3
Рабочий кабинет с иконами, гобеленами, громоздким письменным столом и мебельным гарнитуром. Горит напольная лампа вблизи от купеческой конторки. Плотные шторы на окнах опущены. Быстро заходят вереницей Татищев, Хиленко и Подольский.
Хиленко (привередливо бурчит). Мрачновато... словно в каземате... или в бункере прифронтовом... Но котельная кочегарит славно... Не озябну...
Татищев (предупредительно). Есть у меня мастерская с естественным освещением. Если пожелаете, то направимся туда. И увидите наброски, этюды и почти завершённые картины...
Подольский (подстрекает посланца). А халявное полотно с шедевром обязательно возьмёт аукционная фирма. И цена подпрыгнет на торгах... И ваше имя, атаман, зафиксируют в престижном каталоге...
Хиленко (не скрывает издёвки). Не собираюсь аляповатые холсты реализовывать на суматошных базарах... Посулите мне реальные барыши...
Татищев (тщательно выбирает слова). Сначала чётко поведайте о возможностях ваших... И не хвастайтесь... Бахвальство сразу различу...
Хиленко (дерзостно). А вы, мазила-оформитель, не используйте буффонаду и фантасмагорию. Иначе ревизию в здешнем поместье завершат мои остолопы-диверсанты. Не намерен я отчитываться перед вами. (Алчно.) Желаю пуд червонного золота! И увесистые караты бриллиантов и перлов! И барскую зазнобу мне в одалиски-наложницы!.. И не уповайте на лицензированных стражников с арсеналом. Не будут ленивые и хитрые вахтёры ради вас подыхать...
И все замирают.
Подольский (рассудительно). Но гарантии ваши пока у нас отсутствуют... И кто поручится?..
Хиленко (осклабившись). А исстари существует принцип: «Горе побеждённым».
Татищев (сдержанно). Я скабрёзной манерностью сутенёров доселе не обзавёлся... и шикарных куртизанок сдавать в аренду варварам не привык...
Хиленко (обидевшись, не деликатничает). И, следовательно, с холёными джентльменами вы готовы поделиться лакомой плотью!.. Не терплю лощёных типов, подобных вам. Послушайте сермяжную правду!.. Чую вашу звериную дикость... под личиной мнимой цивилизованности... Умильные гримасы не околпачат меня. И напрасно вы, хорохорясь, маскируете свою настоящую сущность... Мистический ужас овладел вами!.. и надо заплатить за избавление от кошмаров...
Подольский (непроизвольно осмелился на откровенность). А почему вы решили, что удовольствия в боязливости нет?.. Наоборот, невыразимое блаженство порождается именно испугом... Даже безмерная власть не услаждает лидера, лишённого опасения утратить её. И чураются страха только дурни... а мудрецы непрерывно ищут его... Толпа обожает, – хоть и неосознанно, – тиранов и диктатуру...
Хиленко (язвительно мешает витийству дворецкого). У меня имеется склонность к жестокому деспотизму... Возлюбите меня... и тащите девчонку... вместе с данью...
Татищев (сутулится). Призову начальника охраны...
Художник давит на секретную кнопку электрического звонка, и после монотонного дребезжания появляются Загребин и невесёлая Рената, облачённая в чёрное стильное платье.
Хиленко (нервозно хихикает). Неподражаемую фифу уже доставили... и она расфуфырилась... Уверен, что она артачиться не начнёт... А теперича контрибуцией и штрафными деньгами побалуйте меня... и сквитаемся мы... И очередных санкций не допущу... (Приближается к Ренате.) А тебя, пикантная и соблазнительная цаца, сунули мне, подобно взятке. Но твоему спесивому хахалю угодно приличия соблюсти. И он сформулирует для своей недужной совести ханжеские аргументы...
Рената искоса посмотрела на Татищева, и тот потупился.
Рената (после колебаний). Тебя, предводитель, убьют. И тебя не сбережёт янычарская свита. А к собственной гибели ты устремился сам... поскольку ненавидишь себя... (Изображает сострадание к Хиленко.) И всё-таки иногда мечтаешь о любви!.. Из тебя наивное детство прёт. И твои похотливые зеницы невольно таращатся на меня... И даже слюна твоя потекла... (Порывисто поворачивается к хмурому Татищеау и обращается к нему.) Зазорную ситуацию разъясните, владыка!..
Татищев (вежливо, но цинично). А зачем?.. Невелик урон... Обойдусь!.. И перекантуюсь!.. И смогу извинить самого себя. (Потирает пальцами виски.) Изощрённый рассудок мне принадлежит, и он услужливо оправдает своего владельца... А тебе, Рената, не удастся целомудренной прикинуться. И с тебя не убудет.
Рената (прекращает лицедейство). Ладно! Безропотно лягу в постель с задиристым вымогателем. Но предупреждаю, что раскаются многие... Гадкой и нищей тварью не приползу обратно! Раболепство не присуще мне... Отвергаю своё притворство... (Её лицо искажается.) И пяльтесь в истинный лик разумного зверя!
И пристально созерцают её.
Хиленко (глумливо). Накликали вы беду. И вам чрезвычайно худо. Не оклемаетесь вовеки. Лучше вам околеть... Намедни инспектировал я с надзорной комиссий фронтовые трибуналы, обрекающие дезертиров на безотлагательную казнь. Апелляции запрещены... и процедуры нарушены, а члены судейских коллегий сутками не трезвеют.... И кворума нет. И кокаином рьяно спекулируют! И дешёвые наркотики в таблетках всучивают солдатам... (Брезгливо.) Тамошние морды похожи на ваши черты...
Рената (пренебрежительно фыркает). Обличительная речь эффектной и пафосной получилась! Но покамест ассигнаций в пачках и драгоценных слитков не осязаю. Пусть богатый скряга утратит крупные купюры и дорогое барахло... и без проволочки... И скорбная физиономия скупердяя не разжалобит меня.
И на мгновение все цепенеют.
Подольский (уныло сетует). В итоге мы дождались коварства от приблудной стервы. Я всегда сторонился эрудированных дам. И критикую себя.
Татищев (запальчиво). А с вами, прислужник, не консультируюсь. И фавориток назначаю сам...
Загребин (выдвигается на середину). Препирательства не пособят... (Прикасается к запястью Хиленко.) Пришелец, восхищаюсь эстетикой вашего блефа, но ветерана трудно заморочить... А вас разоблачили детали и мимика... (И вдруг недобро усмехается.) Вы ошибочно рассчитали степень риска. И хмельные соратники не хватятся вас. И, значит, могу безнаказанно вас уничтожить... в этом пышном чертоге... И не помешают мне... И скелета вашего не отыщут...
Хиленко (не трусит). Но если мои угрозы реальны, то растерзают и хозяина, и челядь... А впрочем, шустро истребляйте неприкаянного скитальца, потерявшего охоту жить... Анонимных трупов немало сжигают в газовых печах...
Загребин (повелительно). Покиньте нас обоих. И не прекословьте мне! Требую категорически! Мы вдвоём покалякаем без околичностей и церемоний...
Татищев (согласно кивает головой). Не возражаю. И не поскуплюсь.
Осанистый живописец и растерянный дворецкий быстро удаляются. Рената ершится.
Загребин (досадливо).А почему задержалась в помещении посторонняя персона?
Рената (не тушуясь). Втемяшилось мне присутствовать. Ужели против ты, ревнивый соглядатай? Нынешняя склока отчасти и меня касается... и грядущую ликвидацию странного посетителя инициировала я...
Хиленко (грустно юродствует). Какая унизительная банальность!.. Я оскорблён. Успешного соперника мстительно лишают жизни... аннулируют... Плебейская пошлость несносна!..
Загребин (с утончённой грубостью). Мертвецу безразлична причина устранения его... (Слащаво.) Не обижайтесь, гость... Завершилась фатальная игра. И не взыщите... Ваша смерть приласкает вас! Умрёте в сладострастии оргазма. Применю эксклюзивный яд... и студёное вино с шипением и пузырьками... Симптомов отравления эксперты не найдут. И в медицинском акте вскрытия вашей бренной плоти диагностируют обыкновенный инсульт... Но похороним ваше окоченевшее тело и с почётным караулом в парадных мундирах, и с торжественной панихидой. Шпалеры гвардейцев и склонённые в трауре знамёна!.. Моего влияния хватит для устройства погребальной помпезности... (Сухо и чёрство.) Иначе незатейливо прострелю кишки. И зарою вас в помойной яме на мусорной свалке. И вашу могилу не обнаружат до времён Апокалипсиса...
Хиленко (серьёзно). Проглочу летальное снадобье, если обворожительная Рената не откажется от сексуальной связи со мной. Таково моё непреложное условие. (Рядом с нею настойчиво искушает её.) Испытаете невыразимые ощущения... словно царственная Клеопатра в душистой постели с любовником, обречённым на заклание поутру... И позабавитесь, наблюдая за моей агонией... Принуждение к суициду развлекает...
Появляется Захарьина в изысканно-тёмном одеянии с монашеским капюшоном.
Захарьина (внимательно и тревожно озирается). Мне в коридоре ненароком встретился бледный племянник... с вампирическими глазами... И я смекнула, что задорному чужаку предназначили утилизацию... Заблуждаюсь ли в анализе момента?..
Рената (подлизывается). Вы текущую диспозицию правильно поняли... Увы!.. назревает душегубство... с интимными ласками...
Захарьина (с любопытством). Девочка, объяснись подробнее... и без интеллигентского жаргона... И, не сюсюкая, рапортуй о ситуации...
Рената (возбуждённо декламирует). Загадочный лазутчик согласен околеть, но домогается разврата со мной... Карнавальный и феерический пассаж!..
Захарьина (прерывает доклад наперсницы). Безумно заинтригована ты!.. И ринешься в койку заклятого врага... А позднее попросишь у канонического клирика суровую епитимью... и лукаво раскаешься, рекламируя себя...
Олеся переступает порог.
Олеся (с дикторской интонацией). По приказу владельца обеденная трапеза не будет нынче сервирована в парадной столовой. Яства каждому домочадцу доставят в его покои. Поспешите в жилые комнаты. (Прикасается к талии Ренаты.) А ты, пожалуйста, задержись...
И барышни остаются наедине.
Рената (раздражённо всплёскивает руками). Аристократический терем превратили в психиатрическую клинику... Совсем пропала определённость... а мутная пелена возникла...
Олеся (приятельски). Пора улепётывать... Но предварительно надо ограбить знаменитого живописца. Хватит ему доминировать... Его закрома необходимо срочно сыскать... А ты, проныра, вероятно, сообразила, где они... Умыкнём запасы ловко и втихаря... И помчимся в кураже к фешенебельному курорту... и лазурному океану...
Рената (истомно). Сварганим на утренней заре. Валюта и раритетные вещи спрятаны за пределами дворца... в окрестных руинах... средь остатков охотничьих дебрей... И по заветному маршруту мастер часто гуляет... А я обязательно приду к тебе...
Олеся (вкрадчиво). Подожду... нетерпеливо...
И сообщницы направились прочь.
4