(Трактат)
- Всё правильно, - почесала репу чае-мыслительница Юрьна.
- Мужчина мыслитель, а женщина нет. Так положено. В национальной традиции слово "думать" означает думать о бесполезном, думать о полезном не обозначается глаголом "думать". О полезном - мещанство, о бесполезном - романтика. Мужчина - свет, женщина - тьма, это еще Шопенгауэр объявил в любимой книжке Васисуалия Лоханкина.
Держала в руках эту самую "Я к вам пришел навеки поселиться и книгу взял, любимую притом". Так и называется - "Мужчина и женщина". В начале Шопенгауэр, а Домострой, как дымоход чистить, пироги печь и капусту квасить, - это потом.
Любимая книга Васисуалия как-бы призвана объединять под одной крышей несоединимое, мужчину и женщину, коня и трепетную лань (не надо путать: конь - женщина, лань - мужчина). Слово "мужчина" - женского рода? И ведь не кажется странным такой парадокс! Он еще и еще раз сближает несоединимое, мыслителя и творца, мужчину и женщину. Потому что женщина - творец, больше некому, остальные думают.
Опять же Бог. Почему триедин? Зачем? Чтобы скрыть очевидную правду. Он творец, а значит - баба. Он - не он, Он - Она. Он триедин от стеснения. От стеснения признать, что там, где одна баба сможет, трем мужикам не управиться.
Но Бог ведь не только творец, он и мыслитель. И чтобы не потерять такую полезную в хозяйстве вещь, как бабу, придумал любовь, страсть и все такое.
- Ну, да, - опять задумалась Юрьна, - всё так. Только я-то тогда кто? Сижу, думаю, а щи варить в лом. Мужик что ли? Трепетная лань?
Конечно лань! Трепетная. Вчера с утра трепетала перед приходом студентки, что диффуры не потяну, интегралы эти позабытые не решу. Трепетала, а вытянула. Теперь наоборот, тоска и черная печаль - решать нечего, думать не о чем, прямо нервное расстройство какое-то, как о щах вспомню. Нет! Женщинам думать нельзя. Только дело делать, да хоть самое пустяшное. Прав Шопенгауэр. Что не женился.