В очередной раз просматриваю карту Муезерского района, территории, где прошла большая часть моей жизни. Я люблю "путешествовать" по карте, посещать места, где когда-то рыбачил, ходил со школьниками в походы, собирал ягоды и грибы или просто отдыхал в лесу. Сейчас я по карте "поднялся" на "верх", на север, в район озера Максим и в моей памяти всплывают картины нашего похода-рыбалки на это озеро в начале девяностых годов. На карте это озеро обозначено, как Максимъярви и расположено в северо-западной части района, на границе с территорией Костомукшского городского округа. Водоём ориентирован с северо-запада на юго-восток, протяжённость - более шести километров, имеет семь приточных ручьёв и один исток - река Максим, впадающая в Лувозеро. Километрами пятью юго-восточнее, около Коккоярви есть озеро со схожим названием - Максима. Интерес к рыбалке на Максимъярви объясняется тем, что это глухие, малодоступные места, и озера в тех краях мало обловлены. В последнее время появилась возможность посещения этих мест на транспорте по причине появления дорог. Это было второе моё посещение Максимъярви. Первый раз я побывал там на рыбалке летом со Славой Красновым, любителем походить по лесам на дальние расстояния. И в этот раз инициатором рыбалки, только зимней, тоже был Слава, пояснив, что на Максим собирается большая группа, в основном, его одноклассников, выпускников Ледмозерской школы 1980 года. И так, на рыбалку собрались одноклассники: Краснов Слава, Богдан Александр, Пяскин Иван, Ильин Николай, Канарёв Андрей; Чепчиков Александр, учившийся годом старше, и примкнувшие к ним Череп Владимир, начальник нижнего склада, и я.
Выехали 9 апреля на двух автомобилях: четверо на "Жигулях" Пяскина Ивана и четверо на лесовозе Ильина Николая. В эту пору подтаявший снег хорошо подмёрз, образовав крепкий наст, поэтому, решено было передвигаться в лесу и по водоёмам на беговых лыжах с лыжными палками, по спортивному. Вся поклажа - на спине в рюкзаках или шарабанах. Доехали почти до самого конца 13 ветки. Далее - пешая часть нашего похода. До Максимъярви по каменистому хребту чуть более двух километров. В химлесхозовской избушке, расположенной на южной оконечности озера, устраиваем небольшой перекур. Как хорошо - мои бывшие ученики уже взрослые мужики в возрасте за тридцать, имеющие свои семьи, и мне не надо проводить "воспитательную" работу о вреде курения и алкоголя, а им не надо прятаться, как школярам, и курить тайком, как это бывало во время походов в школьные годы. Надо сказать, что мои опасения относительно ненормативной лексики на этой рыбалке не оправдались - все вербальные отношения были в пределах нормы. Иногда кто-нибудь и вставлял "крепкое" словцо, но ситуация и обстановка "прощала" эти слабости: мало кто сдержит эмоции при ударе молотком по пальцу! А что касается запасов алкоголя, взятых на эту трёхдневную рыбалку, то они были, на удивление, более, чем скромные.
Наш запланированный маршрут должен проходит через всё озеро в северо-западную часть, где впадает один из самых больших ручьёв из так называемой Егерской или Заветной ламбы. Это наше название водоёма, на карте название не указано. На Егерской ламбе есть избушка костомукшских егерей, поэтому мы так её называем. Далее по ручью - на Егерскую ламбушку, где планируем переночевать и на следующий день сделать вылазку ещё севернее на озеро Каливо. Общая протяжённость маршрута с учётом обратного пути более двадцати пяти километров. Для молодых мужиков на беговых лыжах да ещё и по насту - сущие пустяки. После перекура продолжаем путь по Максиму изредка делая остановки для ловли живцов. В километрах трёх от начала озера с южной стороны к нему примыкает небольшая ламба, соединённая с Максимъярви коротким ручьём. Не совсем понятно: то ли это отдельная ламбушка, то ли залив Максима. На этом водоёме, со слов Славы Краснова, есть крупная щука, поэтому ставим здесь самоловы. Саня Чепчиков раскритиковал меня за установку живцов на крючки за спинку и посоветовал наживлять продевая поводок с крючком через кишечник - так надёжнее, не будет срывов. Основную часть самоловок ставим в конце Максима и на плёсах ручья. При переправлении на другой берег ручья, текущего из Егерской ламбы, Володя Череп оступился на скользком берёзовом бревне и искупался в прохладной апрельской воде. Это обстоятельство несколько ускорило наше продвижение к месту ночлега. За светло прибываем на Егерскую ламбу и обустраиваемся в избушке на ночлег.
Вообще на территории Карелии водоёмы имеют и русские и карело-финские названия. Многие названия озёр и рек что-то означают: форму, преобладающий вид ихтиофауны или какие-то другие особенности. Правда, некоторые карело-финские названия трансформировались и приобрели другое звучание. Так, например, многочисленные Шарики - не что иное, как трансформация названия "Сярги" или "Шарги", что в переводе с финского и карельского означает "плотва".
Ранним морозным утром после ночёвки в егерской избе по крепкому насту направляемся ещё далее на северо-запад к озеру Каливо. Примерно через час с небольшим мы на месте назначения. Озеро Каливо протяжённостью чуть более двух километров имеет в восточной части три залива. Здесь, как и на всех других водоёмах, южные склоны бугров и берегов уже освобождены от снега. Направляемся в северный, самый большой залив, откуда вытекает небольшая речка, которая по системе ручьёв и плёсов впадает в Лувозеро. Залив от основной части озера отделён довольно длинным узким протоком. Решение о рыбалке на Каливи принято по совету Славы Краснова, который несколькими годами ранее летом рыбачил здесь с другом. Со слов Славы, тогда у этой речушки, в северо-восточной части Каливо, они попали на клёв довольно крупных окуней, но, наловив целую кучу рыбы, взяли лишь незначительную часть, так как в обратном направлении надо было преодолеть почти десять километров по кварталке. Выйдя из узкого протока на простор залива, начинаем лов. Понемногу начинает клевать, в основном плотва. Ставим самоловки, но у меня осталось только три штуки. И вот уже Саня Чепчиков вытаскивает на лёд первую красавицу-щуку, через некоторое время - вторую. А далее практически у всех сработали самоловы. Поймав несколько щук Чепчиков, неуверенный, что улов поместится в шарабан, начал рубить щучинам головы, а я собираю их для своей кошки - вдруг ничего не поймаю. Поймали неплохо: и мелочи и щук, каждый в меру своих способностей.
В азарте рыбалки не заметили, как начало вечереть. Надо идти обратно на Егерскую в тёплую избу. Решили идти не по старым следам, а более прямым и коротким путём, хотя некоторые из рыболовов сомневались в правильности принятого решения. Наш маршрут должен был проходить на юг, чуть южнее Нижнего Каливо и далее на юго-восток по болоту до Егерской. В общей сложности километра три с небольшим. И Слава, как Сусанин, повёл нас в неизвестность. Прошли Нижнее Каливо и уже наступили приличные сумерки. Болотистые места юго-восточнее проходили в полной темноте, а фонариков нет. Некоторые из рыбаков начали паниковать: "Наверное сбились с пути - ведь идём без компаса! Зря пошли не по старому следу, были бы уже в избе". Слава, как мог, успокаивал: "Ещё немного и будет топкое болото, а от него до ламбы рукой подать." Кто-то предложил вернуться на Каливо и на сухом, освобождённом от снега бугре заночевать, а утром - по старому следу. Победила "оппозиция" - пошли обратно на Каливо. В полной темноте расположились на южном мысе после первого залива. Разожгли костёр, поужинали "чем бог послал", а послал он мало: брали на эту вылазку на Каливо немного харчей, да и те уже подъели. Самое печальное - не было таких нужных в этой ситуации "ста грамм" - всё использовали на "фуршете" вчера по случаю вселения в избу. Вспоминая эту самую холодную в моей жизни ночёвку в лесу, я до сих пор ощущаю тот "смертельный" холод. Не спасало от холода даже расположение на ночлег между двумя кострами: сначала жарко, потом, когда всё прогорит - очень холодно. Постоянно дежурить и подкидывать дрова невозможно, очень хочется спать и жить! Всю ночь со стороны озера Каменное, которое в двух километрах, был слышен гул снегоходов. Это пограничники с расположенной недалеко заставы патрулировали участок госграницы. Кое как перетерпев эту холодную ночь ранним утром направились по старым следам в тёплую егерскую избу. Но Слава непреклонен, и с Андреем Канарёвым пошли напрямик, по незавершённому вчерашнему маршруту, чтобы проверить ошибку прошлого дня.
В избу группы "возвращенцы" пришли практически одновременно. Каково же было удивление, когда узнали, что вчера не дошли до Егерской ламбы каких-то пятьсот метров - не хватило стойкости! В избе уже новые соседи: приехали на рыбалку четверо ледмозерских железнодорожников. Голодные и уставшие от бессонной ночи мы, утолив голод, объявили "тихий час". Ближе к вечеру в избе появились соседи-железнодорожники. За ужином новые соседи активно предлагали нам угоститься "шилом", этим "железнодорожным напитком", а попросту спиртом-денатуратом. Однако мы, только что отошедшие от холодной ночёвки, не желали подвергать себя ещё одному риску и любезно отказались от этого угощения. Эта последняя ночёвка в походе была немногим лучше предыдущей. Жилая площадь егерской избы составляла не более 12 квадратных метров, а желающих ночевать в этом помещении - 12 человек, то есть на каждого "жильца" приходилось по одному квадратному метру. На ночь расположились: шесть человек - на нарах и шесть под нарами.
Утром следующего дня направляемся в сторону дома, но Володя Череп неутомим и собирается с Андреем Канарёвым попутно сбегать на рыбалку на Малый Максим, расположенный в километрах трёх западнее Максимъярви. На обратном пути уже не рыбачим, только проверяем самоловки, а они "сработали" не плохо: постепенно заполняем свою тару щуками. Не мало попалось щук в северо-западной части Максимъярви, при выходе из ручья. Здесь произошёл и куръьзный случай, который очень сложно объяснить. У Александра Чепчикова "сработала" самоловка и он вытащил щуку, которая почему-то была не на крючке, а в петле лески. Вытягивая леску самоловки до конца он обнаружил ещё одну хищницу, попавшую уже на крючок. В итоге две щуки на одну самоловку. Когда Саня громогласно комментировал эту ситуацию, никто не поверил этому балагуру, но сомнения развеялись на месте действия. Рыбак объяснил этот случай тем, что хищница при захвате живца сбила его вверх по леске и попалась на крючок. Другая щука захватила уже этого живца, проглотив его с леской. Рыбалка более, чем удалась. Мне даже пришлось оставить на озере всю выловленную мелочь и головы щук, подобранные на Каливо, так как рюкзак был полон. И когда на ламбушке в конце Максима я снял последнюю за эту рыбалку щуку, то нести её пришлось в руках. Повстречавшиеся идущие на рыбалку костомукшские рыбаки поинтересовались: "Где поймали?". Ответ был потрясающим: "На Заветной ламбине".