-Нас ведь только горсточка и осталась,раз в неделю приходите ко мне обедать.
Почитаем семейную тетрадь,-она дотронулась до лежащей перед нею шикарно оформленной папке-книге.
-Да,Герда-это я принимаю с благодарностью.
Так, значит, решено.
Ты меня слышишь Клара? Хотя с таким же успехом и ты могла бы приглашать нас, твои дела теперь обстоят право же,ничуть не хуже моих.
Да, всегда так бывает,люди трудятся,хлопочут,выбиваются из сил,-а ты вот сидела и наслаждалась.
А все таки, ты овца,уж не обижайся на меня Клара.
О,Вероника!-улыбаясь,протянула Клара.
-Как жаль,что я не могу проститься с Сергеем,-сказала Герда.
И они заговорили о Сергее. Мало было надежды, что его когда-нибудь выпустят из заведения,где он теперь сидел,хотя по состоянию здоровья мог бы жить и дома.
Но, так как, его супругу очень устраивало такое положение вещей и она,по заверениям Вероники Кремниковской,находилась в парочке с врачом,то Сергею, видимо,оставалось доживать свой век в упомянутом заведении.
Все смолки.
Потом разговор незаметно,робко вернулся к событиям недавнего прошлого,но когда кто-то упомянул имя маленького Володи, в комнате вновь воцарилась тишина, и только еще слышнее стал дождь за окном.
Какая-то мрачная тайна окутывала последнюю болезнь маленького Володи,видимо протекающую в необычно тяжелой форме.
Когда речь зашла об этом,все старались не смотреть друг на друга,говорить как можно тише,да и то намеками и полусловами.
Но все же они вспомнили об одном эпизоде: о появлении маленького оборванного графа,который почти силой проложил себе дорогу к постели больного.
И Володя улыбнулся,заслышав его голос,хотя никого уже не узнавал,а Костя бросился целовать ему руки.
-Он целовал ему руки?-переспросили женщины Кремниковские.
-Да,осыпал поцелуями. Все задумались.