Каждую минуту, каждую секунду люди убивали друг друга. Русские люди... в двадцать первом веке. Воздух ночи из-за пороховых газов был чёрен и непрозрачен. От частых разрывов земля уже не падала вниз, она висела в воздухе, растворяясь в нём. За день ожесточённой сумасшедшей битвы никто не думал об убитых и раненых, остававшихся там... на поле боя. Русских убитых, русских раненых... Не до них было. Нужно было убивать живых.
В воронках от разрывов снарядов и мин, в выжженых овражках, на перепаханном поле и выкошенных осколками лесополосах лежали тела убитых и раненых людей. Наших и чужих... русских людей. Их никто не забирал. К вечеру тяжело раненные перестали стонать и из "трёхсотых" превратились в "двухсотых". Часов в десять вечера позвонили первыми хохлы:
- Зорин, ты?
- Ну...
- Через десять минут выйдут мои... Прибраться нужно.
- Согласен. Только давай без эксцессов, Саша.
- Понял. Я своих забираю, ты своих.
- Предупреди нациков своих обдолбанных, чтобы по фонарикам не стреляли.
- Зорин, за своими кацапами смотри. Поехали?
- Ну, поехали...