Михаил Юрьевич Лермонтов прожил всего 26 лет и 10 месяцев. Несмотря на столь короткий срок, он добился многого, прежде всего, в творчестве и филологии. Как потомственный дворянин он был обязан знать французский язык, писать и разговаривать на нем, но он, в отличие от большинства своих сверстников, в совершенстве владел и русским языком, мог говорить по-немецки, а в возрасте 15 лет начал изучать английский язык, чтобы в подлиннике читать кумира тогдашней золотой молодежи лорда Байрона. На Кавказе Лермонтов брал уроки «татарского языка», под которым подразумевали исламизированный кумыкский. Поэт одно время хотел попасть в разведывательный отряд и изображать из себя горца.
При советской власти нам не совсем было понятно, зачем Лермонтов избрал военную службу. Даже был какой-то намек на то, что подлый царизм заставил его это сделать. Но дворянин, законнорожденный, с хорошей родословной, не мог не служить в армии, а при связях мог оказаться на службе при дворе (как Пушкин, имея практически генеральский чин) или в коллегии иностранных дел (как Тютчев, имевший статус атташе в Мюнхене, а затем став госчиновником высокого ранга).
Работать литератором, быть профессором университета, заниматься наукой, податься в актеры для аристократа в ту эпоху считалось мелким и даже зазорным. Лермонтов рос юношей болезненным, для военного поприща не особо пригодным, его родители умерли молодыми: мать в 23 года, отец – в 44. Бабушка М. Ю., дожившая до 72 лет, пережившая поэта и происходившая из знатного рода Столыпиных, один из коих стал в двадцатом столетии премьер-министром, ни в чем не отказывала внуку. Во время военной службы ему помогали нести ее тяготы денщики, зачастую ему не было надобности жить в офицерской казарме, разрешалось держать собственный стол, посещать так называемый «высший свет». Ему даже удавалось отлынивать от смотров в присутствии императора. Находясь в Петербурге, Лермонтов, как и до него Пушкин, наблюдался у главного лейб-медика императорского двора Николая Федоровича Арендта.
Поэт в своей недолгой жизни редко нуждался в деньгах, пьяницей и картежником он не был, а вот шутником бывал заядлым, иногда даже злостным. Поэтому настоящих товарищей он никогда не имел. М. Ю. отпустил на волю приписанных к нему крестьян, однако не известно, пошло ли это им на пользу.
Лермонтов был вполне признанной фигурой еще до революции. Полное собрание его сочинений в двух больших томах переиздавалось четыре или пять раз с 1891 года (когда отмечали 50-летие со дня гибели поэта), только в Санкт-Петербурге ему было установлено два памятника (он там провел семь лет жизни). Уже до революции создавались добровольные общества поклонников Лермонтова, организовывались в его честь первые музеи. Мифом является утверждение, будто поэт боролся с царизмом или подвергался серьезным преследованиям со стороны властей.
Ленин читал Лермонтова еще в детстве, ряд стихотворений знал наизусть, поскольку того требовала программа обучения в царской гимназии. С 1917 по 1920 годы в Советской России при нехватке всего самого необходимого, включая бумагу, было осуществлено 19 изданий сочинений Лермонтова (данные лермонтовской энциклопедии, Москва, 1981). В постановлении Совета Народных Комиссаров за подписью Ленина «О сооружении памятников великим деятелям социализма, революции и пр.» в разделе «писатели и поэты» третьим после Льва Толстого и Достоевского шел не Пушкин, а Лермонтов. Здесь элемент некой таинственности, конечно, существовал. Возможно, тут сыграла роль любвеобильность Пушкина и отсутствие оной (реальной) у Лермонтова. Как бы то ни было, советские писатели доходили в фантазиях по поводу революционности Лермонтова до абсурда.
Не буду называть имен, они достаточно известны, я не хочу, чтобы читатели подумали, будто они сумасшедшие. Нет они просто корыстные люди, действовавшие в угоду тупого начальства, а оно почти всегда и везде является таковым по неизвестным мне причинам. Так вот, некоторые писатели в советское время уверяли, что Лермонтов был убит на дуэли не Мартыновым, а неизвестным снайпером, подосланным царским правительством. Другие «художники» в завуалированной форме намекали, что Мартынов был евреем-сионистом, так как звали его Николай Соломонович, и его задача состояла в том, чтобы «уничтожить истинного русского патриота». На самом деле Мартынов был давнишним знакомым Лермонтова, поэт общался с его матерью и сестрами, был принят в их семьях.
В заключение хочу остановиться на отрицательном отношении к Михаилу Юрьевичу Лермонтову известного русского философа Владимира Сергеевича Соловьева. По его мнению, Лермонтов «обладал нравственным пороком, суть которого состоит в презрении к человеку, в присвоении себе заранее какого-то исключительного сверхчеловеческого значения… Мизантропия и одиночество – определяющие черты его поэзии и жизни». И в другом месте: «Трагедия Лермонтова – в противоречии между теургической миссией поэта и низким уровнем его нравственного сознания». Иными словами, М. Ю. не использовал полученную даром от Вседержителя гениальность во благо и просвещение ближних своих.
05.02.2023