- Это в Америке дети кукурузы, - говорит Роман, выбираясь из машины. – А у нас дети подсолнухов.
Он достает из багажника автомобиля увесистую сумку. Распаковывает ее не спеша, раскладывает на капоте белые тарелки. Лиза, тем временем, смотрит с волнением на поле подсолнухов. Мирное, спокойное, не арендованное пока под поле боя. На первый взгляд – бескрайнее, но на самом деле, застрявшее в петле каменных дорог. Подсолнухи в лунном свете выглядят как потухшие фонари с золотистыми абажурами, что спят в ожидании солнечного электрика. Иногда они шевелятся от ветра, иногда поворачивают «абажуры» в сторону застывшего вдали города.
- Помню, дети кукурузы принесли в жертву взрослых, - в голосе Лизы слышится тревога.
- А наши дети сами стали жертвами, - Роман продолжает накладывать на тарелки угощения.
- Жертвами спятивших стариков, - соглашается девушка.
- Скорее, безумных мертвецов, возомнивших себя живыми, - кивает головой ее спутник.
Лиза подходит к машине, чтобы помочь.
- А ты уверен, что дети тут? – спрашивает она, доставая из коробки вишневый пирог.
- Люди так говорят, - Роман наполняет стаканы сливовым компотом. - Все потерянные в военном хаосе дети селятся на поле подсолнухов.
- Думаешь их когда-нибудь найдут? – с надеждой интересуется Лиза.
- Обязательно найдут, - уверен Роман. - В свое время, солнце укажет к ним путь.
Закончив украшать сладкие пирожки конфетами, парень относит угощения на край поля. Расставляет его бережно среди множества таких же тарелок и возвращается к автомобилю. Новый порыв ветра приводит подсолнухи в движение. Они кланяются словно в знак благодарности и шелестят листвой. Лиза беспокойно прижимается к Роману. Девушка смотрит внимательно на ожившие стебли и ей кажется, что она видит в листве бледные детские лица.