Роман часть тринадцатая глава девятая

Любовь Парфенова 2
Да,суета сует рождает суету,хождение по мукам муку,Но все есть же тот момент,который и ставит эксперимент,показывающий выбор...
   Внезапно до слуха мальчиков донеслось,нечто вроде отдаленного жужжанья,быстро привратившегося в грозно и неумолимо нарастающий гул.
- "Народ!"-С горькой усмешкой объявил Костя.
- Живо они справились!
 Значит,урок не сократился и на десять минут.
-Он спрыгнул с кафедры и направился к двери,чтобы смешаться с толпой мальчиков. Володя же только поднял голову и скривил рот,но остался сидеть на месте.
   Топот,шарканье,возласы мужских голосов,высоких детских маленьких голосов и ломающиеся голоса подростков, наводнили лестницу,переплеснулись в коридор и тут же влились в класс; мгновенно, наполнившийся жизнью,движением,шумом.
Они вбежали,все эти товарищи Володи и Кости,пятиклассники- реалисты,двадцать пять человек.
И стали рассаживаться по местам: одни засунув руки в карманы,другие- широко размахивали ими,и усевшись наконец, раскрыли книги.
   Здесь были располагающие и подозрительные физиономии; здоровые,румянные,и,напротив уже испитые лица; рослые,сильные озорники,которые готовились стать коммерсантами, моряками. 
Одним словом выплывали на зубрешке.
Но был один ученик-Анатолий Тихонов,первый ученик,знал все; в жизни еще не было случая,чтобы он не ответил на заданный вопрос.
Отчасти это объяснялось его упорным, страстным прилежанием, отчасти же тем,что учителя,остерегались спрашивать его о том,чего он мог не знать.
 Они сами,были бы уязвимы,сами почувствовали бы себя посрамленными,утратили бы веру в возможность человеческого совершенства,не ответь Анатолий Тихонов на какой-нибудь вопрос...
   У этого юнца был странно выпуклый череп,покрытый зализанными светлыми волосами, синяки под серыми глазами и смуглые руки,торчавшие из слишком коротких рукавов,тщательно вычищенной куртки.
Он уселся рядом с Володей Кремниковским,улыбнулся мягко хотя и не без лукавства,и пробормотал"доброе утро" на манер,принятый в школе,-то есть так, что слились в один задорный и небрежный звук.
Затем, пока все вокруг него вполголоса переговаривались,раскладывая книги,зевали и смеялись,начал записывать что-то в тетрадь,с неподражаемой ловкостью и изяществом держа ручку между двумя вытянутыми пальцами.