Роман Онегина (по Коаровецкому) «Евгений Онегин» Глава вторая строфа XXXVII:
Своим пенатам возвращенный,
Владимир Ленский посетил
Соседа памятник смиренный,
И вздох он пеплу посвятил;
И долго сердцу грустно было.
„Poor Yorick!" молвил он уныло,
Он на руках меня держал.
Автор оставил намек:
Бедный Иорик! Восклицание Гамлета над черепом шута. См. Шексп<ира> и Стерна —
Это примечаний Пушкина открывает калитку загона, в котором обитают литературные прототипы его героев – несостоявшегося поэта и соавтора романа Евгения Онегина и убитого им из-за вздора и слепой ревности поэта-архаиста (элегика) Владимира Ленского = «от делать нечего друзья»
Нам предлагают брать прототипы у русских предклассиков – Карамзина , Шишкова, Шаховского или Хераскова. Но Пушкин дает строгое указание = У. Шекспир и Л. Стерн
В этой связи Вл. Козаровецкий дал хороший комментарий к примечанию и всей литературной ситуации отсылок и заимствований с изрядной долькой мистификации:
У Стерна прямая прототипичная связь героев:
1) Йорик – умерший шут у шекспировского Гамлета и альтер эго Стерна в его романе «Жизнть и мнения Тристрама Шенди» – священник Йорик, что шутит надо всем и надо всеми (т.е. священник – шут)
2) Евгений – герой этого романа Стерна, который убивает шута Йорика за чрезмерную шутливость а ля Лермантов (так!)
3) Евгений пишет (завершает) за Стерна роман «Сентиментальное путешествие…» , в котором выдает себя за Йорика (!) и создает мистификационную паутину из ниток авторов – Стерна и Евгения
4) Реальный друг Стерна Евгений издал роман после смерти друга Лоуренса
5) …
Итак, версия о литературных прототипах наших п родненьких Жени и Вовы:
- Евгений Онегин = это Евгений из романов Лоуренса Стерна
- Владимир Ленской (так первый раз в тексте Нашего Всего) = это убиенный шут, священник Йорик
И никаких гвоздей … и прочих органов, увы, скоропортящихся