В комнате прибратно, уютно, понятно, отсортировано, всё по назначению и умолчанию.
А над столом, Избранное из того, что называется:
- язык без костей (антология Пушкина)
- наблюдения за миром (Дарвин)
- дневник (Обручев)
- свобода слова (Булгаков)
- история древнего мира (Библия)
- хрестоматия (мировые религии)
- авантюра (трилогия Жюля Верна)
- что хочу, то думаю (Ницше)
- хватит! (Lagom)
Вон то всё и есть свобода слова. Чего стоит наше всё, язык без костей, это ж надо столько было сочинять, всю жизнь потом читаешь. Чего стоят наблюдения за животным миром, Дарвин постарался, сегодня столько слушать не станешь о мире, надоест. Остальные же просто открывали рот по пустякам, от истории древнего мира до того, как вовремя остановиться.
У нас как стало с момента запуска интернета? Свобода слова стала модным течением. Раз все видят, дай-ка напишу.
Сколько раз давно и кто перечитывал Булгакова, - театральный роман? Мало кто скажет вслух о том, что в романе, когда на самом деле это из области, "журналистика". Таким образом, Булгаков стал пионером документальной журналистики, из врача стал журналистом, из журналиста - писателем.
В наше время так и происходит. Просто хочется поделиться мыслями, придать художественную форму мыслям, задумку, и продавать, вот, история. Но потом приходит "срок", и мысли сходят на нет. И некого обвинять.
Вон то над столом, у меня как вдохновение, повод грамотно написать мысли вслух, притом так, чтобы легко читалось, пришлось учесть все жанры литературы, или грамотности.
Говорят, таких мало людей сегодня на Западе. Виной всему свобода слова и журналистика. Журналисты не писатели. Писатели что? Писатель, это когда ты пишешь произведение.
Сверху на меня смотрит Жюль Верн, между прочим тот сочинял то, что потом стало явью, от космолёта до батискафа. Оказывается сочинять то, чего нет, удивительное чудо, мало ли что. А если сопоставлять знания с выдумкой, то ненароком пропишешь конец миру, м-да.
Удивительная сила литературы и свободы слова.