Непревзойдённым:
бравому солдату Швейку, писателю Ярославу Гашеку и иллюстратеру Йозефу Ладе
Так получилось, что я уже лет тридцать привязан к бравому солдату Швейку. А впервые обратил внимание на эту рыжеватую толстую книгу в пятидесятые, в детстве. Особенно впечатлили рисунки и некоторые фривольные строки, которые распевал Швейк про «жупайдию».
А в последние годы неоднократно слушаю аудиокнигу в мастерском прочтении, кажется, Герасимовым. И вот недавно снова потянуло послушать.
Заглянул в интернет - и вижу: в январе 2023 года - ровно сто лет этому удивительному литературному памятнику эпохи и - памяти автора - Ярослава Гашека!
И решил, не случайно это. Похоже, что Гашек о себе напомнил.
Этот литратурный шедевр, в своё время ставший мировым бестселлером, вышел в СССР в 1928 году.
Но главный её герой, чешский простой скромный представитель народных персонажей появился на свет в Чехии ещё в мае 1911 года в роли «идиота». «Однажды, вернувшись поздно вечером домой, Гашек сел к столу и написал на листке бумаги заголовок рассказа: «Идиот в воинской части»».
По мостовым туманным пражским
в потёртой форменной фуражке
шагает, неприметен, скромен,
с толпою слившись, человек.
Никак не выглядит героем.
Спроси, кто он? – ответит: «Швейк».
А когда-то писали газеты
про него – новобранцем одетый
он катил в инвалидной коляске
патриотками-фрау обласкан
и кричал: на Белград, Белград! -
ему вторили немцы: ура!
«Чеський зольдат,
есть кароший зольдат,
за Osterreich*
он с кровати вставать
Франца-Иосифа оборонять, -
Ам-ам, зольдат,
вот тебе шоколад...»
И как колени он натрёт,
неутомимый патриот,
настойкою оподельдока -
он снова в армию пойдёт,
в солдатстве он и в суках дока…
Это - пару лет назад написал я про Швейка.
А роман «Похождения бравого солдата Швейка во время мировой войны» был создан в 1921 — 1923 гг. И остался незавершённым из-за кончины автора 3 января 1923 года в возрасте 39 лет.
Гашек был очень интересным неординарным человеком. Олег Малевич (российский литературовед, богемист, переводчик) в предисловии к роману сравнивает его с певцом парижских низов Франсуа Вийоном.
«За маской неунывающего бродяги, завсегдатая кабачков, добровольного шута скрывалось беспощадно-трезвое видение мира и добросердечие гения, для которого жизнь и творчество были неразделимы».
«В 1899 году Гашек поступает в коммерческое училище, или, как называли его официально, — Торговую академию. В период пребывания там он самостоятельно изучает русский язык, увлекается литературой. Наряду с чешскими и западными классиками его любимыми писателями становятся Пушкин, Гоголь, Чехов. Особенно близок молодому Гашеку Максим Горький. (Любил он и М.Твена и даже кое-что у него заимствовал — Д.Быков, А.Т.). Плутая по улочкам Праги и бродяжничая по Австро-Венгрии, Германии и Швейцарии, Гашек знакомится с жизнью и бытом простых людей, похожих на героев горьковских босяцких рассказов. Эти естественные, здоровые натуры, при всей своей простоватости берущие верх над лощеными господами, становятся персонажами его ранних очерков и юморесок» (О.Малевич).
Кроме бравого солдата у Гашека около 1500 литературных и публицистических произведений. А литературного образования не было.
Ёрник и выдумщик. Насмехался над глупыми обывателями.
Так из-под его пера вышли загадочный «табу-табуран», живущий в Тихом океане, муха с шестнадцатью крыльями, восемью из которых она обмахивается как веером, и домашние серебристо-серые вурдалаки, и даже древний ящер «идиотозавр».
В 1910 году он так уверенно написал о « о счастливом открытии» доисторической праблохи Palaeopsylla, что ему поверили. И статью перепечатали несколько изданий, в том числе заграничных.
Несколько слов о его жизни во время первой мировой войны.
Вольноопределяющимся вступил в Австро-венгерскую армию. Потом сдался в плен. Уже в России был связан с большевиками. Служил комиссаром в пробольшевистской чешской части. Даже встречался со Свердловым.
В Татарии женился на почти неграмотной девушке Саше Львовой, которая выходила его из тифа (По Д.Быкову).
По просьбам чешских социалистов его из Москвы послали в Чехию как агитатора, организатора-коммуниста.
Но поздно. В двадцатом революционная ситуация в Чехии угасла. Да и к нему у власти было много претензий.
Он много пил (Д.Быков). И создавал книгу. Но наверное, писатели пьют, чтобы раскрывать накопленное в подсознании. Вот отразил же у нас успешно русское «петушковское» бытие В.Ерофеев. Крепко пил ещё до наркотиков и непревзойдённый В.Высоцкий… И ещё много примеров.
У Д.Быкова есть статья с интригующим названием «Похождения бравого солдата Швейка во время мировой войны» — загадочный роман загадочного Гашека».
Ну на счёт загадочности, думаю, он переборщил. Скорее — удивительный. Гашек побывал во многих местах Австро-Венгрии, Германии, Швейцарии, Чехии, России, дружески общался с людьми, шутил, располагал их к товарищеским отношениям — и изучал, запоминал, зарисовывал яркие типажи представителей разных народов. Он схватывал характеры, ситуации, фольклор, меткие слова, и отражал впоследствии в «Швейке». Обладал даром видеть и особым способом изображать.
Его «Похождения Швейка» в некоем роде автобиографичны. Шейковские ситуации и поведение в тылу и в армии напоминают гашевские. Многие прототипы героев — его знакомые и товарищи.
Об армейском периоде Гашека подробно у Радко Пытлика, чешского писателя, изучавшего историю создания этой замечательной книги (публикация в газете «Советская Россия» 1983 года).
Эта «комедийно-сатирическая» книга - сборник массы мелких забавных историй и анекдотов. И читать её можно с любой страницы, всё понятно.
Гашек и сам - в толпе народной и в среде чешской богемы слыл героем анекдотов, большинство из которых сам же сочинял.
Кто-то считает его мистификатором, что мистификация помогала ему обнаруживать абсурдное и комическое в окружающей его жизни. Но исходя из определения мистификации как попытки ввести людей в заблуждение, в романе этого не заметно.
Зато хватает жизненного идиотизма, и главный «идиот», Швейк, называвший себя таковым, на фоне окружающего его безумства выглядит очень бледно как идиот.
И это - идиотизм не медицинский, а общечеловеческий, естественный как глупость, и отношение к нему у автора без ненависти и нетерпимости. А Швейк, которого автор любит, вообще — находчивый неунывающий незлобливый хитрый и милый плут, прикидывающийся дурачком — чтобы выжить. Ведь и наш русский герой сказок удачливый Иван — тоже слыл дураком. И Войнович сотворил своего Чонкина похожим на Швейка.
А дух веселья, шутовства, гиперболизации у Гашека присутствует постоянно. Ни трагедии, ни отчаяния в романе не чувствуются. Юмор и лёгкий стиль автора всё смягчает.
Его «Швейк» - без логически оформленной цепочки сюжетов, без идеологии, без призывов, идей и агиток. В нём нет драматизма, хотя обстановка в Австро-Венгрии, Чехии в жизни простых людей и в армии была полна несправедливостей и несчастий. Нет в книге и лирики, и - много несерьёзностей.
С шутками и юмором - жить проще.
Жаль, не успел он написать про Россию. Есть сведения, что что-то было, но пропало.
* Osterreich - Австро-Венгрия