Это была странная деревня: десяток домов с покосившимися калитками. Сухая и выжженная солнцем земля превратилась в камень. Долгие годы в этих краях даже смеяться казалось нелепостью.
Старожилы сказывали, что когда-то здесь была плодородная почва, которая рождала урожай дважды в год. Под ласковым солнцем в садах появлялись фрукты и ягоды. Но то ли от злобы людских сердец, то ли от капризов природы озеро обмелело, а земля без грунтовых вод потрескалась. И теперь в этом странном селении даже сорняки были редкостью.
Те, кто был помоложе, уехали в другие края в поисках благолепия. А в селении остались лишь те, кто уже и не мечтал о лучшей доли.
Ведь часто кажется, что счастье притаилось за дверью, но так сложно в это поверить.
Сложно сказать, откуда появился этот чудак. Всё непонятное и необъяснимое тут же обрастает небылицами. А верить или не верить россказням - это дело случая.
Но как бы то ни было, дервиш пришёл издалека. Стоптанная обувка и потёртая одёжа делали его похожим на непонятное существо из другого мира.
Если все вокруг рядятся в дорогие наряды и гордятся обновками, то живущий иными интересами и чаяниями будет вызывать оторопь. Даже если нет дорогих нарядов, то много ли тех, кто захочет поделиться краюхой хлеба?
Странник стучался в калитки и просился на ночлег, но либо не открывали, либо сетовали на отсутствие места.
Но дервиш не замечал насмешек и злорадства старожилов посёлка.
Да и кто бы захотел приютить странника в потёртой одёже, у которого не было ни одной монеты.
- Самим есть нечего. Ступай прочь, убогий!
Кто-то рассказал путнику о высохшем поле на краю селения. Возле поля стояла ветхая хибара без окон и дверей, в которой и остановился дервиш на постой.
Не знаю, сколько прошло времени, но ежедневно в полдень каждый житель поселка стал слышать странный мелодичный звон.
- Это ветер гуляет в поле, а отнюдь не звон колоколов, - говорили одни.
- Отродясь не было звонаря в посёлке, - твердили другие.
- Не к добру звон, не к добру, - опасливо шептали прочие.
Но как бы то ни было, удивительные звуки привлекли внимание ребят.
Несколько мальчишек посёлка решили разузнать, откуда же появились эти дивные мелодии, будоражившие слух.
Скоро они с удивлением обнаружили то, что поселившийся на краю села дервиш сделал волшебную дудку.
От чудных аккордов неказистой дудки высохшая земля преображалась и на поле появлялись не только цветы и ягоды, но даже деревья.
И теперь дети с первыми солнечными лучами прибегали к страннику, чтобы полакомиться сладкими ягодами и фруктами. Или просто услышать истории о заморских чудесах, да и просто насладиться особым чудотворным воздухом, в котором не было злобы и жестокости.
Все приходившие к страннику гости не уходили без подарка: кому-то доставался воздушный шарик или сласти, а кто-то становился обладателем благоухающего цветка. Но всякий раз чудаковатый странник напутствовал:
- Не забудьте: доброта вознаграждается сторицей.
Странное дело: чем больше дервиш одаривал детей, тем чаще слышался детский смех.
Вскоре жители посёлка не могли узнать собственных детей.
- Это наверняка злой колдун! - решила людская молва. - Он пришёл извести наших детей! Ведь недаром все слышали странный звон! В наших садах и огородах уже не один десяток лет ничего не растёт. А заросшее поле с появлением дервиша преобразилось, да и наши дети теперь уже не желают возвращаться домой. Пора положить этому конец, пока дервиш не забрал себе наших детей!
Люди вооружились вилами и лопатами.
Но странное дело, чем ближе подходили люди к некогда выжженному солнцем полю, тем громче становилась умиротворяющая музыка. А может это просто ветер шелестел зелёной листвой?
Но там, где когда-то было безжизненное поле, теперь появился сад. Тенистые и фруктовые аллеи, беседки и даже озеро, в котором беспечно купались облака. И лишь маленькая табличка над входом могла бы послужить людям укором, но её так никто и не заметил: доброта воздаётся сторицей.
А может эта история - выдумка? Но что бы ни твердила молва, с появлением дивного сада дервиша люди изменились, а может они просто вспомнили о том, о чём непозволительно забывать. Но это совсем другая история.