пока перевоплотилась в некое бесструктурное состояние и уселась верхом мне на шею.
- Изволите шутить?.. Я никого не вижу на вашей шее.
- А вот погодите. – добрый самаритянин огляделся по сторонам и заботливыми шажочками отошёл в сторону. – Я вот сюда, под сосновую ветку встану, чтоб преломление солнечных лучей создало особый атмосферный фон. А ваше дело теперь внимательно приглядеться и увидеть на мне мою супругу.
Вздрагивая от напряжения и тревожного ожидания, Алексей Николаевич отдалился подальше от сосны и всмотрелся в столбик света, обволакивающий неуклюжую фигуру доброго самаритянина. И вот в этом расплывчатом душноватом свете принялась отчётливо вырисовываться бледная голая старуха, сидящая верхом на шее своего убийцы. Страшно скособоченная старуха приторно ухмылялась и, выставив вперёд крохотную землистую головёнку, потряхивала свисающими прядями длинных чёрных волос.
- Мерзость какая! – заорал Алексей Николаевич от ужаса. – Гоните эту ведьму прочь!..
Тогда старуха вперила свой взгляд пепельно-пустых зрачков в Алексея Николаевича и с отвратительным лязгом хлопнула челюстью.
- Цыц, Маруся. – прикрикнул на неё самаритянин, отчего Алексей Николаевич совсем ошалел от страха.
- Да сгиньте вы оба! – крикнул он, швырнув в самаритянина какой-то палкой и принялся бежать прочь. – Я приказываю вам провалиться сквозь землю!.. Сдохните нахуй!!
- Алексей Николаевич!.. Куда же вы?..
- Нахуй!!

*****

Возможно, кто-то и мчался Алексею Николаевичу вдогонку. Что-то вроде ответного удара палкой по спине ожидал почувствовать Алексей Николаевич. Но он летел по пьяной дороге к выходу из проклятого леса настолько стремительно, что догонять его не имело смысла.
- Алексей Николаевич!.. Алексей Николаевич!.. – шершаво насвистывали загадочные лесные обитатели, то ли дразня нашего напуганного героя, то ли призывая к успокоению.
Скоро Алексей Николаевич сбавил шаг и оглянулся назад, убеждаясь, что никто за ним не гонится.
«Никогда не знаешь, чего от людей ожидать. – бормотал он про себя, сглатывая потоки воздуха. – За самым миловидным и туповатым лицом скрывается хитрая бестия, а в невинных разговорах про мировую скорбь таятся костры инквизиции. Любовь к ближнему своему настолько переплетена с любовью к самому себе, что чуть ли не каждый кусок еды, пропускаемый в собственный рот, выглядит лакомством, которым ты обделил всех голодных, снующих вокруг. А отсюда растут уши у повсеместного эгоизма, а отсюда вытекает одичание нравов: ежели котлетосин с пюрешкой на всех не хватает, так пусть достанутся мне одному!.. Всё в нашей жизни катится в исковерканные эмпирии!»
Слегка ослепший, как слепнет всякий при резком переходе из тьмы на свет, Алексей Николаевич покинул лесной массив и направился к окраине какой-то деревни. Первой его встретила дряхлая трансформаторная будка с табличкой, предупреждающей об опасности в виде черепа и перекрещенных костей. Также на будке имелся указатель, сообщающий название населённого пункта, и это было село Мужево. Давным-давно застывшее в траурном гордом одиночестве, село ничем не откликнулось на приход Алексея Николаевича. Не было слышно ни криков переполошенных петухов, ни взбалмошного собачьего лая. Имелась лишь подозрительно-почтенная дамочка в длинных лайковых перчатках, крепко держащая старинную метлу из прутьев бузины.
- Ну вот, я и дождалась вас, а то собралась в полицию звонить. Племянника-то моего где потеряли? – строго спросила она у Алексея Николаевича.
- Что-с? – Алексей Николаевич остановился и направил ухо в сторону дамочки, поскольку никак не мог уяснить её слов.
- Хорошо, что у Павла Семёныча надобность появилась к родной бабке в Мужево съездить, и я попросила, чтоб он захватил меня с собой. У меня ведь тоже бабка в Мужево жила, пока не померла, и частенько я у ней гостила, особенно летом. Я ведь всех тут, по округе, знаю, и меня все знают – кого не спроси, все меня помнят и уважают, народу в живых только мало осталось. С ветерком на гелендвагене прокатились с Павлом Семёнычем, тот быстренько родной бабке втык дал и дальше по делам уехал, а я битый час вас дожидаюсь. Слава Богу, дождалась, да только племянника своего не вижу.
- Простите, я вашего племянника не имею чести знать. – буркнул Алексей Николаевич. – У меня свой племянник на уме лежит. Ну, не то, чтобы мой, а Кондратия Степаныча.
- Как же не имеете, если вы его из посёлка Прибрежного в Телищево увели, а он и есть мой племянник?! А что касается до собственно моей особы, то я являюсь вполне законной тётушкой-соседкой из дома 24.
- Тётушка-соседка? – Алексей Николаевич не слишком удивился внезапному явлению эксцентричной тётушки злополучного жениха.
- Хорошо, что я здесь каждого знаю, и меня все знают – кого не спросите, все вам про меня подтвердят, что я тётушка-соседка, тем более, и бабка моя была не последний человек на селе. И вашего племянника, который племянник Кондратия Степаныча, я превосходно знаю, хотя в прежние времена наши мужевские поселяне были с лютовскими на ножах. Впрочем, это древние сельские традиции, и не будем лишний раз ими головы морочить.
- Значит, вы всех знаете, и вы тётушка жениха?
- Очень рада, что мы с вами стали хоть что-то понимать, а в таком случае я имею надежду добиться от вас правды про племянника. Меня всего-то интересует: что с ним сталось?.. В какую ловушку попалась его беглянка-жена?.. Что вам удалось выяснить и почему вы это от меня скрываете?..
- Позвольте, уважаемая тётушка, мы пройдёмся до села Лютово, где вы мне укажите на дом племянника Кондратия Степаныча. – Алексей Николаевич попробовал подхватить тётушку под ручку, но та с приличной девичьей строгостью увернулась. – По дороге я вам всё объясню.
- Я и сама хотела предложить вам прогуляться, раз вы так спешите, извольте следовать за мной. – и тётушка двинулась по тропе, заросшей высокой скрипучей травой, не выпуская метлы из рук. – Выкладывайте мне всё начистоту, только не пугайте очень, у меня слишком тревожно бьётся сердце.
Алексей Николаевич решил, что упустит многие подробности, рассказывая события сегодняшнего дня, поскольку он и сам не до конца понимает символику произошедшего, а для дедуктивной проработки нет пока ни времени, ни эмоциональной расположенности. Алексей Николаевич по возможности убедительно, но с игривой увёртливостью, поведал внимающей тётушке о том, как оставил жениха-племянника в целости и сохранности у одного занятного человека в селе Телищево. Рассказал о находчивом и глубоко порядочном дачнике, с которым им довелось познакомиться. Намекнул на вероятность скорого опьянения племянника, поскольку канистра коньяка – это вам не шуточки. Решительно отказался упоминать про всяческих девиц и странности, связанные с колхозным озером. Не обмолвился ни словечком о встрече с добрым самаритянином, таскающим на шее призрак собственной жены. И пошёл на абордаж тётушки, не давая ей собраться с мыслями, а накладывая обязанности, о которых она доселе не помышляла.
- Как же так, уважаемая? – воскликнул Алексей Николаевич. – Когда ваш родной племянник влюбился чёрт знает в кого и собрался жениться, почему вы не навели справки о его избраннице?.. Почему сразу не разузнали, что она чертовка-суккуба и способна на непредсказуемые выходки?.. Неужели вы не испытывали никакой ответственности за судьбу племянника, понимая, что он достаточно малахольный мужчина и может быть легко обманут?..
- Женщины постоянно обманывают мужчин, а мужчины обманывают женщин – так повелось из века в век, на этом и держится человечество. На этом крепится наше стремление к размножению.
Тётушка говорила крайне серьёзным тоном, с абсолютной уверенностью в свои слова.
- Но ведь правила необходимы любым отношениям, даже самым суматошным и невоздержанным. – задумался Алексей Николаевич. – Или пусть будет правильная альтернатива для тех, кто презирает правила – пусть будет хотя бы она!!
- Хитрость – это женское оружие, вырабатываемое в нас со времён Адама, утончённое и изощрённое веками эволюции. Женщина обязана быть хитрой. – расторопно вещала тётушка, сопровождая речь игривым посапыванием и пришепётыванием. – Тоже самое касается и женского коварства, но я не очень люблю рассуждать о женском коварстве, поскольку сама ничуть не коварна. Я предпочитаю огреть недруга пощёчиной, нежели строить против него козни. Замышлять что-то втихаря, делая вид, что всё прощено и забыто?.. Нет, это не про меня.
Тётушка убедительно взмахнула метлой, напоминая ведьму, прикидывающуюся овечкой. Либо овечку, не удовлетворённую простым овечьим счастьем, и вооружённую метлой.
- Но в чём же, спросите вы, заключено мужское оружие? – обратилась она к Алексею Николаевичу. – Свойственна ли ему лукавая ирония и многозначительность?..
Алексей Николаевич, понимая театральную риторичность вопроса, ничего не ответил.
- Мужское оружие – это наблюдательность и логика, противоречащая женской логике, которую, на самом деле, никто определить не может с достаточной концептуальной комфортностью.  Если вы, конечно, понимаете, что я понимаю под комфортностью. Ещё есть сила и жестокость, и последовательность в совершении необдуманных поступков – она же упрямство!
- Упрямство большей частью касается женщин.
- Каким-то образом касается, а каким-то и нет, тут смотря кто прикоснётся – отсюда и вытанцовывайте. Но бестолковое упрямство не является правилом для женщины в активных отношениях с противоположным полом. Это своего рода эмоциональный взрыв, обостряющий наблюдательность и частично ревность. Что-то типа сексуальной страсти, но слегка наоборот. Хотя, женская ревность – это особый разговор, она во многом состоит из игры, да только женщина об этом частенько забывает и принимает собственную игру за подлинные отношения.
- А мужское упрямство? – усмехнулся Алексей Николаевич.
- Мужское же упрямство определённо граничит с глупостью... хорошо, я вижу, что вы слегка нахмурились, услышав про «глупость», и чтоб не было обидно, назовём эти нормы «наивностью»... Некоторые мужчины уверенно полагают, что держат семейные отношения в крепкой узде и не замечают, что жёны манипулируют ими, и даже имеют любовников.
- Это женщинам кажется, что мужчины ничего не замечают. Просто некоторым мужчинам глубоко плевать на отношения с собственной женой. У них тоже есть любовницы, и они принимают всё это за правило некой игры. Они весьма ловко и изобретательно управляют отношениями со своими женщинами.
- Нет-нет. – хихикнула тётушка. – Что бы управлять отношениями, нужно давать женщине чёткие и ясные инструкции, должна быть чёткая линия смысла отношений, понятная для любой женщины. Нечто вроде: за нарушение того-то ты получаешь в виде наказания то-то и то-то, а за неожиданную предприимчивость вознаграждаешься тем-то и тем-то!.. Но если женщина имеет у себя любовника, то она и не очень нуждается в вознаграждениях мужа, а если от семейной постылой жизни она находит утешение в чужих объятиях, то и все ваши правила и инструкции летят к чёрту!!
- Как-то всё это мелочно!.. – улыбнулся Алексей Николаевич. – Я полагаю, что если есть мужское упрямство, то оно выказывается во внезапных приступах буйства, насилия. Вот они очень серьёзны и опасны. А то, что вы говорите, дорогая племянникова тётушка, это мелочи.
- Да. Я вообще очень мелочная женщина, я весьма озабочена всяческими мелочами, мне не терпится решить множество мелких задач. – ничуть не обескураженно, затараторила тётушка. – Поскольку я занимаюсь литературной работой, и даже имею некоторую известность в узких кругах, у меня есть задача: привлечь творческую молодёжь в наши литературные объединения, изведать множество этих объединений в самом приятном смысле слова, признать, что мы – и молодые литераторы и старые хрычи с хрычовками (да и не только литераторы, а просто сопереживающие друг другу люди) – мы все не хуже и не лучше друг друга, что все имеем право жить и выступать в творческой демократической обстановке. Ибо руководители нашей страны плевать хотят на народ, и уж тем более на литературные мероприятия, а на своих официозных сборищах уделяют нам минимум времени. Мы для них словно бы атрибутика культурного утилитаризма, больше необходимая не чиновникам, а самим деятелям культуры для поднятия самооценки. А я просто люблю неплохо проводить время с друзьями и единомышленниками, я постоянно хочу с кем-нибудь знакомиться, кого-нибудь вовлекать во что-нибудь интересное, затеянное мною же. Я поглощена поисками милого уголка для посиделок и выступлений, поскольку выступать я люблю, и у меня отлично получается выступать. Я очень хороший человек и очень хорошая тётушка для своего племянника, звездюльством не болею, ко всем отношусь с сочувствием и радушием, что не мешает мне острить на чужой счёт и гнуть свою линию, если посчитаю необходимым её гнуть.
Алексей Николаевич порадовался, что тётушка приоткрылась с творческой стороны и оказалась простой безобидной оптимисткой.
- Это всё замечательно, что вы подробно о себе рассказали, но так и не ответили, почему махнули рукой на счастье племянника и легко отстранились от его свадебных причуд?
- Да мало ли что у меня тогда было на сердце – я ведь живой человек, и не всегда за собой могу уследить, не то, что за другими! – воскликнула тётушка. – А этот ваш Кондратий Степаныч – вдруг вознамерившийся женить своего племянника на чужой жене – о чьём счастье он беспокоился больше: своего больного племянника, которого вряд ли вылечила бы нечаянная женитьба или о судьбе взбалмошной девицы?.. Что он вообще мог знать о здоровье своего племянника, которого и встречал-то раз в год, да и то с целью напиться да чекалдыкнуться, а тот племянник, разумеется, пока гром не грянет – о себе ни словечком не напомнит, не пожалуется на здоровье – уж таковы вы все мужчины!.. Будете пыхтеть, пыжиться, смердеть всяческими непереносимыми болячками, будете мотаться в каких-нибудь перепадах давления и вегетососудистой дистонии, жрать витаминные коктейли на основе протеина, а врачебной помощи постараетесь избегнуть. Вашего разума хватит только на то, чтоб написать родному дядюшке письмецо, дескать, помираю; и тот примчится, да ещё с какой-то чертовкой-суккубой, а, вместо лечения и докторов, предложит жениться!!!
- Ладно вам, ладно… – примирительно забормотал Алексей Николаевич.
- Вот именно, что ладно. – усмехнулась тётушка. – Вам и сказать больше нечего.
- Просто спорить не хочется. Если Бог даст, и мы с вами ещё разок свидимся, то я вам много чего скажу, и с удовольствием посмотрю, как вы попадёте впросак.
- Нет уж, такого удовольствия я вам не доставлю.
- Поглядим, поглядим!..

*****

Тропинка вывела к прозрачно-золотистому ручью, за которым возвышались румяные чопорные дома, едва прикрытые приближающимся вечерним маревом и увенчанные запахом скошенного сена.
  - Видите белоснежную церквушку на взгорочке?.. Это самое село Лютово и есть!.. Вон избушка племянника вашего Кондратия Степаныча, а вон и сам племянник рядом стоит и рукой машет!.. – указала тётушка черенком метлы на простенькую, словно акварелью написанную, деревенскую картину, окутанную вялой вечерней поволокой.
- Вижу-вижу… хочу вам на слово верить, что это тот самый племянник Кондратия Степаныча… Чего это он рукой машет?
- Да, верно, каждому рукой машет, кого увидит. Характер-то гостеприимный и на халяву падкий.
- Экий племянник у Кондратия Степаныча... – улыбнулся Алексей Николаевич. – А вот о чём я вас спросить хотел, да пока повода не было: метла-то вам зачем? Что вы с ней таскаетесь, словно баба-яга какая?..
Алексей Николаевич всего лишь на мгновение отвлёкся от тётушки, чтоб приглядеться к домику племянника и помахать рукой в ответ, как вернул взор обратно и опешил: не было ни единого следа от пребывания рядом с ним какой-либо тётушки!.. Только кудластая струя, подобная сигаретному дымку, медленно уползала в прибрежную осоку, и каркнуло что-то взъерошенное со стороны леса.
- Тётушка? – на всякий случай, позвал Алексей Николаевич.
Племянник Кондратия Степаныча с удовольствием прихлопнул в ладоши и изобразил губами нечто казуистически прифыркивающие.
- Да тут требуется целый взвод экзорцистов, чтоб порядок навести!.. – притопнул ногой Алексей Николаевич. – Немыслимая дрянь меня преследует весь день, и я эту дрянь готов побороть самым решительным образом!.. Вздумали со мной шутки шутить, а не на того напали!!
Алексей Николаевич подобрал с земли обломки кирпичей и вознамерился швырнуть их в любое подобие тётушки, которое вздумает появиться у него на глазах. Племянник Кондратия Степаныча не без интереса пронаблюдал за сердитыми действиями Алексея Николаевича, озадаченно развёл руками, показывая, что ему сейчас некогда развлекаться по пустякам, и поспешил прочь невероятно быстрым шагом.
- Погодите, не убегайте от меня, я имею отношению к вашему дяде!.. – воскликнул Алексей Николаевич.
Но суматошный племянник, казалось, и не слышал Алексея Николаевича, а выкрикнув что-то вроде «у нас на станции сегодня празднуют День Железнодорожника», чуть ли не вприпрыжку помчался к железной дороге, вынудив и притомившегося Алексея Николаевича с корявой припрыжкой бежать вдогонку.
Внезапная свинцовая тьма – столь необычная для летних сумерек – с осторожным упрямством покрыла землю. Зашибленный кусок луны замерцал затерянной серебряной монеткой, а солнечный закат, нахально загнанный в угол горизонта, напоминал о себе беспомощно бирюзовыми переливами света. Шум разнузданного веселья и танцев торжествовал на станции Лютово и завлекал к себе народ со всех окрестностей.
- Что-то руки стали зябнуть – не пора ли нам дерябнуть?.. – идиотски приплясывая, возник перед Алексеем Николаевичем рыжебородый поселянин с ядовито флюоресцирующим сиянием над головой и в идеально вычищенных лакированных ботинках.
- Ну, да тут безобразием отдаёт во всю ивановскую! – оценил обстановку Алексей Николаевич. – Уж ради чего не затевался бы этот праздник, но нечистой силе он явно пришёлся по нраву, и она тут в свои дудки дует!..
Алексей Николаевич уверенно приблизился к железнодорожной станции села Лютово и застал праздник в разгаре безумства. Огромное количество нетрезвых женщин, мужчин и детей подросткового возраста дружно что-то пило, жевало, пританцовывало, обнималось и дралось, выкрикивая весёлую похабщину. Некоторых персонажей праздника Алексей Николаевич, кажется, и распознал, поскольку они с громоздким остервенением пытались изобразить героев сказки про волшебный паровоз. Но становилось слишком темно, а колеблющееся пламя факелов и отблески света фонарей искажали людские фигуры, превращая их в пугающие привидения.
Вот нелепо марширующим строем потянулись, размахивая огромными разлапистыми ручонками, детишки в якобы русских народных костюмах, и весело распевали хором:

Скатертью-скатертью дальний путь стелется,
и упирается прямо в небосклон.
Каждому-каждому в лучшее верится,
катится-катится голубой вагон!..

Здесь же Алексею Николаевичу представились фрагменты чьих-то силуэтов, занимающихся кудесничеством у пылающих жаровен с шашлыками. Шастали вдоль пиршественных столов какие-то люди с банными простынями, подобно неуклюжим летучим мышам. Объевшись и упившись, они с лающими воплями ныряли в воды огромных надувных бассейнов, разбросанных вдоль платформы станции. Счастливое визжание и фонтаны брызг дополняли шкодливое купание. Вот Алексей Николаевич заметил скопище огромных мускулистых мужиков в жгуче-оранжевых рабочих фуфайках с разводными ключами и кувалдами, превращающих всё, вокруг себя, в лютый зашквар и содомию. Он увидел женщин – истошно полуобнажённых и вытатуированных с головы до ног яркой змеиной кожей – кружащихся друг за другом в диких прыжках и растерзанно потрясывающих длинными распущенными волосами. С игривой похотливостью сбивались они в длинные хороводы, напевая оглушительным разгорячённым воем: «Гар! Гар! Шабаш! Шабаш! Прыгай здесь, прыгай там!»
- Праздник железнодорожников тут явно не при чём. – сообразил Алексей Николаевич. – Можно любое безобразие придумать, ссылаясь на дедовские обычаи и фольклорную местячковость, но таких мерзостей допускать нельзя!..
И вот большинство селян, собравшихся на праздник, услышали заклинания ведьм, прекратили жрать и пить, и слились в единую безумную оргию. Проказливое сладострастие и жажда похоти смешались с жаждой крови. Пляски коряво расстроились, пение погрузилось в визгливо бормочущий хаос, люди без разбора набросились друг на друга и принялись извиваться в противоестественном распутстве. Отдельные особи, с отвратительными жалостными стонами, ублажали сами себя, застыв в судорожных конвульсиях, а неизвестные звери, с вожделенно распахнутыми пастями, пролезали у них между ног, чтоб дождаться своей пищи.
Алексей Николаевич не мог проследить за всеми каверзами представленного бедлама, но случайно увидел, что для одной – самой старой, самой отчаянной и безобразно-жирной ведьмы – болезненное совокупление завершилось приступом кровожадности. Она принялась рвать ногтями собственное тело, расцарапывать кожу головы и вырывать с корнями пряди волос. Затем она бросилась на кучу маленьких ребятишек и выхватила самое юное, самое доверчиво улыбающиеся дитятко. Зубами вгрызлась ему в грудь, вырвала сердце и принялась пожирать его, стараясь затолкать само дитятко в свою распухшую огромную промежность между ног. «Иди туда, откуда ты вышел!» – выговаривала ведьма алчно и заливисто хохоча. Только тогда Алексей Николаевич сообразил, что видит перед собой не настоящее дитя, а подло изготовленную детскую куклу, словно бы предназначенную для мерзких игрищ на шабаше.
- Ну-ка вас всех нахуй, с вашими племянниками и вашими Кондратиями Степанычами! – сплюнул Алексей Николаевич. – Я это всё запомню, и завтра напишу куда следует. Вам от возмездия не уйти.
Он попробовал повернуть назад и сбежать, как сразу наткнулся на племянника Кондратия Степаныча, нелепо размахивающего руками и вызывающего Вельзевула. Зрелище это было настолько нелепым, что, кажется, из чувства соболезнования к просителю, Вельзевул мог бы и заявиться, нажраться деревенского самогона и спалить здесь всё до тла. «Морду набью Кондратию Степанычу, когда увижу, раз у него такой поганый племянник.» – решил Алексей Николаевич, ощущая приторный запах смерти, исходящий от юноши.
- Выпейте с нами за наш светлый праздник!  – подскочила к Алексею Николаевичу компания из вертлявых копытообразных железнодорожников и принялась разливать по стаканам гейзеры шампанского. – Можем предложить и коньячку, Алексей Николаевич. У нас на этот случай имеется замечательный коньячок.
- Если только чуточку. Не поплохеет мне от вашего коньяка?
- Разумеется, только чуточку!.. Все слышали: Алексею Николаевичу только чуточку коньяка и больше не наливать?..
- Самую чуточку. Исключительно пригубить.
- И с нами маленько выпейте, Алексей Николаевич!  – подлетели востроносые девчули, подобные голодным гарпиям, шелковисто шурша крыльями длинных кожаных плащей.
- Пей и не стесняйся, Алексей Николаевич! – торжественно провозгласил Вельзевул, вызванный племянником Кондратия Степаныча. Выглядел он комично – с большими оттопыренными ушами и жёлтым резиновым носом – но таил в себе безусловный ужас.
- Если только чуточку. – повторил Алексей Николаевич.
- Да не стесняйся, тут все свои! – коряво хохотнул Вельзевул.
- Нет-нет. – не согласился с причастностью к компании Алексей Николаевич. – У меня вот это ваше всё в мозги не умещается.
 - Алексей Николаевич, милый человек, мне бы твои мозги, я был бы самым счастливым человеком на свете. Если рептилоиды вдруг захотят просканировать твои мозги – ничего в них не поймут и уберутся прочь. Уйдут несолоно хлебавши.   
 Алексей Николаевич буркнул себе под нос что-то молитвенное и принялся пить.               
      Над толпой замельтешили прогорклые каракули фейерверков, а за ними разноцветные вензеля прожекторов и кутерьма из искр красно-белого пламени. Бесноватый народец стал улюлюкать и подлаивать при каждой вспышке огня. На главной сцене шабаша придурошно завыли все те же детишки в кокошниках и косоворотках:

Медленно минуты уплывают вдаль –
встречи с ними ты уже не жди.
И хотя нам этого немного жаль –
лучшее конечно впереди!!
…скатертью-скатертью, скатертью-скатертью…

  «Нет, пора отсюда валить, ибо сам вскоре затанцую и запою всяческую дрянь!» – в совершенно пьяном соображении попытался сдвинуться с места Алексей Николаевич. Но тут увидел небольшую толпу, парящих в воздухе граждан, облачённых в светлые суконные саваны: они пристально наблюдали за жутковатой гулянкой, дожидаясь таинственного сигнала!.. И вот они получили сигнал к наступлению, спустились по небесным горкам на землю. Каждый держал в руке огромный огненный меч, и каждый пылал яростными очами.
  - Я в доску свой, ребята! Вы меня не троньте!  – только успел крикнуть Алексей Николаевич, как почувствовал смертельный удар в подбрюшину и, подхлёстнутый ржавым скрипом и протяжным свистом тормозящего локомотива, рухнул без чувств на рельсы.
Кошмар прекратился мгновенно, словно кто-то резко захлопнул ненужную книгу, и только запах гари напоминал о диких картинах, случившихся на станции Лютово.

****

Очнулся Алексей Николаевич в вагоне электрички, умиротворённо впитывая звук перестукивающихся колёс, любимый с детства. Очнулся и встретился с взглядом, полным сочувствия, лёгкой кокетливости и трепета едва распустившегося цветочка.
- Оксана Кузьминишна?.. Вы ли это??
- Очень хорошо, что вы меня узнали, Алексей Николаевич, конечно это я! – как можно ласковей проговорила девушка, пытаясь пригладить взлохмаченные волосики нашего странника. – Хорошо, что мужики помогли вас в электричку посадить, и велосипед мой в тамбур поставили. Теперь уж вы в полном здравии доберётесь до свой станции, а я на вокзал поеду со спокойной совестью, а оттуда до дома рукой подать.
- Эти мужики меня и напоили, они вредные мужики – по сути-то говоря, Оксана Кузьминишна.
- А вы бы сами не пили, и никто бы вас не напоил. – вполне разумно высказалась девушка и с нежной хитринкой взглянула на соседей по вагону, как бы сообщая им о безобидной и случайной незадачливости своего попутчика.
- А я-то боялся, что вы утонули, Оксана Кузьминишна, и велосипед ваш мы видели на озере. – вздрогнул Алексей Николаевич. – Как же так интересно получается, что вы здесь живая присутствуете, и я здесь с вами живой, и мы с вами приятно едем на поезде, потому что очень скоро будем дома?
- Что за чепуха!.. И не собиралась я тонуть, и велосипед мой при мне. Не знаю, что вы там видели на озере, а я просто в лес уехала и там вволю наплакалась.
- И Витёк над вами не надругался?
- Куда ему!!
- Да вы, может быть, не знаете, что за наглец этот Витёк. Наверняка вам никто не рассказал, что жених, из посёлка Прибрежный, затеял с ним драться, и возможно, что даже погиб в этой драке, поскольку не по силам ему тягаться с этакой сволочью. Надругаться над вами ему бы не составило труда. Живут же некоторые, с детства вынашивая в себе не человека, а пресловутую «идею человека», и оттого позволяют себе всё.
- Совершенно не тревожьтесь за вашего жениха. – чуточку подтрунивая над нелепыми страхами Алексея Николаевича, проговорила девушка. – Я очень скоро наплакалась и вернулась из леса, чтоб окончательно высказать Витьку всё, что думаю. Я застала его в помятом виде, валяющимся у ног жениха, на свадьбу которого я опоздала, и которого вы встретили в посёлке Прибрежный. Витёк униженно просил прощения и обещал в дальнейшем не портить девушек, а найти себе какую-нибудь одну замечательную девушку, чтоб жениться на ней. Разумеется, я была встречена с радостью, все принялись рассказывать, как они горевали насчёт моего утопления, и что вряд ли пережили бы этот факт со спокойной совестью.
- Но ведь чертовка-суккуба потонула в колхозном озере. – заметил Алексей Николаевич. – И этот факт будет давить им на совесть, преследовать до конца жизни.
- А вот и не будет! – воскликнула Оксана Кузьминишна. – И чертовка-суккуба ни разу не тонула в озере, после того как сбежала с собственной свадьбы и отдалась Витьку в запале страсти. Ей просто стало стыдно за своё поведение, и она лишь пригрозила, что поспешит утопиться, а сама побежала на дачу к родителям, благо, что эта дача оказалась практически тут же, в Телищево. Рядом.
- Не может быть!
- Мало того! – выкладывала девушка всё, о чём и догадаться не смог бы Алексей Николаевич. – Ейный папа оказался тем самым рыбаком, который  уличил  себя канистрой  коньяка на берегу дачной речушки, а мама оказалась женой этого рыбака, и они рассказали дочери про двух странных путников, встреченных ими на мосту, и разумеется чертовка-суккуба распознала в одном путнике своего горемычного жениха (а надо сказать, что её родители совершенно ничего не знали о скандально прошедшей свадьбе), разразилась рыданиями и припустилась бежать к дому Витька, где упала на колени перед женихом, прося прощения. Тот оказался незлопамятным человеком, и благосклонно простил ей все прегрешения, после чего они решили вновь сыграть свадьбу, и даже пошутили на тему «неслучайных случайностей», что вот, дескать, Оксана Кузьминишна опоздала на неправильную свадьбу, а на правильную свадьбу поспела вовремя, и всем стало весело от этих слов. И счастливые молодожёны, столь неожиданно возлюбившие себя, вновь сыграли свадьбу прямо в доме у таксиста Витька, и тут очень кстати пришлась фата невесты, завалявшаяся с прошлого раза в поленнице дров. Но вдруг жених как бы очнулся и потребовал, чтоб я привезла на свадьбу Алексея Николаевича, поскольку он (то есть – вы) ему самый лучший друг. И тогда я вскочила на велосипед и ринулась в село Лютово, где одна знакомая тётушка – дама весьма очаровательная и в чём-то даже сказочно-философская – указала на станцию, куда вы изволили направиться в целях совершенно бессмысленной болтовни с племянником, а уж на станции я вас и обнаружила, лежащим на скамейке в весьма нетрезвом виде и бормочущем что-то вроде «ребятушки, я в доску свой»!.. По прибытии электрички, я упросила мужиков, чтоб они занесли вас в вагон,  а сама  решила не возвращаться на  свадьбу,  доехать до Ярославля – признаться, надоели мне все эти свадьбы и сельские взбалмошные переживания, уж слишком несёт от них шизофренией, причём данная шизофрения предлагается не столько как процесс, а сколько как субстанция, и субстанция пластичная, субстанция заразная, остаётся только радоваться, что я ей не поддалась, а встретила вас и помогла уехать домой… Да вот, посмотрите, в окошко: мы к станции приближаемся!.. Кажется, это ваша станция?
Поезд действительно притормаживал у Липовой Горы, странное путешествие Алексея Николаевича приближалось к концу.
- Оксана Кузьминишна, а вы бесповоротно решили, что дальше поедете, до вокзала? – чуть стыдливо и неуклюже бормотал Алексей Николаевич. – И ко мне в гости не желаете заскочить хоть на минутку?.. Жена бесконечно вам будет рада, и детишки тоже.
- Нет уж, нет. – категорически протестовала девушка, отмахиваясь ладошками и отделываясь улыбкой. – Полночь на дворе, детишкам давно пора спать. Обязательно в следующий раз я заеду к вам в гости, и мы весело обсудим события этого дня, а сейчас я устала, мне очень хочется домой.
- Оксана Кузьминишна, душевнейшим образом за всё вас благодарю!..
- До свидания, Алексей Николаевич! Вот вам и поцелуй на прощание, только не берите ничего ненужного в голову – всё было очень хорошо!..
- Всё было просто чудесно!.. прощайте!..
Распрощавшись с Оксаной Кузьминишной и пообещав, что в дальнейшем будет внимательно относиться к своему здоровью и не злоупотреблять распитием алкоголя с малознакомыми людьми, Алексей Николаевич сошёл на перрон, проводил поезд восторженным взмахом руки, но не сразу поспешил домой, а решил ещё немного посидеть на скамеечке, приветливо вытянутой вдоль платформы. Тёмно-багровая станция Липовой Горы стыдливо освещалась парочкой фонарей и неправдоподобно далёкими звёздами. Хмель постепенно выветривался, но мечтательная усталость кружила в голове и прислушивалась к окружающему миру. Город старался заснуть, хотя сделать это совсем непросто поздним летним вечером, с каждым часом, с каждой минутой, приближающимся к зябкой осени.
Чуть поодаль от Алексея Николаевича сидели две скомканные женщины неопределённого возраста и расположения духа, совершенно ни на кого не обращали внимания. Они громко перешёптывались и изымали какие-то меленькие кусочки из продуктовых сумок, чтоб незаметно проглотить.
«Бедовая ты девица, ох и бедовая! ведь прекрасно знаешь, что Кондратий Степаныч твой женат, и жену свою никогда не бросит, а ты с ним всё расстаться не можешь, шуры-муры с ним крутишь!.. Ведь давеча он почти неделю у тебя провёл, пять дней из койки не вылезал, резвился, словно, тыщу лет с девкой не гоношился – а ведь пожилой человек совсем, мог и помереть сгоряча, или там от инфаркта какого-нибудь сдохнуть!..» - «Да сплюнь! типун тебе на язык!!» - «Да чего мне сплёвывать? Мужики в его возрасте сплошь и рядом долго не живут, а помирают. Я даже сообразить не могу, чего он жене своей сказал, где пропадал неделю!.. И тебе врёт напропалую, и жене своей врёт – такая препоганая стезя у вас с ним получается.» - «Люблю я его. И он меня любит. А как дальше пойдёт стезя – того мы ведать не могём.» - «Куда тебе мочь, раз ты такая девка бедовая, а он кобель старый и блудливый!..»
- Э-э, Кондратий Степаныч, да ты проказник! – воскликнул Алексей Николаевич, мигом соображая, у кого и с какой целью провёл прошедшую неделю неугомонный дядюшка, прикрываясь заботой о племяннике, и почему не пожелал рассказывать супруге о своих приключениях, а сослался на амнезию. – Вот видишь ли какой гусь оказался ты, Кондратий Степаныч, а я чуть было голову не сломал, блуждая по твоим следам!.. Чуть было не рехнулся напрочь, а ты оказывается просто гусь!..
И пьяненькой, утомлённо-счастливой походкой Алексей Николаевич отправился домой, намереваясь как можно скорее отужинать очаровательными голубцами, состряпанными заботливой супругой. Ему захотелось выпить крепкого чая с малиновым вареньем, изготовленным из свежих ягод собственного сада, и наконец-то завалиться спать. Всё лучшее когда-нибудь заканчивается. И всё лучшее только впереди.

(2017 г.)