ЕЛЕНА МАТВЕЕВА 68 - http://proza.ru/avtor/hmeli - ТРЕТЬЕ МЕСТО В КОНКУРСЕ "ДОМАШНИЕ ЛЮБИМЦЫ" МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ
Однажды зимой, идя в сарай, сквозь скрип своих шагов, я услышала тоненький скулеж и шуршание. Прислушалась, пригляделась. Звуки шли от опрокинутой бочки с обрывками садовой пленки. Начерпав полные калишки снега, я выудила на свет божий маленького серого кудрявого щенка месяцев двух от роду. Он мелко-мелко дрожал, поскуливал и почему-то часто позевывал.
Пока щенок ел и отогревался, муж провел расследование, из которого следовало, что песик "приплыл" в наш огород, бороздя бескрайнее снежное море, от соседей с соседней улицы. Сунув щенка за пазуху под куртку, муж пошел вернуть им пропажу. Но увы... ни в соседском, ни в одном другом доме никто не признался. Так у нас в доме появился Тимка. Бусины черных глаз из-под лохматой челки, серая кудрявая шерсть почти до земли и развеселый характер сделали его любимцем все нашей улицы. А там он носился с утра до вечера. Был очень доверчив, каждого провожал до конца улицы, несясь обратно во всю прыть, хлопая мохнатыми длинными ушами по кудрявой шубе. Знающие люди нам сказали, что он от шотландского терьера и еще... от кого-то. Рос-рос наш Тимка да так и остался чуть больше крупного кота.
Но буквально недели за две до этого события, мы договорились взять щенка Колли. Отказываться не стали, поехали забрать.
На диване, дрожа, сидел черный щенок с "разорванным белым воротником", что говорило о его нечистокровности. Я подошла к нему, он поднял свою длинную мордочку, агаты его глазенок смотрели не мигая в мои, мгновенно поселив огромную нежность, жалость, любовь в мое сердце. Я взяла его на руки, распахнув куртку, прижала к себе. Он тут же доверчиво положил голову мне на плечо. Так мы и ехали домой почти сорок километров с моим Греем. Освоился он быстро, Тимка принял его радостно. Смешно и умильно было наблюдать, как два пузана катаются по траве, играючи покусывая друг друга.
Когда им было года по четыре, с Тимкой случилась беда. Оба с Греем уже вовсю бегали метить кусты к дамам своего сердца., предпочитая страдать у их заборов, а не быть дома. И как ни запирали, как ни держали мы их, каким-то образом умудрялись сбежать. Конечно же хозяевам это не нравилось, таких страдальцев было много у них под окнами. Их гнали палками, обливали водой, но все было напрасно. И Тимке "прилетело". День подходил к концу, Грей прибежал поесть и был немедленно заперт, а Тимки не было. Уже по темноте пошли его искать. Он не дополз до дома всего метров сто. Лежал на краю тротуара с поврежденным позвоночником и уже даже не скулил, хрипло и часто дышал, заднюю половину туловища он не чувствовал. Увидев нас, дернулся, полагаю, что хотел вильнуть хвостом, да не получилось. Всю ночь он плакал. Никогда не видела, а тут увидела как плачут собаки. Крупнющие слезы катились беспрерывно. Скулил и места себе не находил Грей, либо от страха, либо из солидарности. В общем не спали эту ночь все.
В лечебнице посоветовали усыпить. Мы же мысли не допускали такой. И началась долгая реабилитация. Из старых простыней я шила подгузники, двигала его лапками насильно. Он был такой же ласковый, игривый, только многого не мог. Без слез нельзя было смотреть, как он радостно ползет навстречу, цепляясь передними лапками, бессильно волоча задние. Жил он к конуре во дворе, в утепленными стенами и полом с подогревом. Так он жил год. На второй год муж сделал тележку на ремнях с двумя колесиками. Совали лапки в джинсовые штанишки, они зависали чуть выше над землей. Он быстро научился управлять тележкой и носился по улице как и прежде. Старушки соседки поначалу плакали, завидя его, потом привыкли. А еще через год тележка стала не нужна. Он бегал сам, передними лапами перебирал, а задними просто прыгал. Так же всех провожал и встречал, радостно лая, заигрывал с Греем.
И в это время появился у нас боксер Артур, пес моего сына. Они с женой уезжали, и он был презентован нам. Как же я его боялась. А он сразу же стал ластиться ко мне. Уселся возле моих ног, положив голову мне на колени, через минуту прыгнул на диван, тесно прижавшись к моему боку. Не прогнала, побоялась. До вечера ходил за мной как тень. Муж уходил на сутки, и мне предстояло оставаться со своей сворой один на один. Надо сказать, что их встреча состоялась миролюбиво. Тимка с Греем его обнюхали довольно нахально, а Артур водил бровями, косил на меня глаза и немного отодвигался от бесцеремонных псов. А ночью покинул свою лежанку под столом, пришел ко мне на кровать. Громко сопя залез и улегся мне на ноги. Опять побоялась его прогнать, а он тут же уснул, громко храпя, булькая брылами, и, извините, пукая. Оооо, ночь показалась бесконечной.
Артур был добрейший, ласковый и умнейший "собак", казалось, что понимает человеческую речь. И никогда я не предполагала, что у собак есть так много выражений на морде. Понимал меня и делал все, что я его просила. Когда я занималась уборкой в доме, чтобы он мне не мешал, я ставила табурет к окну, говорила:"Артур, иди телевизор свой смотреть". Он садился на табурет и терпеливо смотрел в окно, пока я не закончу дела. А не дай бог мне заплакать, он нервничал, места себе не находил, заглядывал в глаза, лизал мои щеки, клал голову мне на колени, поскуливал. Однажды приехал сын и сказал, что нашел Артуру новых хозяев. Мне, надо сказать честно, тяжеловато было, я была после тяжелой болезни, и сын меня пожалел. Еле меня уговорили. Вечером пришла молодая женщина с мальчиком лет девяти. Улыбались, говорили, что очень любят собак. Я отдала лежанку, его игрушки, делая тысячу наказов, рассказывая его привычки. Увели Артура, я проплакала весь вечер, ночь, а днем с делами немного забылась. И потом много ночей спать не могла. Но, как говорят, время лечит, немного стала успокаиваться, уговаривая себя, что там ребенок, наверняка Артуру неплохо.
Где-то месяца через полтора я увидела утром у калитки кругами натоптано собакой. И так было раза три. Как-то подхожу к дому и вижу что понеслась по улице с нашего дома собака рыжая. Видно было плохо, высились высоченные сугробы.Так больно сердце екнуло - не Артур ли. И так эта мысль мне не давала покоя, что уговорила мужа сходить к новым хозяевам и узнать, как там дела. В доме горел свет, калитка была открыта, мы вошли во двор, в боковом окне колыхнулась занавеска. И как мы не стучали в дверь крыльца, нам не открыли. Пошел мокрый снег, с крыш капало. Почти уже ушли со двора, как услышали скулеж. Я прямо-таки бросилась к сараю. В сарае была лужа, капало с чердака, а передо мной стоял "позвоночник с ребрами на тонких ногах, и на меня смотрел череп, обтянутый кожей, с выпученными глазами". Это бы Артур, прикованный цепью за лапу к петле в стене сарая. Чудовищно, неслыханно, жестоко короткошерстный домашний пес был поселен практически на улицу. У него не было возможности даже лечь, под ним растекалась огромная лужа, в луже плавала миска с синими картофельными очистками. Сказать, что я рыдала - ничего не сказать. Я выла, вместе с Артуром выла. От злости на себя, на сына, на новую хозяйку. Выла от бессилия, от ужаса, от жалости. Я пинало ногой в дверь крыльца, но нам так и не открыли. Муж взял в сарае какой-то картон, доски, сделали Артуру пол. Постелили пыльные мешки тут же лежащие. Артур сразу лег, жалобно скуля, муж накрыл его своей курткой. До утра я проплакала, сидя на кухне и отгоняя страшный, "не человеческий" образ Артура от себя, меня трясло, разрывалась голова и я думала, что до утра просто не доживу. В шесть утра, посмотрев в окно, я увидела куртку мужа, висящую на кусте сирени. а снег был утоптан собачьими следами. Я кинулась на улицу, перед калиткой сидел Артур, привязанный к ручке двери. У него не было сил даже ласкаться. Он смотрел грустными, виноватыми глазами, полными слез, только обрубок хвостика часто-часто дергался.
На другой день, вызванный на дом ветеринар, нашел у него сто болезней, велел кормить часто и понемногу, выписал кучу лекарств. Артур настолько промерз, настолько был тощ, что неделю спал у батареи под шубой, и только через месяца полтора стал похож на пса. Меня отпускать не хотел ни на секунду. Если я куда-то уходила он сидел у окна и скулил. Тимка с Греем встретили его как ни в чем не бывало. Часто просто лежали рядом с больным Артуром.
А впереди ждало еще испытание. Снова пропал Тимка. Как ни искали, как ни звали, все напрасно. Горевала я как-то тихо. Наверное устала, не было сил. Тихо поплакала, тихо про себя вспоминала. Попросила мужа убрать со двора Тимкину конуру. Всякий раз, видя ее пустую, щемило сердце. Жаль, не осталось даже фото.
Прошло еще несколько лет, Грей с Артуром жили неразлучниками. Оба любили плавать в речке, оба до дрожи боялись грозы и петард, оба воровали зеленцы огурцов в теплице. В общем жили, радовались и... старели. Артур неожиданно стал на ходу тыкаться мордой в землю. Все чаще и чаще. Обследовали, сделали рентген. Оказалось, опухоль мозга. Как он бедный страдал. Пришло время, ходить не мог, начал терять сознание периодически, приступы эпилепсии случались. Спал на лежанке на полу возле меня. Как приступ, я вскакивала, обкладывала его горячими бутылками, гладила по голове и приговаривала. Минут через десять взгляд прояснялся, Артур расслаблялся и засыпал. Измучилась я очень. Ноги еле волокла. Слез уже не было. В очередной приход ветеринар сказал, чтоб не мучили пса, надо усыпить. Он просто уснет безболезненно. Зато на руках любимых людей. Я отказалась, но через два дня муж сам принял решение, он боялся за мое больное сердце.
Муж вошел в дом с чужим, не знакомыми мне лицом, с красными глазами. Взял плед с дивана, вышел, бросив на ходу:"Поеду похороню". Не стала говорить, спешно прикрыв на столе газетой использованные шприцы, что только что от меня отъехала скорая. Упокоился наш Артур в посадках под елкой, недалеко от дома.
Грей, оставшись один, несколько дней скучал, даже не ел. Потом как-то все наладилось. Мне точно стало легче, да простят меня мои любимые Тимка с Артуром.
Но...пришло время и Грея. Если раньше бежал навстречу, едва завидев в начале улицы, то теперь надо было его окликнуть. Потом просто стоял ждал, пока сама не подойду. Бегать перестал, все больше лежал. Войдет в дом, встанет в дверях, зову-зову, топчется, но не идет. Брошу что-нибудь на пол, чтобы в цвете разница была с полом, шагает. Осторожно, высоко поднимая лапы. Догадалась, что плохо видит. В лечебнице подтвердили, что почти ослеп и вообще ослаб, постарел. А тут еще простудился. Лежал почти не двигаясь в коридоре с высокой температурой. В ночь на восьмое марта я была дома одна, муж работал. Ближе к ночи Грей забеспокоился, приполз к двери, сунул нос в щель. Подумала, жар, высокая температура, тошно ему. Погладила его, поговорила. Ушла в дом, а вернулась через полчаса, он уже не дышал. Еле утра дождалась. Муж привычно (боже, как страшно звучит) поехал похоронить нашего красавца Греюшку. Горе-горькое...
Но сколько радости, любви, верности они нам дали. Сколько раз их преданные глаза глядели нам в душу, учили доброте, преданности, сколько раз излечивали наши сердца.
На Конкурс "Домашние любимцы" http://proza.ru/2022/11/28/1355 Международного Фонда Великий Странник Молодым